Сам Сперанский высоко ставил свою сибирскую деятельность. Он считал, что собранные им сведения и предложенные им меры обеспечивают все возможное к дальнейшему умственному и экономическому развитию Сибири.

Личность Сперанского и образ его действий в Сибири сами по себе должны были иметь для нее цивилизующее значение. Они должны были пробудить в сибиряках сознание своих прав и своих отношений к местной власти. Везде, где только встречались случаи, он старался прекратить произвол власти, внушить ей уважение к закону и к человеческому достоинству. Тогдашние "умники" считали такие требования невозможными для Сибири. "Сам Сперанский, находясь в Сибири, не исполнял законов," - говорит Геденштром в виде упрека ему в том, что он требовал исполнения законов от других; но Геденштром не приводит ни одного случая нарушения Сперанским законов.

Понятно, что сибиряки бросились искать в законах Сперанского выражения и подтверждения тех взглядов и понятий, которые были внушены им личностью и делами Сперанского.

Сибиряки гордились тем, что у них есть "свое" учреждение, и что оно делает их полноправными перед законом. Сибирское стремление к свободной деятельности нашло себе новую пищу в сибирском законодательстве. Даровитейшая сибирская молодежь того времени усвоила не только идеи, но и язык Сперанского. Ближайшее после Сперанского поколение ставило его идеалом администратора. Таким образом, Сперанский и его учреждения дали первый действительные толчок общественной мысли и умственной деятельности Сибири.

Впоследствии бывали, конечно, уклонения от таких начал, как: свобода промышленности и торговли, устранение казенной монополии в хлебных закупах, обеспечение продовольствия частною торговлей; доходили эти уклонения до крайности, но встречали уже сознательный, законный протест в общественном мнении.

Такое же, если не большее, влияние на гражданскую экономическую жизнь Сибири должны были иметь законы о земских повинностях, казенных хлебных запасах, о казаках, инородцах и ссыльных - то есть все то, о чем говорилось выше.

Замена натуральных повинностей денежным сбором и большая определительность последнего должны были значительно облегчить население в земских повинностях. Положение о запасных магазинах устанавливало правильные границы между частною деятельностью и правительственными заботами в отношении к продовольствию. Положение о казаках определяло в точности их гражданское положение и служебные обязанности и упрочняло экономический быт этой значительной части местного населения. При точном и разумном исполнении оно открывало казачьему сословию возможность достигнуть значительной степени благосостояния. Учреждение об инородцах упрочило за ними обширные гражданские права.

Все это не могло иметь влияния на гражданское и экономическое развитие инороднического населения, особенно там, где оно непосредственно соприкасается с русским населением и где, поэтому, для него более доступен обмен понятий.

Через 50 лет, по сравнению с тем, какое оно было во времена Сперанского, население страны увеличилось в некоторых частях вдвое, в других - в полтора раза; собственно городское население во многих местах почти утроилось; число купеческих капиталов увеличилось в весьма значительной пропорции в отношении к населению, число фабрик и заводов - тоже; фабричная производительность, ничтожная во времена Сперанского, лет через 50 достигла стоимости 6 миллионов.

В быту Сибири произошло почти общее материальное улучшение. Из этого общего прогресса, возможно, придется исключить только дальние северные окраины, куда улучшения проникали весьма медленно.

Определить, что из современной сибирской жизни принадлежит действию законов Сперанского, и что независимо от них образовалось под влиянием указанных в данной работе обстоятельств, почти невозможно. Но нельзя не сказать, что эти самые обстоятельства, если не существованием, то полным развитием своим, во многом обязаны законодательству Сперанского.

С другой стороны, и сами они имели отчасти влияние на способы и степень практического приложения этого законодательства. Развивающаяся промышленная и умственная деятельность края способствовала развитию образования, а, следовательно, и развитию более ясного взгляда на сибирское учреждение и распространение основных начал его в массах населения.

Также Сперанский вполне осознавал важность хороших исполнителей для успеха законодательных мер. Недостаток в людях считал он величайшим препятствием к осуществлению наилучший узаконений. И Сибирь отдала от этого недостатка. Большинство исполнителей вовсе неспособно было понять идеи Сперанского и провести их в свою деятельность, а те, кто понимал их, искали лишь орудия в них для достижения своих же интересов.

Наша историческая жизнь развивала в нас особенные понятия и о чувстве долга и о чувстве собственного достоинства. Например, в сфере общественной деятельности, цель нашего самолюбия большею частью состоит не в том, чтобы выказать свою власть и силу, хотя бы и с нарушением закона. Личные цели всегда были и будут главной причиной человеческой деятельности; нужно быть слишком высоко развитым нравственно, чтобы подчинять эти цели общей пользе, или иметь слишком обширный разум, чтобы уметь проводить их без ущерба общей пользе: таким умом, на мой взгляд, обладал отчасти Сперанский. Но сделать так, чтобы положение дел вдруг изменилось потому только, что Сибири даны новые законы, тогда, как все другие условия сибирской жизни остались по-старому, просто невозможно!

Не думаю, что я ошибусь, сказав, что сибирские законы Сперанского никогда не действовали в полной мере. Некоторые части их даже вовсе не были приведены в исполнение.

Но непосредственное влияние Сперанского на состояние Сибири было велико и благотворно. Оно освежило Сибирь, пробудило от векового застоя, дало ей новую жизнь. Только вот влияние это постепенно ослабевало, в сибирскую жизнь врывались и новые элементы.

Создание Сибирского комитета

По возвращении М.М. Сперанского в Петербург для рассмотрения его отчета и плана реформ 21 июня 1821 г был создан I Сибирский комитет. Учреждение такого комитета не было принципиально новым явлением в законодательной и административной практике царизма. В этом можно видеть отчасти возврат к опыту Сибирского приказа. Существовала объективная потребность иметь высший орган, который бы смог не только объединить управление Сибирью, но и разгрузить другие высшие государственные учреждения. Однако I Сибирский комитет имел отличия от своего непосредственного предшественника - Комитета по делам Сибирского края. Более стабильный состав членов, длительное существование, своя канцелярия, а самое главное - широкие полномочия. Имел он и большую автономность по отношению к Комитету министров, который был его прототипом. Не случайно, в отличие от Сибирского комитета, Комитет министров называли "Большим комитетом".

На заседании 3 ноября 1821 г. были конкретизированы функции Сибирского комитета: "1) Подробное рассмотрение общего и частных предположений по предмету устройства Сибирского края. 2) Постепенное введение в действие по мере соображения и начертания приличных к тому правил. 3) Рассмотрение новых мер, от местных управителей представляемых. 4) Разрешение затруднений, которые может встретить местное управление при введении новых положений и руководство в высшем отношении на основании принятых начал". По всем этим вопросам сибирские генерал-губернаторы должны обращаться непосредственно в Комитет, но в ходе обычного управления сохранялся общий порядок отношений с министерствами. Комитет мог осуществлять координационные функции при определении правительственной политики по отношению к Сибири, ускоряя рассмотрение сибирских дел и в какой-то мере объединяя действия разрозненных ведомств и сибирских генерал-губернаторов. Сибирский комитет не имел регулярных заседаний и собирался по мере накопления дел. Его положения поступали на утверждение прямо к царю, минуя другие инстанции. I Сибирский комитет действовал до 1838 г. и занимался не только обсуждением реформ, их реализацией, но и многочисленными вопросами текущего управления. В период своего существования он наряду с Азиатским комитетом являлся высшим государственным учреждением для всего азиатского региона империи. Однако полностью сосредоточить в Сибирском комитете высшее руководство краем не удалось, с ним успешно конкурировали Государственный совет, Сенат, Комитет министров, III отделение Собственной е. и. в. канцелярии и даже министерства.

При учреждении I Сибирского комитета его председателем был назначен министр внутренних дел В.П. Кочубей, с давних пор покровительствовавший М.М. Сперанскому. В первый состав комитета вошли также: министр финансов Д.А. Гурьев, министр народного просвещения и духовных дел А.Н. Голицын, государственный контролер Б.Б. Кампенгаузен, А.А. Аракчеев и М.М. Сперанский. Примечательно, что с тремя из них (В.П. Кочубеем, А.Н. Голицыным и А.А. Аракчеевым) М.М. Сперанский, находясь в Сибири, состоял в переписке. В первый период деятельности комитета особенно сильно ощущалось влияние А.А. Аракчеева. Батеньков служил под началом А.А. Аракчеева еще и в Отдельном корпусе военных поселений, а сама канцелярия Сибирского комитета некоторое время помещалась в казармах штаба "поселенного графа Аракчеева полка".

Заручившись поддержкой А.Н. Голицына и В.П. Кочубея, а самое важное - А.А. Аракчеева, М.М. Сперанскому удалось быстро провести через Сибирский комитет свои реформаторские проекты. За короткий срок (с 28 июля 1821 г. по 19 мая 1822 г.) в Сибирском комитете был рассмотрен целый пакет законодательных актов. Всего 22 июля 1822 г. было утверждено царем 10 законов, составивших особое "Сибирское учреждение" ("Учреждение для управления сибирских губерний", "Устав об управлении инородцами", Устав об управлении киргиз-кайсаков", "Устав о ссыльных", "Устав об этапах", "Устав о сухопутных сообщениях", "Устав о городовых казаках", "Положение о земских повинностях", "Положение о хлебных запасах", "Положение о долговых обязательствах между крестьянами и между инородцами").

Обсуждение законопроектов, подготовленных М.М. Сперанским и его сотрудниками, почти не встретило оппозиции в Сибирском комитете. Исключение составила лишь разработка вопросов, связанных с порядком управления на Алтае. Местное управление Колывано-Воскресенского (с 1834 г. Алтайского) горного округа находилось в ведении Кабинета его императорского величества и было поручено его канцелярии во главе с начальником горных заводов. Приписное крестьянство находилось в двойной административной зависимости: кроме власти горных чиновников, на него распространялась по суду о тяжких преступлениях и по платежу казенных податей власть томского губернского начальства. М.М. Сперанский предлагал сблизить положение приписных крестьян с государственными, передав их в ведение по суду и полиции из кабинетского в общегражданское ведомство. Это привело бы к разрушению административной обособленности горного округа и превращению его в органическую часть Томской губернии. Но данное предложение провести через Сибирский комитет М.М. Сперанскому не удалось. Было принято компромиссное решение - соединить должности томского губернатора и начальника горных заводов в одном лице. Кабинету удалось сохранить свое преимущественное положение, оставив за собой право представлять кандидата на этот пост из генералов корпуса горных инженеров. При таком порядке неизбежно томский губернатор должен был больше внимания уделять горным заводам, чем всем прочим нуждам губернии. По судебным и полицейским делам приписные крестьяне были подчинены губернскому, окружному и волостному управлению, но заводские повинности и хозяйственное управление осталось в руках горного начальства. В ведении горного начальства сохранялись: сбор податей, земские повинности, рекрутская повинность, продовольственная часть (ПСЗ-I. № 29124) . .

Административная реорганизация Сибири

В соответствии с реформой 1822 г. произошло административное разделение Сибири на два генерал-губернаторства - Западно-Сибирское и Восточно-Сибирское, административными центрами которых стали соответственно Тобольск и Иркутск. Фактически Сперанский произвел разделение Сибири на две части - Западную и Восточную. При этом он основывался на естественной границе края, проходящей по Енисею, на которую и ранее указывали известные российские географы-путешественники Паллас и Гмелин.

В состав Западно-Сибирского генерал-губернаторства были включены Тобольская, Томская губернии и Омская область. К Восточно-Сибирскому генерал-губернаторству отнесли Иркутскую и Енисейскую губернии, Якутскую область, Охотское и Камчатское приморские и Троицко-Савское пограничное управления. В Енисейскую губернию с центром в Красноярске были включены уезды, выделенные из состава Томской и Иркутской губерний.

Отныне в край посылались два генерал-губернатора. По этому поводу Сперанский справедливо отмечал, что с подобным разделением "соединяются все удобства" управления огромным сибирским краем.

В соответствии с "Учреждением" устанавливалась следующая административно-территориальная иерархия края. Губернии и области делились на округа, а те, в свою очередь, на волости и инородные управы. В результате была создана четырехуровневая система сибирского управления: главное, губернское, городское, волостное и инородное.

Высший уровень - Главное управление - составляли генерал-губернатор и возглавляемый им совет. Проводимая реформа имела ряд существенных особенностей. Одной из них явилось учреждение в обоих генерал-губернаторствах советов на всех уровнях управления. Следует заметить, что это было новшеством не только в сибирской, но и в общероссийской административной практике. Главная задача, которая стояла перед Сперанским как основным разработчиком сибирской реформы, заключалась в установлении законности в управлении. Решение ее реформатор видел в создании такой системы, которая положила бы конец злоупотреблениям и произволу. При этом генерал-губернаторская власть должна была стать прежде всего органом надзора.

По мысли Сперанского, именно советы могли стать той структурой, которая бы ограничила произвол высших сибирских начальников. Современники реформы высоко оценили новшество: советы "принесли огромную пользу; идея их была хороша. Они именно ограничивали произвол губернаторов". Между тем практика показала, что надежды реформатора оказались напрасными, поскольку сохранялась традиционная ситуация, при которой генерал-губернатор обладал всей полнотой власти в регионе. Не случайно местные жители называли его "господин главный начальник".

Одной из причин сложившейся ситуации был неудачный принцип комплектования совета. В совет входило шесть чиновников, половина которых назначалась по представлению (т.е. фактически по выбору) самого генерал-губернатора. Совершенно очевидно, что эти члены совета даже не пытались ограничивать генерал-губернатора, оказывали ему всяческую поддержку и крайне редко высказывали свое несогласие с мнением "главного начальника", дабы не лишиться своей должности, потому что "всякий дорожит своим местом и зависящей от него довольной жизнью". Вследствие этого власть генерал-губернатора только внешне была ограничена советом; фактически же "все дела решались по его (генерал-губернатора. - Авт.) произволу. В журнал совета обыкновенно вносились и подписывались только его приказания".

Совет Главного управления учреждался под председательством генерал-губернатора. Состоял он, как уже указывалось, из шести советников, трое из которых "яко производители дел" назначались по рекомендации генерал-губернатора, и трое по "представлению" министерств (внутренних дел, юстиции и финансов) и утверждались императором. В случае недостатка последних предусматривалась возможность включения в состав совета гражданского губернатора, председателей губернских мест (губернского правления, казенной палаты и суда) и губернского прокурора.

В соответствии с "Учреждением" 1822 г. именно эти "члены совета от министров должны были быть противовесом генерал-губернаторской власти, т.е. не допускать ее до произвола; на самом же деле выходило, что эти противовесы были покорными слугами власти, а если кто вздумал высказывать мнения, неугодные генерал-губернатору, такого смельчака убирали с места".

Главное управление должно было контролировать деятельность местной администрации. При этом надзор имел двойственный характер: часть дел являлись прерогативой исключительно генерал-губернатора, другие же должны быть предварительно обсуждены и "уважены в совете", и только затем утверждены "главным начальником" края. В компетенцию совета входили три категории дел: надзор и ревизия губернских учреждений, судебные споры - случаи несогласия гражданского губернатора с решением губернских судов и вопросы, касающиеся хозяйственной жизни генерал-губернаторства.

Таким образом, сферу влияния генерал-губернатора составляли наиболее важные вопросы управления, надзор за деятельностью местных управлений путем ревизии их дел, назначение и увольнение чиновников, а также представление к наградам. Между тем последнее обстоятельство вызывало крайнюю озабоченность со стороны местных чиновников. В том, что генерал-губернатор на совершенно законных основаниях, исключительно по собственному усмотрению (т.е. желанию), мог сменять и "смещать в канцелярское звание даже высших местных чиновников, например, советников", они видели "особенно широкий произвол".

По аналогичной схеме были организованы губернское и окружное управления. Фактически они являлись прямым проецированием Главного управления на соответствующие уровни.

Второй уровень управления, которым являлось губернское, - разделялось по "Учреждению для управления Сибирских губерний" на общее и частное. Общее губернское управление составляли гражданский губернатор и совет под его председательством. В состав совета входили председатели губернского правления, казенной палаты, губернского суда и губернский прокурор. .

Основной задачей общего губернского управления являлся надзор за местной администрацией. Для губернского управления (как и для Главного управления) надзор был двояким: часть дел находилась в компетенции непосредственно гражданского губернатора, другие же нуждались в предварительном обсуждении губернского совета.

Контроль за функционированием местной (губернской, областной и окружной) администрации губернатор осуществлял через личное обозрение всех местных управлений и ревизии их дел. В исключительной власти губернатора было назначение и увольнение чиновников, утверждение членов дум, городового суда, ратуш, волостных голов, а также представление к наградам. Гражданскому губернатору был также позволен пересмотр уголовных дел, что фактически означало легитимность вмешательства администрации в судопроизводство.

Александр I желал России либеральных реформ. С этой целью был создан «негласный комитет», а главным помощником императора стал Михаил Михайлович Сперанский.

М. М. Сперанский – сын сельского священника, ставший секретарем императора без протекции, обладал множеством талантов. Он много читал и знал иностранные языки.

По поручению императора Сперанский выработал проект реформ, призванных изменить систему управления в России.

Проект реформ Сперанского.

М. Сперанский предполагал следующие изменения:

• ввести принцип разделения властей на законодательную, исполнительную и судебную;
• ввести местное самоуправление трёх ступеней: волостной, окружной (уездной) и губернской
• допустить к выборам всех собственников земли, в том числе государственных крестьян (45% от общего числа)

Выборность Госдумы впервые предполагалась как основанная на избирательном праве – многоступенчатом, неравном для дворян и крестьян, но широком. Реформа М. Сперанского не наделяла Госдуму широкими полномочиями: все проекты обсуждались, одобренные думой, они вступали бы в силу только после царского на то разрешения.

Царь и правительство, как власть исполнительная, лишались права издавать законы по одному своему желанию.

Оценка реформ М. Сперанского.

Если бы проект государственной реформы России М. Сперанского был воплощен в действии, то сделал бы нашу страну конституционной монархией, а не абсолютной.

Проект нового русского Гражданского уложения.

Этим проектом М. Сперанский занимался так же, как и первым: не беря во внимание реальную ситуацию в государстве.

Деятель составлял новые законы, основываясь на философских трудах Запада, на практике же многие эти принципы просто не работали.

Многие статьи этого проекта – калька Наполеоновского Кодекса, что вызвало возмущение в русском обществе.

М. Сперанский издал указ об изменении правил присвоения чинов, пытался бороться с дефицитом бюджета, который опустошали войны, участвовал в разработке таможенного тарифа в 1810 году.

Конец реформ.

Оппозиция реформатору и в верхах, и в низах продиктовала Александру I решение отстранить М. Сперанского от всех занимаемых должностей и сослать в Пермь. Так в марте 1812 года его политическая деятельность прервалась.

В 1819 г. М. Сперанского назначили генерал-губернатором Сибири, а в 1821 г. он вернулся в Петербург, стал членом учреждённого Государственного совета. После вынужденной ссылки М. Сперанский пересмотрел взгляды, стал высказывать мысли, противоположные прежним.

КУРСОВАЯ РАБОТА

По предмету: История Отечественного государства и права

Тема: Сперанский М.М. – генерал-губернатор Сибири

Введение

Михаил Михайлович Сперанский - дальновидный политик и управленец, сумел за два года изучения обширных территорий Сибири с её тяжелыми климатическими условиями и произволом, в котором находилось население, изучить и разработать систему реформирования для этого региона. Назначенный на пост генерала-губернатора, Сперанский принял ряд мер, направленных на то, чтобы в экономическом, социальном и культурном развитии Сибирь приблизилась к уровню европейской России. Им было учреждено Главное управление торговли Сибири, создана Казенная палата для решения земельных и финансовых вопросов. Непосредственное общение c крестьянами, торговцами и промышленниками дало материал для разработки и принятия мер к поощрению сельского хозяйства, торговли и промышленности края. Всего Сперанский провел в Сибири около двух лет. Историки сравнивают его деятельность по масштабу с деятельностью Петра Великого в европейской России за столетие до этого. В 1820 Сперанский писал дочери: «Если немного я здесь сделал, по крайней мере, много осушил слез, утишил негодований, пресек вопиющих насилий и, может быть, еще того важнее, открыл Сибирь в истинных ее политических отношениях».

Итогом деятельности Сперанского в Сибири и новой главой в сибирской истории стала серия подготовленных им законодательных актов, определяющих новое административное устройство и управление края, судопроизводство и характер отбывания повинностей населением, социальный статус различных его категорий, развитие экономики края, объединенные в «Уложение для управления Сибирью». После воцарения Николая I, Сперанский возглавил в 1826 г. II отделение Собственной Е.И.В. канцелярии, осуществлявшее кодификацию законов. Под его руководством были составлены 45-томное «Полное собрание законов»(1830) и 15-томный «Свод законов» (1832).В ознаменование его трудов, император пожаловал ему графский титул и орден св. Андрея Первозванного.

«Сперанский был муж ума и науки. От него остались нам для изучения и целая система мыслей, и стиль правительственного здания», – писал декабрист Г.С. Батеньков.

Два года служения в этой должности раскрыли его как искуснейшего практика в деле организации управления для решения сложнейших проблем такого колоссального и малообжитого региона, как Сибирь XIX века. Мобилизовав знания и опыт тех министерств и Государственного совета, которые были при нем и с его участием основаны, он сформировал и оставил стране подход к решению проблем огромнейшей территории, простирающейся от Балтики до Тихого океана, всего Севера России и даже Аляски и части Калифорнии (Форт Росс), входящих в те времена в состав страны.

Сперанский в период своей деятельности в Сибири не был обычным чиновником или традиционным "инспектором". Как исследователь и политик, он использовал два года своей жизни для осмысления того, как можно реализовать пророчество Ломоносова о том, что Россия прирастать Сибирью будет. Он доказал, что управление - это не составление бумаг, а нахождение пути к общему благу.

Еще на заре разработки своих проектов реформ управления М. М. Сперанский определил, благодаря чему Россия может развиваться. Таких источников он видел три: силы производительные, силы народные - всех людей, составляющих державу, - и силы духовные. "Других сил вообразить неможно", - говорил он. Все, что происходило уже ближе к веку XX по части освоения природных ресурсов страны и Сибири, по существу, входило в силы "производительные". Но именно Сперанским были заложены основы взаимодействия с людьми, искусство понимать интересы разных слоев населения - ради развития общества и процветания государства. Он сумел раскрыть потенциал первых производителей, купцов, изыскателей, проводников, открыть метод понимания близлежащих территорий и их народов, подходы к их приобщению к народу русскому и устроению добрососедских отношений.

Здесь, за Уральским "каменным поясом", в азиатской части Российской империи, Михаил Михайлович сумел реализовать свои установки на развитие и использование сил сибиряков, прежде всего сил народных, духовных. Без этого было немыслимым бурное производственное развитие края, оказавшего огромное влияние на приращение исторического богатства России, ее экономику, культуру, национальное самосознание и в конечном счете на расширение роли и веса нашей страны в мировом пространстве.

I. Россия в начале XIX века

1.1 Необходимость изменений во внешней и внутренней политике страны

К началу XIX в. в России начинают проявляться новые потребности, которые готовят переход государственного порядка на новые основания. Во внешней политике продолжается территориальное и национальное объединение русской земли.

Во внутренней политике - это необходимость уравнять сословия общими правами и призвать их к совместной деятельности. Практически в каждое царствование делались попытки приступить к разрешению этих проблем. Каждый раз раздавались робкие или громкие голоса против существующего порядка с требованиями изменений; следующее царствование начинало робко или решительно проводить их во внутренней преобразовательной деятельности. Но каждый раз происходило так, что какое-нибудь препятствие, внешние или внутренние, война или особенности личного характера правителя, останавливали правительство на полдороги. Тогда начавшееся движение поникало вглубь общества и принимало различные формы.

Александр I, приемник императора Павла, вступил на престол с более широкой программой и осуществлял её более последовательно и обдуманно.

Основные цели внутренней политики: уравнение всех сословий перед законом и введение их в совместную государственную деятельность. Необходимо было установить новые законодательные отношения между классами, повысить образовательный уровень народа, обеспечить новое устройство государственного хозяйства (финансы).

Частичное введение этой перестройки вызвало двойное недовольство в обществе: одни были недовольны тем, что разрушается старое; другие были недовольны тем, что слишком медленно вводится новое. Ряд войн и внутренних реформ расшатывали государственное хозяйство, расстраивали финансы, понижали народное благосостояние. С 1801 г. по 1808 г. были произведены некоторые преобразования.

30 марта 1801 г. Государственный совет был заменен постоянным учреждением, получившим название "Непременного совета", для обсуждения государственных дел и постановлений.

Затем были преобразованы петровские коллегии. Манифестом 8 сентября 1802 г. они были преобразованы в 8 министерств: иностранных дел, военно-сухопутных сил, морских сил, внутренних дел, финансов, юстиции, коммерции и народного просвещения.

Главным отличием новых органов центрального управления была их единоличная власть: каждое ведомство управлялось министром, который отчитывался перед Сенатом.

С 1801 г. была запрещена раздача населённых имений в частную собственность.

Указ от 12 декабря 1801 г. предоставлял право всем лицам свободных состояний приобретать вне города в собственность недвижимые имущества без крестьян. Этот закон разрушил вековую землевладельческую монополию дворянства.

20 февраля 1803 г. был издан указ о свободных хлебопашцах: помещики могли вступать в соглашение со своими крестьянами, освобождая их обязательно с землёй целыми селениями или отдельными семьями.

II. Сперанский - доверенное лицо Императора

Верховенства закона в крепостническом самодержавном государстве достичь было невозможно, но сам факт кодификации законодательства имел огромное историческое значение, хотя был лишен практического смысла. В целом, государственная деятельность М.М. Сперанского чрезвычайно сложна, богата событиями и противоречиями. Судьба назначила ему быть в самом центре отечественной политической истории первой...

40-летия Сперанский был удостоен очередной награды - ордена Александра Невского. Однако ритуал вручения награды прошел непривычно строго офици­ально, и для двора стало ясно, что "звезда" реформатора начинает тускнеть. Но мало кто мог предвидеть, что падение произойдет так скоро. Почувствовав холодность Александра I в отношении своего госу­дарственного секретаря, недоброжелатели Сперанского...

В 1816 г. опала на Сперанского была снята, и его назначили пензенским гражданским губернатором, а в 1819 – генерал-губернатором Сибири.

Момент для назначения был выбран удачный. Обширные сибирские территории, богатые ценнейшими ресурсами и дававшие еще совсем недавно достаточно большие поступления в казну ясаком (ценнейшими мехами) и деньгами, стали отличаться другими "подвигами" - необузданным произволом и мздоимством местных чиновников. Генерал-губернатор Сибири П. И. Пестель управлял краем, как ни парадоксально, из Петербурга.

Бесконтрольная местная чиновная братия лишь усугубляла и без того сложные условия управления и освоения восточных территорий империи, связанные с неразвитостью инфраструктуры края, ее многонациональным составом и достаточно непростыми внешнеполитическими условиями закрепления земель за Россией. Все звенья губернского управления в Сибири пронизывали крайний деспотизм, коррупция, изощренные пытки при расследовании дел, беззастенчивый грабеж коренного населения. Этим отличались и губернаторы (особенно иркутский Трескин и томский Илличевский), и местные исправники и городничие. Дело даже дошло до того, что местный полицейский начальник г. Енисейска Куколевский запряг свой экипаж подчиненными ему чиновниками, осмелившимися подать на него жалобу, и ездил на нем по улицам города. Жалобы на сибирскую администрацию всякими окольными путями все же достигали столицы, назначались ревизии, рассматривались материалы… И все оставалось по-прежнему.

Сперанский получил широкие полномочия, далеко выходящие за рамки обычного генерал-губернаторского статуса. Он имел право проведения следствия, отстранения от службы и предания суду любого виновного в злоупотреблениях должностного лица, определения и проведения мер, необходимых для наведения порядка.

Определенной императором перед новым генерал-губернатором триединой задачи - ревизии, текущего управления и подготовки реформы Сибирского края - каждой ее части с лихвой хватило бы даже одному опытному администратору, а Сперанскому государь для исполнения задуманного отводил всего полтора-два года. Решение всех этих проблем могло бы затянуться, как и все российские попытки преобразований, на долгие годы, хотя старая поговорка "и овцы целы, и волки сыты" точно походила к этому решению монарха: Сперанского вроде бы "простили и вернули" к высокой государственной должности, а его нахождение в Сибири и удаление от общегосударственных дел не вызывало нового раздражения столичной бюрократии.

Изучение проблем Сибири. Проведение Реформ управления краем

22 мая 1819 Сперанский уже подъезжал к Тюмени, а 24 мая был в Тобольске. По мере его продвижения к Иркутску росло число жалоб жителей на жестокость и самоуправство местных властей, притеснения, произвол, взяточничество и казнокрадство. Сперанский обозревал заводы, монетный двор в Екатеринбурге, присутственные места, больницы, остроги. 29 августа 1819 г. Он прибыл в Иркутск. «Чем далее спускаюсь я на дно Сибири, тем более нахожу зла, и зла почти нетерпимого, - писал он другу 24 июня 1819 из Томска. – Измучен жалобами, доносами, ябедою, едва нахожу я столько терпения, чтобы окончить дело, мне порученное. Слухи ничего не преувеличивали, и дела еще хуже слухов». Богатейший край с колоссальными природно-хозяйственными возможностями, в силу своей отдаленности, отсутствия всякого надзора и контроля из далекого Петербурга, превратился в объект бессовестнейшего грабежа и произвола местных сатрапов. Новому генерал-губернатору в короткий срок приходилось одновременно и проводить ревизию края, и управлять им, и собирать материалы для разработки некоторых основ местного управления и писать уставы новых учреждений. Уличенных казнокрадов и притеснителей-взяточников он предавал суду и даже возвращал взятки «обиженным взяткодателям». Картина злоупотреблений ужасала.

По результатам инспектирования "частей управления вверенного края" Сперанским были созданы три следственные комиссии - в Иркутске, Нижнеудинске и Якутске, которые провели разбирательство по 74 следственным делам и по соответствию должности почти тысячи местных чиновников. Результаты были чрезвычайно значительны: 432 человека были подвергнуты лишению свободы, 262 привлекли к дисциплинарной ответственности – увольнению от должности, понижению по службе, выговорам и т.д., а 375 привлеченных к следствию лиц оправдали. Число наказанных чиновников могло быть и выше, поскольку практически почти каждый служащий оказался замешан в злоупотребления в той или иной мере, но тогда администрация края всех уровней могла бы остаться просто вообще без государственных служащих.

Опыт прежней деятельности и пензенского губернаторства дали Сперанскому возможность не только быстро и решительно пресечь разгул чиновного произвола, но и развернуть деятельность администрации для решения насущных проблем развития Сибирского края. Новый генерал-губернатор прекрасно понимал то экономическое значение, которое Сибирь имела для России. Им было учреждено Главное управление торговли Сибири, модернизованы органы земельного и финансового управления, серьезную поддержку губернатора получила Российско-Американская торговая компания. Ряд мер был принят для поощрения развития промышленности, земледелия, торговли, образования.

Но основной недостаток, "зло" в несоблюдении государственных интересов в крае Сперанский видел в несовершенном управлении Сибирью и отсутствии юридически грамотно выстроенного и согласованного комплекса законодательных актов, определявших административное устройство и компетенцию местного аппарата управления, положение различных категорий населения – коренного, пришлого и служилого, а также тысяч ссылаемых сюда с целью обеспечения рабочей силой горных заводов и колонизации территорий каторжан и ссыльнопоселенцев.

Сотрудничество с Батеньковым

Сперанский прекрасно понимал, что в этих условиях для края была крайне необходима серьезная комплексная реформа на уровне всего региона. Заметим, что только ему самому Сибирская реформа была по плечу, и Сперанский вместе с Батеньковым приступил к подготовке законопроектов. На основе ревизии края они пришли к выводу, что региону требовалась хорошо выстроенная система центрального, генерал-губернаторского, губернского и местного управления (включая управление и коренным населением), а также кодифицированное законодательство, заменившее сотни изданных в разное время и в массе своей противоречащих друг другу узаконений.

Батеньков в кратчайшие сроки проделал огромную подготовительную работу по сбору и обобщению исходных материалов для подготовки комплекса законодательных актов о Сибири: проанализировал массив законодательных, статистических и фактических данных, внес конкретные предложения. В результате этой деятельности появился комплекс документов под общим названием "Записка о заселении Сибири", а также ряд документов по отдельным частям управления. Именно комплексное изучение проблем края позволило выйти и на комплексные решения конструктивного характера, реформирующие всю систему управления краем и создающие комплекс сибирских кодифицированных законодательных актов.

Пожалуй, впервые в истории Сибири подход к реформе был поставлен на практико-исследовательскую основу. Подготовленные Батеньковым материалы были представлены Сперанскому. Одновременно генерал-губернатор запросил ряд документов от местных властей - о состоянии путей сообщения, горных промыслах и их управлении и др.

За два года пребывания в Сибири Сперанский составил план административной реформы края, подготовил проекты императорских указов по самым острым на тот момент вопросам. И сумел убедить царское правительство в необходимости их исполнения.

Однако российская внутренняя политика обернулась таким образом, что идеи М. М. Сперанского, перспективные и дальновидные, были забыты почти на целое столетие -о нем как о государственном деятеле вспомнили только в начале XX века, и то ненадолго: грянула революция. Что же касается его сибирских проектов, то они так и остались без внимания.

Находясь в новой должности он решил провести ревизию Сибири. Она вскрыла вопиющие злоупотребления, произвол местного начальства и полное бесправие населения. Чтобы как-то поправить положение, Сперанский начинает проводить реформы управления краем.

“Первым сотрудником” при проведении сибирских преобразований был будущий декабрист С. Г. Батеньков. Он вместе со Сперанским энергично занимался разработкой “Сибирского уложения”- обширного свода реформирования аппарата управления Сибири. Вместе они подготовили множество проектов: о сухопутных сообщениях, об учреждении этапов, об административном образовании губерний по природным зонам и т.д. Особое значение среди них имели два проекта, утвержденные императором: "Учреждения для управления Сибирских губерний" и “Устав об управлении инородцев”. Примечательно, что особенностью последнего явилось предложенное Сперанским новое деление коренного населения Сибири по образу жизни на - оседлое, кочевое и бродячее. Соответственно этому делению каждая категория получала свои права и обязанности, а власти предписывался порядок управления ими.

В период работы над Сибирским уложением” Батеньков искренне верил, что Сперанский, “вельможа добрый и сильный” действительно преобразит Сибирь. Впоследствии ему стало ясно, что Сперанскому не было дано “никаких средств к исполнению возложенного поручения” и результаты его деятельности в Сибири не отвечали возлагавшимся надеждам. Однако Батеньков считал, что “за неуспех нельзя винить лично Сперанского”. Он писал о последнем: “Память о нем сохранилась во всей Сибири, несмотря на перемену лиц, уставов и дел, ибо многие памятники и очерк учреждения устояли среди всего этого. Личность его нелегко изглаживалась из памяти, и многие семейства помнили добром”.

В конце января 1820 года Сперанский направил императору Александру краткий отчет о своей деятельности, где заявил, что сможет окончить все дела к маю месяцу, после чего пребывание его в Сибири «не будет иметь цели». Этим Михаил Михайлович явно подталкивал государя к тому, чтобы тот позволил ему в ближайшем будущем вернулся в Петербург. Дозволение Александра не заставило долго себя ждать. Но император предписывал своему бывшему госсекретарю расположить путь из Сибири таким образом, чтобы прибыть в столицу к последним числам марта будущего года. Эта отсрочка сильно повлияла на Сперанского. В его душе начали преобладать чувство бессмысленности собственной деятельности, сознание того, что в Петербурге по-прежнему есть влиятельные недруги ему, страх остаться в Сибири навсегда и даже боязнь подвергнуться необоснованным обвинениям со стороны местных чиновников, уличенных им в злоупотреблениях.

Причины безуспешности начинаний Сперанского

Причина безуспешности преобразовательных начинаний Сперанского и Александра I заключалась в непоследовательности. В этой непоследовательности историческая оценка деятельности Александра. Новые правительственные учреждения, осуществленные или только задуманные, основаны были на начале законности, т.е. на идее твёрдого и единого для всех закона, который должен был стеснить произвол во всех сферах государственной и общественной жизни, в управлении, как и в обществе. Но, по молчаливому или по гласному признанию действующего закона, целая половина населения империи, которого тогда считалось свыше 40 млн. общего пола, зависела не от закона, а от личного произвола владельца; следовательно, частные гражданские отношения не были согласованны с основаниями новых государственных учреждений, которые были введены и надуманны.

По требованию исторической логики новые государственные учреждения должны были стать на готовую почву новых согласованных гражданских отношений, как следствие вырастает из своих причин. Император и его сотрудники решились вводить новые государственные учреждения раньше, чем будут созданы согласованные с ними гражданские отношения, хотели построить либеральную конституцию в обществе, половина которого находилась в рабстве, т.е. они надеялись добиться последствий раньше причин, которые их производили. Известен и источник этого заблуждения; он заключается в преувеличённом значении, которые тогда придавали формам правления. Люди тех поколений были уверенны, что все части общественных отношений изменятся, все частные вопросы разрешатся, новые нравы водворятся, как только будет осуществляться нарисованный смелой рукой план государственного устройства, т.е. система правительственных учреждений. Они расположены были тем более к такому мнению, что гораздо легче ввести конституцию, чем вести мелкую работу изучения действительности, работу преобразовательную. Первую работу можно начертать за короткое время и пожать славу; результаты второй работы никогда не будут оценены, даже замечены современниками и представляют очень мало пищи для исторического честолюбия.