Они знакомятся на палубе корабля. Она – прелестная маленькая женщина, он – военный. Она возвращается по Волге домой из Анапы. Ещё три часа назад о его существовании она не знала, однако, принимает его предложение сойти на ближайшей пристани. Они останавливаются в гостинице в мелком уездном городке.
На следующее утро без тени смущения главная героиня покидает своего возлюбленного, отказываясь продолжить путешествие совместно, чтобы не испортить воспоминание об их прекрасном романе. Ей несвойственна безрассудность, ничего подобно с ней раньше не было и не будет. Их приключение – затмение, солнечный удар. Он провожает её до причала и прощается с ней навсегда.
Молодой человек остаётся один. Он возвращается в номер отеля, где всё напоминает о ней, зачем-то бродит по базару, где всё кажется глупым и нелепым, заходит в собор в поиске утешения, обедает, но ничто не возвращает ему привычного покоя. Нечаянное знакомство вызвало бурю эмоций: счастье, тоску, ревность к счастливым парам, которых он видит на фотографиях в витрине фото студии. Поняв, что ему не избавиться от внезапно нахлынувшего чувства, поручик готов отправить незнакомке телеграмму и сообщить, что отныне его жизнь в её милости. Однако, он не знает её имени. Ему известно только, что она замужем и воспитывает трёхлетнюю дочь.
Побродив по городу, главный герой возвращается в свой номер с выражением любовного безумия во взгляде светло-голубых глаз, бросается на постель и в слезах засыпает. Проснувшись утром, неспешно пьёт чай с лимоном, и события вчерашнего дня ему кажутся случившимися десятилетие назад. Продолжение пути приносит облегчение, но затерявшись среди многочисленных пассажиров парохода и залюбовавшись речными просторами, он чувствует себя на десять лет постаревшим. Ничто не проходит бесследно.
Можете использовать этот текст для читательского дневника
Бунин. Все произведения
- Антоновские яблоки
- Солнечный удар
- Чистый понедельник
Солнечный удар. Картинка к рассказу
Сейчас читают
- Краткое содержание Чувство и чувствительность Джейн Остин
Отец Маргарет, Элинор и Марианны умирает. По правилам того времени они не могут стать наследницами семейного поместья. Оно передаётся их сводному брату Джону - сыну первой жены покойника.
- Краткое содержание Андерсен Тень
Сказка Андерсона рассказывает, как однажды случилось невероятное – человек потерял свою собственную тень. Её не украли, она не сбежала… На самом деле, этот молодой учёный сам её отпустил.
- Краткое содержание Пикуль Честь имею
- Краткое содержание Лермонтов Морская царевна
Однажды Царевич купал в море своего коня вместе с товарищами. Вдруг он услышал, как зовет его царевна, просит на нее взглянуть. Конь тем временем плывет дальше, только фыркает да упрямится. Царевна продолжает речи свои и говорит
- Краткое содержание Соловей Андерсена
Г.Х.Андерсен - великий датский писатель, чьи сказки очень увлекательные и поучительные. Хочется обратить внимание на сюжет небольшого произведения «Соловей»
«Солнечный удар», как и большинство бунинской прозы периода эмиграции, имеет любовную тематику. В нем автор показывает, что и разделенные чувства могут породить серьезную любовную драму.
Л.В. Никулин в своей книге «Чехов, Бунин, Куприн: литературные портреты» указывает, что изначально рассказ «Солнечный удар» был назван автором «Случайное знакомство», затем Бунин меняет название на «Ксения». Однако оба эти названия были зачёркнуты автором, т.к. не создавали бунинского настроения, «звука» (первое просто сообщало о событии, второе называло потенциальное имя героини).
Писатель остановился на третьем, наиболее удачном, варианте – «Солнечный удар», который образно передаёт состояние, испытанное главным героем рассказа и помогает раскрыть существенные особенности бунинского видения любви: внезапность, яркость, кратковременность чувства, мгновенно захватывающего человека и как бы сжигающего его дотла.
О главных действующих лицах рассказа мы узнаем немногое. Автор не указывает ни имен, ни возраста. Таким приемом писатель как бы возвышает своих героев над окружающей обстановкой, временем и обстоятельствами. В рассказе два главных героя – поручик и его попутчица. Они были знакомы только сутки и представить не могли, что неожиданное знакомство способно обернуться чувством, которого за всю жизнь не испытывал ни один из них. Но влюбленные вынуждены расстаться, т.к. в понимании писателя будни, быт противопоказаны любви, способны только разрушить и убить ее.
Здесь очевидна прямая, полемика с одним из известных рассказов А.П. Чехова «Дама с собачкой», где такая же неожиданная встреча героев и посетившая их любовь продолжается, развивается во времени, преодолевает испытание буднями. Автор «Солнечного удара» не смог пойти на такое сюжетное решение, потому что «обычная жизнь» не вызывает у него интереса и лежит за пределами его любовной концепции.
Писатель не сразу дает возможность своим героям осознать все, что произошло с ними. Вся история сближения героев — это своего рода экспозиция действия, подготовка к потрясению, которое свершится в душе поручика позже, и в которое он не сразу поверит. Это происходит после того, как герой, проводив свою попутчицу, возвращается в номер. Сначала поручика поражает странное ощущение пустоты его комнаты.
В дальнейшем развитие действия контраст между отсутствием героини в реальном окружающем пространстве и ее присутствием в душе и памяти главного героя, постепенно усиливается. Внутренний мир поручика наполняется ощущением неправдоподобности, неестественности всего случившегося и нестерпимой болью потери.
Писатель передает мучительные любовные переживания героя через перемены в его настроении. Сначала сердце поручика сжимается нежностью, он тоскует, пытаясь при этом скрыть своё смятение. Затем происходит своеобразный диалог поручика с самим собой.
Особо пристальное внимание Бунин уделяет жестам героя, его мимике и взглядам. Немаловажным являются и его впечатления, проявляющиеся в виде произнесенных вслух фраз, достаточно элементарных, но зато ударных. Только изредка читателю предоставляется возможность узнать мысли героя. Таким способом Бунин выстраивает свой психологический авторский анализ – одновременно и тайный, и явный.
Герой старается засмеяться, отогнать печальные мысли, но ему это не удается. Он то и дело видит предметы, которые напоминают о незнакомке: смятую постель, шпильку для волос, недопитую чашку кофе; чувствует аромат её духов. Так зарождается мука и тоска, не оставляя и следа от былой лёгкости и беззаботности. Показывая, пропасть, которая пролегла между прошлым и настоящим, писатель акцентирует субъективно-лирическое переживание времени: настоящего сиюминутного, проведенного с героями вместе и той вечности, в которую для поручика перерастает время без возлюбленной.
Расставшись с героиней, поручик осознает, что его жизнь его потеряла всяческий смысл. Известен даже тот факт, что в одной из редакций «Солнечного удара» было написано, что у поручика упорно зрела мысль о самоубийстве. Так, буквально на глазах у читателя свершается своего рода метаморфоза: на месте вполне заурядного и ничем не примечательного армейского поручика появился человек, который по-новому мыслит, страдает и чувствует себя постаревшим лет на десять.
Что такое любовь? Ученые, философы, поэты и писатели не одно столетие задавались этим вопросом. Среди последних особое место занимает Иван Алексеевич Бунин. Каждое его произведение - это поиск истинной любви, открытие бесконечного множества её граней и оттенков. Каждый герой его удивительных рассказов приходит к одному: любовь - это чувство, которое является одновременно и великим даром, и сильнейшим испытанием. Написанный в 1927 году рассказ – яркое тому подтверждение. Наш сайт предлагает небольшой рассказ И.А. Бунина «Солнечный удар» читать онлайн.
Главные герои произведения - он и она. Автор опустил их имена, подчеркивая тем самым повторяющуюся «формулу» сюжета - неожиданная встреча, стремительное сближение, всплеск чувств и неизбежное расставание. Однако между строчками затаился и третий персонаж - ослепительный солнечный свет. Читатель ощущает его повсюду: и среди «яркой и горячо освещенной столовой на палубе», и среди домов пропитанного зноем «незнакомого городишки», и среди «страшно душного, горячо накаленного» номера в гостинице, и в воспоминаниях поручика о соблазнительных, пахнущих загаром руках героини. Огнем, блеском и жарой пропитано буквально всё. Так что же это за свет такой: «слишком большая любовь», «слишком большое счастье» или быстротечная, стремительная страсть, оставляющая после себя острое послевкусие? Однозначного ответа И.А. Бунин не дает. Для писателя сфера чувств человека - это сфера величайшей, непостижимой тайны, бесконечно глубокий океан, до дна которого невозможно добраться. Глубины эти не могут не пугать. Но они и вдохновляют. В них падают и зачастую тонут. Но в то же самое время в них обретают то, что нельзя измерить и достигают высшей точки истинной любви.
Скачать рассказ «Солнечный удар» можно бесплатно на нашем сайте.
Иван Бунин
Солнечный удар
После обеда вышли из ярко и горячо освещенной столовой на палубу и остановились у поручней. Она закрыла глаза, ладонью наружу приложила руку к щеке, засмеялась простым, прелестным смехом, – все было прелестно в этой маленькой женщине, – и сказала:
– Я совсем пьяна… Вообще я совсем с ума сошла. Откуда вы взялись? Три часа тому назад я даже не подозревала о вашем существовании. Я даже не знаю, где вы сели. В Самаре? Но все равно, вы милый. Это у меня голова кружится, или мы куда-то поворачиваем?
Впереди была темнота и огни. Из темноты бил в лицо сильный, мягкий ветер, а огни неслись куда-то в сторону: пароход с волжским щегольством круто описывал широкую дугу, подбегая к небольшой пристани.
Поручик взял ее руку, поднес к губам. Рука, маленькая и сильная, пахла загаром. И блаженно и страшно замерло сердце при мысли, как, вероятно, крепка и смугла она вся под этим легким холстинковым платьем после целого месяца лежанья под южным солнцем, на горячем морском песке (она сказала, что едет из Анапы).
Поручик пробормотал:
– Сойдем…
– Куда? – спросила она удивленно.
– На этой пристани.
Он промолчал. Она опять приложила тыл руки к горячей щеке.
– Сумасшедший…
– Сойдем, – повторил он тупо. – Умоляю вас…
– Ах, да делайте, как хотите, – сказала она, отворачиваясь.
Разбежавшийся пароход с мягким стуком ударился в тускло освещенную пристань, и они чуть не упала друг на друга. Над головами пролетел конец каната, потом понесло назад, и с шумом закипела вода, загремели сходни… Поручик кинулся за вещами.
Через минуту они прошли сонную конторку, вышли на глубокий, по ступицу, песок и молча сели в запыленную извозчичью пролетку. Отлогий подъем в гору, среди редких кривых фонарей, по мягкой от пыли дороге, показался бесконечным. Но вот поднялись, выехали и затрещали по мостовой, вот какая-то площадь, присутственные места, каланча, тепло и запахи ночного летнего уездного города… Извозчик остановился возле освещенного подъезда, за раскрытыми дверями которого круто поднималась старая деревянная лестница, старый, небритый лакей в розовой косоворотке и в сюртуке недовольно взял вещи и пошел на своих растоптанных ногах вперед. Вошли в большой, но страшно душный, горячо накаленный за день солнцем номер с белыми опущенными занавесками на окнах и двумя необожженными свечами на подзеркальнике, – и как только вошли и лакей затворил дверь, поручик так порывисто кинулся к ней и оба так исступленно задохнулись в поцелуе, что много лет вспоминали потом эту минуту: никогда ничего подобного не испытал за всю жизнь ни тот, ни другой.
В десять часов утра, солнечного, жаркого, счастливого, со звоном церквей, с базаром на площади перед гостиницей, с запахом сена, дегтя и опять всего того сложного и пахучего, чем пахнет русский уездный город, она, эта маленькая безыменная женщина, так и не сказавшая своего имени, шутя называвшая себя прекрасной незнакомкой, уехала. Спали мало, но утром, выйдя из-за ширмы возле кровати, в пять минут умывшись и одевшись, она была свежа, как в семнадцать лет. Смущена ли была она? Нет, очень немного. По-прежнему была проста, весела и – уже рассудительна.
– Нет, нет, милый, – сказала она в ответ на его просьбу ехать дальше вместе, – нет, вы должны остаться до следующего парохода. Если поедем вместе, все будет испорчено. Мне это будет очень неприятно. Даю вам честное слово, что я совсем не то, что вы могли обо мне подумать. Никогда ничего даже похожего на то, что случилось, со мной не было, да и не будет больше. На меня точно затмение нашло… Или, вернее, мы оба получили что-то вроде солнечного удара…
И поручик как-то легко согласился с нею. В легком и счастливом духе он довез ее до пристани, – как раз к отходу розового «Самолета», – при всех поцеловал на палубе и едва успел вскочить на сходни, которые уже двинули назад.
Так же легко, беззаботно и возвратился он в гостиницу. Однако что-то уж изменилось. Номер без нее показался каким-то совсем другим, чем был при ней. Он был еще полон ею – и пуст. Это было странно! Еще пахло ее хорошим английским одеколоном, еще стояла на подносе ее недопитая чашка, а ее уже не было… И сердце поручика вдруг сжалось такой нежностью, что поручик поспешил закурить и, хлопая себя по голенищам стеком, несколько раз прошелся взад и вперед по комнате.
– Странное приключение! – сказал он вслух, смеясь и чувствуя, что на глаза его навертываются слезы. – «Даю вам честное слово, что я совсем не то, что вы могли подумать…» И уже уехала… Нелепая женщина!
Ширма была отодвинута, постель еще не убрана. И он почувствовал, что просто нет сил смотреть теперь на эту постель. Он закрыл ее ширмой, затворил окна, чтобы не слышать базарного говора и скрипа колес, опустил белые пузырившиеся занавески, сел на диван… Да, вот и конец этому «дорожному приключению»! Уехала – и теперь уже далеко, сидит, вероятно, в стеклянном белом салоне или на палубе и смотрит на огромную, блестящую под солнцем реку, на встречные плоты, на желтые отмели, на сияющую даль воды и неба, на весь этот безмерный волжский простор… И прости, и уже навсегда, навеки. – Потому что где же они теперь могут встретиться? – «Не могу же я, – подумал он, – не могу же я ни с того, ни с сего приехать в этот город, где ее муж, ее трехлетняя девочка, вообще вся ее семья и вся ее обычная жизнь!» И город этот показался ему каким-то особенным, заповедным городом, и мысль о том, что она так и будет жить в нем своей одинокой жизнью, часто, может быть, вспоминая его, вспоминая их случайную, такую мимолетную встречу, а он уже никогда не увидит ее, мысль эта изумила и поразила его. Нет, этого не может быть! Это было бы слишком дико, неестественно, неправдоподобно! – И он почувствовал такую боль и такую ненужность всей своей дальнейшей жизни без нее, что его охватил ужас, отчаяние.
«Что за черт! – подумал он, вставая, опять принимаясь ходить по комнате и стараясь не смотреть на постель за ширмой. – Да что же это такое со мной? Кажется, не в первый раз – и вот… Да что в ней особенного и что собственно случилось? В самом деле, точно какой-то солнечный удар! И главное, как же я проведу теперь, без нее, целый день в этом захолустье?»
Он еще помнил ее всю, со всеми малейшими ее особенностями, помнил запах ее загара и холстинкового платья, ее крепкое тело, живой, простой и веселый звук ее голоса… Чувство только что испытанных наслаждений всей ее женской прелестью было еще живо в нем необыкновенно, но теперь главным было все-таки это второе, совсем новое чувство – то страдное, непонятное чувство, которого совсем не было, пока они были вместе, которого он даже предположить в себе не мог, затевая вчера это, как он думал, только забавное знакомство, и о котором уже некому, некому было сказать теперь! – «А главное, – подумал он, – ведь и никогда уже не скажешь! И что делать, как прожить этот бесконечный день, с этими воспоминаниями, с этой неразрешимой мукой, в этом богом забытом городишке над той самой сияющей Волгой, по которой унес ее этот розовый пароход!»
Нужно было спасаться, чем-нибудь занять, отвлечь себя, куда-нибудь идти. Он решительно надел картуз, взял стек, быстро прошел, звеня шпорами, по пустому коридору, сбежал по крутой лестнице на подъезд… Да, но куда идти? У подъезда стоял извозчик, молодой, в ловкой поддевке, и спокойно курил цыгарку, очевидно, дожидаясь кого-то. Поручик взглянул на него растерянно и с изумлением: как это можно так спокойно сидеть на козлах, курить и вообще быть простым, беспечным, равнодушным? «Вероятно, только я один так страшно несчастен во всем этом городе», – подумал он, направляясь к базару.
Базар уже разъезжался. Он зачем-то походил по свежему навозу среди телег, среди возов с огурцами, среди новых мисок и горшков, и бабы, сидевшие на земле, наперебой зазывали его, брали горшки в руки и стучали, звенели в них пальцами, показывая их добротность, мужики оглушали его, кричали ему «Вот первый сорт огурчики, ваше благородие!» Все это было так глупо, нелепо, что он бежал с базара. Он зашел в собор, где пели уже громко, весело и решительно, с сознанием исполненного долга, потом долго шагал, кружил по маленькому, жаркому и запущенному садику на обрыве горы, над неоглядной светло-стальной ширью реки… Погоны и пуговицы его кителя так нажгло, что к ним нельзя было прикоснуться. Околыш картуза был внутри мокрый от пота, лицо пылало… Возвратясь в гостиницу, он с наслаждением вошел в большую и пустую прохладную столовую в нижнем этаже, с наслаждением снял картуз и сел за столик возле открытого окна, в которое несло жаром, но все-таки веяло воздухом, и заказал ботвинью со льдом. Все было хорошо, во всем было безмерное счастье, великая радость, даже в этом зное и во всех базарных запахах, во всем этом незнакомом городишке и в этой старой уездной гостинице была она, эта радость, а вместе с тем сердце просто разрывалось на части. Он выпил несколько рюмок водки, закусывая малосольными огурцами с укропом и чувствуя, что он, не задумываясь, умер бы завтра, если бы можно было каким-нибудь чудом вернуть ее, провести с ней еще один, нынешний день, – провести только затем, только затем, чтобы высказать ей и чем-нибудь доказать, убедить, как он мучительно и восторженно любит ее… Зачем доказать? Зачем убедить? Он не знал зачем, но это было необходимее жизни.