Все крупные крепости русского Северо-Запада (за исключением разве Изборска) возводились на магистральных водных торговых путях. Потому не сколько удивительно, что до конца первой четверти XIV столетия ни новгородцы, ни окрестные карелы, ни наезжие шведы не обращали внимание на остров на Неве (несколько ближе к ее северному берегу), расположенный в самом истоке реки прямо перед Невской губой Ладожского озера. Причем долгое время на острове не было не только укреплений, но даже какой-нибудь малой рыбацкой деревушки. Только экипажи проплывавших вверх или вниз по Неве торговых и военных судов делали на его берегу короткие остановки для отдыха или чтобы переждать разбушевавшийся на Ладоге шторм.

Издавна остров назывался Ореховец (позже Ореховый). Он действительно напоминает очертаниями плод произрастающего в новгородской земле лесного ореха, а может быть, в древности остров был покрыт зарослями лещины.

Первое упоминание об острове в истоке Невы датировано в русских летописях 1228 годом. Сказано в них, что во время похода на финские племена новгородцы «отступиша в островъ-лецъ».
Долгое время у него не было постоянного населения, и использовался он как наблюдательный пункт, временное убежище, безопасная стоянка. По всей вероятности, здесь в 1284 году

новгородцы и ладожане «сташа на усть Невы» и разбили шведов, которые хотели «на кореле дань взяти».
История возникновения русской крепости на острове тесно связана с длительным противостоянием между Русью и ее западными соседями -Швецией, Данией, Ливонским орденом. Борьба за Карельский перешеек и ижорские земли, за территорию вокруг Ладожского озера и Балтийского моря продолжалась несколько веков, и причина этой борьбы очевидна. Для того чтобы закрепить эти земли за собой, необходим был кон-троль над Невой. Река была важнейшей транспортной магистралью на знаменитом пути «из варяг в греки», по ней шли суда с грузами, по ней плыли в глубь Руси вооруженные отряды викингов, шведов, ливонцев.
Знаменитый торговый путь «из варяг в греки» проходил по рекам из Балтийского моря (река Нева-Ладожское озеро- река Волхов - озеро Ильмень - река Ловать - волок в Западную Двину- Западная Двина - волок в верховья Днепра) в Черное. Столь относительно короткий путь из Северной Европы в Средиземноморский бассейн стал известен в VIII веке, когда двигавшиеся по этому пути с юга колонисты-славяне встретились с колонистами из-за моря - варягами. В IX-X веках по этому пути постоянно двигались потоки товаров и людей. Именно вдоль пути «из варяг в греки» и во многом благодаря ему возникла Древняя Русь.

Открытым остается вопрос, как преодолевались волоки из реки в реку. По классической версии, судовые команды по бревнам перекатывали корабли из реки в реку, но современные попытки волочения судов, подобных древним ладьям, показали, что одной мускульной силы людей недостаточно. Поэтому высказывается альтернативная версия - волокли не сами корабли, а только товары с одного судна на другое.

Стремясь закрепить за собой эти земли, шведы захватили территорию современной Финляндии, затем Карелию. В 1300 году в месте впадения в Неву речки Охта они возвели мощную крепость с восемью башнями - Ландскрона - «Венец земли» {см. «Исчезнувшие крепости»). Таким образом, шведам удалось взять под свой контроль нижнее течение Невы и выход
в Балтийское море. И хотя в 1301 году новгородцы разрушили новую крепость, угроза русским землям не исчезла, и причинами ее были слабость оборонительных рубежей и отсутствие мощного русского укрепления на Неве.

В 1310-1322 годах между Новгородом и Швецией постоянно
происходили конфликты. Противники осаждали и разоряли крепости и поселения друг друга. Бесконечные взаимные набеги, столкновения и обвинения могли бы продолжаться очень долго, но новгородцы, осознав одну из главных причин своей слабости, приняли весьма своевременное решение об укреплении своей обороны на Неве. В 1323 году под руководством князя Юрия Даниловича (внука Александра Невского и сына Даниила Александровича, первого московского князя) они поставили на Ореховом острове первое деревоземляное укрепление. В летописи о том сказано предельно кратко: «В лето 6831 ходиша новгородцы князем Юрьем и поставиша город на устье Невы, на Ореховом острове».

Остров Ореховый, на котором новгородцы поставили новую крепость, был невелик. Размеры его составляли примерно 450×220 метров. Речные рукава, шириной по 400 метров каждый, отделяли его и от северного, и от южного берегов Невы. Таким образом, подобраться к острову с берегов было весьма непросто - водное пространство хорошо просматривалось защитниками укрепления. Первоначально оно занимало около 8500 квадратных метров, было окружено насыпным валом, по верху которого шел деревянный частокол. Внутри укрепление было тесно застроено одноэтажными деревянными жилыми домами. Налоги, получаемые Новгородом с крепости и окрестных жителей, стали составлять доход новгородского князя.

Крепость поставили летом 1323 года, а осенью ее впервые увидели послы шведского короля, прибывшие заключать мир-
ный договор. Подписанный 12 сентября 1323 года, он получил название Ореховского и стал первым официальным мирным договором между Русью и Швецией.

Ореховский договор определял русско-шведскую границу, приостанавливал шведскую агрессию в глубь страны, предусматривал свободную торговлю. Наконец, договор закреплял за Новгородом восточную часть Карельского перешейка и берега Невы. (Хотя статьи договора обе стороны соблюдали не слишком строго, следует заметить, что его юридическая и правовая сила действовала почти триста лет!)
Увы, и Русь и Швеция не слишком долго соблюдали мир. Вновь начались убийства и нападения, разбои и грабежи. Особенно драматичные события разгорелись вокруг Орешка в 1348 году, когда он подвергся нападению шведского короля, религиозного фанатика Магнуса Эриксона.

Подстрекаемый Римским Папой, он прислал на новгородское вече провокационную грамоту, почти ультиматум. В ней король требовал от новгородцев выставить на диспут православных философов, а он со своей стороны выставит философов католических. Неприемлемым был пункт, согласно которому по результатам спора либо король должен был принять православие, либо новгородцы признать главенство Римского Папы. В случае отказа от диспута король грозил войной.

Новгородцы дипломатично отвечали, что приняли свою веру от греков и с подобными предложениями королю надобно обращаться не к ним, а в Константинополь. Получив повод, король немедленно нанес удар. Шведские войска осадили Орешек. Одновременно они разбрелись по обоим берегам Невы и силой крестили на северном берегу карелов, на южном -ижорян. Отказавшихся переходить в католичество убивали.
Жители Орешка отважно оборонялись, просили помощи у новгородцев. Те же сначала медлили, потом прислали подмогу, но незначительную. Тем временем Орешек пал. Возмущение и гнев по поводу нарушения Ореховского договора охватили не только новгородцев. На помощь подошли дружины из Пскова и Москвы.

Правда, псковичи сразу заявили, что долго участвовать в осаде не собираются. Однако взятие даже небольшой, но зато островной крепости оказалось делом нелегким и долгим. Среди псковского отряда зрело недовольство. Наконец они объявили, что уходят домой. Новгородцы умоляли сделать это ночью,
чтобы шведы не прознали об ослаблении осаждающего войска. Но обида псковичей за попусту потраченное время была столь велика, что они нарочно ушли в полдень, да еще и с музыкой.

Шведский гарнизон сопротивлялся отчаянно, но через девять месяцев осады окончательно обессилел от голода, и в феврале 1349 года русские вновь захватили Орешек, вынудив шведов сдаться. При этом в ходе штурма сгорели и стены, и сама крепость. Еще год спустя между Швецией и Новгородом был подписан новый договор, по которому Швеция навсегда отказывалась от притязаний на Орешек.
Но даже подписанный новый договор не давал гарантии настоящего мира. Новгородцы не доверяли шведам, и в 1352 году глава Новгорода, архиепископ Василий, по просьбе горожан повелел восстановить крепость Орешек.

Вот как писали новгородские летописи о событиях середины XIV века: «Добиша челом новгородьцы, бояре и черные люди архиепископу Новгородьскому, владыце Василию, чтобы „еси, господине, ехал, нарядил костры во Орехове»,- и он ехав, костры нарядил».
Распоряжение его было быстро выполнено, и на острове в истоке Невы появилась шестая на Руси цельнокаменная и первая (по времени возникновения) многобашенная крепость.
Безжалостное время стерло с лица земли эту древнюю постройку, но раскопки позволили по найденным остаткам составить представление о ее первоначальном облике. Крепость размерами 90×100 метров располагалась в юго-восточной части острова. Четырехугольная в плане, она была примерно в пять

раз меньше той, что мы видим сегодня (около 350 метров в периметре). Две ее стены шли вдоль берега, а две отделял от основной части острова трехметровый канал, который служил еще и местом швартовки небольших судов под защитой крепости. Традиционно сложенные из валунов и известняковых плит на известковом растворе стены имели высоту 5-6 и толщину около 3 метров. По верху стен шел боевой ход с квадратными бойницами. Три башни (одна воротная) не выступали за линии стен и, следовательно, не могли прикрывать весь периметр изогнутых стен крепости.

В северной части, недалеко от северо-западного угла, находились въездные ворота. Они представляли собой двух- или трехъярусную башню с опускной решеткой. А юго-западный угол крепости занимала, скорее всего, четырехугольная в плане башня. Именно в крепости Орешек впервые на Руси были сооружены прямые прясла стен. Этот прием впоследствии стал традиционным для русского оборонительного зодчества.
Крепость в Орешке была сооружена накануне появления огнестрельного оружия и, следовательно, не была приспособлена к защите от него.

Но для своего времени это была сильная крепость. Прибывшие в 1392 году грабить берега Невы шведы даже не решились к ней приблизиться и остановились в пяти верстах ниже по течению. Вышедший из Орешка служилый князь Симеон (Лугве-ний) Ольгердович нагнал их отряд и разбил.

Такая крепость служила надежной защитой, поэтому на незанятой ею части острова быстро возникло поселение, ставшее посадом города Орешек. От крепости его отделяла протока шириной до 4,8 метра, которая находилась в 25 метрах западнее крепости. Берега протоки, ставшей позднее каналом, были в на-чале XV века облицованы деревом, и затем вдоль берегов соорудили деревянную набережную с перилами. Это было большой редкостью для городов средневековой Руси. В 1410 году посад обнесли каменной стеной.
Жители Орешка стали одними из главных организаторов судоходства на Неве, а сам Орешек стал и крепостью, и портом, и торговым центром. Ведь по Неве проходили торговые пути Новгорода и Запада, и Орешек был первым речным портом на пути заморских гостей. К тому же ореховцы занимались не
только мирным судоходством, но и оберегали мир на этих рубежах. А еще жители острова расправлялись с морскими разбойниками, досаждавшими купцам.

О том, что происходило в Орешке в период между 1410 и 1478 годами, известно немного. Несколько раз крепость и посад переходили к шведам, но всегда достаточно быстро возвращались новгородцами обратно. В 1478 году Новгород утратил политическую самостоятельность и был присоединен к Великому княжеству Московскому, Орешек отошел к Москве вместе с ним. С расширением границ Москва обрела и новых противников, среди которых шведы были одними из самых опасных (впрочем, сами шведы тоже с большой опаской приглядывались к новому соседу). Без особых промедлений московское правительство приступило к укреплению новых рубежей, в том числе перестройке крепостей под нужды огневого боя.

После перехода Орешка «под руку Москвы» его стратегическое значение еще больше усилилось. Именно Орешек играл решающую роль в проводимой московским государем Иваном III внешней политике. По его повелению были проведены реконструкция и серьезное укрепление крепостей Северо-Запада: Ладоги, Яма, Копорья и Орешка. Это усиливало оборонительные рубежи государства на Северо-Западе. Крепость Орешек полностью перестроили. Прежнюю, новгородскую, разобрали напрочь, почти до фундамента, как совсем непригодную. Новая, возведенная на ее месте (с рядом позднейших перестроек и реставраций), заняла практически весь остров, между ее стенами и урезом воды осталась лишь узкая прибрежная полоса. Кроме того, укрепление стало двойным, внутри внешних стен расположилась внутрикрепостная цитадель. Внешний периметр крепости защищали 7 башен и еще три обороняли внутреннюю цитадель. Каждая по традиции имела название: Королевская, Флажная, Головкина, Погребная (или Подвальная; с XVIII века Безымянная), Наугольная (Головина), Мен-шикова, Воротная (с XVIIIв. Государева); башни цитадели: Светличная, Колокольная или Часовая, Мельничная. Из этих десяти башен до нашего времени остались только шесть.

Нападения приходилось ждать, прежде всего, с запада, из устья Невы, потому самой мощной и стала западная башня -Наугольная (Головина), на ее верхушке размещался и сторожевой пост. К югу от Орешка расположились несколько маленьких островков, на которых враг мог попытаться разместить артиллерию, поэтому с юга крепость также была прикрыта мощными башнями - Безымянной и Головкиной. Въезд в крепость находился с противоположной стороны, через северную - Воротную

(Государеву) башню. Въезд в крепость внутри башни был не сквозным, а под прямым углом (примерно как в Ладоге), это затрудняло применение таранов и пушечного огня по воротам издалека. Ворота запирались опускными решетками-герсами. Перед въездом в крепость дополнительную преграду создавали частокол, ров, соединенный с Невой, и подъемный мост. Многие бойницы, как самой башни, так и стен, были нацелены на площадку перед въездом в крепость.

Все башни, кроме Воротной, были круглыми в плане (это позволяло равномерно и одинаково удобно распределить сектора обстрела). В нижней части диаметр башен равнялся 16 метрам, толщина стен -4,5 метра, высота башен -от 14 до 16 метров. Все башни имели над собой костры, то есть шатровые деревянные покрытия. В каждой башне было по 4 яруса: нижний традиционно имел сводчатое перекрытие, верхние же разделялись деревянными балками с настилом, но каменные лестницы с яруса на ярус скрывались в толще стен. На каждом ярусе располагалось 5-6 бойниц, причем так, чтобы верхние не нахо-дились прямо над нижними, благодаря чему каждый участок воды перед крепостью простреливался из какой-то бойницы в упор, а дым от пальбы с нижних ярусов не застилал
обзор бойцам верхних ярусов. Большинство башен имели два входа: один -на уровне земли, другой располагался на уровне второго яруса. Все башни выдвинуты далеко за линию стен, что позволяло вести перекрестный обстрел противника, высадись он на побережье острова.

Общая протяженность крепостных стен теперь составила 740 метров, более чем в два раза превышая длину стен прежней крепости. Их высота достигала 12 метров, толщина кладки у подошвы-4,5 метра. По всему периметру крепостных стен с внутренней стороны тянулся крытый боевой ход, с которого вели сквозные проходы в каждую из башен. Чтобы в случае неожиданного нападения у входов в башни не возникала толчея, прямо изнутри двора на стены крепости вели каменные лестницы-влазы, они же служили своеобразными контрфорсами, подпиравшими стены.

Трудно назвать другую русскую крепость, которая производила бы столь же сильное впечатление на противников и просто сторонних наблюдателей. Вот что сказано о ней шведскими и датскими очевидцами: «Нотебург (Орешек.-Лет.) -мощная крепость. Победить ее можно либо голодом, либо по соглашению…» Другое высказывание: «Считаю эту крепость одною из неприступнейших в мире». И еще одно замечание: «Кроме голода или дружественного соглашения ничем нельзя было привести Орешек к сдаче».
Материал, из которого была сложена крепость, традиционен для новгородчины - известняковая плита, внутри стены -необработанные глыбы, снаружи - обтесанные плиты.

Цитадель - крепость в крепости - была отделена каналом (засыпан более ста лет назад) шириной 12 метров, через который был перекинут деревянный подъемный мост. Он же в поднятом состоянии запирал ворота. Как и на въезде в крепость, здесь была оборудована подъемная решетка-герса. Светличная башня прикрывала вход в цитадель, на Колокольной висел тревожный колокол (позже на ней укрепили часы и башня стала называться Часовой), а Мельничная одновременно была ветряной мельницей. Именно внутри цитадели располагался крепостной колодец. Королевская башня стала одновременно и башней основной крепости, и укреплением цитадели. До XVIII века около нее существовал неприметный второй выход из крепости в сторону Ладожского озера, также с воротами и герсой. Крепость имела и двое водных ворот. Канал, отделявший цитадель от внутреннего двора крепости, обоими своими концами выходил на Неву прямо под крепостными стенами, то есть небольшие суда могли заходить внутрь укрепления и укрываться здесь от врагов и непогоды.

В новой крепости для гражданского населения места не оставалось, мирных обывателей выселили на оба берега Невы, и перебираться в крепость им дозволялось только в случае приближении врага. Большинство жителей предпочло южный берег, где в случае чего оставался шанс убежать от шведов посуху, а когда в XVIII веке отсюда были прорыты ладожские каналы и по ним устремился поток товаров в Петербург, здесь возник город Шлиссельбург (ныне Петрокрепость). Поселение на противоположном берегу выросло всего лишь в деревню Шереметьевка.

Первое серьезное боевое крещение новая крепость получила в середине XVI века. Поводом послужили письма, которые Иван Грозный слал шведскому королю не лично, а от имени своего новгородского наместника, нанося тем самым королю оскорбление: по законам дипломатических переговоров той эпохи обращаться мог только равный к равному. В ответ шведы задержали у себя нескольких русских купцов, в том числе и из Орешка (по сути, взяли их в плен). Затем почти 5-тысячная армия шведов начала наступление. «А пришел Яков от Выбора (Выборга. -Авт.) сухим путем на конех, и пешие с ним люди были многие, а в бусах с моря Невою пришли в то же время с нарядом многие люди к Орешку же, и по городу из наряду били, и землю воевали», - отмечали русские летописцы.
В 1554-1555 годах королевские войска подступили к Орешку частично на судах, частично по берегу. На шведских кораблях бусах* стояли пушки, из которых они вели огонь по стенам прямо с воды. Защитники Орешка на третьей неделе осады совершили смелую вылазку, в ходе которой захватили одну бусу, а с ней 150 человек и 4 пушки. Не отважившись на прямой штурм крепости, шведы осадили ее, но неудачно. Отряды московских войск тут же двинулись к шведскому Выборгу и обложили его со всех сторон. Ни та, ни другая сторона взять крепости не смогли, но опустошения на всем пространстве от Выборга до Орешка произвели страшные. Понурые колонны пленных брели и в Стокгольм, и в Москву (в тот год цены на холопов в Москве упали до 1 гривны за мужчину и 5 алтын за девицу). Потом, правда, послы договорились, что шведы своих пленных выкупят, а русских возвратят безденежно.

Более серьезному испытанию подвергся Орешек в 1582 году. В сентябре, на исходе Ливонской войны, шведская армия численностью до 10000 человек сосредоточилась у стен Орешка. А 6 октября 24 осадные мортиры начали непрерывный обстрел крепости. Через разрушенную стену внутрь ворвался десант, сумев-ший захватить одну из башен. Однако стремительной контратакой русские отбросили противника и вынудили его отступить с большими потерями. 7 ноября шведская армия, которой командовал знаменитый генерал Понтус Дела-гарди, после второго неудачного штурма ушла из-под Орешка.
Эта победа русских имела общегосударственное значение - под м. в. Скопин-Шуйский.
Орешком была остановлена и разбита мощная шведская армия. Орешек стал важнейшей крепостью Московского государства на всем Северо-Западе, играя ключевую роль в обороне этих земель. Не случайно во время мирных переговоров 1585 года шведские послы предлагали обменять принадлежавшие им тогда Ям и Копорье на Орешек, но московские переговорщики, тоже понимавшие важность укрепления в истоке Невы, отказались от выгодного на первый взгляд предложения: получить две крепости за одну.
Начало XVII века стало для России очень трудным этапом. Внутренние междоусобицы и распри вызвали смуту и растерянность в русской провинции, не знавшей, кого считать настоящим царем. В 1608 году воевода Орешка Салтыков держал сторону Лжедмитрия II, но через год его изгнало из крепости русско-шведское войско Скопина, воевавшего за царя В.Шуйского. Воспользовавшись тем, что в 1610 году Москва признала царем польского королевича -врага Швеции, шведы начали прибирать к рукам ослабевшие русские земли. Они взяли

Новгород, затем Копорье, Ивангород, Ям, Гдов, Ладогу, Коре-лу. Дольше всех остальных русских крепостей сопротивлялся Орешек. Первый штурм, в феврале 1611 года, был успешно отбит защитниками.
В конце сентября 1611 года шведы взяли Орешек в плотную блокаду. О запасах осаждавшим беспокоиться не приходилось-все необходимое доставлялось им из Новгорода. Защитники же Орешка на чью-либо помощь не надеялись. После девятимесячной осады, потеряв от голода, болезней и огня противника девять десятых защитников, истратив все имевшиеся запасы продовольствия и почти все боеприпасы, видя, что шведы способны осаждать крепость до бесконечности, остатки русского гарнизона приняли решение о ее сдаче. Из первоначальной тысячи защитников в руки шведов попала лишь сотня изможденных людей. По результатам Столбовского мира Орешек отошел под шведскую корону.

Летом и осенью 1656 года русские войска под командованием воеводы Петра Потемкина предприняли попытку отбить Орешек у шведов. Одновременно правительство царя Алексея Михайловича пыталось вернуть крепость дипломатическим путем. Но ни военные, ни дипломатические усилия успеха не принесли. Когда русские предложили стойко оборонявшимся шведам сдаться, комендант крепости майор Франс Граве ответил: «Яблоко и грушу легче раскусить, чем такой орех». (Эту
фразу позднее припомнит Петр I, которому удалось раскусить этот «орех».) Русские вынуждены были отступить.

Итак, почти на 90 лет крепость перешла в руки шведов. Они переименовали Орешек в Нотебург (от шведского Note -«орех», Burg - «город, крепость»). Какой-либо серьезной капитальной перестройки крепости и ее укреплений новые хозяева не вели. Хотя инспектировавшие Нотебург шведские специалисты писали в своих отчетах о плачевном состоянии крепостных укреплений, лишь в самом конце XVII века, в 1686-1697 годах, шведы заново переложили совсем обветшавшую Черную (Королевскую) башню. Ее вывели в четыре этажа, перекрыли мощным верховым сводом.

Знаменитый шведский градостроитель и инженер Эрик Дальберг писал в отчете о посещении Нотебурга в 1681 году: «Это отличное место и ключ к Ладожскому озеру… запущено и заброшено. Большие и высокие стены стоят без кровли, потрескались внутри и отделились одна от другой так, что стоят под наклоном. Красивые, великолепные сводчатые башни также частично сверху до самой земли так потрескались и полопались, что теперь это представляет большой ущерб».

О том, что за 90 лет Орешек так и не был модернизирован, шведам пришлось сильно пожалеть осенью 1702 года. К тому времени Северная война, начатая Петром I за выход к Балтике, шла уже два года. После поражения под Нарвой Петр успел провести значительные преобразования русской армии и рвался испытать свои новые полки в деле. 26 сентября 1702 года русская армия осадила Нотебург. Перед солдатами Петра стояла трудная задача: не имея флота, предстояло штурмовать крепость на острове. Шведский гарнизон Орешка под командованием Густава фон Шлиппенбаха насчитывал около 500 человек, но сила крепости заключалась в первую очередь в артиллерии. Нотебург защищали 140 пушек, то есть крепость была вооружена до зубов. Без кораблей никак не обойтись, но и строить их в районе Ладожского озера с соблюдением тайны было невозможно. Однако Петр решил эту проблему.

Два корабля собрали в далеком Архангельске. Готовые суда окрестные крестьяне, надрываясь, из последних сил, волоком дотащили за два месяца через тайгу и болота Карелии до Онежского озера, примерно по тем местам, где позже будет прокопан знаменитый Беломорско-Балтийский канал. (Остатки этой «Государевой дороги» сохранились и доныне.) Из Онеги суда вошли в реку Свирь и по ней спустились в Ладожское озеро, на котором тем временем собрали десятки ялов - вместительных лодок, на которых можно было перебрасывать к стенам крепости десант.

Пехотные части и артиллерию Петр сконцентрировал в Ладожской крепости и, как только с Онеги пришли суда, выступил с ними к Нотебургу.
27 сентября 1702 года началась осада Нотебурга. Предсказать ее исход не мог никто. С одной стороны, русские имели подавляющий численный перевес, с другой -шведы, обеспечившись более чем достаточно пушками и боеприпасами, засели в островной крепости, а у русской армии не было опыта захвата укрепленных островов. Однако шведскому гарнизону Орешка не приходилось рассчитывать на помощь извне, основные силы шведской армии находилась безнадежно далеко.

Русские полки стали лагерем на левом берегу Невы. Вводить в реку лодки Петр сразу не решился, их переволокли трехверстной лесной просекой из озера и ниже по течению Невы составили из них понтонную переправу, по которой 1000 солдат Семеновского и Преображенского полков переправились на другой берег, чтобы завершить блокаду Орешка. К 1 октября крепость была полностью изолирована от внешнего мира, все пути из нее, как по воде, так и посуху, были перекрыты русскими солдатами. В тот же день Петр послал в крепость парламентера с предложением сдать ее на договор. Комендант Шлиппен-бах просил отсрочки на четыре дня, дабы посоветоваться с
командованием, находящимся в Нарве (шведский генералитет в то время уже понимал, что сдача позиций в безнадежной ситуации есть разумное решение, а не измена). Петр посчитал такую просьбу бессмысленным оттягиванием времени (виданное ли дело, чтобы военный спрашивал у командования, можно сдаваться или нет!) и немедленно открыл по крепости огонь.

Как только первые ядра начали крушить стены Орешка, оттуда прибыл другой парламентер - супруга Шлиппенбаха. Дело в том, что за девять десятков лет шведы успели порядком обжить эти места, и кроме гарнизона в Орешке и его окрестностях обитали семьи офицеров и солдат, да и просто колонисты из Швеции. Узнав о приближении русских войск, все они укрылись в Орешке, так что крепость оказалась битком набита гражданским населением. Жена Шлиппенбаха испрашивала у Петра позволения для женщин и детей беспрепятственно удалиться из Орешка и отправиться в Швецию. А дальше пусть мужчины в мундирах начинают сражение. Петр отвечал, что готов выпустить их, но только вместе со своими мужьями, то есть фактически отказал в милости.

Русские пушки 11 дней, стреляя картечью, стенобитными и зажигательными ядрами-брандскугелями, превращали внутренность Орешка в адское пекло. Гарнизон только и успевал, что тушить деревянные конструкции, но они загорались вновь и вновь. Шесть дней могучие стены Орешка стояли нерушимо (по ним было выпущено около 6000 бомб и 10000 ядер), на седьмой день бомбардировки они обвалились в трех местах, но не полностью. Все три бреши образовались столь высоко, что без лестниц штурмующим все равно было не обойтись.

Жители Петербурга знают, что за белые ночи весны они платят темными днями осени. Ночь -всегда союзник атакующих и враг обороняющихся. 11 октября, в 2 часа ночи, черной как чернила, погрузившись в лодки, русские солдаты пошли на штурм. Куда грести, им было видно хорошо: накануне штурма артиллерия, заранее пристрелявшись днем, закидала крепость зажигательными ядрами, и горящий Орешек был единственным и жутким зрелищем в той кромешной ночи. Первыми отчалили

к Орешку лодки с охотниками, то есть добровольцами. Такого рода войск, как морской десант, в русской армии в то время не существовало, но охотники 11 октября 1702 года фактически стали его прообразом.
Скудные тексты, описывающие штурм, дают возможность только догадываться о ходе свирепой схватки, что разыгралась тогда у стен Орешка. Началось с катастрофы. Штурмовые лестницы делали накануне, на глазок, и ошиблись, их длины не хватило, чтобы влезть на любую из трех обрушившихся стен. Сгрудившись на берегах острова, прижатые к воде, русские солдаты оказались мишенью, по которой шведы вели огонь в упор со стен с расстояния в три-четыре десятка метров. Подчиненные Шлиппенбаха стреляли не только из ружей, но и картечью из пушек, расстреливая в упор отряды русских словно в тире.

Героизм солдат и офицеров российской армии, проявленный на узкой полоске берега между стенами крепости и водами Невы, поражает. Петр I, наблюдая за штурмом крепости с южного берега Невы, послал на лодке гонца к командующему штурмом подполковнику Семеновского полка М.М.Голицыну с приказом отступать. Голицын ослушался воли царя, отослав гонца назад с сообщением: «Скажи царю, что теперь я уже не его, а Божий». Находясь под прямым огнем крепости, под самыми ее стенами, солдаты Голицына связывали чем придется лестницы, и по этим шатким конструкциям лезли в бреши, ощетинившиеся шведскими штыками.

Бой внутри Орешка длился 13 часов (!), при том что пространство крепости не превышает размеры современного городского двора средних размеров. Когда стало ясно, что Голицыну удалось ворваться внутрь, на помощь ему с
добровольцами Семеновского полка отправился царский любимец А. Д. Меншиков. Видя, что русских прибыло, шведы отчаялись. В пятом часу дня Шлиппенбах приказал ударить в барабаны. На тогдашнем военном языке это означало то же, что сейчас белый флаг. Но шведы удерживали еще некоторую часть крепости, а цитадель полностью оставалась в их руках. Начались переговоры об условиях сдачи крепости, на это ушло целых три дня.

Остатки шведского гарнизона (86 здоровых солдат, 156 раненых) сдавали крепость на самых почетных условиях. Они покидали Нотебург с четырьмя пушками, с распущенными знаменами, с личным оружием и с пулями во рту (эта недолго существовавшая традиция означала тогда, что, несмотря на сдачу, они сохранили свою воинскую честь). Русские солдаты, погибшие при штурме, были похоронены внутри крепости в братской могиле.

Одержанная победа досталась русской армии ценой огромных потерь. При штурме крепости погибло более 500 солдат и офицеров и около 1000 были ранены. Петр I сказал, что город взят «через всякое мнение человеческое», и распорядился наградить всех участников штурма -и солдат, и офицеров - специ-альными медалями. Это произошло впервые в истории России и стало со временем традицией. Именно об этой победе написал Петр I в письме своему помощнику А. А. Виниусу: «Зело жесток был сей орех, однако, слава Богу, счастливо разгрызен».

Взятие Нотебурга стало первой крупной победой в Северной войне. Увлеченный европейской культурой, Петр не стал возвращать крепости новгородское имя Орешек, а велел именовать ее теперь Шлиссельбург, то есть Ключ-город, ключ к Балтийскому морю. Теперь до этого моря оставалось 60 верст с небольшим.
Но ход войны всегда может повернуть в обратную сторону. Этого царь Петр никогда не забывал. Потому, в отличие от пребывавших в течение 90 лет в беспечности шведов, он приказал немедленно приступить к ремонту прежних укреплений Орешка и возведению новых, так как крепость досталась победителям сильно поврежденной: в стенах и башнях было несколько брешей, сгорели почти все деревянные постройки. Нужно было срочно ликвидировать последствия разрушений - неприятель мог появиться когда угодно. Общий план крепости набросал сам Петр I, а работами по укреплению бастионов руководили ближайшие сподвижники Петра, «птенцы гнезда Петрова» - К. А. Нарышкин, А. Д. Меншиков, Н. М. Зотов, Ф. А. Головин, Г. И. Головкин.

Всего за три года, ценой невероятных жертв и массовых лишений, крепость была восстановлена и создана новая линия бастионов, обеспечившая эффективную круговую оборону. Реставрация крепости стоила жизни сотням и тысячам простых русских людей. Согласно имеющимся сведениям, из 2856 человек, согнанных в Шлиссельбург из Ржева, Олонца, Белоозера, Каргополя, работало 1054, а остальные болели или умерли.
Теперь крепость имела форму вытянутого треугольника. Внешний периметр стен венчали 6 башен, достигавшие в высоту 16-17 метров. Пять из них -Головкина, Головина, Флажная,
Королевская и Меншикова - были круглыми, шестая - Государева - квадратной.
Башня Головкина находилась в месте изгиба длинной южной стены и располагалась ближе всего к переднему краю обороны. (Не случайно именно она сильнее всего пострадала от лобового огня осаждавших.) Башня имела форму цилиндра, который сужается к шатру. В середине XVIII века здесь разместился пороховой погреб.

В юго-восточном углу располагалась Флажная башня, чьи бойницы смотрели в сторону Шлиссельбурга. Название башни связано с тем, что именно на ней в XVIII и XIX веках поднимали крепостной флаг.

Трехъярусная, поднимавшаяся более чем на 14 метров,
выстроенная из тесаного камня, башня контроли-ровала огнем своих орудий все среднее течение Невы.

Королевская (или Нарышкина) башня находилась в северовосточном углу крепости, и ее бойницы в форме раструбов смотрели на Ладожское озеро. Через них можно было вести обстрел противника в момент его высадки с судов на берег. Как и большинство других башен, Королевская, выстроенная из тесаного камня, имела 5 ярусов.

Башни крепости окружали бастионы. Они имели форму неправильных пятиугольников и выступали далеко вперед. В результате у оборонявшихся появлялась возможность вести перекрестный огонь по противнику еще до того, как он высадился бы на берег. Первоначально земляные, в 1755-1765 годах они были заменены на каменные. Руководил этими работами Абрам Ганнибал, предок А. С. Пушкина.
Тогда же отдельные бастионы, прикрывавшие башни, были соединены куртинами (стенами) по всему периметру острова. Теперь внешний контур бастионов и куртин был сложен из обтесанных известняковых плит, но боевые площадки на них оставались земляными. Каждый бастион имел по 5-7 пушек. Много позже, когда Орешек был изъят из ведения военного министерства, вся эта система укреплений была упрощена до дороги, ведущей вдоль внешнего периметра крепости.

Для возведения этих укреплений пришлось специально насыпать искусственный берег. В прибрежные воды сбрасывали десятки тысяч фашин, которые засыпались землей. Поверх возводился бруствер - стена из тех же фашин и земли с ячейками для пушек. Первичные укрепления закончили уже к декабрю 1702 года, а окончательно работы завершились только в 1715 году. Для того чтобы уберечь новые бастионы от размы-ва, их укрепляли деревянными срубами и булыжниками, но проточная вода неминуемо размывала этот крепеж ежегодно, чаще всего весной.

Несмотря на то что на протяжении всего XVIII века крепость постоянно укреплялась и перестраивалась, ее военно-оборонительное значение падало. Но в отличие от большинства
древних русских крепостей, которых ждали обветшание и забвение, судьба изменила статус Шлиссельбурга - он стал главной политической тюрьмой Российской империи.

Местом содержания заключенных стали изолированные солдатские казармы, находившиеся на территории цитадели в северо-восточной части крепости. Цитадель, или Секретный замок, была невелика по размерам - примерно 45×45 метров. Ее отделяли от остальной крепости ров с водой и стены с четырьмя башнями. Черная башня (ее называли еще Королевской, а позднее Нарышкиной) располагалась в крайнем северо-восточном углу всей крепости. Светличная, или Крестовая башня находилась в месте пересечения цитадели и северной крепостной стены. На ее верхней части находились «светлицы» Петра I. В моменты его пребывания в Шлиссельбурге они являлись своеобразным командно-наблюдательным пунктом. Колокольная, или Часовая башня высилась в юго-западном углу цитадели. Построенная ярусами, она напоминала колокольню Петропавловского собора в Санкт-Петербурге, и ее также венчал шпиль почти 20-метровой высоты.

Шпиль Часовой башни служил своеобразным ориентиром - маяком для судов, плывущих по Ладоге. А его сходство с Петропавловским собором не случайно - архитектором обоих сооружений являлся замечательный мастер Доменико Трезини.
Наконец, в месте пересечения цитадели с восточной стеной крепости находилась Мельничная (Пороховая) башня, разобранная в XIX веке. По сохранившимся сведениям, внешним обликом она напоминала круглую Светличную башню.

Вернемся к тюремной роли Шлиссельбургской крепости. Уголовники сюда не попадали, их отправляли на каторгу в
Сибирь и на Сахалин. В шлиссельбургских застенках, как и в камерах Петропавловской крепости, томились исключительно политические. Первые заключенные появились здесь уже при Петре I, а последние были выпущены на волю Февральской революцией 1917 года.

Опальных царедворцев эпохи дворцовых переворотов сменили осужденные декабристы, вслед за ними камеры заполнялись участниками польского сопротивления, за ними шли революционеры-народники (преимущественно участники террористической организации «Народная воля»), наконец, завершали эту череду члены многочисленных революционных партий и групп, участвовавших в революции 1905-1907 годов.

Первой заключенной оказалась сестра Петра I -царевна Мария Алексеевна. Это был 1718 год, когда ее венценосный брат уничтожал всех, кого полагали причастными к заговору царевича Алексея Петровича. Второй заключенной также оказалась женщина, Евдокия Лопухина, первая супруга Петра I. В 1725 году после смерти императора царицей стала его вторая жена, Екатерина I, и, желая усилить контроль над опасной конкуренткой (до того содержавшейся под присмотром в монастыре), она перевела Лопухину в крепость. И Мария Алексеевна, и Евдокия Лопухина пострадали от политики, но сами по себе политиками не были. А попавшие в заключение в конце 1730-х годов князья В. Л. Долгорукий и Д.М.Голицын были «настоящими» политическими заключенными. После смерти Петра II они пытались ограничить власть вступающей на престол Анны Иоанновны, но потерпели поражение и оказались за решеткой.
Самой безвинной жертвой шлиссельбургских застенков стал Иван Антонович. В младенчестве он был провозглашен императором Иваном VI, от имени которого правил сначала фаворит скончавшейся Анны Иоанновны -Бирон, а после его свержения (ему перед ссылкой тоже пришлось побыть узником Шлиссель-бурга)-мать Ивана VI (племянница Анны Иоанновны) Анна Леопольдовна. Но после того как она, в свою очередь, оказалась свергнутой Елизаветой Петровной, младенец Иван VI Антонович оказался за решеткой. Несчастный царь Иван всю свою недолгую жизнь провел безымянным узником по тюремным камерам. Охрана не знала, кого охраняет. Она даже не видела Ивана. В камеру разрешалось входить лишь трем офицерам, наделенным секретной инструкцией, но им также запрещалось вступать в общение со свергнутым царем.

В 1764 году подпоручик Смоленского пехотного полка В.Я.Мирович, разузнавший каким-то образом, кто скрывается под именем безымянного заключенного, решился на крайне рисковую политическую авантюру. Он задумал освободить Ивана Антоновича и, возведя его на престол, получить в награду титулы, землю и деньги. Офицеры охраны имели предписание Екатерины II (это происходило уже в ее царствование): «Ежели паче чаяния случится, чтоб кто-то захотел арестанта у вас отнять, то арестанта умертвить, а живого никому в руки не отдавать». Когда Мирович со своими солдатами ворвался в камеру, безымянный колодник уже был приколот штыком к постели. Подпоручика Мировича судили и повесили.

Одним из самых известных узников Шлиссельбурга XVIII века стал журналист и издатель Н. И. Новиков. Он был заключен в тюрьму в 1792 году (сроком на 15 лет) за то, что осмелился критиковать литературные опусы самой императрицы Екатерины II и за принадлежность к масонам.

Еще в 1762 году в крепости было начато возведение Секретного дома, то есть здания, специально оборудованного под тюрьму (любопытно, что в русском языке, обогатившемся за века такими словами, как «острог», «темница», «каторга», «каземат», «карцер», «гауптвахта» и др., тогда еще не существовало термина, обозначающего места заключения вообще). Достроено здание было только к 1798 году. Позже здание Секретного дома чаще именовали Старой тюрьмой. Что любопытно, в тюрьме было всего 10 камер, власть не предполагала, что у нее
найдется много противников.

Первый массовый завоз заключенных в Шлиссельбург произошел в начале 1826 года, это были 17 участников восстания декабристов. Среди них -И. И. Пущин, В. К. Кюхельбекер, трое братьев Бестужевых. Отсюда в течение нескольких лет они были отправлены в Сибирь. Несмотря на то что охране было пред-писано препятствовать всякому общению между заключенными, им удалось разработать целую систему перестукиваний, так что они ухитрялись переговариваться, находясь в помещениях, отделенных друг от друга шестью комнатами. Дольше всех из декабристов, шесть с половиной лет, в Шлиссельбургской тюрьме пробыл И. В. Поджио. Кроме физических терзаний (от условий содержания у него выпали все зубы), угнетали и нравственные. Узник не получал никакой информации, на любой, даже бытовой его вопрос караульные обязаны были отвечать «Не могу знать». Проживавшие в Петербурге родственники Поджио также не смогли разузнать, где же он содержится в заключении.

Самое продолжительное заключение в крепости выпало на долю В. Лукасинского. Этот майор польской армии провел в одиночном шлиссельбургском застенке бесконечно долгие 38 лет. Вся его официальная вина заключалась в том, что он, будучи членом военного суда, отказался утверждать суровый приговор трем офицерам, вынесенный великим князем Константином Павловичем. На седьмой год своего заключения в крепости Замостье он попытался организовать бунт заключенных, после чего расстрельный приговор ему был заменен 14-летней каторгой. На девятый год своего заключения Лукасинский оказался в Шлиссельбурге. В 36 лет он попал в заключение, а умер в тюрьме на острове 75-летним стариком.

Три года (1854-1857), провел в Шлиссельбургской крепости знаменитый революционер, бунтовщик, проповедник идей анархизма Михаил Бакунин. До этого он побывал во многих немецких тюрьмах, три года томился в Петропавловке, но именно Шлиссельбург подорвал его здоровье. Позже, после удачного побега из Сибири, он писал о шлиссельбургском периоде своей жизни: «Страшная вещь -пожизненное заключение. Влачить жизнь без цели, без надежды, без интереса! Со страшной зубной болью, продолжавшейся неделями… не спать ни дней, ни ночей,-что бы ни делал, что бы ни читал, даже во время сна чувствовать… я раб, я мертвец, я труп».

В 1866-1868 годах в крепости содержался под стражей Николай Ишутин, организатор первого покушения на жизнь Александра II. Отсюда он отправился в Сибирь на каторгу.
К 1870 году на всю тюрьму приходился всего один заключенный-участник Польского восстания Бронислав Шварце. Несмотря на то что все усилия караулов уходили на наблюдение за ним одним, Шварце чуть было не удался побег. Во время прогулки по двору он незаметно подобрал гвоздь и ночами ковырял им тайный ход в потолке над печкой. Днем маскировал отверстие листом белой бумаги. Так ему удалось пробраться на чердак, но там от его свечки загорелись доски, и ему самому пришлось вызвать охрану.
В 1870 году Шлиссельбургская тюрьма была закрыта, но ненадолго. После убийства революционерами-народовольцами царя Александра II политическую тюрьму не только возродили, но и возвели внутри крепости новое здание на 40 одиночных камер.

Вещей заключенным полагалось только самый необходимый минимум: откидная кровать (днем она обязательно закреплялась у стены в вертикальном положении), табурет и столик (как и кровать, железные), металлическая миска, тарелка, деревянная ложка, глиняная кружка. Зато в новых камерах имелись водопроводный кран и ватерклозет. Стекла на окнах были матовые, в результате у всех заключенных быстро портилось зрение, лишь через 10 лет стекла заменили на прозрачные. Несмотря на систему отопления, зимой и осенью
температура в камерах нижнего этажа опускалась до 8-12 °С.

Психологическая атмосфера одиночных камер была гнетущей. Многие заключенные сходили с ума. За малейшие нарушения наказывали карцером (кандалы, хлеб, вода). К чести охраны тюрьмы надо отметить, что, несмотря на то что «Инструкция для заключенных Шлиссельбургской крепости» предусматривала наказание розгами, на практике они ни разу не применялись. Зато любое рукоприкладство со стороны заключенного в адрес любого сотрудника тюрьмы вело по инструкции к смертной каз-
ни. За перестукивание сажали в карцер, на прогулки арестантов выводили в изолированные глухими стенами дворики 15 шагов в длину, 3 в ширину.

Первые заключенные прибыли в новую тюрьму 2 августа 1884 года, и было их 36 человек. А всего за период с 1884 по 1906 год в крепости содержалось 68 человек, из них 15 были казнены, 15 умерли от болезней, 8 сошли с ума, 3 покончили жизнь самоубийством. Сроки были долгими, трое заключенных пробыли в Шлиссельбурге весь указанный период от начала до конца. Самой страшной тюремной болезнью был туберкулез, именно он унес больше всего жизней заключенных. А вот покончить жизнь самоубийством было весьма сложно -уж очень жестко контролировали надзиратели заключенных. Так, М. Клименко смог повеситься с помощью кушака от халата на вентиляторе над ватерклозетом. Это был единственный угол камеры, который не просматривался через «глазок» дежурным жандармом. После этого происшествия все невидимые углы заложили кирпичами, а с вентиляторов сняли крышки. Некоторые решившиеся на самоубийство заключенные нарочно наносили кому-нибудь из охраны побои, зная, что за это полагается расстрел.

В 1890 году режим содержания заключенных был немного смягчен. Им было позволено заниматься трудом на огородах и в мастерских, а также читать книги (до того из печатных текстов в камерах дозволялось иметь только Библию).
В 1887 году в Шлиссельбургской крепости была казнена группа террористов-народовольцев, готовивших убийство императора Александра III, среди которых был старший брат В.И.Ульянова (Ленина) -Александр Ульянов. На виселице в крепости окончили свою жизнь многие другие известные рево-люционеры-террористы - А. Бал машев, И.Каляев, З.Коноплянская.

В 1907 году тюрьму вновь расширили, и новое здание получило у заключенных название «Зверинец».
Внутри устройство напоминало американские тюрьмы. Стена, в которой располагались двери камер, от пола до потолка состояла из железной решетки. Дежурный надзиратель, прохаживаясь по коридору, мог видеть все происходящее в расположенных по обеим сторонам камерах, не заглядывая в глазок. Камеры теперь были общими на 15 человек. Одиночки Старой тюрьмы разобрали и тоже сделали общими на 12 человек.
В 1911 году появилось еще одно, самое большое тюремное здание. Теперь Шлиссельбург мог вместить около 1000 заключенных. Если раньше здесь оказывались лишь заметные фигуры русского революционного движения, то теперь камеры наполнялись и рядовыми революционерами. Здесь оказались солдаты и матросы, участники военных мятежей в Кронштадте, Севастополе, Киеве, Туркестане, Выборге, рабочие, активные участники беспорядков в Петербурге, Одессе и Риге и др.

Среди знаменитых заключенных можно назвать видного члена большевистской партии Г. К. Орджоникидзе. На соседних с большевиками нарах оказывались анархисты, эсеры, эсеры-максималисты (террористы). Можно себе представить, сколь бурные политические дискуссии громыхали в камерах тюрьмы-крепости!
27 февраля 1917 года в Петербурге победила революция, и на следующий день из Шлиссельбургской тюрьмы были выпущены 70 заключенных, а еще через день на свободе оказались и все остальные. Так завершился «тюремный» период истории
Шлиссельбурга. Шлиссельбург, наравне с Петропавловской крепостью, был российской Бастилией. Следуя примеру французов, российские революционеры приняли решение «о уничтожении тюрьмы волею восставшего народа» -в ночь с 4 на 5 марта по сигналу вспыхнули все тюремные корпуса.

Спустя два с половиной десятилетия Орешку пришлось вновь вспомнить о своем военном прошлом. В годы Великой Отечественной войны крепость сыграла важную роль в обороне Ленинграда. 8 сентября 1941 года немецкие войска вошли в город Петрокрепость (так тогда назывался Шлиссельбург), замкнув тем самым кольцо блокады. Но в суматохе внезапного прорыва фашистов нашлось два десятка не растерявшихся людей. Это были матросы Ладожской флотилии, находившиеся в крепости. Разыскав на складах две пушки с неисправными прицелами, матросы втащили одну пушку на стену, другую -в башню и открыли огонь, целясь на глазок по скоплениям немецких войск на южном берегу. Немцы расценили ситуацию по законам военной науки: раз крепость открыла огонь первой, значит, в ней присутствует сильный гарнизон и атаковать Орешек с ходу нельзя. Возможно, именно эти бесстрашные герои спасли Ленинград. Ведь если бы нацистам удалось взять Орешек, он стал бы для них плацдармом для высадки на северный берег, а это дало бы им возможность, двигаясь вдоль восточного берега Ладожского озера, соединиться с финскими войсками, то есть перерезать будущую трассу Дороги жизни.

Затем в крепость прибыло подкрепление. Так началась героическая 498-дневная оборона крепости Орешек. В это же время фашистская артиллерия начала бить прямой наводкой по крепости. Обстрелы стали ежедневными, в один из сентябрьских дней на крепость разом обрушилось 250 тяжелых снарядов и несколько тысяч мин. Защитники сбились со счета, считая звуки разрывов, а мины все падали и падали. Крепость устояла. 7 ноября 1941 года над ней был поднят красный флаг, и хотя фашистам многократно удавалось сбить его прицельными попаданиями, защитники Орешка немедленно восстанавливали флаг-шток, и алое полотнище вновь поднималось над крепостными стенами.

Особый героизм проявили бойцы, снабжавшие на шлюпках защитников крепости всем необходимым. Жители невских берегов всегда с радостью ждут наступления белых ночей, но для наших солдат они стали настоящим кошмаром. Немцы видели лодки и открывали по ним кинжальный огонь. Путь из крепости был легче: до середины протоки лодки шли спокойно, их прикрывала крепость, а вторая часть пути проходила под пулеметным огнем. Гораздо опаснее было плыть от берега в крепость: обстрел начинался немедленно, а когда лодки скрывались из зоны видимости за стенами крепости, немцы пускали в ход минометы, стараясь накрыть смельчаков навесным огнем.

ВЛ / Статьи / Интересное

16-07-2016, 17:26

Взятие крепости Кольберг

16 декабря 1761 года был взят Кольберг. Это крепость и порт на побережье Балтийского моря. В годы Семилетней войны дважды безуспешно осаждался русскими войсками: в 1758 году и в 1760 году, совместно со шведами. В 1761 году корпусом под командованием Петра Александровича Румянцева в результате третьей по счету, четырехмесячной по продолжительности осады, крепость, наконец, была взята. Мы решили рассказать о пяти самых неприступных крепостях, которые были взяты русскими войсками.

Крепость Кольберг, как говорилось выше, была взята русскими войсками 16 декабря 1761 года. Это была третья попытка, которая оказалась удачной. В двух предыдущих штурмах русские солдаты потерпели неудачи.

Первая попытка овладения Кольбергом была сделана вскоре после Цорндорфа. Генерал Пальмбах с 10-тысячным корпусом осадил крепость 1 октября 1758 года и смог дойти до рва, овладев прикрытым путем. Для форсирования рва были изготовлены плоты, однако неоднократные попытки взять крепость штурмом потерпели, несмотря на подкрепления, полученные от главной армии, неудачу. Через 13 дней осада была снята. Вторую попытку возглавил генерал Демидов, в распоряжении которого находился 15-тысячный корпус. Одновременно эскадра из 27 линейных кораблей и фрегатов, 17 более мелких кораблей и транспортных судов, а также девяти шведских линейных кораблей подвергла город бомбардировке с моря. Одновременно высадился 3-тысячный десант для штурма Кольберга с суши. На помощь осажденным Фридрих II направил 6-тысячный корпус генерала Вернера. При известии о приближении пруссаков осаждавшие были приведены в смятение: часть их спаслась на корабли, которые тут же отплыли, часть бежала сухопутным путем. Пруссакам досталось 600 пленных, а также 6 брошенных орудий, 7 мортир, запасы провианта и боеприпасов. В честь этого события в Пруссии были отчеканены памятные медали.

Кольберг был взят только после третьей осады

24 августа 1761 года корпус генерала Румянцева в составе 24 батальонов пехоты, 2 драгунских и 2 гусарских полков, а также тысячи казаков (всего около 15 тысяч человек) занял позицию к югу от Кольберга. 7 сентября к Кольбергу прибыл соединенный русско-шведский флот в составе 24 линейных кораблей. 11 сентября поступили осадные орудия. 18 сентября Румянцев штурмовал два отдельно стоявших укрепления: одно из которых, на морском берегу, удалось взять, второе, несколько раз переходившее из рук в руки, осталось за пруссаками, стоив русским одними убитыми более тысячи человек. Несколько позже Румянцев послал отряд для нарушения сообщения между Кольбергом и Штеттином, где находились значительные прусские магазины. Тем самым удалось полностью пресечь связь между Кольбергом и Штеттином, сделав невозможным подвоз провианта, боеприпасов и подкреплений защитникам крепости. В то время защищать крепость помогал принц Вюртембергский. Голод и недостаток боеприпасов вынудил его оставить защитников крепости. 11 ноября корпус принца, покинув лагерь у стен крепости, пытался зайти в тыл русским войскам. Эта попытка была пресечена Румянцевым, разделившим свои силы на два корпуса: осадный и наблюдательный. Последний нанес 12 ноября поражение войскам герцога Вюртембергского. Эта победа окончательно решила судьбу Кольберга. Гарнизон оборонялся еще некоторое время, однако 16 декабря вынужден был, истощив запасы продовольствия, капитулировать.

Взятие крепости Нотебург

Шведская крепость Нотебург была взята русскими войсками осенью 1702 года в ходе Северной войны. Сделано это было для того, чтобы завоевать выход к Балтийскому морю.

Первоначально Петр I планировал «достать Орешек (так называлась древняя русская крепость на месте шведского Нотебурга) по льду» зимой 1702 года. Позже (из-за неподготовленности операции, а также наступившей оттепели) он перенес осаду на осень того же года. Осада готовилась Петром I тщательно и в большой тайне. Лето 1702 года Петр провел в Архангельске будто бы в ожидании предполагаемого нападения шведов. В Архангельск он взял сына Алексея, большую свиту и оттуда вел активную дипломатическую переписку. Противник ни в коем случае не должен был предположить, что целью кампании 1702 года является Нотебург. В ходе тайных махинаций к Нотебургу были переброшены осадные войска.

Первоначально Петр I планировал «достать Орешек по льду»

Утром 26 сентября 1702 года передовой отряд Преображенского полка численностью 400 человек подошел к крепости и начал перестрелку. Еще засветло к ним присоединились 2 гвардейских батальона. 27 сентября вся осадная армия прибыла под Нотебург. Всего осаждающие имели 12 500 солдат непосредственно у крепости и свыше 20 000 на ближних подступах к ней, 51 осадное орудие, не считая большого количества полевой артиллерии и корабельных пушек с вошедших в Ладожское озеро судов. Русские перетащили волоком 50 судов из Ладожского озера в Неву и взяли укрепление на другой стороне Невы. Попытка шведов отбить его осталась безуспешной. 12 октября была начата бомбардировка, которая частично повредила стены крепости. Однако к 22 октября почти все осадные орудия из-за плохой выучки артиллеристов вышли из строя. По приказу Петра I русские пошли на штурм, так и не пробив полноценных брешей. Кровопролитный штурм 22 октября продолжался с перерывами 13 часов. И шведы в этой битве потерпели поражение. Петр дал шведскому гарнизону самые почетные условия, они свободно могли присоединиться к своим войскам, стоявшим в Нарве. Такая же свобода уйти, куда пожелают, или оставаться была предоставлена всему населению.

Взятие крепости Выборг

Осада Выборга - одно из событий Великой Северной войны. В период многочисленных русско-шведских войн Выборг был основным плацдармом шведских войск, а затем и передовой базой, из которой шведы угрожали только что основанному Санкт-Петербургу. Стремясь его обезопасить, 13-тысячное русское войско обложило шведскую крепость Выборг. После прибытия из Санкт-Петербурга подкрепления и большого количества осадной артиллерии, шведский гарнизон Выборга начал вести переговоры о капитуляции и 9 июня 1710 года сдал город.

Еще в 1470-е годы весь город был обнесен каменной крепостной стеной с 9 башнями и 2 бастионами, земляным валом и рвом, наполненным водой. Новгородские князья и русские цари, в том числе Иван Грозный, неоднократно, но безуспешно пытались взять эту крепость. Петр I тоже потерпел здесь неудачу в 1706 году, но это не сломило его решимости, и сразу после Полтавской победы он вновь обращает свои взоры к Выборгу.

Осада Выборга - одно из ярких событий Великой Северной войны.

В сильнейший мороз 16 марта 13 тысячная армия с кавалерией, пушками и обозом выступила с острова Котлин в 130-километровый, исключительно трудный поход. Через 6 дней русское войско подошло к Выборгу, быстро очистило всю территорию перед крепостью и приступило к осадным работам. Необходимо было прокладывать траншеи, устанавливать осадные орудия, обустраивать жилье. Сильные морозы и каменистый, смерзшийся грунт, а также постоянный обстрел из крепостных орудий делали эту работу опасной и исключительно трудной. К тому же быстро таяли запасы боеприпасов и продовольствия. Петр I знал о тяжелом положении армии. Он собрал флотилию из 270 судов, загрузил их провиантом, боеприпасами, новыми войсками. Нева в 1710 году вскрылась 28 апреля, и вся флотилия сразу отправилась в путь. Надо было спешить, поскольку шведский флот готовился идти к Выборгу для оказания помощи гарнизону крепости. Петр I сам повел суда через ледовые заторы. На небольшом судне он шел впереди флотилии, указывая путь остальным. Несколько судов получили сильные повреждения от ударов о лед и вернулись. Остальные упорно продолжали свой путь, постоянно рискуя быть затертыми льдом или оказаться у занятого противником берега. Около 10 дней продолжалось это изнурительное и крайне опасное плавание. Вечером 8 мая флотилия подошла к Выборгу. Но впереди было еще одно серьезное препятствие - ведущий к крепости фарватер простреливался шведскими береговыми батареями. Зная, что шведы тоже ждут свою эскадру, Петр I приказал на всех наших грузовых судах поднять шведские флаги, а матросов переодеть так, чтобы они были похожи на шведов. Для большей убедительности с наших судов даже стреляли по русским береговым батареям холостыми зарядами. Эта хитрость полностью удалась. Шведы долго радовались прибывшему подкреплению, а когда обнаружили свою ошибку, открыли ураганный огонь ядрами и картечью, но было уже поздно. Ни одно русское судно не пострадало.

Петр I лично составил план штурма крепости

Наши войска были усилены свежими формированиями, получили тяжелую артиллерию для осады крепости, много боеприпасов и продовольствия. Ознакомившись с ходом осадных работ, Петр I лично составил план штурма крепости, предусмотрев тесное взаимодействие армии и флота, сухопутной и морской артиллерии. Русское командование создало у Транзунда укрепленную позицию из бомбардирских судов и береговых батарей, а на фарватере затопили старые суда. Шведская эскадра, прибыв 16 мая в Выборгский залив, не решилась атаковать русские укрепления и ушла. Крепость оказалась заблокированной с суши и с моря. Это подорвало боевой дух защитников Выборга. С 14 мая начались интенсивные работы по завершению всех подготовительных мероприятий. Была завершена прокладка траншей, установлены осадные батареи из 98 пушек и 26 мортир. К 28 мая подготовка к штурму была завершена. Все было готово для решительного штурма, который назначили на 9 июня. Однако штурма не потребовалось. Комендант начал переговоры о сдаче и вручил победителям ключи от крепости.

Взятие Бендерской крепости

Крепость была взята после тяжелого и кровопролитного рукопашного боя

В июле-сентябре 1770 года 33-тысячная вторая русская армия под командованием графа Петра Ивановича Панина осаждала Бендерскую крепость, которую защищал 18-тысячный турецкий гарнизон. В осаде принимал участие полк донских казаков, в рядах которого сражался будущий предводитель казацко-крестьянского восстания Емельян Пугачев. В ночь с 15 на 16 сентября 1770 года после двухмесячной осады русская армия начала штурм крепости. Тем, кто взберется на вал первым, была обещана награда: офицерам - чин через одну ступень, а солдатам по 100 целковых. Атака началась со взрыва «глоб де компрессион» (букв. «сдавленный шар») весом 400 пудов пороха. Крепость была взята после тяжелого и кровопролитного рукопашного боя, причем внутри крепости бои шли практически за каждый дом. Турок было убито 5 тысяч человек, 2 тысячи - взяты в плен, 2 тысячи разбежались. Русские потеряли во время приступа более одной пятой всей армии (свыше 6 тысяч человек). Штурм Бендер стал для России самым кровавым сражением в войне 1768-1774 годов.

Взятие крепости Измаил

Штурм Измаила - штурм турецкой крепости после осады в 1790 году русскими войсками под командованием Александра Суворова в ходе русско-турецкой войны 1787–1791 годов. Эта крепость считалась в то время неприступной. Во время осмотра крепости полководец сделал вывод, что она без слабых мест. Как позднее он признался, «на штурм подобной крепости можно было решиться только один раз в жизни». Понимая всю сложность штурма, Суворов дал приказ о тщательной подготовке к атаке. В течение шести дней войска обучались штурмовать макеты высоких крепостных стен Измаила. Рядом с Измаилом, в районе нынешнего села Сафьяны, в кратчайшие сроки были выстроены земляные и деревянные аналоги рва и стен Измаила - солдаты тренировались забрасывать фашинником ров, быстро ставить лестницы, после подъема на стену они быстро кололи и рубили установленные там чучела, имитирующие защитников. Суворов проинспектировал учения и в целом остался доволен: его проверенные войска делали все как надо.

«на штурм подобной крепости можно было решиться только один раз в жизни…»

Суворов задумал начать штурм в 5 часов утра 22 декабря по новому стилю, примерно за два часа до рассвета. Темнота нужна была для внезапности первого удара и овладения валом; затем же вести бой в темноте было невыгодно, поскольку затруднялось управление войсками. Предвидя упорное сопротивление, Суворов хотел иметь в своем распоряжении как можно больше светлого времени суток. Начался штурм, и при наступившем дневном свете стало ясно, что вал взят, неприятель вытеснен из крепостных верхов и отступает во внутреннюю часть города. Русские колонны с разных сторон двинулись к центру города. Начался новый бой. Особенно ожесточенное сопротивление продолжалось до 11 часов утра. Несколько тысяч лошадей, выскочивших из горящих конюшен, в бешенстве мчались по улицам и увеличивали смятение. Почти каждый дом приходилось брать с боем. Для поддержки пехоты и обеспечения успеха Суворов приказал ввести в город 20 легких орудий, чтобы картечью очистить улицы от турок. В час дня, в сущности, победа была одержана.

Однако бой еще не был закончен. Неприятель пытался нападать на отдельные русские отряды или засел в крепких зданиях как в цитаделях. В два часа дня все колонны проникли в центр города. К 16 часам последние защитники были убиты, некоторая часть изможденных и израненных турок сдалась. Шум битвы смолк, Измаил пал. Потери турок были огромны - они составили 29 тыс. человек убитыми. Потери русской армии составили 4 тыс. человек убитыми и 6 тыс. ранеными.

Оцените новость

Новости партнеров:

Швеция владела многими землями Финляндии почти семь веков. После неудачной для Стокгольма Северной войны и множества поражений от Петра I, короли Швеции озаботились укреплением своих финских владений.

В 1748 году для защиты Гельсинфорса (ныне Хельсинки) на семи скалистых островах, так называемых «Волчьих шхерах», была построена мощная крепость, названная без затей Sveaborg - то есть «Шведская крепость». Её мощные каменные укрепления на скалах строились почти 40 лет.Во время начавшейся в 1808 году русско-шведской войны крепость Свеаборг должна была сыграть стратегическую роль - по замыслу Стокгольма шведские полки отступали на запад Финляндии, а мощная крепость Свеаборга, должна была, оставшись в русском тылу отвлекать наши силы и способствовать разворачиванию партизанской войны финнов против русских войск.Наша армия осадила Свеаборг 14 марта 1808 года. «Шведская крепость» в Хельсинки, действительно, была крепким орешком - почти 8 тысяч человек гарнизона при более 2 тысячах пушек на скалах и мощных бастионах. Осада такой крепости могла бы затянуться на много месяцев, а штурм стоить большой крови и значительных потерь. Казалось, что бастионы Свеаборга сыграют свою стратегическую роль в этой войне, согласно вполне разумному и эффективному замыслу шведских полководцев. Но реальность оказалась иной. Менее чем через два месяца неприступная крепость капитулировала перед русскими, фактически, без боя. Из всего гарнизона Свеаборга в перестрелках с нашими войсками погибло лишь 6 шведов. Две тысячи шведских пушек сдались всего лишь 46 русским пушкам.Оказалось, что русские солдаты и командиры способны не только ходить в героические атаки, но и умело ведут психологическую войну. Наши войска для взятия Свеаборга использовали неуверенность и сомнения шведского гарнизона.Вспыхнувшая в 1808 году русско-шведская война была уже четвертым столкновением России и Швеции со времен Петра I. К началу XIX столетия шведы уже растеряли боевой задор времён Карла XII, большинству из них война с огромной Россией представлялась занятием опасным, крайне тяжелым и, главное, бесперспективным.Кроме того, наша страна тогда умело использовала раскол, возникший в финско-шведской элите, когда ее часть решила отделиться от слабеющего Стокгольма. Неслучайно, первым русским генерал-губернатором присоединенной к России Финляндии был назначен швед Георг Магнус Спренгтпортен, сын одного из близких сподвижников Карла XII и бывший полковник шведской армии, перешедший на русскую службу.Поэтому все два месяца осады Свеаборга русские войска умело сочетали боевые действия с тем, что сегодня называют «психологическими спецоперациями», направленными на разложение вражеских войск.Весь март и начало апреля 1808 года, каждую ночь небольшие отряды наших бойцов скрытно пробирались по льду к островам и бастионам Свеаборга, имитируя неожиданные атаки и заставляя весь шведский гарнизон вскакивать по тревоге. Когда шведы в полной темноте открывали огонь из всех ружей и пушек, наши солдаты прятались за скалистые утесы и камни изрезанных берегов и без потерь отходили от крепости. Особенно в таких «набегах», изматывавших вражеский гарнизон, отличились донские казаки - недавно созданный Лейб-гвардии казачий полк участвовал в осаде Свеаборга.Одновременно с этими демонстративными «атаками», русские войска не препятствовали семьям осажденных уходить из крепости, а дезертировавших шведских солдат отпускали по домам, снабдив их деньгами. В итоге быстро началось моральное разложение гарнизона Свеаборга. Дошло до того, что жена шведского капитана Рейтершельда, коменданта одного из ключевых бастионов Свеаборга, неоднократно ходила из занятого русскими города в осажденную крепость и обратно, убеждая мужа и его офицеров в бессмысленности сопротивления.Командовавший обороной «Шведской крепости» адмирал Кронштедт не смог справится с растущими пораженческими настроениями своего гарнизона. Засевшие за мощными бастионами Свеаборга шведы были измучены постоянными ночными тревогами, растеряны после отступления главных сил шведской армии далеко на Запад и напуганы демонстративными приготовлениями русских к штурму. Они уже не верили, что можно выиграть войну против России. Гарнизон Свеаборга морально сломался…Первым шагом к капитуляции стало решение Военного совета «Шведской крепости» пойти на перемирие с русскими. Подчиненные адмирала Кронштеда договорились сдать крепость, если в течении месяца к ним не прибудет по морю подкрепление из Стокгольма. К тому времени многие офицеры шведского гарнизона уже смирились с той мыслью, что Финляндия станет часть России и даже подумывали о переходе на службу русскому царю.Подкрепления в осажденный Свеаборг так и не попали, и с 4 мая началась сдача в русский плен гарнизонов на отдельных островах и бастионах «Шведской крепости». За несколько следующих суток русские войска постепенно и без боя заняли все острова и укрепления. В 11 часов 30 минут 8 мая (26 апреля по старому стилю) 1808 года над Свеаборгом был поднят русский флаг, о чем возвестил 121 пушечный выстрел.Фактически без боя Россия одержала внушительную победу, заняв не только почти неприступную стратегическую крепость, но и получив огромные военные трофеи, в том числе 11 шведских знамен. В русский плен попали более 200 офицеров и 7300 «нижних чинов», солдат и матросов шведской армии. России досталось 2033 пушки, большой запас ядер, бомб и гранат, 8680 ружей и 119 военных судов, ранее укрывавшихся в «Волчьих шхерах» Свеаборга.Для России бескровное падение «Шведской крепости» продемонстрировало, что Финляндия теперь неизбежно войдет в состав империи русского царя. Для Швеции же падение Свеаборга фактически стало концом военной истории этой страны.Показательно, что жена шведского капитана Рейтершельда, сыгравшая немалую роль в моральном разложении гарнизона Свеаборгской крепости, вскоре по окончании войны получила большую пенсию от царя Александра I. Шведские же власти объявили, что отдают коменданта Кронштеда и его офицеров под суд военного трибунала по обвинению в измене, поэтому и сам бывший шведский адмирал, и капитан Рейтершельд с женой, и многие их подчиненные предпочли остаться жить в отныне русской Финляндии. Родственникам Кронштеда, оставшимся в Швеции, пришлось изменить фамилию, чтобы укрыться от позора.Россия же умелым и бескровным взятием Свеаборга, мощной «Шведской крепости», не только обеспечила присоединение Финляндии, но и доказала, что умеет брать вражеские твердыни не одной лишь силой, но и хитростью.

Россия — страна кремлей и дворцов эпохи барокко. Но есть и у нас своя самая что ни на есть настоящая средневековая крепость. Построенная в 1323 году князем Юрием Даниловичем, крепость Орешек стойко охраняла выход к Финскому заливу и не сгибалась под натиском перестроек. Прославиться она успела как знаменитая политическая тюрьма, где томился, например, малолетний император Иван Антонович. Об истории крепости Шлиссельбурга расскажет Екатерина Астафьева.

Ореховая крепость

Все началось в далеком XIV веке, когда внук Александра Невского Юрий задумал построить крепость в истоке Невы. Запись об этом можно найти в Новгородской летописи: «В лето 6831 Ходиша Новгородци с князем Юрьем и поставиша город на устье Невы, на Ореховом острове». Именно по названию острова крепость и получила свое первое название — Орешек. Место постройки выбрано мудро: остров находится между двумя сильными течениями Невы, к тому же деревянную крепость дополнительно обнесли земляным валом. Орешек преградил шведам путь в Ладожское озеро, что позволило новгородцам удержать за собой важное торговое направление по Неве к Финскому заливу.

Крепость Орешек построил в 1323 году князь Юрий Данилович

Через несколько лет крепость сгорела в бою, и на ее месте построили новую, каменную. Остатки этой второй крепости обнаружили в Шлиссельбурге в конце 60-х годов XX века. В ней нашли отражение типичные черты оборонительных сооружений доогнестрельного периода: криволинейность стен, повторяющих изгиб русла реки, башни, едва выступающие за фасад стен.

Крепость Орешек (Шлиссельбург)

Под властью Москвы

К XV веку укрепление уже устарело: в бою стали применять мощную артиллерию, и Орешку было не сдержать натиска орудий. В 1478 году Новгород Великий покорился Москве, а его земли вошли в состав государства. Правительство принялось за коренную реконструкцию бывших новгородских крепостей Ладоги, Яма, Копорья и Орешка. Каменное укрепление на острове разобрали почти до основания и построили новое, мощное и неприступное. Против таранов применили особую хитрость: проезд в крепость, находившийся в первом этаже восстановленной реставраторами Государевой башни, сделали не сквозным, как это принято, а изогнутым под прямым углом. Внутри крепости находилась цитадель, в которой хранили боеприпасы и запасы продовольствия. К XVI веку на землях вокруг Орешка вырос посад с домами земледельцев, торговцев и ремесленников.

Как Петр I Орешек доставал

В 1612 году после продолжительной осады Орешек отошел к Швеции, в составе которой просуществовал до 1702. Шведские войска осаждали крепость 9 месяцев, и из 1300 защитников выжило лишь 100 — остальные погибли от голода и болезней. В 1702 Петр I, решив «достать Орешек», осадил Нотебург (так шведы называли древнюю русскую крепость). Государь лично принимал участие во взятии города в должности бомбардир-капитана.

Петр I в 1702 переименовал Орешек в Шлиссельбург

После 13-тичасовой осады крепость пала. На радостях Петр Алексеевич переименовал бывший Орешек в Шлиссельбург, что означает «город-ключ». Крепость действительно стала первым ключиком, который император подобрал к замку на ставнях окна в Европу. Шлиссельбург одели в камень, но ключевую роль в обороне границ он играл недолго: в 1703 государь построил Кронштадт, и бывший Орешек преобразовали в политическую тюрьму. До 1917 крепость исправно выполняла свою функцию.

Руины IV тюремного корпуса. Основные разрушения относятся ко времени Второй Мировой войны

Царская темница

В первой половине XVIII века крепость «приютила» членов царской семьи в немилости, претендентов на престол, опальных придворных и вельмож. Она стала непосредственным свидетелем многочисленных интриг и дворцовых переворотов. 1718−1719 там томилась Мария Алексеевна, сестра Петра, приговоренная к заточению за участие в заговоре против императора. В 1725 в стены крепости попала первая жена Петра I Евдокия Лопухина. Правящая императрица Екатерина I видела в ней угрозу. Через 2 года Лопухину освободил внук император Петр II. Особых тюремных помещений в то время в крепости еще не было, так что узники содержались в бывших солдатских казармах или деревянных домиках.

В 1756 в Шлиссельбург заточили Ивана Антоновича

В 30-х годах в темницу попали князья Долгорукие и князь Голицын, заставившие императрицу Анну Иоанновну подписать кондиции, ограничивающие ее власть. После смерти Анны на престол взошел двухмесячный младенец Иван Антонович, регентом при котором был назначен фаворит покойной государыни Бирон. Но мать юного императора Анна Леопольдовна приказала арестовать Бирона и вместе с семьей заточить в тюрьму. В 1756 шестнадцатилетний Иван Антонович попал в темницу Шлиссельбургской крепости. Местонахождение претендента на престол держали в строгом секрете. В 1764 была предпринята провальная попытка освободить узника.

Тюрьма Шлиссельбург

Мечтатели и бунтари

В 1792 по приказу Екатерины II под стражу был взят Николай Новиков, знаменитый просветитель и публицист. Новикова содержали в нечеловеческих условиях: он голодал, нуждался в лекарствах, не имел права читать какие-либо книги кроме библии, а также ему были запрещены прогулки. За XIX век Шлиссельбургская крепость повидала в своих стенах немало выдающихся личностей. После Декабристского восстания были брошены в темницу 17 бунтарей.

В 1887 в Шлиссельбурге казнили брата Ленина Александра Ульянова

Три года в Орешке провел и Михаил Бакунин. Почти все содержавшиеся в крепости узники жаловались на сырость и плохое питание. Бакунин рассказывал Герцену о своем заключении: «Страшная вещь — пожизненное заключение. Влачить жизнь без цели, без надежды, без интереса! Со страшной зубной болью, продолжавшейся по неделям… не спать ни дней, ни ночей — что бы ни делал, что бы ни читал, даже во время сна чувствовать… я раб, я мертвец, я труп… Однако я не упал духом. Я одного только желал: не примириться, не измениться, не унизиться до того, чтобы искать утешения в каком бы то ни было обмане — сохранить до конца в целости святое чувство бунта».

План крепости, 1906 год

К 1883 крепость перестроили в настоящую тюрьму, устроив в стенах Шлиссельбурга 10 одиночных камер и новое здание на 40 заключенных. В 1884 под стражу взяли 22 народовольцев. Среди них был Егор Минаков, ставший первым человеком, которого казнили в стенах крепости. Попав в темницу, он стал требовать, чтобы пленникам разрешили читать книги недуховного содержания и курить табак. В просьбе ему отказали, так что он устроил голодовку. После 7 дней воздержания от еды он ударил вошедшего к нему в камеру доктора. Минакова приговорили к расстрелу. Потрет бунтаря висит возле одной из камер крепости. В Шлиссельбурге казнили также и брата Ленина, Александра Ульянова.

Шлиссельбургская крепость до 1917 года, фотография Карла Буллы

Шведские крепости вокруг Петербурга.
М. И. Мильчик, из сборника "Шведы на берегах Невы" Шведский институт, Стокгольм, 1998, стр.26-33.

Карельский перешеек, Северное Приладожье, земли ижоры и води на восточном побережье Балтийского моря - это та территория, жизнь которой с XVIII века все сильнее стала определяться близостью к Петербургу. До его основания главным здесь было многовековое соперничество Швеции и Новгорода (а затем Русского государства) за господство. Нигде так тесно не переплеталась история двух стран, как на восточных берегах Балтики. Возникшие тут крепости, неоднократно переходившие из рук в руки, словно в зеркале отразили драматизм 500-летнего противостоянии.

Далее я ограничусь беглым обзором основных этапов строительной истории крепостей, основанных шведами. Это Выборг и Кексгольм (Корела), Ландскрона и Ниеншанц, а также русскими - Орешек (Hoтебopr), Яма, Копорье и Ивангород. Во время Северной войны все они вошли в состав Российской империи. Основание Петербурга в 1703 г. сначала уменьшило их военную роль, а потом, по мере передвижения границы на запад, полностью свело на нет, за исключением лишь Выборга и Ивангорода.

Давнее отчуждение, усиленное 70-летней закрытостью Советского Союза, проявилось в историографии крепостей: их история как в Швеции, так и в России изучалась почти исключительно на основе собственных источников, а потому неизбежно оставались лакуны, касающиеся прежде всего тех периодов, когда крепости оказывались в руках соперника, не говоря уже об общей предвзятости в трактовке даже доступных источников. Именно так написаны обобщающие и во многом уже устаревшие труды Людвига Мунте и Владимира Косточкина . Лишь в последние десятилетия русские исследователи сделали попытки расширить круг источников, в частности, за счет картографических материалов ХVII века из шведского Военного архива, отчетов инспекционных поездок в 1681 и 1697 гг. выдающегося государственного деятеля, фортификатора и художника Эрика Дальберга (1625-1703) , стали использовать обширные публикации архивных документов XVI-XVII вв. по Выборгскому замку Альфреда Хакмана и по Кексгольму Теодора Швиндта .

Существенно углубили наши представления об укреплениях Выборга, Корелы (Кексгольма), Орешка (Нотеборга), Копорья и Ивангорода археологические раскопки, проведенные там под руководством соответственно В. А. Тюлепева , Л.Н. Кирпичникова , О.В. Овсянникова и В. П. Петренко , а также архитектурно-археологические исследования И.А. Хаустовой, В. М. Савкова и других в связи с реставрацией названных крепостей. Этот разнородный материал eщe ждет своего обобщения, которое невозможно без системного поэлементного сопоставления с другими шведскими замками и крепостями. Только теперь, когда исчез железный занавес, а между Россией и Швецией устанавливаются отношения добрососедства и доверия, такое исследование вполне осуществимо.

Выборгский замок был основан в 1293 г. в результате третьего "крестового похода" шведских рыцарей. Для него был выбран островок на берегу Финского залива, в начале водного торгового пути, пересекавшего весь Карельский перешеек до Ладожского озера (с XVII века на месте западного русла Вуоксы существует цепь озер). Здесь же проходила сухопутная дорога, связывавшая западно-карельскую область Саволакс (бассейн озера Cайма) и Неву.

Теперь археологически доказано, что на островке перед тем существовало карельское поселение. Это находит косвенное подтверждение и в записи об основании замка в Новгородской первой летописи: "Пришедши свея, поставиша город на Корельской земле" . "Хроника Эрика" уточняет, что замок построен из камня , но не упоминает правителя Тюргальса Кнутсона и епископа Петера Вестеросского, что, как полагает И. П. Шаскольский, свидетельствует об их неучастии в походе .

Замок стал угрозой Новгороду, ибо находился па подступах к Неве, служившей для него единственным выходом в Балтийское море. Неудивительно, что новгородцы в 1294 г. пытались (правда, безуспешно) штурмовать Выборг . На начальном этапе замок занимал лишь возвышенную часть островка и представлял собой сложенную из валунов квадратную в плане башню-донжон св. Олафа и окружавшую ее крепостную стену. Вскоре вокруг, а затем напротив острова, на городском мысу, стали селиться ремесленники, купцы, преимущественно выходцы из немепких городов. Король Биргер уже в 1295 г. писал в Любек, приглашая торговать с Новгородом через Выборг, о том, что "выборгский замок построен [...] для укрепления королевства и обеспечения безопасности мореходов" .

В том же году шведы пытались закрепиться на другом, ладожском конце вуоксинского водного пути, как бы запирая его с двух сторон. Там, на островке в устье Вуоксы (в летописи Узьервы) они основывают Кексгольм (древне-русская Корела, финское название Кякисалми). В отличие от Выборга, укрепление здесь было древо-земляным и непрочным: новгородцы легко разбили его в том же году ("[...] город разгребоша", - сообщает Новгородская первая летопись ). "Хроника Эрика", рассказывая о сражении, добавляет, что русские овладели островком и сильно укрепили его . К сожалению, археологически эту "крепостцу" обнаружить не удалось.

Третьим этапом шведского проникновения в Карельское Приладожье стала попытка непосредственно овладеть Невой - главной артерией новгородской торговли, а следовательно и Ижорской землей: в мае 1300 г. у впадения в нее речки Охты (в "Хронике Эрика" она названа Черной рекой - Swärta aa (стих 1473), а в описании Э. Дальберга - Черным ручьем - Svartbäken) войско во главе с Тюргильсом Кнутсоном (Новгородская летопись называет его "маскалка" - марс - маршал) стало строить крепость Ландскрону с помощью своих мастеров, а также "[...] из великого Рима от папы мастер приведоша нарочит", сообщает та же летопись . Речной мыс был перегорожен рвом и валом с деревянной стеной и восемью башнями, на которых стояли метательные машины - пороки. Однако уже в следующем году новгородское войско уничтожило эти укрепления, о чем с необычной подробностью повествует "Хроника Эрика" (стих 1458-1805). События 1300-1301 гг. на Неве стали как бы далеким прологом того, что произошло здесь же при основании Петербурга.

В 1310 г. новгородцы переносят "Корельский городок" несколько дальше от берега Ладожского озера и ставят его па островке в устье Вуоксы: "срубиша на порозе нов" . Эта крепость, многократно перестроенная, существует и поныне (город Приозерск Ленинградской области).

После этого борьба Новгорода и Швеции за Корельскую землю достигла определенного равновесия: западная часть перешейка с Выборгом стала шведской, восточная с Корелой и Невой - новгородской. В результате стороны решили признать фактическое положение, но перед встречей со шведскими послами в 1323 г. "ходиша повгородци с князем Юрием и поставиша город на усть [истоке - авт. ] Невы, на Ореховом острове [...]" . Основание новой крепости закрепляло господствующее положение Новгорода в бассейне Невы и одновременно стало политической акцией, связанной с заключением мира. Этот договор, запретивший обеим сторонам строительство новых крепостей на Корельской земле, установил границу, просуществовавшую до конца XVI века, и стал первым соглашением в истории русско-шведских отношений.

Тем не менее противоборство продолжалось. Так, в 1348 г. король Магнус Эриксон захватил новопостроенный Орехов. Новгородцы вскоре отбили остров обратно и в 1352 г. начали строительство здесь мощной каменной крепости с несколькими каменными башнями, что было новым для северо-запада Руси (фрагменты крепости были археологически открыты в 1969-1970 гг.).

Через 12 лет и в Кореле, в детинце, был поставлен "костер камен" - башня (слово происходит, вероятно, от латинского castrum, эстонского kastre или шведского kastell). Однобашенные укрепления были тогда распространены в Скандинавии (в частности, на Готланде), а также в Ливонии. До недавнего времени считалось, что сохранившаяся Круглая башня и есть упомянутый летописью "костер", однако в ходе раскопок 1972-1973 гг. неподалеку от нее было открыто основание трапециевидного в плане сооружения, которое, вероятно, и было "костром" XIV века . Наши же исследования показали, что Круглая башня относится к XVI веку, т. е. к эпохе шведской фортификации , о чем будет сказано дальше.

Выборг тем временем продолжал быстро развиваться: в XIV веке застраивается городской мыс, у северного берега которого был основан францисканский монастырь (Серых братьев), а у южного - доминиканский (Черных братьев). Оба монастыря фланкировали подступы к замку. В 1403 г. Выборг получает от короля Эрика XIII права города, но имел ли он тогда деревянную стену, неизвестно.

В период наместничества Карла Кнутсона (1442-1448) вокруг замка построена стена с зубцами, надстроен один ярус на башне св. Олофа и возведен конвентский дом - внутреннее каре зданий, в которое была включена и башня. Весной 1475 г. правитель Швеции и наместник Выборга Эрик-Аксельсон Тотт принял обширную фортификационную программу, в которую входило строительство замка в Саво, реконструкция замка в Висбю и строительство каменной городской стены на Выборгском мысе. Она огибала весь мыс, но наиболее укрепленной ее частью стал полукилометровый восточный участок - "приступная" стена. В центре его располагалась самая большая башня, предназначенная для размещения на ней пушек - башня св. Андреаса, и две воротные: в северной части Карьяпортин торни (Скотопрогонная) и в южной Раатин торни (Ратуши) . От всей стены до нашего времени сохранилась лишь последняя башня и то только благодаря тому, что ее около 1652 г. надстроили, превратив в колокольню финской церкви. Камерные бойницы указывают на приспособленность башни для артиллерии. Появление на востоке централизованного Московского государства усилило в Швеции ощущение опасности, и потому, не успев еще закончить строительство выборгской стены, Тотт приступает к возведению Нейшлота (Олавинлинны), призванного помешать неприятелю проникнуть вглубь Финляндии водным путем. В архитектуре этого замка можно найти элементы, заимствованные из готландского замка Стегеборг, ибо по предположению финского исследователя А. Синисало строительством Нейшлота руководил голландский мастер, а каменщики, вероятно, были теми же, что строили перед тем выборгскую стену . После ее возведения Выборг стал одним из четырех самых укрепленных городов Швеции; кроме него только Стокгольм, Висбю и Кальмар в XIV веке имели стены.

Своего рода ответом на укрепление Выборга стало основание напротив Нарвы в 1492 г. Ивангорода: великий государь Иван III таким образом пытался закрепить выход нового Русского государства к Балтике и установить контроль над торговлей во всем Финском заливе . Выборг оставался тому помехой, и уже в 1495 г. царь направил туда большое войско, однако в решающий момент осады комендант Кнут Поссе взорвал башню св. Андреаса ("Выборгский грохот"), обратив штурмовавших в бегство.

Середина XVI века - новое обострение pycскo-шведских отношений. Назревает война России с Ливонским орденом, в которую предполагала включиться и Швеция. Подготовка Выборга к войне началась осенью 1353 г., когда его посетил король Густав Ваза, приказавший начать строительство двух барбаканов перед Карьяпортин торни и Мункипортин торни (Монашеской воротной башней) - наиболее уязвимыми местами городской степы. Это был ответ на бурное развитие осадной артиллерии. Под руководством немецкого мастера Ханса Бергена первая башня была построена за три года (1547-1550). С Карьяпортин ее соединила открытая галерея. Обнаруженные нами чертежи 1763 г., выполненные перед разборкой старой башни , и проведенные археологические раскопки помогли понять структуру этого оборонительного комплекса. Вторую круглую башню так и не построили.

В 1556 г. началось укрепление замка: была усилена стена, обращенная к мосту, понижены башни для размещения пушек на их верхних площадках, в стенах устроены полукруглые выступы-бастеи. Еще интенсивнее перестройка пошла при короле Эрике XIV. В 1568 г. появились новые ворота с подъемным мостом, позднее надстроен конвентский дом. В 1561-1564 г.г. башня св. Олофа получила восьмериковую надстройку из кирпича высотой в семь ярусов .

Еще Густав Ваза, видя, как быстро разрушается городская стена, пришел к мысли о необходимости расширить территорию крепости. Однако лишь его преемник Эрик XIV приказал в 1562 г. разработать проект нового укрепления. Его строительство началось под руководством Юхана де Месса на следующий год и завершилось лишь к концу 1580-х гг. Более 20 лет возводили горнверк, состоявший из трех куртин и двух угловых бастионов, причем один из них - Панцерлакс - сохранился. Король Юхан III повелел вести здесь застройку по регулярному плану и призвал горожан переезжать в новую крепость, которую стали называть Земляным городом или Валом. Круглая башня с соединительной галереей была включена в линию северной куртины. Город теперь увеличился почти вдвое и получил вторую линию обороны с востока, откуда скорее всего можно было ждать неприятеля.

План Выборга первой половины XVII века. RA.

Осенью 1580 г. семитысячное шведское войско во главе с Понтусом Делагарди взяло Корелу - Кексгольм. Укрепления детинща состояли тогда из земляных валов с деревянной стеной и трех обмазанных глиной деревянных башен. Юхан III. напутствуя Делагарди, указал: "[...] когда крепость будет взята, ее следует [...] сделать неприступной" . В 1581 г. под руководством приехавшего из Выборга Якоба ван Стенделя началась реконструкция детинца (замка) и строительство валов вдоль берега Спасского (в шведских документах - Городского) острова, а за ними построили казармы, пороховые погреба, деревянную шведскую церковь.

На Замковом острове были выпрямлены берега, вдоль них насыпаны валы, которые позднее облицевали камнем. К 1589 г. завершено возведение трех круглых башен. Одна из них, которую называли "башней Лассе Торстенсона", уже в момент окончания была превращена в воротную. Тогда же построили мост, соединивший эту башню с Круглыми воротами Городского острова (с XVIII века его стали именовать Новой крепостью). Судя по планам XVII века, две другие круглые башни были превращены позднее в бастеи, выступающие за пределы куртин. На их открытых площадках стояли пушки. Потому-то на русской карте 1656 г. Замковый остров показан с одной башней . В 1581-1591 гг. рядом с ней возвели пороховой погреб (Старый арсенал). Чтобы защитить крепость от нападения с воды, оба острова были ограждены бревнами, связанными цепями.

План Кексгольма. 1680 г. RA.

По Тявзинскому миру 1595 г. Кексгольм был возвращен России (1597 г.), но уже в сентябре 1610 г. шведские отряды во главе с Якобом Делагарди осадили город, который капитулировал только в марте 1611 г. и оставался в руках Швеции почти сто лет.

Итак, в 1580-1597 гг. была проведена коренная реконструкция Замка и построена Круглая башня (до этого главные ворота располагались на месте одной из камер Старого арсенала), а в 1630-1640-х гг. были перестроены укрепления Городского острова. Теперь со всех сторон его окружали пять бастионов и облицованные камнем куртины, но к концу века они обветшали, и Э. Дальберг дал им весьма нелестную характеристику .

На протяжении XVIII пека русские поддерживали крепость, по после войны со Швецией в 1808-1809 гг. граница была отодвинута далеко на запад, и Кексгольм потерял всякое военное значение. Проведенные в 1980-х гг. на Замковом острове большие реставрационные работы приблизили его к тому облику, какой он имел в конце XVIII века.

В первой четверти XVI века русские перестроили большинство крепостей на своей северо-западной границе: был расширен Ивангород, который стал занимать все скалистое плато над Наровой, надстроены его стены и башни , в Орешке и еще раньше в Ямгороде стены подошли вплотную к воде, образовав многоугольник, с семью башнями и внутренними трехбашенными цитаделями, окруженными рвом, в Копорье стены также были поставлены по границе скалы, а две круглые башни, на три четверти своего объема выдвинутые в сторону "поля", стали фланкировать единственные ворота .

В конце Ливонской войны Швеция выступила против Русского государства. В Смутное для России время ей стало казаться, что давняя цель - полное господство над Финским заливом - близка к осуществлению. В планы Делагарди входил захват всех русских крепостей бывшей Нoвгоpoдской земли. И это ему удалось. Лишь Корела (Кексгольм) и Орешек (Нотеборг) сопротивлялись соответственно полгода и два месяца, но и они в 1611 и в 1612 гг. были взяты. Потеря Россией этих крепостей была закреплена невыгодным для нее Столбовским мирным договором (1617 г.), Водская и Ижорская земли стали теперь Ингерманландией. На пике своих военных успехов как бы в противовес Орешку на месте Ландскроны шведы возводят в 1611 г. свою крепость Ниеншанц, чтобы можно было, как выразился Карл IX, "защищать всю Неву под эгидой шведскои короны" .

Архиепископ Афанасий Холмогорский описывал Канец (как называли Ниеншанц в России) так: "град [...] земляный, невеликий [...], от великия Невы реки до малыя реки от поля имеет ров зело великий и глубокий, яко десяти сажен глубина. Противо того града за малою рекою [...] устроен улицами [...] посад великой. Жителей имеет 450 дворов" . Судя по реляции Э. Дальберга, все названные крепости (за исключением Ивангорода, Нотеборга и Ниеншанца) на протяжении XVII века не претерпели серьезных изменений, а Копорье и Яму из-за ветхости он даже предлагал разрушить.

План Нотеборга (Орешка). 1681 г. Шведский Королевский архив.

По указаниям Э. Дальберга в Нотеборге были починены стены, очищен ров цитадели, возведена куртина перед Церковной и Погребной башнями, переложена Черная башня. К моменту его приезда в Ниеншанц там высился пятиугольный в плане замок, возведенный инженером Г. Сейленбергом в конце 1650-х гг., а город на другом берегу Охты был защищен земляным валом. Дальберг считал, что эта крепость имеет для Швеции особое стратегическое значение . "Если не удержать Ниен, то ни Кексгольм, ни Нотеборг не помогут защитить Карелию, Кексгольмский лен и даже сам Выборг". Далее он пророчески предостерегал короля: "Русские [...] могут легко навсегда осесть [...] между этими реками [Невой и Охтой - авт. ] и таким образом, не дай Бог, получат выход к Балтийскому морю" . Однако неоднократно разрабатывавшиеся на протяжении второй полонины XVII века проекты строительства мощных укреплений по обеим берегам реки Охты так и не были осуществлены.

В преддверии Северной войны и в ее первые годы с юга Ниена (в районе современного Заневского проспекта) были сооружены два форта, шанец в Дудердорфе на пересечении дороги Выборг - Нарва и другой, шедшей вдоль южного берега Невы (на южной окраине Красного Села, а также в устьях притоков Невы - Ижоры и Тосно ). Но больше всего было сделано по укреплению Ивангорода и Выборга. Э. Дальберг. хотя и полагал, что Ивангород "снабжен очень крепкими башнями и стенами", предложил окружить крепость валунными бастионами, после чего ее "можно было бы считать одной из лучших крепостей государства". Однако эти рекомендации остались на бумаге. Лишь в начале 1690-х гг. юго-восточный фронт крепости (со стороны России) был усилен сводчатым арсеналом. Возможно, тогда же там был облицован камнем и получил бруствер Горнверк. Перед крепостью построили шанцы.

В Выборге кольцевая стена XV века продолжала разрушаться. Она уже давно не отвечала требованиям тогдашней фортификации, и потому все внимание было уделено Горнверку , где в 1703 г. начались большие работы по плану, разработанному капитаном от фортификации Лоренцом Стобеусом: старые стены, шедшие вдоль берегов, перестроены в куртины, перед куртиной, соединявшей бастион Панцерлакс и Эуропэ, на принципах ново-итальянской системы выстроен новый бастион Элеонор, а перед северо-восточной куртиной - равелин Каролус, на мысу Терваниеми заложен шанц, перед рвом Горнверка насыпали гласис, который вместе с прикрытым путем стал внешней линией обороны. К моменту осады еще не кончилось строительство Коронного равелина и рва перед Панцерлаксом .

По ходу Северной войны войсками Петра I были взяты все крепости Карелии и Ингерманландии: 1 мая 1703 г. - Ниеншанц, 14 мая - Яма, 27 мая - Копорье, 12 октября - Нотеборг, 16 августа 1704 г. пал Ивангород. 13 июня 1710 г. - Выборг, 8 сентября того же года - Кексгольм. Центром огромного кольца, составленного названными укреплениями, становится Санкт-Петербург с новой крепостью, возводимой на Заячьем острове. С годами к ней все больше переходят их функции. В истории бывших шведских крепостей начинается новый период, для одних ознаменованный подъемом, для других упадком, но единственной крепостью, с основанием Петербурга полностью прекратившей свое существование, был Ниеншанц. В какой степени русские фортификаторы и градостроители "понимали" своих предшественник и продолжали начатое ими? Ответ на этот вопрос - тема другого исследования.

Выборг. Вид с птичьего полета. 1780 г. Атлас "Изображение крепостей Санкт-Петербургского департамента". РГА ВМФ.

Орешек. Вид с птичьего полета. 1780 г. Атлас "Изображение крепостей Санкт-Петербургского департамента". РГА ВМФ.

Кексгольм. Вид с птичьего полета. 1780 г. Атлас "Изображение крепостей Санкт-Петербургского департамента". РГА ВМФ.

Примечания

1. Munthe, L. Kongl. fortifikationens historia. Stockholm, 1902, Ь. 1; 1906. т. 2; 1906. b. 3, 1909. b. 3B.
2. Косточкин. В.В. Русское оборонное зодчество XIII-начала XVII в. М., 1962.
3. Erik Dahlbergs dagbok. Uppsala-Stockholm. 1912. О поездке Э. Дальберга в 1681 г. см: Кальюнди, Е.A./Кирпичников, A.Н. "Крепости Ингерманландии и Карелии в 1681 г.". Скандинавский сборник. Таллин, 1975. т. XX. с. 68-69. Мильчик, М.И. "Панорама Выборга на рисунка Эрика Дальберга и гравюре Яна ван Авеелена", ПКНО 1995. М. 1995. с. 446-453.
4. Hackman, A. "Bidrag till Viborgs slotts byggnadshistoria". Analecta Archeologika Fennica. XI. Helsinki. 1944.
5. Schwindt. T. "Kakisalmen pesalinnan ja entisen linnoitetun Kaupungin rakennushistorian aineksia". Analecta Archeologika Fennica, II. 2. Helsingisa. 1898.
6. Tjulenev, V. "Viipurin arkeologisen tutkimuksen tuloksia". Viipurin Suomalaisen Kirjallisuusseuran toirmilleita. Helsinki, 1987. 8, s. 8-17.
7. Кирпичников, A.Н. 1) "Историко-археологические исследования древней Корелы". Финно-угры и славяне. Л., 1979, с. 52 и сл. 2) Древний Орешек. Историко-археологические очерки о городе-крепости в истоке Невы. Л., 1980.
37. Сорокин, П.E. "Археологические исследования и проблемы сохранении культурного слоя на территории Санкт-Петербурга". Археология Петербурга, 1996, 1. СП6., 1996. с. 31.
38. Kauppi/Miltsik 1993, s. 38-39, 42-43, 38, 40.

/ М. И. Мильчик, из сборника "Шведы на берегах Невы" Шведский институт, Стокгольм, 1998, стр.26-33.
Статья публикуется с любезного разрешения автора. /

Главная страница | Форум |

Перейти в раздел: Древние карелы --Карельское поселение --Фортификация в картинках Средневековье --Замок --Выборг 1495 г. --Городские укрепления в 14-15 веках --Фортификация в картинках Ренессанс (16 век) --Жан Делюмо "Цивилизация Возрождения" --Реконструкция 1540-50 гг.Круглая Башня --Фортификация в картинках Новое время (16 - 19 вв.) --Реконструкция крепости 1560-90 гг. --Гонверк и бастион Панцерлакс --Шведские крепости вокруг Петербурга --"Каменный город" в новое время Осада и взятие Выборга русскими войсками в 1710 г. Северная война. Архивные документы --Фортификация в картинках Новейшая история --Неизвестная крепость.Выборгская крепость в 1914-1918 гг. --Почему Выборг не собирались удерживать в 1944 г. --Строители и защитники --Белый террор в Выборге весной 1918 г. Разное --Город и горожане --Карты --Полезные ссылки --О проекте