(07.07.1890, Дэйвис — 07.08.1958, Пуатье) — американский психолог, сторонник бихевиоризма. Обучался у Дж. Уотсона в университете Дж. Хопкинса. В 1914 г. защитил докторскую диссертацию по философии в университете Хопкинса. Работал в качестве психолога-физиолога в университетах Миннесоты, Чикаго и Гарварда, в биологической лаборатории по изучению приматов в Йерксе. Изучал изменения в психической регуляции поведения животных при удалении у них различных частей головного мозга, занимался проблемой локализации психических функций. Разрабатывал проблему локализации психических функций, используя метод удаления у животных различных частей головного мозга. Первоначально исходил из предположения о равнозначности разных участков. Так, в книге «Механизмы мозга и интеллект» («Brain Mechanisms and Intelligence», 1929) сформулировал два принципа: 1) чем больше имеется неповрежденной части коры головного мозга, тем лучше происходит научение; 2) одна часть коры равноценна другой. Отвергая принцип локализации рефлекторных актов (в том числе условно-рефлекторных), Лешли выступил против учения И. П. Павлова . В дальнейшем отказался от своей крайней позиции и принципа эквипотенциальности (равноценности) любых частей мозга в выработке навыков и решении интеллектуальных задач. Стал использовать лабиринт для исследования научения у крыс. Основные идеи опубликованы в трудах: «In search of the engram» / «Psychological Mechanisms in Animal Behavior», N.Y., 1950; «The problem of serial order in behavior» / Jeffress L.A. (ed.), «Cerebrals Mechanism in Behavior», N.Y., 1951 и др.

И. М. Кондаков, М. Г. Ярошевский

Карл Спенсер Лешли (англ. Karl Spencer Lashley; 7 июня 1890, Дэйвис - 7 августа 1958, Пуатье) - американский психолог и физиолог, специалист в области поведенческой психологии и нейропсихологии.

Лешли известен своими исследованиями связи характеристик головного мозга со способностями к обучению и механизмами памяти.

Биография

Карл Спенсер Лешли родился 7-го июня 1890 года в Дейвисе, штат Западная Вирджиния. Обучался сначала в Университете Западной Вирджинии, затем Питтсбургском университете. В 1914 году получил степень доктора философии, защитив диссертацию по зоологии в Университете Джонса Хопкинса. Во время работы над диссертацией сотрудничал с одним из основателей американского бихевиоризма Джоном Уотсоном, совместно которым Лешли занимался изучением поведения животных. Начав свою карьеру как сотрудник этого университета и больницы св. Елизаветы в Вашингтоне, с 1917 по 1924 год работал в Университете Миннесоты. В 1920 году стал адъюнкт-профессором психологии Университета Миннесоты, где за плодотворные исследования функций мозга получил звание профессора. В 1926 - 1929 годах работал в Научно-исследовательском фонде изучения поведения в Чикаго, а с 1929 года - в Чикагском университете. В 1935 году принял приглашение Гарвардского университета, где проработал до 1955 года. В 1942 году Лешли сменил Роберта Йеркса на посту директора лаборатории биологии приматов в Ориндж-Парке, штат Флорида. В годы его руководства лабораторией поддержку получили исследования в области экспериментальной психологии, которые проводили Дональд Хебб, Роджер Сперри и Карл Прибрам.

Научная деятельность

Лешли разрабатывал проблему локализации психических функций, используя метод удаления у животных различных частей головного мозга. Первоначально исходил из предположения о равнозначности разных участков. Результаты его экспериментов были опубликованы в 1929 году в его книге «Механизмы мозга и интеллект» (Brain Mechanisms and Intelligence), в которой учёный отстаивает два важнейших принципа:

• массовое действие - некоторые типы обучения опосредуются корой головного мозга как целым. Этот принцип противоположен представлениям, что каждая психологическая функция локализована в определенной зоне коры. В экспериментах с крысами Лешли удостоверился, что невозможно локализовать механизмы памяти в каком-то из отделов мозга, что память распределена в коре головного мозга.

• эквипотенциальность (равноценность) касается прежде всего отделов мозга управляющих органами чувств, например зрением. При повреждении участков коры головного мозга, ответственных за определенные функции механизмов органов чувств, другие участки мозга берут на себя функции поврежденных зон.

Таким образом, Лешли доказал несостоятельность представлений о мозговой локализации, согласно которым даже наиболее сложные функции мозга жестко привязаны к специфическим анатомическим субстратам, противопоставив этому положение о пластичности высших отделов головного мозга и функциональной многозначности его структур. Его работы послужили отправным пунктом в разработке современных представлений о мозговой организации высших психических функций человека.

Отвергая принцип локализации рефлекторных, в том числе условно-рефлекторных актов, Лешли выступил против учения И. П. Павлова. В дальнейшем он отказался от своей крайней позиции и принципа эквипотенциальности любых частей мозга в выработке навыков и решении интеллектуальных задач.

Труды

Издания на английском языке

• 1923 «The|behavioristic interpretation of consciousness.» Psychological Review
• 1929 «Brain mechanisms and intelligence.»
• 1930 «Basic neural mechanisms in behavior.» Psychological Review
• 1932 «Studies in the dynamics of behavior.» University of Chicago Press.
• 1935 «The mechanism of vision», Part 12: Nervous structures concerned in the acquisition and retention of habits based on reactions to light. Comparative Psychology Monographs 11: 43-79.
• 1943 «Studies of Cerebral Function in Learning», Journal of Comparative Neurology vol. 79.
• 1950 «In search of the engram.» Society of Experimental Biology Symposium 4: 454-482.
• 1951 «The problem of serial order in behavior.» Cerebral Mechanisms in Behavior

Издания на русском языке

• Лешли К. С. Основные нервные механизмы поведения, 1930.
• Лешли К. С. Роль массы нервной ткани в функциях головного мозга, 1932.
• Лешли К. С. Мозг и интеллект. Пер. с англ. А. А. Нусенбаума под ред. Л. С. Выготского с предисл. И. Д. Сапира. М.-Л., Огиз-Соцэкгиз, 1933.

Иллюстрацией может служить данное (как, впрочем, и любое другое) исследование; нетрудно заметить, что его автор не явля­ется изобретателем употребленных в его текстах букв, слов, сим­волов, терминов, образов, а пользуется лишь тем, что предложили ему столетия образования и рафинации языков, выработанная мно­жеством поколений механика мышления (логика), уже созданная до него нейрофизиологическая, антропологическая, эволюционист­ская фактура et cetera.

Доступ к этой информационной коллективной системе доста­точно легок, хотя требует усложнения курса социально-этической дрессировки, которая, собственно, и превращает животное homo в человека. (Напомним, что воспитание - это умение не допустить развития в человеке его естественных черт и качеств.)

Sed никакое воспитание не способно аннулировать те потенци­алы древних структур мозга, которые осуществляют управление поведением и которые всегда воспользуются возможностями ин­теллекта (как и любым другим преимуществом) для социальной, пи­щевой, сексуальной, иерархической или иной успешности особи примерно так же, как мозг эдмонтозавра (Edmontosaurus ) исполь­зовал уникальность своего дентального аппарата, насчитывавшего около 1600 зубов, а мозг дельфина использует эхолокацию.

Эту позицию превосходно раскрыл в своей хрестоматийной ре­плике С. Р. Кахаль: «Не особые интеллектуальные способности от­личают исследователя от других людей, а его мотивация, которая объединяет две страсти: любовь к истине и жажду славы; именно они придают обычному рассудку то высокое напряжение, которое ведет к открытию».

Данная цитата звучит чуть более пафосно, чем требует ее смысл, но Кахалю простительны даже поэтизмы. Впрочем, очистка от них смыс­ла остается необходимой процедурой, так как и «любовь к истине» и «жажда славы» являются не очень точным (литературным) эквива­лентом обозначения нескольких важнейших агрессий, которые ис­пользуют существенные возможности интеллекта.

По причине известной терминологической путаницы судьба понятия «интеллект» была сложной и в известной степени забав­ной.

Карл СпенсерЛешли еще в 1932 году сделал очень добросовест­ный и подробный обзор тех теорий «интеллекта», что были извест­ны науке его времени.

Напомню, что Лешли, несмотря на свою репутацию «ученого ху­лигана», в истории классической нейрофизиологии остался весьма авторитетной фигурой. Лешли блестяще владел и академической научной фактурой, и методами ее анализа, был дерзок и бескомпро­миссен. (Его основные работы, его метод и стиль мышления оказали явное влияние на Г. Джаспера, У. Пенфилда, К. Прибрама, П. Милне­ра, Г. Мэгуна, И. Бериташвили, X. Делгадо.)

Современники Лешли упрекали его в вивисекторском радикализме, в неуместном сарказме, в «залабораторенности», в непоследователь­ности, механицизме, редукционизме, физиологическом буквализме и в безжалостной (порой, действительно переходящей границы ака­демических приличий) критике почти всех теорий и гипотез о работе механизмов мозга, с таким трудом и тщанием собираемых по крохам в единое знание. Впрочем, единственное, в чем он никогда не был об­винен, так это в «неверности» физиологии, id est в стремлении при­влечь к оценкам сложных процессов мозга посторонние, вненаучные дисциплины (мистику, философию, психологию et cetera).

Время критично оценило часть его собственных разработок, но подтвердило большинство его критических оценок и чистоту того метода, которым он пользовался для вынесения своих точных, но не всегда корректных вердиктов.

Именно по этой причине «список Лешли», ставший частью его труда «Мозг и интеллект» (1933), является, возможно, наиболее ем­ким и любопытным даже сегодня.

Напомню, что разбирая генеральные гипотезы интеллекта: П. Флуранса (1842), Ф. Гольца (1881), Ж. Леба (1902), Г. Мунка (1909), К. Монакова (1914), В. Бродбента (1872), Э. Гитцига (1884), Гом- марберга (1895), Л. Бианчи (1922), С. Франца (1902, 1907), Г. Клюве- ра (1927), Е. Фейхтвангера (1923), Е. Торндайка (1926), Ч. Спирмена (1927), К. Лешли мрачно констатирует их всецелую зависимость «от психологических концепций», желание с помощью нейрофизио­логической фактуры и терминологии «обслужить» философские вы­мыслы и, как закономерное следствие, - общую переусложнен- ность, невнятность и неудовлетворительность.

С Лешли трудно не согласиться.

Во всех перечисленных трудах очевидна необъяснимая покор­ность гипотезеров весьма спорной идее об интеллекте как о чуть ли не обязательном, врожденном свойстве homo.

Aegrote videre, как опытные экспериментаторы, талантливые фи­зиологи при прикосновении к теме интеллекта - складывают свое научное «оружие» к ногам мифа и начинают выискивать фантазий­ный «субстрат мышления и ума».

Sane, следует помнить и об особом аромате времени, которое провоци­ровало на создание именно таких гипотез. Probabiliter, graviter adducti fabulis Julii Verni, impressi per inventionem kerosene camini, habenarum bracarum vehiculiumque, progressu electricitatis inventis in histologia et distributio latrinarum - физиологи искали объяснение фантастических свершений homo в неких чрезвычайных свойствах его мозга.

Exempli causa.

ЖакЛеб полагал, что функциональная периодичность возбужде­ний различных частей коры вызывает некий резонанс, который вы­зывает ассоциации, а интеллектуальная одаренность зависит от ре- зонантных свойств головного мозга.

Герман Мунк делит мозг на «первичные сенсорные сферы», а ин­теллект видит как некое их «агрегатное связывание»; Эдвард Гитциг ищет «месторасположение ума» в лобных долях, Леонардо Бианчи - в височных долях; Чарльз Спирмен и ЭвардЛи Торндайк вообще ухо­дят в возможность только интуитивного (вненаучного) постижения данного свойства.

Лешли досадует, констатируя их фиаско, но уровень нейрофи­зиологических знаний его времени не позволяет ему понять пер­вопричину невозможности предложить точную и объемную гипоте­зу понятия «интеллект»: «Таким образом эти точки зрения ничего не дают для понимания природы интеллекта. ...Можно считать вполне установленным, что этот фактор (интеллект) является функцией де­ятельности нервной ткани и что поэтому окончательную формули­ровку его природы следует представить в понятиях механизмов моз­га» (Лешли К. С. Мозг и интеллект, 1933).