С первых дней Великая Отечественная война потребовала изменения характера и содержания работы правоохранительных органов. Уже 20 июля 1941 года был принят Указ Президиума Верховного Совета СССР об объединении Наркомата государственной безопасности и Наркомата внутренних дел в единый Народный Комиссариат внутренних дел СССР.
Это позволило сконцентрировать все усилия по борьбе с вражеской агентурой и преступностью в одном органе, укрепить охрану общественной и государственной безопасности в стране.
Опасность, нависшая над Москвой, потребовала принятия ряда мер, укрепляющих её оборону: эвакуация правительственных учреждений, важнейших предприятий, создания нового рубежа обороны на ближайших подступах к столице, формирование народного ополчения, подготовка города к уличным боям.
Органы милиции в этот сложный период обеспечивали правопорядок в городе и одновременно готовились к уличным боям. С этой целью 9 октября 1941 года начальник Управления НКВД г. Москвы издал приказ, в котором говорилось: «В целях лучшей управляемости и сплочения всего личного состава НКВД и милиции в военных условиях, а также повышения боевой подготовки приказываю моему заместителю В.Н. Романченко сформировать из личного состава Управления гормилиции, райотделов НКВД и милиции г. Москвы отдельную дивизию. Начальнику Управления пожарной охраны г. Москвы майору госбезопасности И.Н. Троицкому - отдельную бригаду. Заместителю по кадрам т. Запевалину - из сотрудников НКВД особый батальон».
Главными задачами сотрудников и воинов НКВД в Москве оставались поддержание в городе порядка, режима осадного положения и охрана тыла действующей Красной Армии.
17 октября 1941 года, по поручению ЦК ВКП(б) по радио выступил 1-й секретарь Московского комитета партии, начальник Политуправления Красной Армии А.С. Щербаков, Он заявил: «За Москву будем драться ожесточённо, до последней капли крови. План гитлеровцев мы должны сорвать, во что бы не стало.
Каждый подмосковный город, село, станция, каждый район столицы, улица, дом должны превратиться в крепость обороны, быть готовым к встрече с врагом, к тяжёлому бою, уличным схваткам».
19 октября Государственный комитет обороны ввёл в Москве и прилегающих районах осадное положение. В постановлении Государственного комитета обороны говорилось: «Воспретить всякое уличное движение, как отдельных граждан, так и транспорта, за исключением транспорта и лиц, имеющих специальное разрешение с 12 часов ночи до 5 часов утра.
Нарушителей порядка немедля привлекать к ответственности, передачи суду военного трибунала, провокаторов, призывающих к нарушению порядка расстреливать на месте».
В условиях осаждённого города московская милиция была переведена на режим военного времени (двухсменный режим работы по 12 часов, казарменное положение, отмена отпусков) и действовала под девизом: «Милицейский пост - это тоже фронт».
С учетом условий войны перестраивали свою работу все службы и подразделения Московской милиции. В столице поддерживался образцовый общественный порядок.
Бывший командующий Московским военным округом генерал-полковник П.А. Артемьев писал: «Я не помню из истории ни одного осажденного города, в котором так четко работал бы транспорт, торговая сеть и коммунальные предприятия, как это было в Москве в октябре 1941 года».
Уже в первый день войны по распоряжению штаба Московской противовоздушной обороны в столице были полностью затемнены здания, осуществлена светомаскировка транспорта и приведены в готовность бомбоубежища. Неузнаваемо суровой стала в эти дни Москва. Среди служб противовоздушной обороны особое место принадлежало службе охраны общественного порядка, которая формировалась за счет личного состава подразделений милиции и управления пожарной охраны.
Личный состав столичной милиции охранял общественный порядок во время налетов вражеской авиации, укрывал население в бомбоубежище по сигналу воздушной тревоги, ликвидировал последствия налетов. За нарушение правил светомаскировки сотрудниками милиции было наказано 28 591 человек.
В первом налете на Москву в ночь с 21 на 22 июля 1941 года принимало участие свыше 250 немецких самолетов, экипажи которых имели опыт бомбардировок многих городов Европы.
Отражение первого налета явилось для личного состава столичной милиции проверкой стойкости.
Вот один из примеров мужества московских милиционеров:
«Милиционер 1-го отряда ОРУД И.М. Косенчук самоотверженно, не щадя себя, боролся с последствиями вражеского налета. Недалеко от него разорвалась фугасная бомба. Милиционера сбило с ног. Он с трудом поднялся, но поста не покинул, продолжал сохранять выдержку и хладнокровие. Милиционер погиб, но задачу свою выполнил, не дал разрастись пожару в густонаселенном районе. За проявленное мужество И.М. Косенчук был посмертно награжден орденом Знак Почета.
Награды тогда раздавали скупо. Но тех, кто отразил первый налет на столицу, оценили высоко. Тех, кто тушил пожары и «зажигалки», наградили отдельным указом. В списке из 159 человек вторыми после пожарных стояли милиционеры.
До конца года германские летчики совершат еще больше семи тысяч боевых вылетов на бомбежку столицы, но массовых пожаров и разрушений московские милиционеры не допустили.
За мужество, проявленное во время налета вражеской авиации, и достойное поддержание общественного порядка нарком обороны И.В. Сталин объявил благодарность всему личному составу московской милиции. А в Постоянно действующей экспозиции истории органов внутренних дел Москвы сегодня бережно хранится Знамя, которое получила московская милиция за организацию противовоздушной обороны столицы.
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 30 июля 1941 года 49 наиболее отличившихся милиционеров, оперативных сотрудников и политработников были награждены орденами и медалями.
Борьба с преступностью оставалась одной из главных задач Московского уголовного розыска, который работал с особым напряжением.
В годы войны произошел рост преступности, особенно тяжких преступлений.
Только за 6 месяцев, в период с 20 октября 1941 года по 1 мая 1942 года в Москве было задержано 531 401 человек, так:
за нарушение установленного в связи с осадным положением порядка и уголовные преступления - 252 982 человек (из них 78 - за убийства, 73 915 - за нарушение общественного порядка).
Из общего количества задержанных расстреляно на месте 13 человек, осуждено военным трибуналом к высшей мере наказания 1 936 человек.
Изъято у военнослужащих и гражданских лиц 11 677 единиц огнестрельного и 625 единиц холодного оружия.
Для поддержания общественного порядка в Москве было организовано круглосуточное патрулирование нарядами военного коменданта и милиции.
На административных участках и на городских постах 10 тысяч женщин заменили ушедших на фронт отцов, мужей и братьев.
Важнейшей задачей органов и войск НКВД являлась борьба с проникновением в Москву вражеской агентуры, паникерами и распространителями ложных слухов, а также «сигнальщиками-агентами», которые пуском ракет указывали объекты для ударов. Московскими милиционерами было задержано за контрреволюционную деятельность - 4 881 человек, обезврежено - 69 шпионов, 30 вражеских агентов, 8 диверсантов, 885 распространителей провокационных слухов.
Не удались и попытки немецкого командования при помощи десантных операций нарушить организацию тыла Красной Армии, посеять среди населения панику. Все парашютные десанты, а их в первые месяцы войны только на территории Московской области высадилось около 20, были полностью ликвидированы.
В Москве и Московской области врагу не удалось совершить ни одной крупной диверсии.
На плечи московских милиционеров легла борьба с дезертирством, воинскими преступлениями. За 1941 год было задержано за воинские преступления и нарушения - 183 519 человек, 9 406 дезертиров, 21 346 уклонявшихся от военной службы, а также отставших от частей, нарушителей приказов Государственного комитета обороны и уставов Красной Армии. Направлено через Московский военно-пересыльный пункт в маршевые роты 98 018 человек военнослужащих. В действующую армию было возвращено 12 полноценных дивизий.
Москвичи будут вечно благодарны работникам паспортных отделов, чей напряженный труд в то время соединил сотни, тысячи семей - детей и родителей, братьев и сестер, которых разбросал по стране вихрь войны. Московские милиционеры в 1941 годы разыскали 57 799 человек пропавших без вести, в 1942 году - 1 млн. 749 тысяч человек.
В годы Великой Отечественной войны резко возросла беспризорность. Для борьбы с ней были созданы комиссии по устройству детей, расширена сеть приемников-распределителей, открыты новые детские дома и детские комнаты.
Сотрудниками милиции было разыскано и возвращено родителям 3 миллиона 300 тысяч пропавших детей.
Большое значение придавалось борьбе с хищениями социалистической собственности, борьбе со спекуляцией и злоупотреблениями в сфере распределения продуктов.
С введением карточной системы на продовольственные товары появились хищения карточек в типографиях, при транспортировке, в местах их хранения. Была усилена охрана продовольственных складов, наведен порядок в типографиях, где печатались карточки, введено ежемесячное изменение их сетки, что исключало возможность повторного использования талонов.
Пристальное внимание аппараты БХСС уделяли борьбе с хищениями в заготовительных организациях, предприятиях пищевой промышленности. Только за спекуляцию подразделениями БХСС было задержано 2 204 человек.
Деятельность подразделений ОРУД (отделов регулирования уличного движения) - ГАИ ориентировалась на мобилизацию автотранспорта для нужд фронта и тыла, поддержание светомаскировки на городских магистралях, обеспечение безопасности дорожного движения в городе.
На дорожных магистралях создали заставы из работников милиции, осуществлявшие строгий контроль за въезжавшим в Москву транспортом, а также лицами, следовавшими пешком. Транзитный транспорт направлялся в объезд города. Работу городских застав координировал отдел регулирования уличным движением (ОРУД) Москвы, во главе которого в годы войны стоял полковник милиции Н.И. Борисов.
Отдельно хотелось бы отметить деятельность сотрудников московской милиции в составе действующей армии, которые вместе с воинами Красной Армии и с сотнями тысяч народных ополченцев встали на защиту Москвы. Только из столичного гарнизона добровольно ушло на фронт более половины личного состава. Прямо с Красной площади после исторического парада войск 7 ноября 1941 г. отправился на передовые рубежи мотострелковый полк, сформированный из работников милиции и УНКВД Москвы и Московской области.
В великой битве за Москву активное участие принимали четыре дивизии, две бригады и несколько отдельных частей НКВД, истребительный полк, милицейские диверсионные группы и истребительные батальоны.
Московская милиция направила на фронт несколько тысяч своих сотрудников. В чрезвычайно короткий срок в Москве и Московской области было сформировано 87 истребительных батальонов, в которых насчитывалось 28 500 сотрудников московской милиции.
Действовало более 60 партизанских отрядов, только из сотрудников МУРа было создано 3 партизанских отряда.
Из работников милиции был сформирован отряд добровольцев-лыжников в составе 300 человек и передан в распоряжение 16-й армии, которая действовала на Волоколамском направлении.
Это о них много лет спустя Маршал Советского Союза К.К. Рокоссовский, командовавший тогда 16-й армией сказал такие слова: «Среди добровольцев, прибывших на пополнение армии, был отряд лыжников, сформированный из работников Московской милиции. Этот отряд предназначался для действий в тылу врага. Нам удалось перебросить его через линию фронта. По поступавшим оттуда сведениям, отряд действовал на нашем направлении очень удачно. Многие бойцы отряда не вернулись, пали жертвами оккупантов, но подвиг их вечно будет служить примером выполнения патриотического долга в грозный для Родины час…».
Личный состав московской милиции принял участие во всенародном движении по созданию Фонда обороны. Только за 2-е полугодие 1941 года сотрудники столичной милиции внесли в фонд обороны страны:
53 827 тысяч рублей;
сдали облигаций государственных займов на 1 382 тысячи рублей;
собрали подарки воинам Красной Армии на 1 700 тысяч рублей;
отправили на фронт 8 503 комплекта теплых вещей.
отработали на субботниках и воскресниках 40 тысяч человеко-дней.
Доноры - милиционеры сдали более 15 тысяч литров крови.
На личные сбережения сотрудников милиции построена танковая колонна «Дзержинец».
Руководство государства высоко оценила деятельность московской милиции в годы Великой Отечественной войны. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 2 ноября 1944 года за успешное выполнение заданий правительства и проявленные при этом мужество и доблесть московская милиция была награждена орденом Красного Знамени.
Сотрудники московской милиции активно участвовали в Московской битве, сражались за Сталинград, вели бои на Северо-Кавказском фронте, форсировали Днепр, освобождали Ленинград, Белоруссию, штурмовали Кенигсберг и Берлин, дошли до Японии.
За годы Великой Отечественной войны 7 437 сотрудников московской милиции были награждены орденами и медалями Советского Союза.
Семеро из них удостоены звания Героя Советского Союза, трое стали полными кавалерами ордена Славы.
В трудные для нашей страны годы Великой Отечественной войны, многие сотрудники милиции героически сражались на фронтах. Те же, кто не был призван в армию, работал за себя и за товарищей, ушедших на фронт.
В годы войны многократно возросли задачи милиции. Ей надлежало бороться с дезертирством и мародерством; пресекать факты паникерства и саботажа; выявлять провокаторов; бороться с хищениями на транспорте; находить и обезвреживать убийц, грабителей, лиц, занимающихся разбоями, кражами из квартир, хозяева которых находились в эвакуации; заниматься розыском лиц, пропавших без вести и выполнять огромные объемы другой работы. В подавляющем большинстве случаев сотрудники милиции успешно с ней справлялись.
Основной задачей милиции в военный период оставалась охрана общественного порядка и борьба с преступностью.
Служба в московской полиции действительно и опасна и трудна. Само понятие «Москва - столичный город» говорит о многом: здесь сосредоточены правительственные органы, дипломатические учреждения, проходят пути миграции граждан, останавливаются сотни тысячи гостей и туристов из зарубежных стран.
Чтобы соответствовать высокому уровню служебных задач, столичные стражи порядка должны быть продолжателями славных традиций сотрудников органов внутренних дел Москвы, отстоявших наш родной город в суровые годы войны и не допустивших врага в наш общий дом.
Чтобы присутствующие в зале потомки солдат правопорядка 40-х годов прошлого столетия с честью несли высокое звание сотрудника органов внутренних дел Москвы, для которых престиж столичной полиции - дело чести.
В целях быстрой мобилизации всех сил народов Советского Союза для организации отпора врагу на основе решения Президиума Верховного Совета СССР, ЦК ВКП(б) и Совета Народных Комиссаров СССР от 30 июня 1941 г. был создан Государственный Комитет Обороны (ГКО). ГКО сосредоточил в своих руках всю полноту власти в государстве. Все граждане и все партийные, советские, комсомольские и военные органы были обязаны беспрекословно выполнять решения и распоряжения Государственного Комитета Обороны. На военный лад перестраивали свою деятельность и органы внутренних дел, а также другие правоохранительные органы.
20 июля 1941 г. был принят Указ Президиума Верховного Совета СССР об объединении Народного комиссариата государственной безопасности СССР и Народного комиссариата внутренних дел СССР в единый Народный комиссариат внутренних дел СССР. Это позволило сконцентрировать все усилия по борьбе с вражеской агентурой и преступностью в одном органе, укрепить охрану общественной и государственной безопасности в стране.
Обязанности милиции значительно расширились. На нее возлагались борьба с дезертирством, мародерством, с паникерами, распространителями всякого рода провокационных слухов и измышлений; очистка городов и оборонно-хозяйственных пунктов от преступных элементов; оказание всемерной помощи транспортным органам НКВД по выявлению на транспорте вражеских агентов, провокаторов и т.п.; борьба на железнодорожном и водном транспорте с хищениями эвакуируемых и военных грузов; разгрузка железнодорожного и водного транспорта от тех пассажиров, передвижение которых не вызывалось необходимостью; обеспечение организованной эвакуации населения, промышленных предприятий, различных хозяйственных грузов. Кроме того, органы милиции обеспечивали проведение в жизнь приказов и распоряжений военных властей, регламентировавших режим в местностях, объявленных на военном положении. На основе правовых актов, принятых в первые месяцы войны, Наркомат внутренних дел СССР издал ряд приказов и директив, конкретизировавших деятельность милиции в военное время. Так, директива от 7 июля 1941 г. требовала, чтобы личный состав органов милиции в любое время, в любой обстановке был готов к самостоятельному или совместно с подразделениями Красной Армии выполнению боевых задач по ликвидации диверсионных групп, парашютных десантов и регулярных частей противника, особенно в зоне военных действий, где боевая деятельность органов милиции должна быть тесно связана с тактикой армейских соединений.
В пограничных районах органам милиции вместе с пограничниками и подразделениями Красной Армии пришлось вести бои с наступавшими фашистскими войсками. Милиция боролась с вражескими диверсантами, парашютистами, сигнальщиками-ракетчиками, которые во время налета гитлеровской авиации на города подавали световые сигналы, наводя самолеты противника на важные военные объекты. Работники милиции западных областей Украины, Белоруссии, а также Литвы, Латвии и Эстонии принимали меры к эвакуации арестованных, оружия, документов и имущества. Но эта работа осложнялась тем, что часть сил приходилось отвлекать на борьбу с вооруженными группами буржуазных националистов, которые по заданию немецкой разведки активизировали свою деятельность. Перестройка работы милиции в районах, объявленных на военном положении, проходила под руководством военных властей, местных партийных и советских органов. В местностях, объявленных на военном положении, органы милиции были приведены в боевую готовность и развернули свои силы и средства по планам местной противовоздушной обороны, брали под охрану жизненно важные народнохозяйственные объекты. В прифронтовых районах и областях милиция переводилась на казарменное положение, и создавались оперативные группы для борьбы с вражеской агентурой. Главное управление милиции НКВД СССР осуществило ряд организационных мер по перестройке работы основных подразделений милиции, прежде всего наружной службы, занятой охраной общественного порядка. На время войны отменялись ежегодные очередные отпуска, принимались меры к укреплению бригад содействия милиции, организации групп содействия истребительным батальонам и групп охраны общественного порядка.
Аппараты уголовного розыска перестраивали свою оперативную деятельность применительно к обстановке военного времени. Уголовный розыск вел борьбу с убийствами, грабежами, разбоями, мародерством, кражами из квартир эвакуируемых, осуществлял изъятие оружия у преступных элементов и дезертиров, оказывал помощь органам государственной безопасности в выявлении вражеской агентуры.
Аппараты борьбы с хищениями социалистической собственности и спекуляцией основное внимание уделяли усилению охраны нормированных продуктов, идущих на обеспечение армии и населения, пресечению преступной деятельности расхитителей, спекулянтов и фальшивомонетчиков. Под особый контроль служба БХСС взяла заготовительные и снабженческие организации, предприятия пищевой промышленности и торговой сети. Государственная автомобильная инспекция все усилия направила на проведение мобилизации автомобильного транспорта, тракторов, мотоциклов для нужд Армии. Инспектора ГАИ осматривали и проверяли техническое состояние автомобилей, подлежащих направлению в действующую армию.
Основными задачами паспортных аппаратов милиции стали оказание помощи военным комиссариатам в мобилизации в действующую Красную Армию военнообязанных и допризывников; поддержание в стране строгого паспортного режима; организация справочной работы розыск лиц, с которыми родственники и близкие утратили связи; выдача пропусков гражданам для проезда по железной дороге и водным путям. На основании постановления ГКО |О всеобщем обязательном обучении военному делу граждан СССР от 17 сентября 1941 г. с личным составом всех подразделений милиции были проведены военные занятия. Упор был сделан на подготовку одиночного бойца, умеющего владеть и применять в бою винтовку, пулемет, миномет, гранаты, пользоваться средствами противохимической защиты. Работники милиции овладевали методами борьбы с вражескими танками и пехотой. В ряде областей из работников милиции формировались батальоны. Так, в августе 1941 года вся милиция Сталинграда была сведена в отдельный батальон (каждое городское отделение составляло строевую роту). В Краснодаре для борьбы с вражескими диверсантами и парашютистами был сформирован эскадрон конной милиции.
В связи с большим перемещением населения из западных районов страны в ее восточные и юго-восточные районы в крупных промышленных городах и ряде столиц республик на базе городских отделов милиции были учреждены городские управления милиции (Горький, Свердловск, Челябинск, Пермь, Казань, Новосибирск, Ташкент и др.).
Для ведения учета лиц, эвакуированных в тыл страны, в составе паспортного отдела Главного управления милиции было образовано Центральное справочное бюро, при котором создан справочный стол для розыска детей, утративших связь с родителями. Детские справочные столы имелись в каждом управлении милиции республик, краев, областей и крупных городов.
В воспитательной работе был совершен быстрый переход от задач мирного социалистического строительства к задачам военным. Содержание идеологической и массово-политической работы было подчинено лозунгу Все для фронта, все для победы! Много творческой инициативы проявили политотдел Главмилиции, политотделы республиканских, краевых, областных и крупных городских управлений милиции в совершенствовании форм и методов партийно-политической и воспитательной работы с личным составом.
В процессе перестройки деятельности милиции на военный лад остро встал вопрос о кадрах. От правильной расстановки, подготовки и обучения кадров, в конечном счете, зависели результаты перестройки. В решении этого вопроса большую помощь милиции - оказывали местные партийные и комсомольские органы. По их путевкам на службу в милицию пришли тысячи женщин, которые быстро освоили сложные милицейские обязанности и безупречно выполняли свой служебный долг, заменив мужчин, ушедших защищать Родину.
По решениям Московского городского комитета партии в милицию было направлено 1300 женщин, служивших в государственных учреждениях и организациях. Если до войны в московской милиции работали 138 женщин, то в годы войны их насчитывалось около четырех тысяч. Много женщин работало в органах милиции других городов. Например, в Сталинграде женщины составляли 20% всего личного состава. Они настойчиво овладевали военным делом, изучали оружие, учились оказывать первую медицинскую помощь пострадавшим, познавали тонкости милицейской службы.
Многих женщин-милиционеров в годы войны выдвинули на руководящие должности. Начальником паспортного стола управления милиции Таджикской республики долгое время работала Е. Соколова, начальником политического отдела управления милиции Саратова Н. Грунина, на политической работе в московской милиции трудились А.Золотухина, А. Замотина, 3. Першукова, В.Елисеева. Тысячи женщин работали участковыми уполномоченными, рядовыми милиционерами, находились на оперативной работе в аппаратах уголовного розыска и борьбы с хищениями. Все они успешно справлялись со своими сложными и трудными обязанностями.
Партия и правительство постоянно заботились о пополнении советской милиции кадрами. В Москве функционировала Центральная школа милиции, осуществлявшая подготовку и переподготовку руководящих работников милиции. В дальнейшем на ее базе была создана Высшая школа НКВД СССР. Она готовила начальников городских и районных органов милиции, экспертов-криминалистов. Кадры для милиции поставляли также специальные средние школы милиции. В двух средних межобластных школах милиции в основном учились женщины.
Благодаря постоянной заботе партии и правительства к концу 1941 года перестройка деятельности милиции на военный лад была завершена.
С первых дней Великой Отечественной войны Коммунистическая партия и Советское правительство уделяли первостепенное внимание обеспечению в стране прочного общественного порядка.
Во исполнение постановления СНК СССР от 24 июня 1941 г. О мероприятиях по борьбе с парашютными десантами и диверсантами противника в прифронтовой полосе, в местностях, объявленных на военном положении, были сформированы истребительные батальоны, действовавшие под руководством органов внутренних дел. Их главные задачи состояли в борьбе с вражескими парашютными десантами и диверсантами, охране важных объектов народного хозяйства, оказании помощи милиции в поддержании общественного порядка. К 1 августа 1941 г. имелось 1 755 истребительных батальонов с общим числом бойцов и командиров 328 тыс. Кроме того, в группах содействия истребительным батальонам насчитывалось свыше 300 тыс. трудящихся.
Для поддержания общественного порядка в Москве было организовано круглосуточное патрулирование нарядами военного коменданта и милиции. Кроме того, на дорожных магистралях, на подступах к столице были созданы заставы из работников милиции, осуществляющие строгий контроль за въезжавшим в Москву транспортом, а также за лицами, следующими пешком. Не имевшие документов гражданские лица направлялись для проверки в отделения милиции, а военнослужащие в военную комендатуру. Транзитный транспорт направлялся в объезд города.
В осажденном городе работники милиции проявляли особую бдительность.
С целью обеспечения четкого несения патрульной службы весь личный состав милиции Москвы и Московской области был переведен на казарменное положение.
Особо следует отметить самоотверженность сотрудников Московской милиции при поддержании общественного порядка во время налетов вражеской авиации. В первом налете на Москву в ночь с 21 на 22 июля 1941 г. принимало участие свыше 250 немецких самолетов, экипажи которых имели опыт бомбардировок многих городов Европы. Но столица была готова к отражению вражеского налета: к городу прорвались лишь отдельные самолеты, при этом враг потерял 22 самолета. Отражение первого налета явилось для личного состава столичной милиции проверкой стойкости. Ничто не могло сломить железную выдержку мужественных людей, которые делали свое дело спокойно, как и подобает солдатам.
За мужество, проявленное при отражении налета вражеской авиации и хорошее поддержание общественного порядка, Народный комиссар обороны СССР объявил благодарность всему личному составу московской городской милиции. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 30 июля 1941 г. 49 наиболее отличившихся милиционеров, оперативных сотрудников и политработников награждены орденами и медалями.
В исключительно сложной обстановке обеспечивала милиция охрану общественного порядка в прифронтовых районах, где зачастую приходилось вступать в вооруженные схватки с вражескими диверсантами.
Великая Отечественная война вызвала невиданное напряжение в работе железнодорожного транспорта. Огромный объем воинских перевозок, беспрецедентное в истории перебазирование производительных сил из угрожаемых районов в глубокий тыл и, наконец, массовые перевозки грузов для народного хозяйства страны, круто повернутого на военный лад, все это потребовало от работников транспорта, и в том числе от работников органов транспортной милиции, поистине героических усилий, инициативы и самопожертвования.
25 июля 1941 г. фашистская авиация совершила налет на железнодорожный узел Бологое Октябрьской железной дороги. Начались пожары в городе, загорелись воинские эшелоны. Работник отдела милиции Иван Сухолонов прибежал на станцию, когда солдаты боролись с огнем, охватившим эшелон. На путях под парами стоял паровоз. Милиционер быстро подвел локомотив к горящему составу и через несколько минут вывел охваченный огнем поезд за пределы станции. Пожар был ликвидирован, другие воинские составы, стоявшие на станции, спасены. За этот подвиг Иван Сухолонов награжден орденом Красной Звезды. На территориях, где не было объявлено военное положение, органы милиции также обеспечивали охрану общественного порядка с учетом требований военного времени. В столицах союзных и автономных республик, областных, краевых центрах осуществлялось патрулирование нарядами милиции, обеспечивался паспортный режим. Работники милиции бдительно несли службу, своевременно пресекали нарушения и преступления.
Работники милиции устанавливали и задерживали преступников во время массовых проверок документов в поездах и общественных местах, разоблачали маскировавшихся под раненых, инвалидов и т.п.
Милиция, охраняя общественный порядок, выполняла большой круг административных обязанностей борьба с аварийностью на городском транспорте, с детской беспризорностью, поддержание паспортного режима, соблюдение закона о трудовой повинности и др. Свою лепту в оборону страны внесли и работники паспортных аппаратов милиции.
В начале 1942 года проводилась перерегистрация паспортов в ряде местностей СССР путем вклеивания в каждый паспорт органами милиции контрольного листа. Введенные в штаты паспортных отделов инспекторы-эксперты в годы войны выявили немало лиц, имевших чужие или поддельные паспорта. Работа паспортных аппаратов милиции имела важное значение в общей системе мероприятий, направленных на укрепление общественного порядка и борьбу с преступными и вражескими элементами.
Охраняя общественный порядок, органы милиции оказывали содействие гражданам в установлении местожительства их родных и близких, особенно детей, эвакуированных из прифронтовых районов в глубокий тыл страны. Центральное справочное бюро паспортного отдела Главного управления милиции взяло на учет около шести миллионов эвакуированных граждан. За годы войны в бюро поступило около 3,5 млн. писем с просьбой сообщить местонахождение родных. Милиция сообщила новые адреса 2 млн. 861 тыс. человек. Кроме того, было разыскано и возвращено родителям около 20 тыс. детей. Эта благородная работа милиции получила глубокое признание и благодарность советских людей, которым удалось найти своих родных и близких. Тысячи теплых писем поступали в адрес работников милиции, занимавшихся розыском детей.
Органы милиции принимали активное участие в эвакуации в глубокий тыл детей из местностей, над которыми нависла угроза захвата врагом. Работники милиции часто приходили на помощь детям, спасая их от гибели.
В годы войны работники милиции с помощью общественности выявляли безнадзорных и беспризорных детей и принимали меры к их устройству. Расширялась сеть детских комнат милиции. Сотни писем поступали от бывших безнадзорных в органы милиции с благодарностью за то, что в трудное военное время им помогли устроиться на фабрики и заводы, в училища и детские учреждения, твердо встать на путь честной трудовой жизни. Важное значение для возрождения общественного порядка на освобожденных от врага территориях имела работа милиции по изъятию у населения оружия и взрывчатых веществ, которыми могли воспользоваться преступные элементы.
Работники милиции оказывали помощь в восстановлении разрушенных городов, в разминировании колхозных и совхозных полей. В этих целях из них создавались отряды минеров. Сотни тысяч вражеских мин, снарядов было обезврежено сотрудниками милиции, обеспечивавшими безопасность при проведении полевых работ.
13.05.2015 3 131388
В некоторых исторических исследованиях утверждается, что на стороне Гитлера в период Второй мировой войны сражалось до 1 миллиона граждан СССР. Цифру эту вполне можно оспорить в сторону понижения, но очевидно, что в процентном отношении большую часть этих предателей составляли не бойцы власовской Русской Освободительной армии (РОА) или разного рода эсэсовских национальных легионов, а местные охранные подразделения, представителей которых называли полицаями .
ВСЛЕД ЗА ВЕРМАХТОМ
Они появлялись вслед за оккупантами. Солдаты вермахта, захватив тот или иной советский поселок, под горячую руку расстреливали всех не успевших спрятаться от незваных пришельцев: евреев, партийных и советских работников, членов семей командиров Красной армии.
Сделав свое гнусное дело, солдаты в серых мундирах отправлялись дальше на восток. А поддерживать «новый порядок» на оккупированной территории оставались вспомогательные части и немецкая военная полиция. Естественно, немцы не знали местных реалий и плохо ориентировались в происходящем на контролируемой ими территории.
Белорусские полицаи
Для того чтобы успешно выполнять возложенные на них обязанности, оккупантам требовались помощники из местного населения. И таковые нашлись. Немецкая администрация на захваченных территориях начала формировать так называемую «Вспомогательную полицию».
Что же представляла собой эта структура?
Итак, Вспомогательная полиция (Hilfspolizei) создавалась немецкой оккупационной администрацией на оккупированных территориях из лиц, считавшихся сторонниками новой власти. Соответствующие подразделения не являлись самостоятельными и подчинялись немецким полицейским управлениям. Местные администрации (городские и сельские управы) занимались лишь чисто административной работой, связанной с функционированием отрядов полицаев - их формированием, выплатой жалованья, доведением до их сведения распоряжений немецкой власти и т. п.
Термин «вспомогательная» подчеркивал несамостоятельность полиции по отношению к немцам. Не имелось даже единообразного названия - помимо Hilfspolizei, использовались и такие, как «местная милиция», «охранная полиция», «служба порядка», «самозащита».
Унифицированное обмундирование для членов вспомогательной полиции не предусматривалось. Как правило, полицаи носили повязки с надписью Polizei, форма же их была произвольной (например, они могли носить советскую военную форму со снятыми знаками различия).
Полиция, набранная из граждан СССР, составляла без малого около 30% от всех местных коллаборационистов. Полицаи были одними из самых презираемых нашим народом типом коллаборационистов. И на это имелись достаточно веские причины...
В феврале 1943 года численность полицаев на территории, оккупированной немцами, достигла примерно 70 тысяч человек.
ТИПАЖИ ПРЕДАТЕЛЕЙ
Из кого чаще всего формировалась эта «вспомогательная полиция»? В нее шли представители, условно говоря, пяти разных по своим целям и взглядам категорий населения.
Первая - это так называемые «идейные» противники советской власти. Среди них преобладали бывшие белогвардейцы и уголовники, осужденные по так называемым политическим статьям тогдашнего УК. Приход немцев они воспринимали, как возможность отомстить «комиссарам и большевикам» за прошлые обиды.
Украинские и прибалтийские националисты к тому же получили возможность вдоволь поубивать «клятых москалей и жидов».
Вторая категория - это те, кто при любом политическом режиме старается остаться на плаву, получить власть и возможность вдоволь пограбить и поиздеваться над своими же соотечественниками. Нередко и представители первой категории не отрицали, что подались в полицаи для того, чтобы совместить мотив мести с возможностью набить карманы чужим добром.
Вот, например, фрагмент из показаний полицая Огрызкина, данных им представителям советских карательных органов в 1944 году в Бобруйске:
«На сотрудничество с немцами я пошел потому, что считал себя обиженным советской властью. До революции у моей семьи было много имущества и мастерская, которая приносила неплохой доход. <...> Я думал, что немцы как культурная европейская нация, хотят освободить Россию от большевизма и вернуть старые порядки. Поэтому принял предложение вступить в полицию.
<...> В полиции были наиболее высокие оклады и хороший паек, кроме того, была возможность использовать свое служебное положение для личного обогащения...»
В качестве иллюстрации приведем еще один документ - фрагмент показаний полицая Грунского во время суда над изменниками Родины в Смоленске (осень 1944 года).
«...Добровольно согласившись сотрудничать с немцами, я просто хотел выжить. Каждый день в лагере умирало по пятьдесят - сто человек. Стать добровольным помощником было единственным способом выжить. Тех, кто выразил желание сотрудничать, сразу же отделяли от общей массы военнопленных. Начинали нормально кормить и переодевали в свежую советскую форму, но с немецкими нашивками и обязательной повязкой на плече...»
Надо сказать, что сами полицаи прекрасно понимали, что жизнь их зависит от положения на фронте, и старались пользоваться любой возможностью, для того чтобы вволю выпить, закусить, потискать местных вдовушек и пограбить.
Во время одного из застолий заместитель начальника полиции Сапычской волости Погарского района Брянской области Иван Раскин произнес тост, от которого, по свидетельству очевидцев этой попойки, у присутствующих полезли на лоб глаза от удивления: «Мы знаем, что нас народ ненавидит, что он ждет прихода Красной армии. Так давайте спешить жить, пейте, гуляйте, наслаждайтесь жизнью сегодня, так как завтра все равно нам поотрывают головы».
«ВЕРНЫЙ, ХРАБРЫЙ, ПОСЛУШНЫЙ»
Среди полицаев существовала и особая группа тех, кого особенно люто ненавидели жители оккупированных советских территорий. Речь идет о сотрудниках так называемых охранных батальонов. Вот у них-то руки были по локоть в крови! На счету карателей из этих батальонов сотни тысяч загубленных человеческих жизней.
Для справки следует пояснить, что особыми подразделениями полиции являлись так называемые шуцманшафты (нем. Schutzmann-schaft - охранная команда, сокр. Schuma) - карательные батальоны, действовавшие под командованием немцев и вместе с другими немецкими частями. Члены шуцман-шафтов носили немецкую военную форму, но с особыми знаками различия: на головном уборе свастика в лавровом венке, на левом рукаве свастика в лавровом венке с девизом по-немецки «Тгеи Tapfer Gehorsam» - «Верный, храбрый, послушный».
Полицаи за работой палачей
Каждый батальон по штату должен был иметь пятьсот человек, включая девятерых немцев. В общей сложности, было сформировано одиннадцать белорусских батальонов Schuma, один артдивизион, один кавалерийский хкадрон Schuma. На конец февраля 1944 года в этих частях находилось 2167 человек.
Украинских батальонов полиции Schuma было создано больше: пятьдесят два в Киеве, двенадцать на территории Западной Украины и два в Черниговской области, общей численностью 35 тысяч человек. Русских батальонов создано не было вовсе, хотя русские предатели служили в батальонах Schuma других национальностей.
Чем же занимались полицаи из карательных отрядов? А тем же, чем обычно занимаются все палачи, - убийствами, убийствами и еще раз убийствами. Причем убивали полицаи всех подряд, невзирая на пол и возраст.
Вот типичный пример. В Белой Церкви неподалеку от Киева орудовала «зондеркоманда 4-а» штандартенфюрера СС Пауля Бломбеля. Рвы были заполнены евреями - мертвыми мужчинами и женщинами, но только с 14 лет, детей не убивали. Наконец, достреляв последних взрослых, после препирательств сотрудники зондеркоманды уничтожили всех, кому было больше семи лет.
В живых осталось только около 90 малолетних детей в возрасте от нескольких месяцев до пяти, шести или семи лет. Таких маленьких детей даже немецкие видавшие виды палачи не могли уничтожить... И вовсе не из жалости - они просто боялись нервного срыва и последующих психических расстройств. Тогда было решено: пусть еврейских детишек уничтожат немецкие холуи - местные украинские полицаи.
Из воспоминаний очевидца, немца из этой украинской Schuma:
«Солдаты вермахта уже выкопали могилу. Детей везли туда на тракторе. Техническая сторона дела меня не касалась. Украинцы стояли вокруг и дрожали. Детей выгрузили с трактора. Их поставили на край могилы - когда украинцы начали в них стрелять, дети падали туда. Раненые тоже падали в могилу. Это зрелище я не забуду до конца жизни. Оно все время у меня перед глазами. Особенно запомнилась мне маленькая белокурая девочка, взявшая меня за руку. Потом ее тоже застрелили».
ДУШЕГУБЫ НА «ГАСТРОЛЯХ»
Впрочем, каратели из украинских карательных батальонов «отличились» и на выезде. Мало кто знает, что печально известную белорусскую деревню Хатынь уничтожили со всеми ее жителями не немцы, а украинские полицаи из 118-го полицейского батальона.
Создана эта карательная часть была в июне 1942 года в Киеве из числа бывших членов Киевского и Буковинского куреней Организации украинских националистов (ОУН). Практически весь ее личный состав оказался укомплектован бывшими командирами или рядовыми Красной армии, попавшими в плен в первые месяцы войны.
Еще до зачисления в ряды батальона все его будущие бойцы согласились служить фашистам и пройти военную подготовку на территории Германии. Начальником штаба батальона был назначен Васюра, который практически единолично руководил частью во всех карательных операциях.
После завершения формирования 118-й полицейский батальон сначала «отличился» в глазах оккупантов, принимая активное участие в массовых расстрелах в Киеве, в печально известном Бабьем Яру.
Григорий Васюра - палач Хатыни (фото сделано незадолго перед расстрелом по приговору суда)
22 марта 1943 года 118-й батальон охранной полиции вошел в деревню Хатынь и окружил ее. Все население деревни от мала до велика - стариков, женщин, детей - выгнали из домов и загнали в колхозный сарай.
Прикладами автоматов поднимали с постели больных, стариков, не щадили женщин с маленькими и грудными детьми.
Когда всех людей собрали в сарае, каратели заперли двери, обложили сарай соломой, облили бензином и подожгли. Деревянный сарай быстро загорелся. Под напором десятков человеческих тел не выдержали и рухнули двери.
В горящей одежде, охваченные ужасом, задыхаясь, люди бросились бежать, но тех, кто вырывался из пламени, расстреливали из пулеметов. В огне сгорели 149 жителей деревни, из них 75 детей младше шестнадцати лет. Сама деревня оказалась полностью уничтожена.
Начальником штаба 118-го батальона охранной полиции был Григорий Васюра, который единолично руководил батальоном и его действиями.
Интересна дальнейшая судьба хатынского палача. Когда 118-й батальон был разгромлен, Васюра продолжил службу в 14-й гренадерской дивизии СС «Галичина», а уже в самом конце войны -в 76-м пехотном полку, который был разбит во Франции. После войны в фильтрационном лагере ему удалось замести свои следы.
Только в 1952 году за сотрудничество с фашистами во время войны трибунал Киевского военного округа приговорил Васюру к 25 годам лишения свободы. В то время о его карательной деятельности ничего еще не было известно.
17 сентября 1955 года Президиум Верховного Совета СССР принял указ «Про амнистию советских граждан, которые сотрудничали с оккупантами во время войны 1941,-1945 годов», и Васюра вышел на свободу. Вернулся он к себе на родную Черкасчину. Сотрудники КГБ все-таки нашли и снова арестовали преступника.
К тому времени он был уже ни много ни мало заместителем директора одного из больших совхозов под Киевом. Васюра очень любил выступать перед пионерами, представляясь как ветеран Великой Отечественной войны, фронтовик-связист. Он даже считался почетным курсантом в одном из военных училищ Киева.
С ноября по декабрь 1986 года в Минске проходил судебный процесс над Григорием Васюрой. Четырнадцать томов дела N9 104 отразили множество конкретных фактов кровавой деятельности нацистского карателя. Решением военного трибунала Белорусского военного округа Васюра был признан виновным во всех инкриминируемых ему преступлениях и приговорен к тогдашней высшей мере наказания - расстрелу.
Во время суда было установлено, что им лично было уничтожено более 360 мирных женщин, стариков, детей. Палач обратился с прошением о помиловании, где, в частности, писал: «Прошу дать возможность мне, больному старику, дожить жизнь со своей семьей на свободе».
В конце 1986 года приговор был приведен в исполнение.
ИСКУПИВШИЕ
После поражения немцев под Сталинградом многие из тех, кто «верно и послушно» служил оккупантам, начали задумываться о своем будущем. Начался обратный процесс: не запятнавшие себя массовыми убийствами полицаи стали уходить в партизанские отряды, прихватив с собой табельное оружие. По данным советских историков, в центральной части СССР партизанские отряды к моменту освобождения состояли в среднем на одну пятую из полицаев-перебежчиков.
Вот что было написано в отчете Ленинградского штаба партизанского движения:
«В сентябре 1943 года агентурные работники и разведчики разложили более десяти вражеских гарнизонов, обеспечили переход к партизанам до тысячи человек... Разведчики и агентурные работники 1 -й партизанской бригады в ноябре 1943 года разложили шесть вражеских гарнизонов в населенных пунктах Баторы, Локоть, Терентино, Полово и направили из них в партизанскую бригаду более восьмисот человек».
Имели место и случаи массовых переходов целых отрядов лиц, сотрудничавших с нацистами, на сторону партизан.
16 августа 1943 года командир «Дружины № 1», бывший подполковник Красной армии Гиль-Родионов
, и 2200 находившихся под его началом бойцов, расстреляв предварительно всех немцев и особо антисоветски настроенных командиров, двинулась к партизанам.
Из бывших «дружинников» была сформирована «1-я Антифашисткая партизанская бригада», а ее командир получил звание полковника и был награжден орденом Красной Звезды. Бригада позднее отличилась в боях с немцами.
Сам же Гиль-Родионов погиб 14 мая 1944 года с оружием в руках у белорусского поселка Ушачи, прикрывая прорыв блокированного немцами партизанского отряда. При этом его бригада понесла большие потери - из 1413 бойцов погибли 1026 человек.
Ну а когда пришла Красная армия, то для полицаев настало время ответить за все. Многие из них были расстреляны сразу же после освобождения. Народный суд часто бывал скор, но справедлив. Успевших сбежать карателей и палачей долго еще разыскивали компетентные органы.
ВМЕСТО ЭПИЛОГА. ЭКС-КАРАТЕЛЬНИЦА-ВЕТЕРАН
Интересна и необычна судьба женщины-карательницы, известной как Тонька-пулеметчица.
Антонина Макаровна Макарова , москвичка, служила в 1942-1943 годах у известного нацистского пособника Бронислава Каминского, ставшего впоследствии бригадефюрером СС (генерал-майором). Макарова исполняла обязанности палача в контролируемом Брониславом Каминским «Локотском округе самоуправления». Убивать свои жертвы она предпочитала из пулемета.
«Все приговоренные к смерти были для меня одинаковые. Менялось только их количество. Обычно мне приказывали расстрелять группу из 27 человек - столько партизан вмещала в себя камера. Я расстреливала примерно в 500 метрах от тюрьмы у какой-то ямы.
Арестованных ставили цепочкой лицом к яме. На место расстрела кто-то из мужчин выкатывал мой пулемет. По команде начальства я становилась на колени и стреляла по людям до тех пор, пока замертво не падали все...» - рассказывала она потом на допросах.
«Я не знала тех, кого расстреливаю. Они меня не знали. Поэтому стыдно мне перед ними не было. Бывало, выстрелишь, подойдешь ближе, а кое-кто еще дергается. Тогда снова стреляла в голову, чтобы человек не мучился. Иногда у нескольких заключенных на груди был подвешен кусок фанеры с надписью «партизан». Некоторые перед смертью что-то пели. После казней я чистила пулемет в караульном помещении или во дворе. Патронов было в достатке...»
Часто ей приходилось расстреливать людей целыми семьями, включая детей.
После войны она благополучно прожила еще тридцать три года, вышла замуж, стала ветераном труда и почетной гражданкой своего городка Лепель в Витебской области Белоруссии. Муж у нее тоже являлся участником войны, был награжден орденами и медалями. Две взрослые дочери гордились своей мамой.
Ее часто приглашали в школы рассказывать детям о своем героическом прошлом фронтовой медсестры. Тем не менее Макарову все это время искало советское правосудие. И лишь спустя много лет случайность позволила следователям напасть на ее след. Она призналась в своих преступлениях. В 1978 году в возрасте пятидесяти пяти лет Тоньку-пулеметчицу расстреляли по приговору суда.
Олег СЕМЕНОВ, журналист (Санкт-Петербург), газета "Совершенно секретно"
ОВД В годы Великой Отечественной войны (1941-1945 гг.)
Накануне войны в аппарате НКВД произошли изменения, оказавшие серьезное воздействие на деятельность наркомата в военные и даже послевоенные годы: органы государственной безопасности выделяются в самостоятельную структуру. В феврале 1941 года образуется народный комиссариат государственной безопасности. Однако с началом боевых действий в июле того же года наркоматы внутренних дел и госбезопасности СССР вновь сливаются в систему единых “органов”. В 1943 году происходит реорганизация, аналогичная предвоенной: на базе НКВД образуются два наркомата. Интересно, что подобные перестановки будут практиковаться и в будущем, в том числе и в 50-е годы. Для милиции они означали переход в оперативное подчинение к органам госбезопасности (в случае объединения) или начало относительно самостоятельной деятельности.
В годы Великой Отечественной войны имела место и другая особенность иерархического положения органов внутренних дел: в местностях, находящихся на “военном положении”, милиция действовала под руководством соответствующего военного командования. Личный состав органов внутренних дел привлекался к проведению операций по ликвидации десантов, диверсионных групп, а также подразделений вермахта, действующих в советском тылу. С этой целью формировались знаменитые истребительные батальоны, насчитывающие в среднем до 200 бойцов. Действовавшие под руководством военных (всего образовано 1755 подобных подразделений), они пополнялись за счет “резерва” - так называемых “групп содействия”, насчитывавших более 300 тыс. граждан.
В крупных административных центрах из милиционеров формировались войсковые подразделения и части, призванные принять участие в боевых действиях при перемещении линии фронта непосредственно к границам города.
Но основной акцент использования органов внутренних дел в борьбе с захватчиками делался в направлении организации и проведения специальных операций в тылу противника. С этой целью в Москве создается отдельная мотострелковая бригада особого назначения НКВД СССР. Специальные группы (30-50 бойцов) милиционеров наносили точечные удары по штабам, узлам связи, складам и другим важным объектам. За четыре года бригада провела около 137 тысяч подобных операций.
Партизанское движение, развернувшееся широким фронтом уже к 1942 году, своей эффективностью во многом обязано милиционерам: как правило, руководителям органов внутренних дел территорий, оставляемых советскими войсками, поручалась организация сопротивления захватчикам. Секретарю партийного комитета и руководителям органов госбезопасности и внутренних дел и принадлежит основная заслуга формирования сети партизанских отрядов. Эффективность их боевой работы ни у кого не вызывает сомнения: партизанское движение было способно не только выполнять оперативно-технические, но и стратегические задачи.
Сотрудники милиции в массовом порядке записывались добровольцами в действующую армию. Только в июне-июле 1941 г. в Красную Армию ушло около 25% всего личного состава, а из московской милиции на фронт отправились 12 тыс. работников. Из работников НКВД Молдавии, Украины, Ростовской области и Краснодарского края РСФСР была сформирована бригада, преобразованная в ноябре 1941 г. в дивизию, которой командовал капитан милиции П. А.Орлов.
Работники милиции внесли достойный вклад в развертывание всенародной борьбы в тылу врага. Они вливались в ряды партизан, входили в состав истребительных батальонов, диверсионных групп. Так, начальник милиции г. Сухиничи Е. И.Осипенко вначале возглавил истребительный отряд, а затем штаб небольшого партизанского отряда. За доблесть, мужество и отвагу, проявленные в партизанской борьбе, он был награжден медалью “Партизану Отечественной войны” I степени за № 000001.
Основной задачей милиции в годы войны оставалась охрана общественного порядка и борьба с преступностью, чем обеспечивался прочный тыл. Проблем в этой области было много, что объяснялось как ухудшением качественного состава кадров (к 1943 г. в некоторых органах милиции личный состав обновился на 90-97%), так и осложнением криминогенной обстановки, ростом преступности. В 1942 г. преступность в стране выросла на 22% по сравнению с 1941 г., в 1943 г. - на 20,9% по сравнению с 1942 г., в 1944 г. соответственно - на 8,6%, и только в 1945 г. наметилось снижение уровня преступности: в первом полугодии число преступлений снизилось на 9,9%. Огромную тревогу вызывало то, что наибольший рост произошел за счет тяжких преступлений. В 1941 г. были зарегистрированы 3317 убийств, а в 1944 г. - 8369, разбоев и грабежей соответственно 7499 и 20 124, краж 252 588 и 444 906, скотокрадства 8714 и 36 285.
В военной обстановке принимались особые меры для борьбы с преступностью. Об этом, в частности, свидетельствует постановление Военного Совета Архангельского военного округа “Об обеспечении общественного порядка и оборонных мероприятий по Архангельской и Вологодской областям”, согласно которому запрещались хождение по улицам и движение транспорта с 24 до 4 час. 30 мин. (за нарушение предусматривалось административное наказание в виде штрафа в размере 3000 руб. или ареста на 6 мес.). Лица, нарушавшие установленные правила торговли, занимавшиеся спекуляцией, скупкой промтоваров и продуктов в целях создания запасов, а также замеченные в хулиганстве, хищениях, кражах, распространявшие панические и провокационные слухи, нарушавшие работу связи, правила противовоздушной обороны, пожарной охраны и уклонявшиеся от выполнения оборонных заданий, отвечали как за тягчайшее преступление с рассмотрением дел военными трибуналами по законам военного времени. Постановлением предусматривались сокращенные (до двух суток) сроки предварительного следствия по указанным делам, органам УНКВД и УНКГБ предоставлялось право в случаях, не допускающих промедления, производить обыски и аресты без санкции прокурора. В январе 1942 г. Пленум Верховного Суда СССР своим постановлением предложил квалифицировать кражи, совершенные у эвакуированных, как имевшие место во время стихийных бедствий, а при дополнительных отягчающих обстоятельствах (группой лиц, рецидивистом и др.) - как бандитизм.
После объявления Москвы на осадном положении милицейским и военным патрулям было предоставлено право расстрела на месте преступления бандитов и мародеров.
Особые организационные, тактические и оперативные меры принимались и органами милиции. Это, прежде всего, относилось к городам с наиболее неблагополучной криминогенной обстановкой. Так, в Ташкент была направлена бригада НКВД СССР, которая за 40 дней работы ликвидировала банду в составе 48 человек, совершившую более 100 тяжких преступлений. К уголовной ответственности были привлечены несколько тысяч преступников (в том числе 79 убийц и 350 грабителей), военный трибунал вынес 76 смертных приговоров. Аналогичные операции были проведены в 1943 г. в Новосибирске и в 1944 г. в Куйбышеве.
Органы внутренних дел принимали самое активное участие в оказании помощи детям. Сотрудники занимались выявлением безнадзорных и беспризорных детей и помещали их в детские дома, приемники-распределители. Расширялась сеть детских комнат при милиции. В 1943 г. в стране имелись 745 детских комнат, а к концу войны их насчитывалось более тысячи. В 1942-1943 гг. милицией с помощью общественности были задержаны около 300 тыс. беспризорных подростков, большинство из которых были трудоустроены. Многих из них взяли на воспитание советские люди.
Свой вклад в борьбу с преступностью и укрепление обороны страны внесли работники паспортных аппаратов милиции. В начале 1942 г. была проведена перерегистрация паспортов в ряде местностей СССР путем вклеивания в каждый паспорт контрольного листа. В сентябре 1942 г. на места были направлены методические рекомендации по осмотру и выявлению поддельных паспортов. Большую работу паспортные подразделения провели на освобожденных от врага территориях. Только в 1944-1945 гг. были документированы 37 млн. человек, в ходе документирования выявлено пособников фашистов 8187, бывших полицаев - 10727, служивших в немецких учреждениях - 73269, судимых - 2221 человек.
Большое профилактическое значение имело своевременное изъятие оружия у населения, сбор оружия и боеприпасов, оставшихся на полях сражений. Эта работа развертывалась по мере освобождения территории страны от немецко-фашистских захватчиков. На 1 апреля 1944 г. собраны и изъяты у населения 8357 пулеметов, 11440 автоматов, 257791 винтовка, 56023 револьвера и пистолета, 160490 гранат. Эта работа продолжалась и в последующем.
Эффективно действовали аппараты БХСС. Так, в 1942 г. работники БХСС Саратовской области изъяли у расхитителей, спекулянтов и валютчиков и внесли в государственную кассу: наличных денег - 2078760 руб., золота в изделиях - 4,8 кг, золотых монет царской чеканки - 2185 руб., иностранной валюты - 360 долл., бриллиантов - 35 каратов, серебра в изделиях - 6,5 кг.
Поддержание общественного порядка и борьба с преступностью, нейтрализация вражеских разведывательно-диверсионных формирований, защита населения от последствий воздушных налетов – вот далеко не полный перечень задач, которые решали органы и войска Наркомата внутренних дел (НКВД) в годы Великой Отечественной войны. Им приходилось выполнять и конкретные задачи, возникавшие в тот или иной период войны, в том числе принимать непосредственное участие в боевых действиях на фронте.
В феврале 1941 г. НКВД СССР был разделен на две самостоятельные организации – Наркомат внутренних дел и Наркомат государственной безопасности. Начальником Управления НКВД Москвы и Московской области был назначен старший майор госбезопасности М. И. Журавлев. В Москве и области располагалась
1-я отдельная мотострелковая дивизия особого назначения им. Ф. Э. Дзержинского оперативных войск НКВД, отдельные части войск НКВД по охране железнодорожных сооружений и особо важных предприятий промышленности и конвойных войск.
Военные заботы для органов внутренних дел начались задолго до 22 июня 1941 г. Весной 1941 г. в Московской области трижды проводились большие военно-тактические учения, в которых принимали участие десятки тысяч осоавиахимовцев. Тренировка позволила оценить готовность населения к защите от воздушного нападения, эффективность системы светомаскировки. Всей этой огромной работой руководили райотделы НКВД и милиции.
Москва готовилась к возможным воздушным нападениям, бомбежкам, пожарам. 7 мая 1941 г. исполком Моссовета принял специальное решение «О сносе временных заборов и ликвидации захламленности во дворах домов». Была создана специальная комиссия под председательством начальника Управления милиции Москвы В. Н. Романченко. В столице было много старых домов, а деревянные сараи и пристройки летом часто использовались как дополнительная жилая площадь. Москвичи очень неохотно расставались с ними. Работа осложнилась еще и тем, что официально речь шла лишь об улучшении санитарного состояния в городе: нельзя было открыто объяснить населению, что все это делается для предотвращения пожаров при возможных налетах вражеской авиации. Несмотря на все трудности, за два месяца в Москве было снесено более 74 тыс. деревянных построек, сараев и заборов.
С началом Великой Отечественной войны характер действий органов и войск НКВД в столице и области изменился. Первый экзамен московской милиции – мобилизация военнообязанных и автотранспорта. В те годы военно-учетная работа относилась к компетенции милиции, поэтому подготовка всей документации проводилась ее работниками.
В течение 2–3 дней после объявления мобилизации сотрудники военкоматов и милиции выписали десятки тысяч повесток и вручили их призывникам. В эти же дни начальникам райотделов милиции было дано указание снять с учета ГАИ автотранспорт, мобилизованный для Красной армии. Одновременно был введен контроль за движением автотранспорта по Москве и области.
Лишь некоторые уклонялись от исполнения своего гражданского долга. В период с 22 июня по 30 августа 1941 г. за уклонение от мобилизации в Москве было привлечено к ответственности всего 35 человек, в Московской области – 168 человек. Почти 7 тыс. столичных милиционеров добровольцами или по призыву вступили в ряды действующей армии. Всего же за годы войны из московской милиции на фронт ушли 12 тыс. работников. Оставшиеся перешли на казарменное положение. Отпуска были отменены, количество выходных ограничено одним днем в месяц, продолжительность рабочей смены увеличена до 12 часов.
Поддержание общественного порядка в столице с первых дней войны осуществлялось круглосуточно совместными нарядами патрулей военного коменданта и городской милиции. На дорогах, ведущих в столицу, с 19 августа 1941 г. были выставлены заставы из сотрудников милиции и войск НКВД. Количество постоянных постов было увеличено с 960 до 1100. Еще 600 постов были скрытно выставлены в точках возможных налетов вражеской авиации.
Важнейшей задачей органов и войск НКВД являлась борьба с проникновением в Москву вражеской агентуры, с паникерами и распространителями ложных слухов. Значительно ужесточился паспортный режим, систематически проводилась проверка домов, общежитий, гостиниц. В Москве был введен специальный милицейский пароль, чтобы затруднить действия вражеских лазутчиков, переодетых в форму милиционеров. Одним из способов проникновения в Москву агентуры противника было ее следование в потоке лиц, эвакуировавшихся из западных районов страны. В связи с этим 4 июля 1941 г. начальник Московского гарнизона издал приказ о тщательной проверке документов у всех эвакуированных, находившихся в столице. Все они, равно как и граждане, предоставившие беженцам жилье, должны были в течение 24 часов явиться с документами в отделение милиции для проверки. «Лиц, не выполнивших настоящего приказа, а также тех, кто знает о невыполнении и способствует этому или умалчивает о них, – говорилось в приказе, – предавать суду военного трибунала». Проведенная в соответствии с этим приказом работа позволила органам НКВД и милиции Москвы обезвредить около 30 вражеских агентов.
Также на плечи милиционеров легло и обеспечение общественного порядка при воздушных налетах и эвакуации. Свыше тысячи сотрудников (большей частью женщины) участвовали в оборудовании станций и тоннелей Московского метрополитена для укрытия населения и несли там службу в часы воздушных тревог. Участковые инспекторы и постовые одновременно были и старшими кварталов Местной противовоздушной обороны (МПВО) – они руководили ликвидацией последствий налетов и оказанием помощи пострадавшим. Из 156 награжденных орденами и медалями за героизм при отражении первого налета на Москву, 49 человек – сотрудники милиции.
С началом войны серьезно осложнились условия борьбы с уголовной преступностью. Несмотря на мобилизацию части личного состава, в 1941 г. число преступлений удалось значительно сократить.
Осенью 1941 г. приобрел «популярность» такой вид преступлений, как угон автомобилей. Преступники стремились вывезти на машинах похищенные вещи за город, некоторые же без разрешения предполагали уехать на восток, подальше от линии фронта. Во второй половине 1941 г. в городе было зарегистрировано 1052 попытки угона автомобилей. Кроме того, осенью 1941 г. в Москве и ближайшем Подмосковье имели место 2 попытки угона самолетов (!) – обе неудачные.
Начиная с 24 июня, когда было принято Постановление СНК СССР «О мероприятиях по борьбе с парашютными десантами и диверсантами противника в прифронтовой полосе», начинается работа по обеспечению охраны предприятий и учреждений и формированию истребительных батальонов. В чрезвычайно короткий срок в Москве и Московской области было сформировано 87 истребительных батальонов, в которых насчитывалось 28 500 человек, из них в Москве – 12 581 человек. Все парашютные десанты – а в первые месяцы войны только на территории Московской области их высадилось около 20 – были полностью ликвидированы. В боях с врагом погибли 5 сотрудников НКВД и милиции, 8 человек получили ранения.
Враг был остановлен на подступах к столице, и главной задачей сотрудников милиции оставалось поддержание в городе порядка, режима осадного положения и охрана тыла действующей армии. С этой задачей они справились более чем успешно.
В 1943 г., в связи с массовым возвращением населения в Москву (население столицы к концу 1941 г. составляло 2 млн 126 тыс. человек, к 1 января 1944 г. – 3 млн 131 тыс.) и снятием ограничений на въезд в город, резко возросло количество зарегистрированных преступлений. Но благодаря усилиям московских сил правопорядка уровень раскрываемости снизился незначительно.
В январе 1944 г. усилились мероприятия по борьбе с преступностью и хулиганством. 3 января 1944 г. НКВД СССР издал приказ «Об усилении работы уголовного розыска Управления милиции Москвы». Согласно документу штат столичного уголовного розыска был заметно увеличен. Были организованы 22 городских отделения милиции и 14 их филиалов, в основном на рынках. Управлению милиции Москвы был выделен дополнительный автомобильный и мотоциклетный транспорт. Кроме того, усилилась борьба с детской безнадзорностью и беспризорностью, устанавливались дежурства комсомольцев в общественных местах.
С повсеместным введением нормированного снабжения самым желанным объектом корыстных устремлений стали уже не деньги и ценности, а продовольственные и промышленные товары. Только осенью 1941 г. у спекулянтов в Москве было изъято более чем на 20 млн рублей продуктов и промтоваров, подлежащих нормированному распределению. В июне 1942 г. Верховный суд СССР постановил квалифицировать все дела, связанные с подделкой и хищением продовольственных карточек, не менее чем по двум статьям Уголовного кодекса. Помимо собственно хищения карточек (в зависимости от конкретных обстоятельств путем кражи, грабежа, разбоя и т. д.), всем совершившим преступление такого рода автоматически предъявлялось и обвинение в мошенничестве. В соответствии с Постановлением ГКО от 22 января 1943 г. «Об усилении борьбы с расхитителями и разбазариванием продовольственных и промышленных товаров» начальнику Управления милиции Романченко пришлось в месячный срок организовать отряд ведомственной милиции в количестве 300 человек для охраны хлебозаводов.
Золото и валюта также продолжали интересовать преступников. В 1942 г. в столице была разгромлена банда валютчиков из 15 человек, у которых одного золота изъяли на сумму свыше 1,5 млн руб. В 1944 г. только у трех спекулянтов (Бершадера, Гениса и Петрикова) было изъято 2 655 560 руб. наличными, 120 золотых рублей царской чеканки, 627 американских долларов, 59 фунтов стерлингов, 17 золотых часов, 6 золотых брошек, 61 бриллиант, 40 золотых колец и другие ценности на 454 165 руб.