Спасая Славянск, немцы перебросили из Дебальцево полицейские батальоны.

25 февраля 1943 года командующий Юго-Западным фронтом Н.Ватутин отдал приказ о свертывании операции «Скачок» по освобождению Сталино и Мариуполя. Многие историки считают её провальной. Однако это сражение создало необходимые предпосылки для ошеломляющего летнего наступления РККА.

Планы Гитлера

До войны Донбасс, наряду с Уралом, считался важнейшим промышленным районом СССР. В 1940 году только на территории нынешней Донецкой области работало 1260 предприятий союзного значения, в том числе машиностроительные, химические и металлургические заводы. На шахтах Ворошиловоградской (Луганской) и Сталинской (Донецкой) областей добывали 60% всего общесоюзного угля. Всё это делало регион лакомым куском для Германии. В планах Гитлера отмечалось, что в 1943 году Донетчина должна была выплавлять для нужд Третьего Рейха более одного миллиона тонн металла. В целом, фашистские стратеги были уверены, что в войне победит та сторона, под чьим контролем будет Донбасс. В Берлине считали, что без донецкого кокса советская танкостроительная промышленность будет испытывать топливный голод и не обеспечит РККА необходимым количеством бронетехники. Впрочем, немцы ошиблись. Мобилизационный потенциал СССР оказался настолько мощным, что и без Донбасса Красная Армия в 1942 году получила 12553 танков Т-34 и 780 КВ-1с.

Гибель шахтерской армии

29 сентября 1941 года немцы начали операцию по захвату Донбасса. И уже 7 октября 17-я армия Вермахта и танки Клейста замкнули кольцо в окрестностях Бердянска, в результате чего значительная часть Южного Фронта, в составе девяти стрелковых дивизий 9-й и 18-й армий РККА, оказалась в «котле». Но немцы не смогли уничтожить все окруженные войска. 18-я армия в результате штыкового боя в районе Темрюка осуществила прорыв и вышла к своим. Меньше повезло гарнизону Мариуполя. Используя эффект неожиданности, 8 октября 1941 года танки Клейста ворвались в город, где в то время располагались крупные фронтовые госпитали. Большинство раненных и по сей день считаются пропавшими без вести, что дает основание предполагать, что захватчики их просто расстреляли. В эти же дни под гусеницами фашистских танков погибла практически вся сформированная в Донбассе 9-я армия, которую называли шахтерской.

«…На 8 октября 1941 года в этих дивизиях не было ни одного противотанкового средства, ни 45-мм пушек, ни ручных противотанковых ружей, – писал историк Михаил Жирохов в книге «Битва за Донбасс. Миус-фронт. 1941–1943». - Таким образом, эффективно бороться с танковыми частями, которые были основной ударной силой противника, они не могли».

ОУН в Донбассе

Начавшая оккупация Донбасса осуществлялась полевыми и местными комендатурами. Верховное управление выполняло военное командование. С осени 1941 года в Донбассе появились «походные группы ОУН», главной задачей которых был захват власти во всех органах местного самоуправления в Сталинской области. Активист ОУН* Андрей Ирия-Авраменко позже на допросе рассказал о деятельности своей организации в годы войны: «После того, как Мариуполь был оккупирован немцами, вместе с ними прибыли активные украинские националистические деятели – эмигранты, особенно – галичане». В 1942 году при их непосредственном участии немецкими властями было издано семь приказов о запрете русского языка и введении в ряде регионов в качестве официального языка «мовы». Именно оуновцы составляли списки людей для отправки в Германию, а также изымали продукты питания и скот в пользу немецкой армии. В то же время украинские националисты всячески избегали направления в Сталинскую область. Историк В. Никольский привел следующие цифры: после освобождения Украины было арестовано 27532 члена ОУН, из которых только 150 человек вели активную деятельность в Донбассе.

Операция «Скачок»

20 января 1943 года Ставкой был утвержден план «Скачок» - стремительное наступление на Сталино (Донецк) и Мариуполь. Произошло это после того, как силами Южного и Северокавказского фронтов РККА были разгромлены 26 немецких дивизий группы армий «Б». Советское командование понимало, что враг деморализован, и ему нельзя дать опомниться. Эту же опасность видели и в Берлине. 1 февраля 1943 года начальник генштаба Вермахта генерал Курт Цейтцлер признал, что «русские могут взять Донбасс, что не допустимо». Немцами в районе Красноармейска была сформирована мощная бронетанковая группировка, в том числе и за счет элитной танковой дивизии СС «Рейх», переброшенной из Франции. Штаб армий «Дон» переехал из Таганрога в Сталино, что, безусловно, сказалось на управляемости частей Вермахта. В целом враг смог достаточно быстро подготовится ко второй битве за Донбасс, которая началась 29 января 1943 года.

В первые дни советское наступление развивалось достаточно успешно. Более того, 2 февраля красноармейцы ворвались в северо-восточную часть Славянска, стратегически важного узла шоссейных и железных дорог, а затем и освободили город. Однако Ставка недооценила силы противника. Вскоре на помощь обороняющим захватчикам прибыли значительные танковые и пехотные соединения из сформированного «железного кулака». Были задействованы практически все резервы, и даже карательные подразделения. Например, из Дебальцево на штурм Славянска перебросили полицейские батальоны.

Немец еще силён

Начавшиеся бои отличались взаимным упорством, но все-таки военное превосходство было еще на стороне фашистов. К примеру, плотность огня немецкой пехоты в начале 1943 года составляла 8-9 пуль на погонный метр (для сравнения в РККА – 3.9 пули), что наряду с минными и инженерными препятствиями, часто сводило на «нет» любое численное преимущество наших атакующих частей. Кроме того, Вермахт за счет мобильности в считанные дни, а то и в часы создавал перевес на критически важных участках. В результате потери среди красноармейцев в операции «Скачок» достигли до 40% состава. Люфтваффе по-прежнему имело господство в воздухе. «…Раз за разом заходили на бомбежку все новые и новые самолеты, пикируя и поливая пулеметным огнем человеческое месиво», - так описывал отход советский войск историк Михаил Жирохов.

28 февраля 1943 года был оставлен Славянск. Вскоре пали Харьков и Белгород. Ряд военных экспертов считают «Скачок» ошибкой Ставки, другие историки, в частности, Александр Заблотский и Роман Ларинцев, уверены, что советский план был тщательно продуман. Это был ровно тот случай, когда военная удача оказалась на стороне Гитлера. Если бы 2-й танковый корпус СС не успел выскочить из сформировавшегося в районе Харькова котла, советские войска к концу зимы вышли бы к Днепру и к Десне, а Западу ничего бы не осталось, как открыть второй фронт летом 1943 года.

Освобождение Донбасса

13 августа 1943 началась третья битва за Донбасс. Удар Юго-Западного фронта, бойцы которого переправились на правый берег Северского Донца, дал возможность Степному фронту освободить Харьков. Через три дня фашистов атаковали дивизии Южного фронта. Теперь уже немцы почувствовали на себе всю мощь правильно организованного и технически обеспеченного советского наступления. Изнуряющий артиллерийский огонь, ночные бомбардировки и массированные налеты штурмовой авиации проводились точно по целям, указанным армейской разведкой. Далее шли танки и пехота, подавляя очаги сопротивления деморализованного и обескровленного врага. Да и силы Люфтваффе уже не имели господства в воздухе.

Благодаря световым авиационным бомбам, которые называли «люстрами», советские танки развивали стремительные ночные прорывы.

В результате части 5-й ударной армии РККА рассекли группировку Вермахта надвое. «Начатый в соответствии с приказом отход на линию Мелитополь-Днепр под натиском превосходящих сил противника является, пожалуй, самой тяжелой операцией, проведенной группой армий во время кампании 1941-1943 годов, - вспоминал Манштейн. - …Было разрушено, уничтожено или вывезено в тыл всё, что могло помочь противнику немедленно продолжить свое наступление на широком фронте».

Тактика выжженной земли, которой придерживались немцы в Донбассе при отступлении, после войны была названа британским трибуналом военным преступлением и личным позором генерал-фельдмаршал Эриха фон Манштейна.

Третья битва за Харьков
	Харьков, СССР
	Тактическая победа Германии
Противники
Командующие
Н. Ф. Ватутин Ф. И. Голиков К. К. Рокоссовский П. С. Рыбалко	Эрих фон Манштейн Пауль Хауссер Герман Гот Э. фон Макензен
Силы сторон
200 тыс. человек	150 тыс. человек
Свыше 100 тыс. убитых, пленных и раненых 1130 танков, 3000 орудий	12 тыс. убитых и раненых

Третья битва за Харьков - боевые действия весной 1943 (19 февраля - 14 марта) на южном участке фронта в районе Харькова и Воронежа. В результате упорных и кровопролитных боев немецкие войска смогли отразить советское наступление и занять города Харьков и Белгород.

Замысел советского командования состоял с нанесении массированного танкового удара в направлении Харьков - Запорожье. Успех замысла позволил бы занять харьковский промышленный район, создать благоприятные возможности для наступления в Донбассе и взять стратегическую инициативу на юго-западном направлении в свои руки.

К наступлению привлекались: 38-я, 60-я и 40-я армии а также 18-й отдельный стрелковый корпус и 2-я воздушная армия Воронежского фронта; 6-я армия Юго-Западного фронта и 13-я армия Брянского фронта. Войска усиливались 3-й танковой армией (командующий - П. С. Рыбалко), а также 7-м кавалерийским корпусом, тремя стрелковыми дивизиями, дивизией реактивной артиллерии, артиллерийской дивизией прорыва, другими соединениями и частями из резерва ВГК, чем достигалось значительное превосходство над противником, особенно ощутимым (почти троекратным) в отношении танков.

В подготовке операции в качестве представителей Ставки ВГК приняли участие выдающиеся советские полководцы Г. К. Жуков и А. М. Василевский. Операция получила кодовое название «Звезда», что отражало его замысел - повести на Харьков концентрическое наступление войск по сходящимся направлениям.

Планы противника

С точки зрения командующего группы армий «Дон» (позднее она же - ГА «Юг») Э. фон Манштейна основную опасность зимой 1942/43 представляла собой возможность отсечения сил группы армий «А» на Кубани и всей южной группы войск от Днепра до Азовского моря. Эта опасность, по мнению Манштейна, была связана со значительной протяженностью коммуникаций немецкой армии и большим численным перевесом советских войск:

Кроме преимуществ стратегической обстановки, Советы имели огромное численное превосходство. [. . .] В марте 1943 г. группа армий «Юг» (бывшая группа армий «Дон») имела на 700-километровом фронте от Азовского моря до района севернее Харькова 32 дивизии. Противник же имел на этом фронте, включая и резервы, 341 соединение (стрелковые дивизии, танковые и механизированные бригады и кавалерийские дивизии). … Даже после того, как группа армий была усилена 1-й танковой армией и переданными ей Главным командованием войсками и в ее состав вошли 3-я, а затем и 4-я немецкие армии, соотношение сил немецких войск и войск противника равнялось 1: 7 (это соотношение установлено с учетом того, что некоторые русские соединения по численности уступали немецким дивизиям).

По мнению Манштейна, стратегическая угроза для немецких войск состояла в опасной близости противника к узлам коммуникаций германской армии - Ростову и Запорожью. Он опасался, что все южное крыло немецкой армии может быть отрезано, прижато к берегу Азовского моря и здесь уничтожено. Эта опасность ещё больше увеличилась после успешного январского наступления советских войск к северу от Ворошиловграда (Острогожско-Россошанская операция), и разгрома венгерских и итальянских войск, прикрывавших разрыв в немецком фронте в этом районе. .

Танковый корпус СС

Бои под Харьковом стали боевым крещением для танковых дивизий СС «Рейх», «Адольф Гитлер» и «Мертвая голова». Дивизии были сведены в танковый корпус СС под общим командованием Пауля Хауссера и в срочном порядке переброшены под Харьков из района формирования во Франции.

Вооружение дивизий СС включало: модифицированные модели танков T-III и T-IV; бронетранспортеры пехоты Sd Kfz 251; противотанковые САУ Marder III, самоходные гаубицы Wespe и реактивные минометы Nebelwerfer. Все дивизии СС имели также некоторое количество новых тяжелых танков «Тигр»

К 4 февраля корпус был развернут на рубеже р. Донец к востоку от Харькова, однако его правый фланг был открыт: расстояние до ближайшего соседа справа, - 1-й танковой армии, выведенной незадолго до этого с Кубани, - составляло около 160 км.

Операция «Звезда»

Главный удар наносили войска Воронежского фронта, на левом фланге с ними взаимодействовала 6-я армия Юго-Западного фронта. Предусматривался прорыв танковых и кавалерийских соединений в тыл харьковской группировки врага с целью её окружения.

2 февраля нанесли удар соединения 3-й танковой, 6-й армий и 18-й отдельный стрелковый корпус, а 3 февраля - 40-я и 60-я армии. На правом фланге, войска 60-й армии 8 февраля овладели Курском. 9 февраля 40-я армия заняла Белгород и устремилась с севера на Харьков, с востока через Волчанск к городу прорывалась 69-я армия. С юго-востока, форсировав Северский Донец и овладев Чугуевом, к Харькову двигалась 3-я танковая армия П. С. Рыбалко, с которой взаимодействовал 6-й гвардейский кавалерийский корпус.

15 февраля советские войска начали штурм Харькова. Под угрозой окружения Хауссер отдал приказ частям СС покинуть город, несмотря на категорический запрет Гитлера. Манштейн заметил по этому повод:

Через несколько дней командующий харьковской группой вермахта генерал Хуберт Ланц был заменен генералом танковых войск Кемпфом. Вскоре данная группа войск получила официальное название «Армейская группировка Кемпфа»

Операция «Скачок»

Одновременно с операцией «Звезда» командующий Юго-Западным фронтом Н. Ф. Ватутин задумал операцию по окружению немецких войск в Донбассе и выходу к Днепру в районе Запорожья. Существует мнение, что цели этого плана совпадали с целями Харьковской операции, предпринятой на том же участке фронта годом ранее. Операция получила кодовое название «Скачок».

Для реализации плана была создана подвижная группа под командованием генерал-лейтенанта М. М. Попова. В состав группы вошли 4-й гвардейский, 3-й, 10-й и 18-й танковые корпуса, 57-я гвардейская стрелковая и 52-я стрелковая дивизии, а также средства усиления. В составе подвижной группы было 137 танков.

Ввод в сражение подвижной группы планировался после прорыва фронта стрелковыми соединениями 1-й гвардейской армии (командующий - ген.-лейт. В. И. Кузнецов) и 6-й армии (ген.-лейт. Ф. М. Харитонов). После прорыва фронта эти две армии должны были прикрывать действия подвижной группы Попова, наступая на запад и юго-запад. Была также создана подвижная группа из состава 3-й гвардейской армии, основу которой составлял 8-й кавалерийский корпус (командир - ген. М. Д. Борисов). Целью группы было наступление через Дебальцево на Макеевку и Сталино и соединение с группой Попова.

Поддержку с воздуха войскам Юго-Западного фронта должна была оказывать 17-я воздушная армия. В середине февраля армия пополнилась авиадивизией, имевшей на вооружении американские бомбардировщики А-20 «Бостон», и отдельным авиаполком новых бомбардировщиков Ту-2.

Операция «Скачок» началась 29 января 1943 наступлением 6-й армии против правого крыло армейской группы Ланца в районе Купянска и на реке Красная. К 2 февраля большинство соединений 6-й армии вышли к р. Оскол. К 3 февраля форсирование Оскола 6-й армией было успешно завершено. 4 февраля 6-я армия вышла своим правым флангом на реку Северский Донец. 5 февраля был занят Изюм, на следующий день - Балаклея. С 29 января до 6 февраля 6-я армия прошла с боями 127 километров, со средним темпом наступления 14-15 километров в сутки. Были раздроблены и частично окружены части 298-й и 320-й пехотных дивизий вермахта.

Оставление немцами Ростова

Основной проблемой немецкого командования в этот период был недостаток войск для прикрытия сплошной линии фронта от Харькова до Ростова-на-Дону:

4-5 февраля положение на фронте группы армий «Дон» заметно обострилось. Противник сильно теснил 4 танковую армию, прикрывавшую отход 1 танковой армии через Ростов. […] Командование группы должно было считаться с тем, что противник вскоре проведет наступление крупных сил на Ростов, а также на Донской фронт по обе стороны от Новочеркасска. Далее на запад противнику удалось на широком фронте перейти Донец, так как практически здесь не было сил для организации обороны. Противник располагался перед Славянском и овладел Изюмом. Уже стало проблематичным, возможен ли вообще отвод группы Голлидта на рубеж Миуса. […] Если бы противник быстро атаковал из Славянска на юго-восток, то он выбил бы нас с позиции на Миусе.

С учетом значительного численного превосходства советских войск, Манштейн настаивал на выводе 4-й танковой армии из Восточного Донбасса, оставлении Ростова и переносе линии обороны на р. Миус. После совещания в ставке Гитлера 6 февраля, длившегося более 4-х часов, разрешение на отход было получено. К 17 февраля армейская группа Холлидт оставила Новочеркасск и Ростов и заняла оборону на р. Миус восточнее Таганрога.

12 февраля штаб группы армий «Дон» (с этого момента она получила название группа армий «Юг») был переведен из Сталино в Запорожье.

Немецкая оборона

К середине февраля немецкое командование окончательно убедилось, что основной удар советских войск ведется в направлении на Запорожье через брешь между 1 танковой армией на юге и группой Ланца на севере. Стало очевидно, что целью этого наступления являлись переправы через Днепр.

18 февраля в ставку Манштейна в Запорожье прилетел Гитлер. В результате двухдневных совещаний было принято решение отказаться от попыток вернуть Харьков, на чём вначале настаивал Гитлер, и сосредоточить усилия на борьбе с прорывом. Поскольку передовые части советских войск к этому времени находились уже в 60 км от Запорожья, Гитлер быстро согласился со всеми доводами Манштейна и отбыл.

19 февраля Манштейн отдал приказ о переходе 4 танковой армии в контрнаступление с целью остановить советские войска, наступавшие через Павлоград. 22 февраля был занят Павлоград. Задача обороны путей к Днепру с севера через Красноград или Днепропетровск, либо через Полтаву или Кременчуг была возложена на группу Кемпф.

На южном участке немцам удалось отразить наступление советских войск на линии Миуса. Советский танковый корпус, прорвавший позиции у Матвеева Кургана, был окружен. У Дебальцево были вынуждены сдаться части советского 8-го кавалерийского корпуса, ранее совершившие прорыв за линию фронта. Командир корпуса генерал М. Д. Борисов попал в плен.

Советские танковые части из группы Попова, подошедшие вплотную к Запорожью, остановились в 20 км от города из-за недостатка горючего, и впоследствии немцам их удалось расчленить на мелкие группы и уничтожить.

На центральном участке фронта 1-я танковая армия немцев разбила четыре советских танковых и механизированных корпуса, стоявших перед её западным фронтом.

В результате описанных событий, к 1 марта у немецкого командования появился шанс вновь овладеть рубежом по Донцу и, перейдя реку по льду, зайти в тыл советской группировки в районе Харькова.

Последствия

В начале апреля 1943 в Харьков прилетел рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер и лично проинспектировал взявшие город танковые дивизии СС, наградив их личный состав.

Новая книга от автора бестселлеров «Штрафбаты и заградотряды Красной Армии» и «Бронетанковые войска Красной Армии». ПЕРВОЕ исследование истории создания и боевого применения советских танковых армий в ходе Великой Отечественной.

Они прошли долгий и трудный путь от первых неудач и поражений 1942 года до триумфа 1945-го. Они отличились во всех крупных сражениях второй половины войны – на Курской дуге и в битве за Днепр, в Белорусской, Яссо-Кишиневской, Висло-Одерской, Берлинской и других стратегических наступательных операциях. Обладая сокрушительной мощью и феноменальной подвижностью, гвардейские танковые армии стали элитой РККА и главной ударной силой «блицкригов по-русски», сломавших хребет прежде непобедимому Вермахту.

Войска Юго-Западного фронта, перейдя 1 января 1943 г. в наступление, встретили упорное сопротивление оперативной группы «Холлидт». Для того чтобы нарастить силу удара, Ставка ВГК усилила фронт 2, 3, 10 и 23-м танковыми корпусами. Однако они прибывали неодновременно, совершая 300-350-километровые марши от станций выгрузки, имели по 50–65 исправных танков.

8 января командующий войсками Юго-Западного фронта генерал-полковник Н.Ф. Ватутин представил И.В. Сталину доклад о продолжении наступательной операции в Донбассе . Исходя из цели операции «Большой Сатурн» и учитывая действия соседей, генерал Ватутин намечал до прибытия новых соединений в состав фронта окружить и уничтожить части противника севернее р. Северский Донец и восточнее р. Деркул, а также в районе Каменск, Красный Сулин, Усть-Белокалитвенская, овладеть этим районом и к исходу 14 января выйти на рубеж р. Деркул, Кружиловка, Михайловка, Аникин, Красный Сулин. Одновременно предусматривалось силами 6-й армии продолжать наступление в направлении Высочинов, Белолуцкая с целью оказать содействие войскам Воронежского фронта. Главный удар планировалось нанести войсками 3-й гвардейской армии, усиленной 2-м и 23-м танковыми корпусами и 346-й стрелковой дивизией, с участка Шарпаевка, Гусынка в направлении Верхняя Тарасовка, Глубокий, Гундоровская, Красный Сулин. Вспомогательный удар предстояло нанести группе войск генерал-лейтенанта В.М. Баданова (2-й гвардейский танковый, 1-й гвардейский механизированный корпуса, 14-я гвардейская и 203-я стрелковые дивизии, 22-я мотострелковая бригада) с участка Ольховий, Погорелов в направлении Каменск, Лихая. Войска 3-й гвардейской армии должны были, окружая и уничтожая противника, овладеть районом Каменска и выйти к 14 января на рубеж Кружиловка, Михайловка, Аникин. Подвижным соединениям армии, усиленным стрелковыми дивизиями, предстояло занять район Красный Сулин, Зверево, Лихая, уничтожая противника южнее Каменска во взаимодействии с 5-й танковой и 5-й ударной армиями.

5-й танковой армии (без 346-й стрелковой дивизии и 25-го танкового корпуса) приказывалось нанести удар в направлении железной дороги на станцию Лихая и частью сил на Красный Сулин, свертывая боевые порядки противника по южному берегу р. Северский Донец. К исходу 14 января армии должна была выйти на рубеж Аникин, Красный Сулин.

Войска 6-й армии получили задачу перейти в наступление одновременно с соединениями Воронежского фронта с ближайшей задачей выйти на р. Айдар, Ново-Псков и с последующей задачей – на рубеж Тарасовка, Мостки, а в дальнейшем наступать в направлении Сватово, Купянск. На 1-ю гвардейскую армию до 14 января возлагалось последовательное уничтожение окруженных группировок противника в районе Чертково, Гартмашевка, Миллерово, Стрельцовка и выход всеми силами на р. Деркуль.

После прибытия усиления (7 стрелковых дивизий, одна стрелковая бригада, 3-й и 10-й танковые корпуса) планировалось концентрическими ударами основных сил 1-й гвардейской армии в направлении Евсуг, Новоайдар, Родаково и 3-й гвардейской армией в направлении Лутугино, станция Родаково в тыл Ворошиловграду окружить и уничтожить ворошиловградскую группировку противника. Одновременно 6-й и 5-й танковым армиям предстояло нанести вспомогательные удары, которые в сочетании с вспомогательными ударами 1-й и 3-й гвардейских армий должны были привести к расширению фронта прорыва, к окружению и уничтожению дополнительных сил противника. При этом 5-й танковой армии приказывалось нанести ряд ударов в южном направлении, чтобы отрезать кавказскую группировку противника.

После окружения ворошиловградской группировки противника подвижные соединения, действуя попарно и будучи усиленными наиболее подвижными стрелковыми соединениями, получали задачу стремительно развивать успех в западном и юго-западном направлениях, овладеть всем районом Донбасса, выйти на рубеж Купянск, Славянск, Волноваха, полностью отрезая кавказскую группировку противника. При этом учитывалось, что Воронежский фронт своим левым флангом выйдет в район Валуйки, Двуречное, а Южный фронт своим правым флангом – в район Волноваха, Мариуполь, Таганрог. В случае если Южный фронт не сможет выйти в этот район, намечалось часть сил Юго-Западного фронта повернуть на Таганрог.

Сталин 8 января утвердил план операции Юго-Западного фронта. 11 января он подписал директиву № 30011 Ставки ВГК, которая требовала нанести удар частью сил 5-й танковой армии с севера на юг во фланг противнику, атакующему части 5-й ударной армии . В подчинение командующего 5-й ударной армией из состава 5-й танковой армии передавались 40-я гвардейская стрелковая дивизия и 8-я гвардейская танковая бригада.

Тем временем события на фронте развивались следующим образом. 9 января в районе Ильинки в сражение был введен 2-й танковый корпус генерала А.Ф. Попова, а 14 января в районе Шарпаевки (8 км северо-западнее Ильинки) – 23-й танковый корпус генерала Е.Г. Пушкина. В результате сопротивление группы «Холлидт» было сломлено, и 15–19 января войска левого крыла Юго-Западного фронта вышли к Северскому Донцу на участке Нижнее Луганское, Белая Калитва. В центре фронта к Северскому Донцу севернее Ворошиловграда вышел 18-й танковый корпус. Части 4-го гвардейского танкового корпуса во взаимодействии со 183-й танковой бригадой 10-го танкового корпуса генерала В.Г. Буркова овладели Старобельском и Нижней Астраханью. На этом рубеже войска центра и левого крыла фронта, встретив сильное сопротивление противника, вынуждены были временно перейти к обороне. Войска 6-й армии после ввода в сражение 3-го танкового корпуса генерала М.Д. Синенко, прибывшего из резерва Ставки ВГК, к исходу 25 января вышли на подступы к Покровскому. В результате сложились условия для нанесения удара на Мариуполь и окружения донбасской группировки противника.

В ходе наступления командующий и штаб Юго-Западного фронта разработали и 20 января 1943 г. представили в Ставку ВГК уточненный план дальнейших действий . В документе отмечалось, что к 22 января войска фронта должны выйти на рубеж Покровское, Тарасовка, Старобельск, р. Айдар, р. Северский Донец и овладеть районом Каменск, Лихая, Зверево, Красный Сулин. В этой связи намечалось внести в план дальнейших действий войск фронта следующие поправки. Во-первых, сильной подвижной группой (3, 10 и 18-й танковые корпуса, три стрелковые дивизии, три истребительно-противотанковых артиллерийских, три гвардейских минометных полка и три артиллерийских полка ПВО, три лыжные бригады) нанести удар с участка Тарасовка (30 км северо-восточнее Сватово), Старобельск в общем направлении на Краматорскую, Артемовск, Сталино (Донецк), Волноваху, Мариуполь с задачей «отрезать всю территорию Донбасса, окружить и уничтожить войска противника на этой территории, забрать всю технику, запасы и прочие богатства на этой территории, не дав противнику ничего вывезти». Во-вторых, группа войск во главе с заместителем командующего войсками фронта генерал-лейтенантом М.М. Поповым должна была наступать в направлении Старобельск, Дебальцево, Макеевка. В-третьих, силами 3-й гвардейской армии нанести удар из района юго-западнее Каменска на Сталино с задачей своей подвижной группой (23-й, 2-й, 2-й гвардейский танковые и 1-й механизированный корпуса) на третий и четвертый день операции выйти на рубеж Дебальцево, Макеевка, Сталино, где соединиться с подвижной группой генерала Попова, окружив и уничтожив все войска противника в Донбассе. В-четвертых, 5-й танковой армии предстояло нанести удар из района западнее Красного Сулина на Волноваху и частью сил на Таганрог. На девятый день операции стрелковые соединения армии должны были овладеть рубежом Кураковка, Волноваха. В-пятых, силами 6-й армии планировалось нанести удар на Купянск и частью сил на Изюм. В-шестых, район Ворошиловграда предполагалось окружить двумя левофланговыми дивизиями 1-й гвардейской армии и двумя правофланговыми дивизиями 3-й гвардейской армии.

Всю операцию генерал Ватутин планировал завершить к 5 февраля, чтобы затем до окончания зимы провести еще одну операцию и выйти на более выгодный рубеж, а именно Ахтырка, Полтава, Переволочна, Днепропетровск, Запорожье, Мелитополь, а при благоприятных условиях захватить также район Каховка, Херсон, Перекоп, Геническ и отрезать Крым. Однако эта операция должна быть тесно увязана с действиями соседних фронтов, особенно с Воронежским фронтом.

Сосредоточение танковых корпусов в район Тарасовка, Старобельск ожидалось к 24 января. В связи с этим, а также из-за задержки переброски стрелковых дивизий и лыжных бригад переход в наступление намечался на 26–27 января. Выход в район Мариуполя предполагалось осуществить в течение семи дней.

В своем резерве командующий Юго-Западным фронтом оставлял 1-й, 4-й гвардейские танковые и 25-й танковый корпуса, но без материальной части. Всего в составе Юго-Западного фронта имелось 362 танка, из них 212 в подвижной группе . Генерал Ватутин просил утвердить представленный план, дать танки для пополнения полностью двух танковых корпусов, а также усилить фронт тремя полками PC М-13 и одной дивизией PC, одним кавалерийским корпусом. Кроме того, он ходатайствовал о назначении вместо генерала М.М. Попова командующим 5-й танковой армией генерал-майора И.Т. Шлемина, который возглавлял штаб 1-й гвардейской армии.

Сталин утвердил представленный план.

Перед войсками Юго-Западного фронта оборонялась оперативная группа «Фреттер-Пико», со 2 февраля – 1-я танковая армия и часть сил оперативных групп «Ланц» и «Холлидт» группы армий «Дон» (с 13 февраля – «Юг»; генерал-фельдмаршал Э. фон Манштейн). Сюда же противник из-под Ростова и из Западной Европы в первой декаде января перебросил и включил в состав 1-й танковой армии 3 пехотные, одну моторизованную и 4 танковые дивизии.

29 января в наступление перешла 6-я армия генерал-лейтенанта Ф.М. Харитонова, а на следующий день – 1-я гвардейская армия генерал-лейтенанта В.И. Кузнецова и 3-я гвардейская армия генерал-лейтенанта Д.Д. Лелюшенко. Однако на левом крыле фронта 5-я танковая армия и 8-й кавалерийский корпус втянулись в затяжные бои с подошедшими резервами врага. К этому времени 5-я танковая армия по своему составу (см. таблицу № 11) уже не отвечала своему назначению, так как почти не отличалась от общевойскового объединения.

Таблица № 11

С целью развития успеха командующий Юго-Западным фронтом ввел в сражение на стыке 6-й и 1-й гвардейской армий подвижную группу фронта. Наступление войск правого крыла фронта поддерживала авиация 17-й воздушной армии генерал-лейтенанта авиации С.А. Красовского. Подвижная группа фронта силами 3-го и 10-го танковых корпусов вышла к Северскому Донцу и с ходу форсировала его в районе Красного Лимана. В ночь на 2 февраля в сражение был введен 4-й гвардейский танковый корпус. 5 февраля он совместно с соединениями 3-го танкового корпуса освободил Краматорск. Подвижная группа 3-й гвардейской армии, обойдя Ворошиловград с юго-запада и запада, овладела Собовкой (5 км западнее Ворошиловграда) и перерезала железную дорогу, идущую на Сталино. Вражеский гарнизон, опасаясь окружения, стал отходить. Это позволило 14 февраля 18-му стрелковому корпусу 3-й гвардейской армии освободить Ворошиловград. К этому времени 2-й гвардейский танковый корпус овладел Георгиевкой, а 1-й гвардейский механизированный и 23-й танковый корпуса завязали бои за Краснодон.

Противник, упорно обороняясь, начал еще 9 февраля отвод своих войск с нижнего течения Северского Донца на подготовленные позиции на р. Миус. Одновременно из района Ростова в район Константиновка, Красноармейское перебрасывались танковые дивизии. Командующий Юго-Западным фронтом ошибочно воспринял все эти меры как оставление Донбасса и отход врага за Днепр. Исходя из этого, он поставил войскам явно невыполнимые задачи на продолжение стремительного наступления по всему фронту с целью упредить противника в выходе к Днепру. В своем докладе в Ставку ВГК от 9 февраля генерал Ватутин намечал отрезать пути отхода противника западнее Сталино, продолжая одновременно выдвижение на запад и юго-запад своего правого фланга. Кроме того, планировалось срочно подготовить сильную подвижную группу для нанесения более глубокого удара из района Краснопавловка, Лозовая в направлении Павлоград, Синельниково, Запорожье, Мелитополь, чтобы отрезать противника от переправ через Днепр и не допустить его отхода на запад. Одновременно на правом фланге предполагалось выйти в район Полтава, Кременчуг, Днепропетровск и захватить плацдарм на западном берегу р. Днепр на участке Кременчуг, Кривой Рог, Каховка. На левом крыле фронта намечалось после выхода подвижной группы в район Мелитополя быстро усилить ее, стремительно выйти на нижнее течение р. Днепр и захватить плацдарм в Крыму южнее Перекопа и Чонгара .

Главную роль в наступлении генерал Ватутин отводил вновь создаваемой подвижной группе фронта. В ее состав включались 1-й гвардейский танковый, 25-й танковый, 1-й гвардейский кавалерийский, 4-й гвардейский стрелковый корпуса, четыре истребительно-противотанковых артиллерийских полка, одна дивизия ПВО. Командование группой возлагалось на командующего 6-й армией генерал-лейтенанта Ф.М. Харитонова. Она должна была перейти в наступление 17 февраля и к исходу 22 февраля выйти в район Мелитополя.

5-й танковой армии, ввиду ее слабого состава, отводилась вспомогательная роль. Ей предстояло преследовать противника в направлении Каменск, Куйбышево, а затем предполагалось вывести ее в резерв фронта.

Сталин, рассмотрев представленный план, 11 февраля предложил генералу Ватутину «принять другой план – с ограниченными, но более осуществимыми в данный момент задачами». На ближайшее время главным было не допустить отхода противника в сторону Днепропетровска и Запорожья, принять все меры к тому, чтобы зажать донецкую группу противника в Крыму, закупорить проходы через Перекоп и Сиваш и изолировать таким образом ее от остальных войск противника на Украине .

События, развернувшиеся на фронте, показали нереальность планов генерала Ватутина. 11 февраля 4-й гвардейский танковый корпус возобновил наступление. Он совместно с 9-й гвардейской танковой бригадой освободил Красноармейское. Противник, стремясь любой ценой сохранить занимаемые позиции, в спешном порядке стал подтягивать к этому району новые силы, в том числе моторизованную дивизию «Викинг» и 7-ю танковую дивизию. На рассвете 12 февраля они при поддержке авиации перешли в наступление и после ожесточенных боев 20 февраля снова заняли Красноармейское.

В полосе 3-й гвардейской армии оперативная группа (23-й танковый корпус, 203-я стрелковая дивизия, часть сил 266-й стрелковой дивизии) под командованием генерала Е.Г. Пушкина заняла 14 февраля Краснодон. Войска 6-й армии, усиленные 115-й танковой бригадой, 127-м и 212-м танковыми полками, 17 февраля вышли на рубеж Красноград, Новомосковск, а 1-я гвардейская армия освободила Павлоград.

В тот же день, 17 февраля, генерал-полковник Н.Ф. Ватутин представил И.В. Сталину доклад № 128 плана операции, доработанный в соответствии с указаниями Верховного Главнокомандующего от 11 февраля . Но этому плану не суждено было воплотиться на практике. С утра 19 февраля противник перешел в контрнаступление против войск правого крыла Юго-Западного фронта, которые были вынуждены перейти к обороне. Для развития наступления 6-й армии генерал Ватутин ввел в сражение 1-й гвардейский танковый и 25-й танковые корпуса, прибывшие в район Павлограда из резерва Ставки ВГК. 1-й гвардейский танковый корпус главными силами 20 февраля овладел Хорошевым (10 км северо-западнее Синельниково) и развернул наступление на Днепропетровск, а его 16-я гвардейская танковая бригада совместно с 267-й стрелковой дивизией 6-й армии заняла Новомосковск. Однако в ночь на 20 февраля 2-й танковый корпус СС из района Краснограда нанес удар в южном направлении, прошел по тылам 6-й армии и овладел Павлоградом. Утром 22 февраля из района Чаплино на Павлоград в наступление перешел 48-й танковый корпус противника. К этому времени части 25-го танкового корпуса вышли в район, находившийся в 10–12 км северо-восточнее Запорожья. На этом наступательные возможности 1-го гвардейского и 25-го танковых корпусов были исчерпаны. Они, испытывая недостаток в горючем и боеприпасах, вынуждены были отойти за р. Северский Донец.

Части 2-го и 2-го гвардейского танковых корпусов, продвигаясь в юго-западном направлении, утром 21 февраля вышли в район Штеровки. Здесь они встретили упорное сопротивление противника, в том числе 17-й танковой дивизии, переброшенной из района Ростова. 23-й танковый корпус нанес удар в юго-западном направлении, овладел Ровеньками и 24 февраля подошел к Красному Лучу. В связи с тем что в корпусах осталось мало исправных танков, они с подходом стрелковых дивизий были выведены в резерв фронта. Подвижная группа Юго-Западного фронта также оказалась в тяжелом положении, имея к 21 февраля всего 40 исправных танков. Противник же, перебросив 6-ю танковую и несколько пехотных дивизий, утром 22 февраля после мощной авиационной подготовки перешел в наступление и к началу марта оттеснил подвижную группу на левый берег Северского Донца.

В ходе Миллерово-Ворошиловградской операции войска Юго-Западного фронта нанесли поражение основным силам 1-й танковой армии противника, отбросили ее на 120–250 км, освободили северную часть Донбасса, вышли к днепровским переправам в районах Запорожья и Днепропетровска, создав серьезную угрозу флангу и тылу донбасской группировки врага. Однако полностью выполнить поставленные задачи войска фронта не смогли. Основными причинами незавершенности операции «Скачок» явились: просчеты командующего фронтом в оценке обстановки; большие потери и отсутствие резервов; отставание тылов (до 300 км), аэродромов базирования фронтовой авиации. Потери фронта, насчитывавшего к началу операции почти 265,2 тыс. человек, составили: безвозвратные – 38 049 и санитарные – 63 684 человека , или 38,3 % от численности войск фронта.

После завершения Миллерово-Ворошиловградской операции войска 5-й танковой армии перешли к обороне на р. Миус в районе Красного Луча. 18 апреля 1943 г. была издана директива № 46117 Ставки ВГК о переименовании с 24 часов 20 апреля 5-й танковой армии в 12-ю армию . Она, как и 3-я танковая армия, просуществовала почти 11 месяцев. И, как в случае с этой армией, причиной переименования 5-й танковой армии было то, что по своему составу она уже не соответствовала своему названию и к этому времени было решено формировать танковые армии однородного состава. О том, как они создавались и применялись, мы расскажем в следующем разделе.

В результате наступления советских войск под Сталинградом в конце 1942 — начале 1943 гг. была окружена и пленена 5-я немецкая армия Ф.Паулюса, разбита основная часть войск противника группы «Б» и пробита обширная брешь в построении армий группы «Юг» от Ливн до Старобельска шириной 400 км. Эта победа побудила Верховное Главнокомандование провести операции по освобождению района Харькова (под кодовым названием «Звезда») и Донбасса («Скачок»).

Особенностью операций был тот факт, что советские войска, наступающие практически без оперативных пауз, в значительной мере утратили боеспособность, что не могло не сказаться отрицательно на темпы дальнейшего наступления и ход операции в целом. Не смотря на отсутствие фронта на протяженном участке, предстояло столкнуться с мощными линиями (по рекам Красная, Северский Донец, Оскол) и узлами обороны противника (в Харькове, Ворошиловграде, Славянске и т.д.), а так же с вводимыми в бой стратегическими резервами и подкреплениями. Всё же, соблазн возможности выйти к началу весенней распутицы к Днепру и овладеть пятым по численности населения городом в Союзе был велик.

По плану операции «Скачок» предполагалось развить наступление на Запорожском, Сталинском и Ворошилоаградском направлениях силами 6-й, 1-й гвардейской и 3-й гвардейской армий соответственно. Самые суровые испытания с первых дней операции выпали на долю 1-й гвардейской армии (командующий — В.Кузнецов), в полосе которой действовала подвижная группа М.Попова, получившая фактически статус отдельной армии (директивы и приказы группе Попова приходили из штаба фронта). Сам М.Попов был заместителем командующего Юго-Западным фронтом Н.Ватутина. События февраля-марта 1943 г. на Красноармейско-Лозовском направлении непосредственно связаны с действиями армии Кузнецова, группы Попова и их противников.

В состав подвижной группы М.Попова были включены:
- 3-й танковый корпус (М.Синенко);
- 4-й гвардейский (Кантемировский) танковый корпус (П.Полубояров);
- 10-й танковый корпус (В.Бурков);
- 18-й танковый корпус (Б.Бахаров);
- 52 стрелковая дивизия;
- 57 гвардейская стрелковая дивизия;
- средства усиления.

Наступление войск Юго-Западного фронта началось 29 января 1943 г. В результате ожесточённых боёв, оборона немецких войск по р. Красная была прорвана, и 1-я гвардейская армия вышла к Северскому Донцу. После форсирования реки, к 5 февраля были взяты города Красный Лиман, Изюм, Краматорск, и полуокружён Славянск. Впрочем, развить наступление в Артемовском и Константиновском направлениях не удалось — танкисты со стрелками были отброшены к Краматорску, и сами оказались в полуокружении (Славянск был в руках противника до 17 февраля). Постепенно высвобождающиеся на левом фланге 10-й и 18-й танковые корпуса было решено использовать на правом фланге наступающей 1-й гвардейской армии, которая 5 февраля заняла г. Барвенково. А 8 февраля 6-я армия перерезала железную дорогу Харьков — Лозовая, положив начало освобождению Лозовой.

Утром 10 февраля 1943 г. командир 4 гвардейского танкового корпуса получил приказ командующего подвижной группой о броске на узел железных и шоссейных дорог Красноармейское и развитии дальнейшего наступления на Сталино, Мариуполь. Сдав свои позиции в Краматорске 3-му танковому корпусу, кантемировцы выступили в направлении Доброполья поздно вечером. Переправившись в районе Красноторки и обойдя по полям Сергеевку с юга, колонны машин и танков вышли на шоссе в Красноармейское. К этому моменту в корпусе насчитывалось 37 танков, однако такому рискованному броску способствовали отсутствие сплошного фронта и внезапность. В авангарде двигалась 14-я гвардейская танковая бригада (В.Шибанков). От Сергеевки до Доброполья группу сопровождал вражеский военный патруль, который по возвращении информировал командование о замеченных колоннах автотранспортных средств. Сбив с позиций мелкие группы противника, 14-я танковая бригада к 4:00 утра 11 февраля вышла к с. Гришино и овладела им. Во взятии Гришино участвовала 13-я гвардейская танковая бригада (Л.Бауков), которая накануне ночью овладела с. Анновкой и ст. Доброполье. Так же, танкисты 4 гвардейского танкового корпуса овладели сёлами к востоку от Доброполья, заставив противника уйти к р. Казённый Торец.

Выход советских танкистов к Гришино стал для командующего группой армий противника «Юг» Э.Манштейна неприятной неожиданностью. Кроме того, что боевые действия велись в глубоком тылу противника, Гришино находилось в километре от шоссе и железной дороги из Днепропетровска в Ворошиловград. А поскольку транспортные магистрали оказались досягаемыми для огня кантемировцев, снабжение Донбасской группировки противника оказалось нарушенным. Началось наступление танкистов на Красноармейское, что усугубило кризис снабжения.

К 11 февраля войска 6-й армии заняли узел на линии связи Донбасской и Харьковской группировок противника — Лозовую. Концентрация крупных танковых соединений Юго-Западного фронта южнее Харькова облегчало задачу взятия старой столицы Украины войскам Воронежского фронта. К вечеру 11 февраля 4-й гвардейский танковый корпус овладел узлом железных и шоссейных дорог Красноармейское и попытался развить наступление на Селидовку, однако был остановлен дивизией СС «Викинг» в районе Даченского, Новопавловки, и занял круговую оборону. Взятие Красноармейского кантемировцами ускорило взятие ворошиловграда войсками 3-й гвардейской армии.

Красноармейский исторический музей даёт следующую информацию о составе ударной группировки, освободившей Красноармейское в феврале 1943 г.:
- 4-й гвардейский танковый корпус* (П.Полубояров);
- 12-я гвардейская танковая бригада (Ф.Лихачёв);
- 9-я гвардейская танковая бригада (И.Белоглазов);
- 3 гвардейская мотострелковая бригада (М.Леонов);
- 7-я отдельная лыжно-стрелковая бригада (П.Куликов);
- 1-я истребительная бригада (Е.Ефремидзе);

207-я истребительная авиационная дивизия 17-й воздушной армии Юго-Западного фронта (А.Осадчий).
* — 14-я гвардейская танковая бригада В.Шибанкова и 13-я гвардейская танковая бригада Л.Баукова входили в состав 4-го гвардейского танкового корпуса.

Очевидец событий февраля-марта 1943 г. в Красноармейском, Ф.Моргун, пишет следующее:

«Наши танки и мотопехота на американских автомобилях ворвались в город ночью. В Красноармейском было много немецких войск, для них подход наших войск был совершенно неожиданным, их застали врасплох и многих уничтожили.(…)

На станции [Красноармейское] гвардейцы захватили богатые трофеи, в т.ч. 3 эшелона с автотранспортом, 8 складов с оружием, горючим, смазочными материалами, зимним обмундированием и огромным количеством продовольствия. Здесь были главные склады немцев, питающие горючим, боеприпасами и продовольствием все немецкие войска, находившиеся в то время в Донбассе, на Дону и на Северном Кавказе. (…)

На предложения… пожилых горожан… рыть окопы для укрытия танков и солдат, на всякий случай быть готовыми к обороне, офицеры отвечали смехом, утверждая, что основные силы немцев разбиты, остатки бегут к Днепру».

Потеря Красноармейского сводила на нет снабжение групп армий Вермахта «Юг» и «Дон». Появления танков противника именно здесь Э.Манштейн ожидал меньше всего: местность между Казённым Торцом и Самарой считалась непроходимой для танков вследствие большой высоты снежного покрова в балках. Железная дорога через Красноармейск была, по-сути, единственной полноценной артерией снабжения. Направление Запорожье — Пологи — Волноваха имело ограниченную пропускную способность (железнодорожный мост через Днепр был разрушен отступавшими советскими войсками ещё в 1941 г.), а путь Днепропетровск — Чаплино — Пологи — Волноваха был в 2 раза длиннее (293 км), чем основная магистраль (148 км), с одноколейным участками (на 76 % длины) и разворотом составов. Топливо не могло во-время поступать на фронт. Путь с перегрузкой техники из вагонов на автотранспорт, и обратно в вагоны, — пары станций Межевая — Селидовка и Демурино — Роя, — так же имело ограниченную пропускную способность из-за ограниченного количества рабочих автомашин и сравнительно большого плеча подвоза (в первом случае — 50 км по плохим автодорогам или во втором случае — 100 км по более-менее сносному шоссе). Такой неожиданный поворот событий вынудил Э.Манштейна принять жесткие ответные меры.

Поэтому, уже со следующего дня кантемировцы подверглись яростным контратакам противника. Автодороги Красноармейское — Гришино — Доброполье и Красноармейское — Белицкое — Доброполье, связывающие 4-й гвардейский танковый корпус в Красноармейском с советским тылом, были перерезаны противником. Атаки с земли и с воздуха не прекращались. Кирпичные здания в Красноармейском и Гришино преспосабливались под ДОТы. Во время атак с юго-запада и с юга (соответственно) 14 февраля погиб комбриг В.Шибанков и был смертельно ранен комбриг Ф.Лихачёв. Понесённые потери, как среди списочного состава, так и по матчасти, вынудили П.Полубоярова требовать немедленного подкрепления. И это чудо, что в таких условиях гвардейцы смогли наступать: на 14 февраля кантемировцы продвинулись на линию ст. Бельгийский — ст. Чунишино. Последовавшая 15 февраля атака с севера и северо-востока ценой больших потерь была отбита, а обещанного подкрепления всё не было.

Ф.Моргун:

«И вдруг ранним утром на танки подвыпивших, сонных танкистов и пехотинцев посыпался град бомб. Самолёты… с Донецкого аэродрома бомбили наши танки и войска, расположенные в восточной и центральной части Красноармейска. Бомбардировщики с Запорожья накрывали южную часть города, а с Днепропетровского аэродрома били по восточной и северной территории… Большинство наших танков… были без горючего и боеприпасов…»

Впрочем, выдвижение других танковых корпусов группы М.Попова уже началось. Приказ выдвигаться по следам 4-го гвардейского танкового корпуса командование 10-го танкового корпуса получило ещё 10 февраля. Для выполнения данной задачи корпус сосредоточился в районе Маяки, Христище, и 11 февраля начал выдвижение к Красноармейскому в составе 183-1, 186-й танковых и 11-й мотострелковой бригад. Вследствие больших потерь корпуса в боях за ст. Соль, ему была подчинена 11-я танковая бригада. Всего на момент выдвижения боеготовыми насчитывалось 42 танка. Начиная с утра 12 февраля 10-й танковый корпус подвергался массированным авиаударам противника, в результате которых командир В.Бурков был тяжело ранен (в командование корпусом вступил А.Панфилов), а обоз с горючим полностью уничтожен, что привело к полной остановке корпуса уже вечером 12 февраля.

Тогда же, проходившие с. Черкасское 11-я танковая и 11-я мотострелковая бригады были контратакованы боевой группой 11-й танковой дивизии противника (Г.Бальк). Ценой потери 10 танков к полуночи удалось отбить контратаки и восстановить положение танкистов в Черкасском. С утра 13 февраля удар на себя приняла 186-я танковая бригада в районе Шабельковки, потеряв в бою 4 танка. В результате, выдвижение к Красноармейскому было задержано, и 14 февраля в район Доброполья вышла лишь 183-я танковая бригада (Г.Андрющенко), овладела п. Красноармейский Рудник, где столкнулась с небольшой группой противника, задержавшей её. 15 февраля танковая бригада овладела Святогоровкой. В двухдневных боях бригада потеряла 5 танков.

Ещё 11 февраля части 35-й стрелковой дивизии, выступившей из Барвенково, заняли Александровку, а 13 февраля — совместно со 183-й танковой бригадой 10-го танкового корпуса — узел коммуникаций в Степановке. Дальнейшее продвижение стрелков наткнулось на сопротивление 333-й дивизии противника в районе Спасско-Михайловки. По пути в Доброполье танкисты освободили сёла севернее Доброполья.

Только к концу дня 14 февраля к Черкасскому подошли части 18-го танкового корпуса Б.Бахарова, начав смену 10-го танкового корпуса. К 19:00 10-й танковый корпус вышел из боя, сосредоточившись в Сергеевке. Корпус насчитывал 16 танков. К 16 февраля в районе Доброполья сосредоточились основные силы 10-го танкового корпуса, где заняли оборону, выставляя линии заграждения. Так же 10-й танковый корпус очистил от противника сёла восточнее Доброполья. Часть танков 11-й и 186-й танковых бригад отбывала атаки противника западнее Александровки и Степановки, где 333-я пехотная дивизия противника усилила натиск. В это время, 18 февраля 1943 г., 7-я танковая дивизия противника выбила 4-й гвардейский танковый корпус из Красноармейского на линию свх. Молодецкий. Этот факт вызвал незамедлительную реакцию командующего Юго-Западным фронтом Н.Ватутина, приказавшего окружить и уничтожить группировку противника в Красноармейском.

Ф.Моргун:

«Следом за бомбардировщиками появились немецкие танки и довершили разгром… Танкисты Кантемировского корпуса и 9-й танковой бригады, артиллеристы и пехотинцы в окружённом Красноармейске сражались отчаянно.., проявили массовый героизм, отражая атаки врага».

День 18 февраля 1943 г. в официальной советской историографии считался последним днём «Скачка». Днем ранее войска 6-й армии Юго-Западного фронта взяли павлоград, продолжая наступать на Новомосковск, Синельниково, запорожье для перехвата железнодорожных станций и переправ через Днепр на путях снабжения противника. Так же, 17 февраля противник вывел 11-ю танковую дивизию из Славянска для преодоления кризиса в районе Красноармейского, — Славянск так же временно оказался в руках советских стрелков. Планы командования фронта предполагали так же выход к Кременчугу, за что Н.Ватутин подвергся жесткой критике представителя Ставки — А.Василевского. В районе Красноармейского части 4-го гвардейского и 10-го танковых корпусов собирали силы для отвоевания Красноармейского. Так или иначе, сворачивать операцию «Скачок» 18 февраля 1943 г. никто не думал.

Между тем, к Красноармейскому приближались танки 18-го танкового корпуса. Ещё 13 февраля началось выдвижение, 14-15 февраля 17 танков Б.Бахарова сменили 10-й танковый корпус под Черкасским, и будучи вскоре сменёнными частями 38-й стрелковой дивизии, 18 февраля начали сменять 10-й танковый корпус в районе Доброполья. Кроме того, корпус очистил от немцев сёла западнее Доброполья. Это позволило командованию 4-го гвардейского и 10-го танковых корпусов разработать план по овладению Красноармейским. Была создана ударная группа под командованием Г.Андрющенко. В группу вошли 9-я гвардейская, 12-я гвардейская, 11-я танковые и 11-я мотострелковая 7-я отдельная лыжно-стрелковая бригады, а так же батарея 407-го истребительно-противотанкового полка. Группе так же передали исправные танки 183-й танковой бригады.

В середине дня 19 февраля ценой потери 4 танков и батареи противотанкового полка, группа Г.Андрющенко частично восстановила позиции кантемировцев в Красноармейском (в северной и восточной части города). К обороне Красноармейского приступили 17 танков. Положение группы Попова в Красноармейском стало угрожающим — на город усилились атаки со стороны 7-й и 11-й танковых дивизий противника, а так же дивизии СС «Викинг». Танкисты 18-го танкового корпуса овладели с. Криворожье, Доброполье, Гулево, Ленино. В районе Гришино корпус Бахарова был контратакован значительными силами противника, и отступил к ст. Доброполье. Однако, Н.Ватутин категорически запрещал отход, требуя дальнейшего наступления на Сталино. В этот же день началось выдвижение к Красноармейскому последнего танкового подразделения группы Попова — 3-го танкового корпуса. Сдав краматорск 57-й стрелковой дивизии, корпус М.Синенко выдвинулся в сторону Сергеевки. Однако, корпусу Синенко было не суждено прорваться к Красноармейскому — уже на следующий день танкисты были остановлены в районе Сергеевки, а авангард в составе 50-го танкового батальона понёс значительные потери.

К утру 19 февраля командующий группой немецких армий «Юг» Э.Манштейн, закончив перегруппировку войск, доукомплектовал наиболее пострадавшие от Сталинградской эпопеи армии и закончил подготовку к контрнаступлению. Прорвав фронт в районе Перещепино, сменяющие друг друга три дивизии СС к ночи 21 февраля овладели Павлоградом. С этого же дня начинается наступление противника на Лозовую из Краснограда, а позже — из Павлограда. К 23 февраля 17-я танковая дивизия противника захватила плацдарм на северном берегу р. Самара в районе Петропавловки, а 6-я танковая армия взяла Богуслав. Параллельно наступлению на Лозовую, 7-я танковая дивизия и дивизия СС «Викинг» начали наступление на Красноармейское, Барвенково.

Уже 20 февраля 1943 г. основная группа 4-го гвардейского и 10-го танковых корпусов была выбита перешедшими в наступление немцами из восточной части Красноармейского и Гришино, и оттеснена в район Доброполья. В северной части города бои продолжались до 22 февраля, после чего группа танкистов под прикрытием арьергарда из 8 танков начала отступление в северном направлении. Вошедшая 23 февраля в город 333-я пехотная дивизия противника захватила руины и вышедшие из строя танки и орудия корпусов группы Попова. После зимы 1943 г. Красноармейск называли «городом расстрелянных улиц», что вполне соответствовало состоянию узла после почти двухнедельных боёв.

Ф.Моргун, под впечатлением от посещения Красноармейского после февральских боёв:

«Восточную окраину Красноармейска большой дугой огибает железная дорога, отходящая на Донецк… На этой площади [находилось] огромное количество грузовых автомобилей, на которых ворвались в город красноармейцы. Их было несколько сот… с расчётом на быстрый заезд и выезд… Возле грузовиков плотно лежат убитые красноармейцы… Трупов было больше, чем машин… Причём, все машины — американские…

… На западной окраине… возле старой мельницы… с моста [через железную дорогу] было хорошо видно большое количество трупов… Чем ближе к кирпичному заводу, тем больше трупов, причём здесь было больше не расстрелянных*, а погибших при штурме заводов, который упорно защищали эсэсовцы и власовцы, засевшие тут в момент появления наших войск и удерживающиеся до прихода танков Манштейна. Это был единственный объект, который наши не сумели захватить, и он принёс красноармейцам много беды».
* — в контрнаступлении февраля — марта 1943 г. немцы пленных брали редко, чаще — расстреливали, мстя за поражение под Сталинградом.

По характеристике А.Василевского, командующий подвижной группой Юго-Западного фронта М.Попов чрезмерно увлекался спиртным, поэтому после войны не получил звание маршала. Так или иначе, в последнюю декаду февраля 1943 г. отрезвление к Попову пришло раньше других командующих армиями и фронтами. После отхода основных сил из Красноармейского (20 февраля), части 10-го и 18-го танковых корпусов заняли позиции для обороны района Доброполья: первый встал фронтом на юг и юго-восток к западу от города, второй оборонял подступы к станции. Обороняющиеся располагали 29 танками (причём, один из них — с неисправной пушкой), 4 зенитными пушками и 2 дивизионами истребительно-противотанкового полка. Н.Ватутин настаивал на наступлении в Бирючую балку, перерезание железных дорог в с. Сергеевка и по ст. Удачная, а при благоприятных условиях — наступлении на Красноармейское, но М.Попов рассудительно отказался от этого безумного шага. Подход 38-й гвардейской стрелковой дивизии к Доброполью, обещанной Ватутиным Попову, задерживался.

Утром 21 февраля части 7-й танковой дивизии противника, усиленные мотоциклетным батальоном, поддержали атаку дивизии СС «Викинг» на Доброполье. Эсэсовцы наступали через Криворожье, танкисты же — в направлении станции, — с целью охвата флангов обороняющихся. Оборона советских войск была упорной: на прямую наводку были поставлены установки РС. Однако, части 18-го корпуса были выбиты из Доброполья и расчленены на 2 группы. 10 единиц БА-64, 13 орудий, 20 миномётов и 4 установки РС оказались в распоряжении состава 110-й и 170-й танковых бригад (без танков) и 442-го истребительно-противотанкового полкка, управляемых лично Б.Бахаровым, и отступающих отдельно от основной группы танкистов. Оголённый фланг 10-го танкового корпуса привёл к отступлению последнего из района Доброполья. Бои в районе Доброполья продолжались до вечера 22 февраля, город обороняли остатки 18-го танкового корпуса, 183-я танковая бригада и 9-я отдельная танковая бригада.

Части 10-го и 18-го танковых корпусов заняли оборону в Степановке, где сходились автодороги на Барвенково, Краматорск, Красноармейское, а так же железная дорога Лозовая — Красноармейское. В Степановке сосредоточилось 16 танков, 14 пушек, сапёрный и мотоциклетный батальоны. Мотопехота группы Попова отступила в Барвенково. Радиограммой штаба группы было приказано защищаться до последнего танка, орудия, человека. Танкистами 18 танкового корпуса в Степановке командовал начальник штаба Колесников. К Степановке пытались прорваться части 3-го корпуса М.Синенко из района Сергеевки и части 18-го танкового корпуса Б.Бахарова, ведя бои с 11-й и 7-й танковыми дивизиями противника соответственно.

Первый штурм Степановки начался утром 22 февраля. Атаку 7-й танковой дивизии противника поддержал мотопехотный полк дивизии СС «Викинг». В полуокруженную Степановку не удалось прорваться группе Б.Бахарова — потеряв в прорыве дивизион РС и батарею противотанкового полка, он решил самостоятельно выходить в район Барвенково, пользуясь отсутствием сплошного фронта. Атаки 7-й танковой дивизии на Степановку отражались зенитными орудиями и танками, поставленными на прямую наводку, однако село было обойдено с флангов. С востока начались атаки 11-й танковой дивизии — Степановка обстреливалась танками, шестиствольными реактивными миномётами и артиллерией противника.

Последовавший 23 февраля новый штурм Степановки привёл к полному окружению села. Связь со штабом подвижной группы Попова была потеряна. Одновременно, в районе х. Белицкое, ст. Доброполье, п. Красноармейский Рудник и р. Бык вели сдерживающие бои остатки 4-го гвардейского и 10-го танковых корпусов (183-я танковая бригада), вышедшие из Красноармейского накануне ночью. В ночь на 24 февраля командир 10-го танкового корпуса решил прорываться на восток к 3-му танковому корпусу, который вёл бои у д. Варваровка. В прорыв была задействована группа 18-го танкового корпуса. Однако, высланная к железной дороге разведка натолкнулась на колонну немецких войск 11-й танковой дивизии, и было решено прорываться к Александровке. Потери в боях за Степановку составили 12 пушек и 3 танка.

К 7:00 утра 24 февраля 10-й танковый корпус вышел к Александровке, где оборонялись части 44-й гвардейской стрелковой дивизии, которая ранее находилась на марше в западном направлении. Мотопехота СС «Викинг», прорвавшаяся на окраину Александровки на БТР, вызвала замешательство стрелков, — последние начали отходить на Барвенково. Однако, вышедшие из окружения 6 танков 10-го танкового корпуса восстановили соотношение сил, и пехота гвардейцев вернулась в село. Пытаясь пробить дорогу на Барвенково, эсэсовцы не прекращали атаки на Александровку, и к вечеру части 10-го и 18-го танковых корпусов отступили на север, по пятам преследуемые «Викингом».

Остатки 4-го гвардейского и 10-го танковых корпусов, вышедшие из Красноармейского в ночь на 23 февраля, на второй день по отступлению вели сдерживающие бои в районе с. Очеретино, что на одной дорогой с Александровкой. Путь от Доброполья до Очеретино был пройден по бездорожью при таявшем снеге. К 25 февраля танкисты вышли в расположение 1-й гвардейской армии в район Прелестного. Так же, 24 февраля отрезвление пришло к командующему 6-й армией — В.Харитонову. Его 25-й танковый корпус, наступающий на Запорожье, вырвался далеко вперёд, и был окружён противником. Так же, обвал фронта на нескольких направлениях вынудил командарма отказаться от наступательных действий и перейти к обороне.

Только 25 февраля командующий Юго-Западным фронтом Н.Ватутин осознал перспективы надвигающейся катастрофы, и приказал расформировать подвижную группу М.Попова, переподчинив ее соединения 1-й гвардейской армии В.Кузнецова. Расформирование подвижной группы Юго-Западного фронта и отказ от дальнейших наступательных действий означал окончательное свёртывание операции «Скачок». Операция закончилась полным крахом, во многом — благодаря просчёту Ватутина при планировании наступления. Изначально командующий фронтом полагал, что немцы не будут защищать Донбасс, и уходят за Днепр, прикрываясь серией контрударов. Теперь Ватутин ставит задачу армии Кузнецова оборонять район Барвенково. Ситуация усугубляется тем, что противник занимает Славянск, окружая стрелков Красной армии в районе Славкурорта.

Относительно боеспособными танковыми соединениями в полосе действия 1-й гвардейской армии оставались 3-й и 10-й танковые корпуса. Последний сосредоточился в районе Архангельского, прикрывая Барвенково с востока. Кроме «родных» 4 танков, корпус В.Буркова получил 11 танков из корпуса П.Полубоярова, выведенного на переформирование. Корпус М.Синенко 26 февраля вёл бои в районе Андреевки, где к нему присоединился Б.Бахаров со своими немногочисленными бронемашинами. Части 40-го танкового корпуса противника своими атаками на Андреевку, Новодмитровку пытались оттеснить обороняющихся к р. Северский Донец. Очередной «сюрприз» пришел от западного соседа: 6-я армия В.Харитонова попала в окружение на Павлоградско-Лозовском направлении, и вырвавшиеся части впоследствие потеряют боеспособность.

С 26 февраля противник возобновил наступление на Барвенково. Располагающаяся в городе 52-я стрелковая дивизия своей упорной обороной смогла остановить 11-ю танковую дивизию противника. Однако, 7-я танковая дивизия совместно с дивизией СС «Викинг» пошда в оюход через Гусаровку. Уже 27 февраля 7-я танковая дивизия прорвалась через железную дорогу Лозовая — Славянск, а дивизия СС «Викинг» атаковала Архангельское с севера. «Родные» 4 танка 10-й танковый корпус потерял в контратаке, а 8 танков корпуса Полубоярова без приказа снялись с позиций и ушли в тыл. К ночи защитники Архангельского отступили в Барвенково. Послу этого боя 10-й танковый корпус был выведен на переформирование в Красный Лиман.

С 27 февраля 1943 г. начинается отступление 1-й гвардейской армии за р. Северский Донец. Из Краматорска и Славкурорта под прикрытием арьергардов отступали части 57-й и 195-й стрелковых дивизий в Краснолиманском и Лисичанском направлениях. Части 3-го и 18-го танковых корпусов начали отход из района Андреевки. Пока 18-й танковый корпус вёл сдерживающие бои в районе Очеретино, 3-й танковый корпус к 28 февраля сосредоточился в районе Банного, Ярового. Утром 28 февраля главные силы 1-й гвардейской армии отступили из района Барвенково, и с боями в районе Изюма, Красного Лимана, Пролетарска к 3 марта 1943 г. фронт на направлении Красноармейское — Лозовая стабилизировался по рубежу р. Северский Донец. Части 18-го танкового корпуса вышли в расположение 1-й гвардейской армии до 1 марта 1943 г.

В конце февраля 1943 г. Н.Ватутин предпринимает попытку остановить наступление противника нанесением контрудара силами т.н. группы Зиньковича (15-й танковый корпус и 219-я стрелковая дивизия 3-й танковой армии, временно переданной Юго-Западному фронту из состава Воронежского фронта) в направлении Кегичевки, Краснограда. Уже 28 февраля группа Зиньковича овладела Кегичевкой, но дальнейший контрудар был отложен на 2 марта в связи с нехваткой горючего. Но уже к 1 марта группа Зиньковича была окружена в Кегичевке, а 2 марта противник занял Лозовую. Ни о каком контрударе уже не могло быть и речи, и Зинькович решил прорываться на восток. Подойдя к Лозовой, Зинькович попытался атаковать позиции противника на узком фронте, но последний вскрыл попытку прорыва и открыл мощный артогонь. Путём потери всех танков и артиллерии, Зинькович к вечеру 3 марта 1943 г. смог прорваться и выйти к своим. Сражение окончательно перешло в фазу обороны Юго-Западного и Воронежского фронтов…

Ссылки

«Артиллеристы, Сталин дал приказ!» Мы умирали, чтобы победить Михин Петр Алексеевич

Глава пятая Операция «Скачок» Январь - февраль 1943 года

Глава пятая

Операция «Скачок»

Январь - февраль 1943 года

От Старобельска до Донбасса

Еще сопротивлялись окруженные в Сталинграде немецкие войска, а в январе сорок третьего десятью эшелонами нашу дивизию уже перебросили под Сталинград, чтобы наступать на запад. За полмесяца пути по железной дороге мы несколько оправились от кошмарных боев, пришли в себя и отдохнули. Настроение у нас было отличное: за плечами изрядный боевой опыт, и ехали мы наступать. Правда, несмотря на полученное пополнение, дивизия вместо 12 тысяч имела только 6-тысячный состав. 19 января привезли нас на станцию Калач-Воронежский. Разгрузили, посадили в кузова крытых машин тех, кто непосредственно воюет, - пехоту, артиллерию - и помчали в Старобельск, на границу с Украиной - вот куда уже отступили немцы от Сталинграда! Пока доехали до Старобельска, а прибыли мы 27 января, крепкий мороз и сильный ветер подморозили нас в машинах основательно.

После разгрома немцев под Сталинградом наше Верховное командование посчитало, что немцы отводят свои войска из Донбасса за Днепр. Была разработана операция «Скачок». Планировалось на плечах отступавших немцев прорваться в Донбасс, отрезать находящуюся там группировку немецких войск, чтобы в дальнейшем, окружив и уничтожив ее, выйти к Днепру. В это время другие войска нашего Юго-Западного фронта уже достигли Днепропетровска и Запорожья, готовясь форсировать Днепр.

29 января 1943 года под командованием генерала Ватутина началась наступательная операция по освобождению Донбасса.

52-я дивизия в составе Подвижной группы Юго-Западного фронта под командованием генерала М. М. Попова, включавшей четыре танковые бригады и три стрелковые дивизии, была направлена через Старобельск и Артемовск на Мариуполь.

Однако Верховное командование ошиблось. На самом деле, стремясь взять реванш за поражение под Сталинградом, немцы не отводили, а концентрировали мощные соединения в Донбассе, чтобы окружить, разбить и отбросить назад наши рвавшиеся вперед войска.

Сразу же за Старобельском мы наткнулись на хорошо укрепленную линию обороны. С большими потерями мы взломали ее и по глубоким снегам двинулись вперед. Каждое село брали с бою. Для командования нашей Подвижной группы, как и для всех нас, сильное сопротивление оказалось неожиданным. Но мы, воодушевленные победой под Сталинградом, преодолевая ожесточенное сопротивление врага, не щадили своих жизней, набрасывались на неприятеля с неимоверным одушевлением. Стремление победить, продолжить сталинградский триумф было так велико и неодолимо, что мы, несмотря ни на что, рвались вперед. С одной стороны, мы научились воевать, с другой - мы перестали бояться смерти. Мы обреченно, заранее, положили свои жизни на алтарь Победы, потому что опыт подсказывал: конца войне не видно, все равно не выживешь, не сегодня-завтра все равно убьют тебя - так чего бояться?

Продвижению вперед мешали не только немцы, но и непролазные снега. В глубоких снегах вязли кони, машины, орудия, люди. Спасали только волы, которых давали нам местные жители. Если бы не волы, пройти нашими маршрутами было бы невозможно.

Население Украины встречало нас с радостью. Приходили мы из снегов, с мороза, часто после боя, и нас обогревали, угощали всем, что имели, охотно давали волов, чтобы мы побыстрее освободили от немцев Украину. За шесть месяцев боев под Ржевом, где все населенные пункты были снесены с лица земли и населения в районе боев не осталось, наши солдаты так соскучились по мирным жителям и человеческому жилью! С какой радостью осматривались они в крестьянских хатах, вступали в разговоры с женщинами, детьми, вспоминая при этом свои дома, своих родителей, своих жен и детей. Встречи эти были мимолетными, но на душе становилось легче, отпускало внутри.

5 танков + испуганный новобранец

Двигались мы напрямую, по снежным полям, и, пока немцы буксовали на дорогах, часто обгоняли их, тем побуждая врага отступать быстрее. Но бывало и так: немцы с танками оказывались в тылу у нас, догоняли и били неожиданно сзади, тем более что они превосходили нас в количестве танков и в небе летали только их самолеты.

Батарее нужен ЗИС-3, с которой находился я, начальник разведки дивизиона, двигаясь по заснеженной целине. Было тихо и солнечно, но мороз поджимал основательно, брал верх над солнцем, потому никто не садился на стылые стальные лафеты - шли пешком за орудиями, а то и трусцой бежали, чтобы немного согреться. На многие километры вокруг простирался чистый белый снег - завораживающе искрился на солнце, слепил глаза. Прокладывая путь по целине, могучие волы, как ледоколы, крушили толстый снежный наст, громкий хруст сминаемого снега не прерывался ни на секунду. Все приустали, но молча и уверенно делали свое дело и пусть медленно, на волах, но в точности выполняли приказ: продвигаться как можно дальше и быстрее на запад. Немцев поблизости не было, по таким снегам едва ли кто сумел бы обогнать нашу колонну.

Вдали зачернело село. Предвкушая скорый отдых, тепло и пищу, усталые солдаты оживились, послышались короткие реплики, смешки. Почуяли скорую передышку и волы - ускорили шаг, быстрее потянули тяжелые пушки. Заснеженные домики приковали к себе взоры всех едущих и идущих, оставалось совсем немного, всего с полкилометра, - последнее усилие и будем в селе. Конные разведчики уже побывали в деревне, противника не обнаружили, так что можно спокойно входить, располагаться на отдых.

Но что такое?! Из села на дорогу выкатили три танка - на них белые кресты! Откуда же они взялись? Их не было. Значит, только что вошли в село, но с противоположного конца, с ходу прошли его и теперь двигались в нашу сторону. Двигались очень медленно, мешал снег, и нас они пока не заметили, мы же не по дороге, напрямки ехали. Но как заметят - разнесут в клочья! Нельзя терять ни секунды - во что бы то ни стало надо опередить их! Громко, во все горло, подал команду:

Танки справа! Орудия к бою!

Ездовые остановили волов, расчеты быстро сняли станины с передков и развернули стволы.

По танкам! Огонь!

Раздались частые выстрелы четырех наших пушек. Все три танка окутались черным дымом. Но не успели мы прийти в себя, как из села ударили один за другим два танковых выстрела. Приземистые наши пушки почти не были видны в глубоком снегу, поэтому немцы ударили по волам. Пронзив тела животных, танковые болванки со страшным свистящим шумом пронеслись дальше - ни орудия, ни людей не зацепило. Солдаты тут же спрятались в снегу за орудиями, залег левее пушек и я с биноклем. Дымки от выстрелов еще не рассеялись, а я уже разглядел два танка, они с боков прижались к крайней хате. Пока немецкие танкисты рассматривали результаты своей стрельбы, я подал новую команду:

Танки у крайней хаты! Батарее! Огонь!

Танки успели сделать еще по одному выстрелу, и тут их поразили снаряды наших пушек. Правый танк сразу же загорелся ярким пламенем, видно, он стоял к нам задом и снаряд попал в мотор, а левый быстро скрылся за хатами, вероятно, снаряды попали в башню и водитель тут же среагировал, позже мы обнаружили этот танк брошенным на другом конце села. Но два повторных выстрела немецких танков причинили нам большой урон: была разбита пушка первого расчета, убит наводчик, и ранило двух солдат.

Как только начался обстрел батареи, один молодой солдат из недавнего пополнения испугался и бросился бежать от орудия в поле, но не успел сделать и пары шагов, как танковый снаряд-болванка проскочил у него между ног. Корчась от боли, парень с диким воем упал в снег. Сразу же после боя мы подбежали к нему. Солдат был бледен от боли, сказал, что ранило в обе ноги. Но на брюках не было никаких пробоин и крови. Пока снимали с него брюки, чтобы перевязать, он страшно кричал. Но никаких ран на ногах мы не увидели, только согнуты они были неестественно, не в коленях. Стало понятно, что кости обеих ног парня были искрошены. Вместе с еще двумя ранеными мы отправили его в санбат.

Как мог снаряд, не коснувшись ног, переломать кости? - недоумевали солдаты.

Я и сам видел такое впервые, удивлялся не меньше, но решил объяснить бойцам случившийся феномен, и мыслил я правильно:

Снаряд прошивает танковую броню. Он несет в себе такую энергию, что вокруг завихряется воздух. Этот вихрь рвет вблизи несущегося снаряда все на свете. Вы видели борозды на снежном насте, которые от наших орудий бегут к селу? И кто их пропахал? Пропахали их летевшие над снегом наши снаряды, взламывая на своем пути крепкий наст. Вернее, их пропахал тот воздушный вихрь вокруг снаряда, что воет, когда снаряд летит к цели.

Форсирование Северского Донца

Из района севернее Старобельска, преодолевая сильное сопротивление врага и глубокие снега, мы наступали успешно до самого Северского Донца у села Закотное, что западнее Лисичанска, и форсировали Донец.

Много крови стоило нам это форсирование. Немцы хорошо укрепили и вооружили свой высокий правый берег, на котором располагалось село. Трудно было по низкой, открытой, равнинной местности, по глубокому снегу незаметно подобраться и форсировать Донец. Немцы взорвали лед на реке и залили водой свой десятиметровой высоты берег, превратив его в ледяной барьер. Решающий вклад в форсирование реки внесли артиллеристы нашего 1-го дивизиона. Средь бела дня, при ослепительном сиянии солнца командиры орудий Скрылев, Хохлов, Катечкин и другие, надев белые маскхалаты и замаскировав пушки белыми простынями, сумели продвинуть их к Донцу и прямой наводкой быстро расстрелять немецкие долговременные укрепления.

Сколько мужества, выдумки и сноровки потребовалось от артиллеристов, чтобы по полыньям, ледяному крошеву переправить пушки на правый берег реки, - в ход шли бревна, доски, двери, ворота!

После артобстрела село Закотное было взято нашей пехотой. В тот же день, 1 февраля, было освобождено и село Ново-Платоновка.

После Закотного наш 1-й дивизион вместе с 431-м полком и двумя танками Подвижной группы выбил немцев из Кривой Луки и вошел в село Ворошиловка. Впервые за длительные бои и трудный путь солдаты выспались и отогрелись.

С рассветом пехота выступила в направлении на станцию Соль под Артемовском. Вслед за нею вытянули в походную колонну вдоль улицы свои пушки на волах и мы. Только выбежал на улицу из хаты, в которой ночевал, чтобы направиться в голову колонны, как заметил подходившие к селу из нашего тыла четыре танка, обрадовался: пополнение пришло! И вдруг эти танки с расстояния двести метров открыли бешеный огонь из пушек и пулеметов по нашей колонне орудий! Поняв, что это за «пополнение», я тут же громко прокричал: «Танки!» - а сам бросился к пушке, которая стояла против меня, замыкая колонну. Падали в снег подкошенные пулями и осколками орудийные расчеты, взревели и заметались в упряжках живые и раненые волы. Трескотня, грохот, снежная пыль, дым от разрывов снарядов! Пушка, к которой я кинулся, была ближе остальных орудий к танкам, сама она не пострадала, но из расчета уцелел только один человек, а убитые и раненые волы попадали на дышло передка. Вдвоем с уцелевшим бойцом отцепили пушку от передка, развели станины, и я бросился к прицелу, а солдат стал заряжать пушку. Подвожу перекрестие прицела к ближайшему танку, а поворота орудийного ствола чуть-чуть не хватает: надо развернуть влево всю пушку.

Схватился за правило станины, а на него наехал осью передок, когда обезумевшие волы подали назад. Летящие осколки и пули не давали возможности подняться в полный рост, и мы с солдатом делали все ползком, подлезли под ось передка, чтобы освободить станину, а ее не поднимешь - на дышло упали мертвые волы. Стали стаскивать волов - никогда раньше не думал, как они тяжелы! Все же мы сдвинули их, подняли своими спинами ось передка и освободили станину орудия. На все это ушло несколько секунд, и я наконец снова припал к прицелу: подвожу перекрестие к танку, жму рычаг спуска - гремит выстрел, и снаряд подбивает передний танк. Целюсь во второй - и только хотел нажать на спуск, как кто-то на долю секунды опередил меня, и его снаряд брызнул огнем по броне немецкого танка. Потом оказалось, это был Чернявский. Но и моя рука рванула спуск, и в ту же секунду второй снаряд пронизал танковую броню. Стальной монстр окутался черным дымом.

Остальные два танка, которые находились сзади и были едва видны, ретировались, задним ходом скрылись за бугром. Это была разведка находившейся в нашем тылу немецкой танковой колонны, их часть стояла у нас в тылу, на станции Яма, но мы тогда об этом не знали, хотя вскоре нам предстояло с ней сразиться.

В бою погиб командир батареи Чернявский. Он выбежал из хаты и, прячась за орудийным щитом, успел произвести из гаубицы своей батареи выстрел по одному из танков, танк загорелся, но Чернявский был тяжело ранен и вскоре скончался от полученных ран.

Шесть месяцев воевал Чернявский подо Ржевом и ни разу не был ранен. Погиб здесь, на украинской земле. Своим примером он увлекал нас в бой, и воевали мы самоотверженно. Даже с помощью песни. Однажды, еще подо Ржевом, в минуты затишья в траншее нашего НП громко и дружно зазвенела задорная русская песня, долетела она и до немцев: до них было всего метров пятьдесят. Некоторое время, притихнув, они молча слушали. Потом наше веселье смутило и обозлило их, скорее всего разгневалось их начальство. Последовал бешеный обстрел наших позиций. Но, как только наступало затишье, снова звучала песня. И так несколько раз. Фашисты бесились, наше пение действовало на них сильнее стрельбы.

Всего в том бою под Артемовском мы потеряли восемь человек убитыми и двенадцать ранеными. А также три орудия и несколько волов.

Раненых оставили в селе, так как санбат наш затерялся где-то в снегах. Крестьяне дали нам новых волов, и мы двинулись вперед, догонять свою пехоту, которая уже подходила к станции Соль.

2 февраля, к середине дня, совместно с танками 178-й танковой бригады мы окружили и освободили от немцев станцию Соль и поселок Свердловка. Отходя, немцы держали под постоянным артиллерийским огнем поселок и станцию. Горели дома, были жертвы среди нас и местного населения.

Герои-танкисты!

Где-то на пути к Соли отстал наш 2-й дивизион. Командир артполка Чубаков находился в нашем 1-м дивизионе и приказал мне разведать, что случилось с отставшими. Это было дело полковых разведчиков, но он почему-то поручил его мне, начальнику разведки 1-го дивизиона.

Солнечный день клонился к вечеру. Немецкие самолеты весь день безнаказанно бомбили наши подразделения и населенные пункты. Безобидная прогулка в свой тыл на поиски отставшего дивизиона показалась мне весьма привлекательной. Разведчиков в дивизионе почти не осталось, и я пригласил с собою в дорогу своего дружка, тоже бывшего студента, лейтенанта Гришу Куртию. Двинулись с ним по дороге на деревню Сакко и Ванцетти, которая находилась немного западнее Ворошиловки.

До деревни оставалось менее километра, когда мы увидели выходившие из нее танки. Шли они развернутым строем, как в наступление. Пока мы рассматривали, чьи же это танки: наши, немецкие? - ближайший танк выпустил по нам длинную пулеметную очередь. Мы залегли и быстро, прячась в снегу, поползли назад за бугор. Потом поднялись в полный рост и побежали рысью. На бегу стали совещаться, что делать, если немцы возьмут нас в плен. Гриша сорвал с петлиц кубики. Я посмотрел на него, увидел на петлицах темные следы от кубиков и свои срывать не стал.

Танки шли по глубокому снегу медленно и очень осторожно, минут десять их не было видно на бугре. Хотя мы отбежали километра на полтора, угроза плена еще не миновала: танки вполне могли нас догнать, и мы продолжали волноваться.

Смерти мы уже не боялись, страшил плен.

Бежим мимо копны из кукурузных стеблей. Около нее двое танкистов греют на костерке чай в котелке. Оказалось, это не копна, а замаскированный танк. Когда бежали к деревне, мы его не заметили, оказалось, немецкие самолеты еще утром его подбили, и два члена экипажа ушли в тылы за запасными частями.

Ребята, с тыла немецкие танки идут, - на бегу предупредили мы танкистов, но они только рассмеялись.

Обо всем увиденном я доложил командиру полка Чубакову. Он тут же выставил у въезда в поселок навстречу немецким танкам пушечную батарею. Прошло более часа. Меня вызвал командир дивизиона Гордиенко.

Ну, и где твои танки? Хиба коруци якие побачилы та и перелякались, - зло посмеялся он над нами в присутствии Чубакова.

Какие коруци! - возмутился я. - Они стреляли по нам! А куда делись - не знаю!

Бери пяток ребят и снова иди в Сакко и Ванцетти, ищи Второй дивизион и немецкие танки! - снова приказал комполка Чубаков.

У меня был только один разведчик - Яшка Коренной, мой одногодок. Еще четверых солдат дал стрелковый полк. Но, узнав, что надо в разведку идти, двое пехотинцев демонстративно закашлялись, а третий объявил, что у него куриная слепота. Я взвел затвор автомата, сказал строго:

Кто слепой, отходи! Больные тоже. Быстро!

Все трое сразу выздоровели. Уже в дороге пехотинцы подружились с нами, сделались своими в доску.

Луна освещала заснеженную дорогу, под ногами громко хрустел снег. Когда прошли километра три и перевалили через бугор, заметили на дороге костры. Подошли поближе и увидели беспорядочное нагромождение большого количества горящих танков с белыми крестами на башнях. Горело десять машин! Еще два танка темнели в стороне молчащими черными глыбами. Положив двух солдат с автоматами у дороги для охраны, с остальными я стороной пополз к негорящим танкам. Подползли, прислушались. В темных танках тишина, только на горящих машинах потрескивает огонь. Постучал автоматом в подбитый танк. Ни звука. Взбираюсь к открытому люку, направляю внутрь автомат и даю очередь. Снова тишина. Перевесился в темноту люка и наткнулся вытянутыми руками на мертвое тело танкиста. Под руку попал подвешенный к его груди фонарик, нажал кнопку, он высветил внутри танка… головку швейной машинки. Такое мародерство не столько возмутило, сколько удивило: ходить в бой, имея в тесном пространстве танка швейную машинку, - это уже сверхжадность! Забираю у убитого немца пистолет, документы и блокнот. Потом мы прочли в блокноте панические записи о больших потерях и как громят немецкие горе-танкисты русские тылы, расстреливают повозки, а далее мечта: «Но мне хочется лично подбить русский танк!» Между тем мои спутники вытащили из соседнего танка много вина, консервов, галет и успели так набить трофеями все карманы, что с трудом передвигались. Приказал все выложить и припрятать в снегу до возвращения. А сам подумал: если вернемся.

Кто же подбил все эти танки? Пройдя несколько сотен метров дальше по дороге, мы увидели развороченные снопы кукурузных стеблей, множество стреляных гильз и глубокие следы от танковых гусениц. И тут я вспомнил двух танкистов 178-й бригады, которые кипятили чай, когда мы с Куртией бежали от немецких танков. Значит, они все же вняли нашему предупреждению и успели забраться в замаскированный танк до появления из-за бугра стрелявших в нас танков. Немцы не обратили внимания на «копну», проехали мимо. А герои-танкисты пропустили немецкие танки мимо себя и уже потом ударили по колонне: подожгли передний и замыкающий танки, а когда остальные стали расползаться в стороны, уничтожили и их.

Нас поразил тогда не только результат единоборства одного нашего подбитого танка с целой танковой ротой немцев. Мы дивились мужеству и выдержке двух наших танкистов! Каково сидеть в танке, когда мимо тебя неспешно проезжают более десятка вражеских машин. Наверняка хоть одному из немецких танкистов придет в голову прошить на всякий случай подозрительную копну возле дороги. Но обошлось. И вся пропущенная мимо нашего танка колонна немецких машин была уничтожена в течение одной минуты. Ну а к тому времени подоспели и их товарищи с запасными частями. Исправили танк, развернулись и уехали.

Проспал свою смерть

Деревню Сакко и Ванцетти мы увидели всю в огне. При въезде на дороге валялись разбитые повозки, мертвые волы и трупы красноармейцев. Далее стояли подбитые орудия, видимо 2-го дивизиона нашего полка, и два подбитых немецких танка. Мы поняли, что 2-й дивизион постигла та же участь, что и нас вчера утром в Ворошиловке. Расправились с ним как раз те немецкие танки, которые обстреляли нас с Куртией и затем нашли свой конец после встречи с героями-танкистами.

Мне захотелось найти в горящем селе кого-то из солдат 2-го дивизиона, хотя бы раненого. С правой стороны чернели две не тронутые огнем хаты. С мерами предосторожности я вошел в одну из них. Хата была пуста, но голодные бойцы сразу же кинулись к русской печке. В ней оказались чугунки с горячими щами и картошкой. Быстро поели. Уходя, кто-то заглянул за печь. В свете фонарика показался наш заспанный солдат. Я обрадовался: сейчас расскажет, что произошло в деревне. Но солдат, продрав глаза, удивился, что соседние дома горят. Это оказался ездовой 2-го дивизиона, который привез со старшиной продукты, подмерз и после обеда улегся за печку отдыхать.

«Глупая шутка»

В Соль мы вернулись поздно ночью, не преминув по дороге заглянуть под один из подбитых танков за трофеями.

Штабная изба была забита спящими солдатами. Я доложил результаты разведки, и все мы, вместе с командиром полка, пристроились у подоконника отведать немецких вин и закусок-консервов. Втиснуться среди спавших не было никакой возможности, даже на полу негде примоститься - я так и уснул, облокотясь на подоконник.

Проснулся я оттого, что кто-то с силой сдернул меня за ноги на пол.

Что за глупые шутки! - падая на пол, не успев продрать глаза, возмутился я.

Мой возглас заглушила пулеметная очередь по окну. Грохнула она с такой силой, что всего меня окатило щепой от подоконника и осколками вдребезги разбитого стекла. Открыв глаза, увидел совершенно пустую хату, один лишь мой ординарец Яша Коренной сидел на полу. Он-то и успел стянуть меня с подоконника за секунду до выстрелов. В комнате уже было светло, я увидел плотную кучку следов от пуль на стене против окна. Яша молча показал рукой на соседнее с разбитым окно. Я осторожно заглянул в него. В двухстах метрах, прямо перед нашей хатой, на шоссейной дороге Яма - Артемовск стояла сплошная стена немецких танков, пушки их были направлены в нашу сторону, из всех пушек и пулеметов они палили по поселку.

Мы с Коренным низом выкатились во двор, и вдруг увидели у стены соседней хаты заброшенную немецкую пушку, направленную стволом прямо на дорогу, рядом аккуратными штабелями лежали снаряды. Я не удержался, подполз к прицелу пушки, Яшка подскочил к затвору. Целюсь в ближайший танк, бронебойный снаряд уже в казеннике. Выстрел! Танк загорелся. Но едва мы спрятались за стену хаты, тут же чесанула длинная пулеметная очередь. Прячась за домами, мы направились на противоположную окраину поселка. Сзади раздался взрыв. Оглянулись - немецкая пушка, из которой мы только что стреляли, взлетела на воздух.

Удержать Соль нам не удалось. Немцы подбросили к станции до сорока танков. У нас же танков не было, много орудий было подбито. Через три дня изнурительных боев с превосходящими силами мы получили приказ оставить Соль и Свердловку. В ночь на 6 февраля нам пришлось отойти. Нас было так мало, что и выводить-то было почти некого, сотни полторы пехоты да десяток орудий нашего артполка.

Стояла тихая морозная зимняя ночь. Многие домики поселка горели, никто их не гасил, и пламя мерно потрескивало в морозном воздухе. Как начальник разведки 1-го дивизиона, я был направляющим при выводе своих семи орудий. Только миновали подъезд под железнодорожное полотно, как меня остановил помначштаба полка и передал приказ командира вернуться в поселок и проверить, не оставила ли какая батарея подбитые орудия, а если таковые обнаружатся, вытащить их любыми средствами. Последние военные покидали поселок, немцы не могли не заметить нашего отхода и, вполне возможно, в этот самый момент уже входят в него с другой стороны. Как-то мне боязно стало с двумя разведчиками возвращаться назад, и не просто возвращаться - придется обойти по периметру весь поселок, осмотреть все его закоулки.

Только вышли на первую улицу, как встретили лейтенанта из 3-го дивизиона, на двух волах он с тремя солдатами вез пушку без одного колеса, вместо колеса к оси было подвязано полено.

Куда ты?! - остановил он меня. - Там уже немцы вовсю орудуют, наших никого не осталось, мы последние. Помоги-ка нам лучше пушку тащить.

Мы, все трое, впряглись вместе с расчетом в пушку, и волы потащили орудие повеселее.

Отошли мы от Соли всего километров на десять, в деревню Федоровку. Здесь нас в течение недели пополнили людьми, вооружением, и мы, в обход Артемовска, через Славянск, направились освобождать город Барвенково, расположенный на юге Харьковской области по железной дороге Красный Лиман - Славянск - Барвенково - Лозовая.

Из книги Десять лет и двадцать дней автора Дёниц Карл

18. КРАХ ПОДВОДНОЙ ВОЙНЫ. ЯНВАРЬ-МАЙ 1943 ГОДА Назначение адмирала Хортона. – Я продолжаю подводную войну. – Сражение с конвоем. – Потери обеих сторон. – Слабость воздушной разведки. – Другие сражения с конвоями. – 19 марта. – Пик нашего успеха. – Усиление эскортных групп. –

Из книги Танковые сражения войск СС автора Фей Вилли

Из книги Жизнь Антона Чехова автора Рейфилд Дональд

Глава двадцать пятая «Иванов» на петербургской сцене: январь - февраль 1889 года В наступившем 1889 году Суворин и Чехов стали неразлучны: они взаимно ставили написанные ими пьесы, они планировали совместную работу над комедией «Леший», распределив между собой персонажей и

Из книги Вторая мировая война на суше. Причины поражения сухопутных войск Германии автора Вестфаль Зигфрид

Глава сорок первая Редеющие женские ряды: январь - февраль 1894 года В первый день 1894 года Лика с Потапенко уехали из Мелихова. Им вслед полетело письмо Антона Суворину: «Одолели меня гости. Впрочем, был и приятный гость - Потапенко, который все время пел. <…> В столовой

Из книги Миусские рубежи автора Корольченко Анатолий Филиппович

Глава сорок пятая О, Чарудатта!:декабрь 1894 - февраль 1895 года «Я забываюсь в театрах», - писала Яворская Татьяне Щепкиной-Куперник в декабре 1894 года. Подруги привезли из европейского путешествия несколько дерзких сценических идей и втянули Антона в вихрь сомнительной

Из книги Храброе сердце Ирены Сендлер автора Майер Джек

Из книги Жизнь Антона Чехова [с иллюстрациями] автора Рейфилд Дональд

Глава пятьдесят седьмая Маленькая королева в изгнании: январь - февраль 1897 года Еще одна несчастная душа - Людмила Озерова, прелестная маленькая актриса с царственной осанкой, - направила Чехову новогоднее послание, потратив, как и Эмили Бижон, на размышление не один

Из книги Братья Бельские автора Даффи Питер

Летние бои 1943 года, операция «Цитадель» Мнения представителей германского командования относительно наиболее целесообразного способа ведения боевых действий на Востоке летом 1943 года резко расходились. Но ясно было одно, что имеющимися силами вести крупное наступление

Из книги Мемуары посланника автора Озолс Карлис

Февраль 1943 года Под Матвеевым Курганом Разгром под Сталинградом армии Паулюса вынудил немецкие части спешно отходить к Миусу. Миусский рубеж с его укреплениями казался им надежной защитой. Враг отходил, яростно сопротивляясь. Гитлеровское командование понимало, что

Из книги автора

Глава 21 Теплая ванна Варшава, январь 1943 – октябрь 1943 После январского восстания в гетто отключили последние телефонные линии, и из средств связи остались только письма (ненадежно), курьеры (опасно) и устные сообщения (возможны неправильные интерпретации). В гетто

Из книги автора

Глава 25 «Иванов» на петербургской сцене январь – февраль 1889 года В наступившем 1889 году Суворин и Чехов стали неразлучны: они взаимно ставили написанные ими пьесы, они планировали совместную работу над комедией «Леший», распределив между собой персонажей и действия.

Из книги автора

Глава 41 Редеющие женские ряды январь – февраль 1894 года В первый день 1894 года Лика с Потапенко уехали из Мелихова. Им вслед полетело письмо Антона Суворину: «Одолели меня гости. Впрочем, был и приятный гость – Потапенко, который все время пел. <…> В столовой астрономка

Из книги автора

Глава 49 Столичная интермедия январь – февраль 1896 года Первые дни нового года выдались в Мелихове морозными. Гостей отправляли в Москву, Антон собирался в Петербург. К Чеховым заглянул сосед Семенкович – Антону понравился рассказанный им анекдот: его дядя, поэт Афанасий

Из книги автора

Глава 57 Маленькая королева в изгнании январь – февраль 1897 года Еще одна несчастная душа – Людмила Озерова, прелестная маленькая актриса с царственной осанкой, – направила Чехову новогоднее послание, потратив, как и Эмили Бижон, на размышление не один месяц:Моему милому

Из книги автора

Глава пятая Октябрь 1942 - Февраль 1943 Гитлеровская идея «окончательного решения еврейского вопроса» реализовывалась стремительными темпами. Убийства теперь совершались в лагерях смерти - за один август 1942 года более 200 тысяч евреев были убиты в аду Треблинки; почти все

Из книги автора

Январь и февраль 1920 года в Советской России По дороге в Москву 2 января 1920 года латвийская делегация выехала в Москву для ведения мирных переговоров с большевиками, с ней отправился и я. Главной целью было найти семью. Это мое личное дело, делегация же, ехавшая под флагом