Наиболее распространенной гипотезой о физиологических механизмах, лежащих в основе памяти, была гипотеза Д.О. Хебба о двух процессах памяти: кратковременном и долговременном. Предполагалось, что механизмом кратковременной памяти является ревербация электрической импульсной активности в замкнутых цепях нейронов, а долговременное хранение основано на устойчивых морфофункциональных изменениях синаптической проводимости . След памяти переходит из кратковременной формы в долговременную посредством процесса консолидации (закрепления), который развивается при многократном прохождении нервных импульсов через одни и те же синапсы. Таким образом, процесс реверберации, продолжающийся не менее нескольких десятков секунд, предполагается необходимым для долгосрочного хранения. Известны гипотезы, допускающие несколько иную временную и функциональную взаимосвязь механизмов кратковременной и долговременной памяти.

Проверка этих гипотез базируется на использовании метода экспериментальных амнезий. В качестве амнестических агентов применяются фармакологические препараты, сверхнизкие и сверхвысокие температуры, газовые смеси, гипоксия; наибольшее распространение получило применение электросудорожного шока. Амнестические агенты должны были бы прерывать ревербацию электрической активности, физически разрушая след, и тем самым предотвращать его консолидацию. Действительно, воздействие амнестического агента до или после обучения приводит к нарушению памяти в форме антероградной или ретроградной амнезии. Максимальный интервал времени от момента завершения обучения до применения амнестического агента, еще способного вызвать нарушение памяти, называется амнестическим градиентом.

Согласно гипотезе консолидации, за пределами амнестического градиента фиксированный след памяти становится неуязвимым для действия разрушающих стимулов. Однако результаты экспериментов, в которых пытались определить амнестический градиент (для ретроградной амнезии), не позволили найти определенное значение: он оказался величиной, зависящей от множества факторов. Его продолжительность варьировала от долей секунды до нескольких суток. Была также показана возможность получения ретроградной амнезии для старых реактивированных следов памяти, которые, несомненно, давно консолидировались. В настоящее время найдены способы восстановления памяти, подвергшейся действию амнестических агентов. Несмотря на то что окончательная интерпретация полученных результатов еще не найдена, общие представления о физиологических механизмах памяти быстро меняются.

С развитием микроэлектродной техники появилась возможность изучения электрофизиологических процессов, лежащих в основе памяти на нейронном уровне. Наиболее эффективным оказался метод внутриклеточного отведения электрической активности отдельного нейрона, который позволяет анализировать роль синаптических явлений в пластических преобразованиях нейронной активности. С наибольшей полнотой изучены нейронные механизмы самой простой формы научения -- привыкания. Показано, что привыкание связано с изменением эффективности постсинаптических потенциалов. Выделение в дуге безусловного рефлекса сенсорного, моторного и промежуточного компонентов и последовательный анализ их роли в развитии декремента реакции нейрона позволили локализовать привыкание в промежуточном звене -- интернейронах. В качестве возможных механизмов этого эффекта рассматриваются пресинаптическое торможение, самогенерируемая депрессия и локализация сформированного во время привыкания следа памяти непосредственно в соме определенных нейронов. В экспериментах, выполненных методом внутриклеточной регистрации в ситуации замыкания условно-рефлекторной связи, обнаружено явление гетеросинаптической фасилитации, которое заключается в улучшении проведения сигналов по определенному синаптическому входу. Этот же метод позволил выявить новый вид электрической активности нейронов -- эндогенную пейсмекерную активность. Показано участие пейсмекерных потенциалов в пластических изменениях активности нейронов -- привыкании и фасилитации. Эксперименты показывают, что пластичность нейронов основана не только на пластичности синаптических потенциалов. Определенные преобразования появляются и в пейсмекерной активности. Так, повторные инъекции анионов или катионов через электрод, введенный в сому нейрона, приводят к изменениям, полностью аналогичным тем, которые возникают при истинном привыкании.

Распространенным при изучении нейронных основ памяти является поиск структур, нейроны которых обнаруживают пластические изменения при научении. Достижением этого направления является нейроанатомическая локализация следа памяти поведения пассивного избегания. Показано, что гиппокамп, миндалина и хвостатое ядро содержат нейроны, осуществляющие поведение данного вида. В работах с применением метода экстраклеточной регистрации электрической активности отдельных нейронов показано, что в различных ситуациях обучения пластичность обнаруживают нейроны гиппокампа, ретикулярной формации и двигательной коры.

Существуют предположения о роли глиальных элементов в памяти. Р. Галамбос считает, что долговременная память связана именно с функцией глиальных элементов. В др. работах показано, что глия, а именно олигодендроциты, принимает участие в замыкании условного рефлекса. Тем не менее определенных данных о роли глии в процессах памяти пока не было получено.

Г. Хиденом выдвинута гипотеза о роли РНК в процессах памяти . Предполагается, что память связана с изменением последовательности оснований в молекуле РНК. Показаны качественные и количественные изменения содержания РНК в процессе научения. Определенная роль отводится и белкам, которые синтезируются благодаря РНК. Однако эксперименты, выполненные с применением фармакологических препаратов, влияющих на синтез протеинов, РНК и др., пока не дали каких-либо убедительных подтверждений этих представлений.

3 . Виды памяти

В современной психологии существуют три основные классификации памяти.

Классификация видов памяти по характеру психической активности была впервые предложена П.П. Блонским . Хотя все четыре выделенные им вида памяти двигательная, эмоциональная, образная и словесно-логическая) не существуют независимо друг от друга, и более того, находятся в тесном взаимодействии,

Блонскому удалось определить различия между отдельными видами памяти.

Рассмотрим характеристики этих четырех видов памяти.

Двигательная (или моторная) память - это запоминание, сохранение и воспроизведение различных движений. Двигательная память является основой для формирования различных практических и трудовых навыков, равно как и навыков ходьбы, письма и т. д.

Двигательная память у ребенка возникает очень рано. Ее первые проявления относятся к первому месяцу жизни. Первоначально она выражается только в двигательных условных рефлексах, вырабатывающихся у детей уже в это время.

В дальнейшем запоминание и воспроизведение движений начинают принимать сознательный характер, тесно связываясь с процессами мышления, воли и др. Особо следует отметить, что к концу первого года жизни двигательная память достигает у ребенка такого уровня развития, который необходим для усвоения речи.

Следует отметить, что развитие двигательной памяти не ограничивается периодом младенческого возраста или первых лет жизни. Развитие памяти происходит и в более позднее время. Так, двигательная память у детей дошкольного возраста достигает уровня развития, позволяющего уже выполнять тонко координированные действия, связанные с овладением письменной речью. Поэтому на разных ступенях развития проявления двигательной памяти качественно неоднородны.

Эмоциональная память - это память на чувства. Данный вид памяти заключается в нашей способности запоминать и воспроизводить чувства. Эмоции всегда сигнализируют о том, как удовлетворяются наши потребности и интересы, как осуществляются наши отношения с окружающим миром. Поэтому эмоциональная память имеет очень важное значение в жизни и деятельности каждого человека. Пережитые и сохраненные в памяти чувства выступают в виде сигналов, либо побуждающих к действию, либо удерживающих от действий, вызвавших в прошлом отрицательные переживания.

Образная память - это память на представления, картины природы и жизни, а также на звуки, запахи, вкусы и др. Суть образной памяти заключается в том, что воспринятое раньше воспроизводится затем в форме представлений. Характеризуя образную память, следует иметь в виду все те особенности, которые характерны для представлений, и прежде всего их бледность, фрагментарность и неустойчивость. Эти характеристики присущи и для данного вида памяти, поэтому воспроизведение воспринятого раньше нередко расходится со своим оригиналом.

Словесно-логическая память выражается в запоминании и воспроизведении наших мыслей. Мы запоминаем и воспроизводим мысли, возникшие у нас в процессе обдумывания, размышления, помним содержание прочитанной книги, разговора с друзьями.

Особенностью данного вида памяти является то, что мысли не существуют без языка, поэтому память на них и называется не просто логической, а словесно-логической. При этом словесно-логическая память проявляется в двух случаях: а) запоминается и воспроизводится только смысл данного материала, а точное сохранение подлинных выражений не требуется; б) запоминается не только смысл, но и буквальное словесное выражение мыслей (заучивание мыслей).

Существует деление памяти на виды, которое прямо связано с особенностями самой выполняемой деятельности. Так, в зависимости от целей деятельности память делят на непроизвольную и произвольную . В первом случае имеется в виду запоминание и воспроизведение, которое осуществляется автоматически, без волевых усилий человека, без контроля со стороны сознания. При этом отсутствует специальная цель что-то запомнить или припомнить, т. е. не ставится специальная мнемическая задача. Во втором случае такая задача присутствует, а сам процесс требует волевого усилия.

Непроизвольное запоминание не обязательно является более слабым, чем произвольное. Напротив, часто бывает так, что непроизвольно запомненный материал воспроизводится лучше, чем материал, который специально запоминался. Например, непроизвольно услышанная фраза или воспринятая зрительная информация часто запоминается более надежно, чем если бы мы пытались запомнить ее специально. Непроизвольно запоминается материал, который оказывается в центре внимания, и особенно тогда, когда с ним связана определенная умственная работа.

Существует также деление памяти на кратковременную и долговременную .

Кратковременная память - это вид памяти, характеризующийся очень кратким сохранением воспринимаемой информации. С одной точки зрения кратковременная память чем-то похожа на непроизвольную. Так же как и в случае с непроизвольной памятью, при кратковременной памяти не используются специальные мнемические приемы. Но в отличие от непроизвольной, при кратковременной памяти для запоминания мы предпринимаем определенные волевые усилия.

Проявлением кратковременной памяти является тот случай, когда испытуемого просят прочитать слова или предоставляют для их запоминания очень мало времени (около одной минуты), а потом просят сразу воспроизвести то, что он запомнил. Естественно, что люди различаются по количеству запоминаемых слов.

Это происходит потому, что они обладают различным объемом кратковременной памяти.

Кратковременная память играет очень большую роль в жизни человека. Благодаря ей перерабатывается значительный объем информации, сразу же отсеивается ненужная и остается потенциально полезная. Вследствие этого не происходит перегрузки долговременной памяти. В целом же кратковременная память имеет огромное значение для организации мышления, и в этом она очень похожа на оперативную память.

Понятием оперативная память обозначают мнемические процессы, обслуживающие непосредственно осуществляемые человеком актуальные действия, операции. Когда мы выполняем какое-либо сложное действие, например арифметическое, то осуществляем его по частям. При этом мы удерживаем в уме некоторые промежуточные результаты до тех пор, пока имеем с ними дело. По мере продвижения к конечному результату конкретный отработанный материал может забываться.

Без хорошей кратковременной памяти невозможно нормальное функционирование долговременной памяти. В последнюю может проникнуть и надолго отложиться лишь то, что когда-то было в кратковременной памяти, поэтому кратковременная память выступает в виде своеобразного буфера, который пропускает лишь нужную, уже отобранную информацию в долговременную память. При этом переход информации из кратковременной в долговременную память связан с рядом особенностей. Так, в кратковременную память в основном попадают последние пять-шесть единиц информации, полученной через органы чувств. Перевод из кратковременной памяти в долговременную осуществляется благодаря волевому усилию. Причем в долговременную память можно перевести информации гораздо больше, чем позволяет индивидуальный объем кратковременной памяти.

Это достигается путем повторения материала, который надо запомнить. В результате происходит наращивание общего объема запоминаемого материала.

В основе памяти лежит свойство нервной ткани изменяться под влиянием действия раздражителей, сохранять в себе следы нервного возбуждения. Разумеется, следы прежних воздействий нельзя понимать как какие-то отпечатки, наподобие следов человека на влажном песке. Под следами в данном случае понимают определенные электрохимические и биохимические изменения в нейронах (прочность следов и зависит от того, какие изменения, электрохимические или биохимические, имели место). Эти следы могут при определенных условиях оживляться (или, как говорят, актуализироваться), т. е. в них возникает процесс возбуждения в отсутствие раздражителя, вызвавшего указанные изменения.
Механизмы памяти можно рассматривать на различном уровне, с различных точек зрения. Если исходить из психологического понятия ассоциаций, то физиологический механизм их образования - временные нервные связи. Движение нервных процессов в коре оставляет след, проторяются новые нервные пути, т. е. изменения в нейронах приводят к тому, что облегчает нии. Таким образом, образование и сохранение временных связей. их угасание и оживление представляют собой физиологическую. основу ассоциаций. Об этом и говорил И. П. Павлов: «Временная нервная связь есть универсальнейшее физиологическое явление в животном мире и в нас самих. А вместе с тем оно же и психическое - то, что психологи называют ассоциацией, будет ли это образование соединений из всевозможных действий, впечатлений или из букв, слов и мыслей» .
В настоящее время нет единой теории механизмов памяти.
Более убедительна нейронная теория, которая исходит из представления, что нейроны образуют цепи, по которым циркулируют биотоки. Под влиянием биотоков происходят изменение " в синапсах (местах соединений нервных клеток), что облегчает последующее прохождение биотоков по этим путям. Различный характер цепей нейронов н соответствует той или иной закрепленной информации.
Другая теория молекулярная теория памяти, считает, что иод влиянием биотоков в протоплазме нейронов образуются особые белковые молекулы, на которых «записывается» поступающая в мозг информация (примерно так, как на магнитофонной ленте записываются слова и музыка). Ученые даже пробуют извлечь из мозга умершего животного эти, как они называют, «молекулы памяти». А дальше идут уже совершенно фантастические предположения о том, что когда-нибудь «молекулы памяти» можно будет извлекать из мозга умершего человека (или даже синтезировать в лабораториях), изготовлять «таблетки памяти» или специальную жидкость для инъекций и таким образом пересаживать знания в голову другого человека. Такого рода измышления, конечно, способны только скомпрометировать молекулярную теорию памяти.

На протяжении длительной истории проведения научных исследований памяти ею занимались не только психологи, но и представители ряда других наук, в том числе физиологи и медики. Их интересовали органические основы памяти человека, ее связь с устройством и работой мозга человека, а также нарушения памяти при разных заболеваниях. В связи с человеческой памятью ученые, представлявшие биологические науки, искали, в частности, ответы на следующие вопросы.

• 1. Где в мозге человека находятся «хранилища памяти»?
• 2. Что представляют собой эти «хранилища» с анатомической и физиологической точек зрения?
• 3. Что представляют собой физиологические процессы, связанные с памятью человека в целом?
• 4. Каковы органические основы разных видов памяти человека?
• 5. Каким образом то, что хранится в памяти людей, может передаваться генетическим путем?
• 6. Существуют ли различия в анатомо-физиологических основах памяти людей и животных?
• 7. Каким образом нарушения памяти связаны с различными органическими, нервными и психическими заболеваниями?

Биологические (анатомические, физиологические и генетические) основы памяти изучаются медиками и физиологами давно, как минимум с XIX в., а в XX столетии, и особенно в последние несколько десятков лет, они привлекли к себе повышенное внимание в связи с развитием биохимии, молекулярной физиологии и генетики. Часть связанных с физиологией памяти исследований были проведены на уровне отдельных нервных клеток и их ансамблей, изменения в которых исследовались в связи с процессом запоминания материала. Было, например, доказано, что следы памяти обнаруживаются в изменениях, которые в процессе научения происходят в нервных клетках отдельных структур головного мозга. Это выражается в повышении пластичности (откликаемости на внешние стимулы) нейронов гиппокампа, ретикулярной формации и «двигательной части» коры головного мозга. Существуют также гипотезы относительно значения глиальных клеток, синапсов, молекул ДНК и РНК в процессах памяти.

Психологи, изучающие память человека, также должны иметь представление о ее анатомо-физиологических основах, т.е. располагать научно обоснованными ответами на сформулированные выше вопросы. Такие знания психологам необходимы по следующим причинам. Во-первых, изучая любое психологическое явление, особенно если его исследования имеют междисциплинарный характер, психолог должен иметь разносторонние знания о нем, в том числе те, которыми располагают смежные науки. Это позволит ему глубже понимать данное явление и его природу с психологической точки зрения. Во-вторых, многие особенности и законы памяти, открытые и описанные психологами (с ними мы далее ознакомимся), имеют под собой соответствующую анатомо-физиологическую основу, представление о которой позволит психологу глубже осознавать соответствующие законы. В-третьих, современная психология давно стала естественно-научно ориентированной областью знаний, и в связи с этим естественно-научные знания признаны необходимой составляющей профессиональной подготовки психологов. Наконец, в-четвертых, знание анатомо-физиологических основ памяти позволит профессиональному психологу на современной научной основе решать профессиональные задачи в случаях, когда он занимается коррекцией (исправлением) тех или иных нарушений памяти. Понятно, что если эти нарушения имеют органическую основу, то в их устранении наряду с психологом должны принимать участие врачи. Если известно, что соответствующие нарушения не имеют под собой органической основы, то психолог вправе самостоятельно ставить и решать задачи их коррекции.

В настоящее время установлено, что из всех познавательных процессов память, по-видимому, наиболее широко представлена в разнообразных структурах и процессах, происходящих в мозге. Это, в частности, кора больших полушарий, миндалина, гиппокамп и мозжечок (рис. 15).

Рис. 15.

Лучше всего анатомо-физиологические основы памяти изучены в связи с процессом запоминания. Это объясняется тремя причинами. Во-первых, запоминание - это один из важнейших процессов памяти; во-вторых, запоминание проще всего экспериментально исследовать; в-третьих, следы запоминания легче всего обнаруживаются в мозге. Последствия процесса запоминания информации (научения) в головном мозге проявляются в виде следующих типичных изменений: увеличении диаметра афферентных окончаний, числа и длины терми- налей аксонов, изменениях формы нейронов коры головного мозга, увеличении толщины волокон в клетках коры головного мозга первого и второго ее слоев. Типичные нарушения памяти также оказались связанными с другими характерными изменениями в работе мозга. Так, например, многочисленные нарушения памяти чаще наблюдаются при поражениях лобных и височных долей мозга, поясной извилины, а также ряда подкорковых структур: мамиллярных тел, передних отделов таламуса и гипоталамуса, амигдолярного комплекса и особенно гиппокампа. Его поражение, как было доказано, ведет к нарушению процесса выявления следов прошлого опыта, но не к утрате самих этих следов (это, в частности, относится к психологическому процессу припоминания хранящейся в памяти информации). Существенной в памяти оказалась и роль ретикулярной формации, а также связанных с ее работой активизирующих физиологических процессов мозга.

Однако ассоциации являются только одним из немногих механизмов организации процессов памяти. По мере накопления опытных данных о памяти человека, ее теоретического осмысления, особенно высших уровней функционирования человеческой памяти ассоциативная теория столкнулась с трудностями в научном объяснении полученных фактов. Одной из таких трудностей явилась невозможность удовлетворительного понимания организованности и целенаправленности процессов памяти с позиций ассоциаций. Пытаясь что-либо вспомнить, человек в конечном счете припоминает именно то, что ему нужно, а цепочка случайных ассоциаций может завести его куда угодно, и вовсе не обязательно привести именно к тому, что его в данный момент интересует. В ассоциативной теории, кроме того, утверждается, что сложный материал, который человеку невозможно запомнить сразу, он запоминает следующим образом. Сначала он разделяет этот материал на элементы, затем формирует (выясняет) связи или ассоциации между ними, и только после этого оказывается в состоянии запомнить и сохранить соответствующий материал полностью. В долговременной памяти он хранится в виде элементов и связей (ассоциаций) между ними. Между тем процесс разделения запоминаемого материала на части и выяснения связей между его элементами - это очень длительный процесс. Он не соответствует случаям, когда, только взглянув на сложный и объемный материал, например на какую-либо картину, человек сразу запоминает его в целом. Прочтя, к примеру, всего лишь один раз какой-либо объемный текст, не имея возможности в процессе чтения разделять его на элементы и сформировать нужные связи между ними, человек тем не менее может полностью воспроизвести его содержание, но не буквально, а по смыслу. Этот факт трудно объяснить с помощью ассоциативной теории памяти.

Серьезной проблемой для ассоциативной теории памяти стало также объяснение зависимости памяти человека от других его психологических особенностей, например от потребностей, эмоций и мышления. То, что такая зависимость существует, сомнению не подлежит. Ассоциации не являются не только единственной, но даже главной основой высших форм памяти человека. Помимо ассоциативных связей в работе человеческой памяти, в процессах запоминания, сохранения или припоминания материала существенную роль играют структурные и смысловые связи, имеющиеся внутри запоминаемого материала между его элементами, а также между вновь запоминаемым и другим, уже известным человеку материалом.

Сравнение результатов заучивания и воспроизведения бессмысленных слогов и осмысленных слов, отдельных слов и слов, объединенных в целые предложения, составляющих связный текст, показывает, что работа памяти находится в прямой зависимости от наличия и осознания человеком смысловых связей, объединяющих запоминаемый материал в более или менее обширные смысловые единицы. По данным ряда исследователей, количество слов, объединенных во фразу, т.е. слов, которые при запоминании целой фразы запоминает человек, в несколько раз превосходит количество запоминаемых им отдельных, не связанных друг с другом слов.

В связи с указанными выше трудностями многим ученым пришлось, отказавшись от ассоциативной теории памяти как единственно возможной и самодостаточной, дополнить ее другими психологическими теориями. Одной из таких теорий стала возникшая в начале XX века гешталътпсихологическая теория памяти. Отвергая принцип ассоциирования как единственный и универсальный закон памяти, один из представителей гештальтпсихологии К. Коффка писал о необходимости заменить этот закон другим, не ассоциативным законом. Если, к примеру, явления А, В, С и т.д. один или несколько раз встречаются как составляющие единую структуру, то любого из них достаточно для более или менее полного и четкого воспроизведения всей этой структуры. Только тогда, когда будет восстановлена в памяти соответствующая структура, с ее помощью может быть воспроизведено связанное с ней содержание.

Для гештальтпсихологической теории памяти исходным понятием и одновременно главным принципом, на основе которого представители этого направления объясняли феномены памяти, явилась целостная структурная организация запоминаемого материала, а также его полное сохранение в памяти и практически мгновенное припоминание. Законы гештальта, определяющие образ восприятия (они были кратко описаны в главе, посвященной восприятию), также характерны и для процессов памяти.

При объяснении памяти в русле данной теории особо подчеркивается значение структурирования материала, его организации, целостности и утверждается, что запоминание, сохранение и воспроизведение материала основаны на осознании человеком его структуры или внутренней организации. Этим - структурной организацией материала - в гештальтпсихологии объясняли также целенаправленность процессов памяти и случаи запоминания, сохранения и припоминания сложного материала в целом (они также, по мнению гештальтпсихо- логов, определяются структурной организацией материала, законами образования гештальтов или структур).

Вместе тем за рамками как ассоциативной, так и гештальтпсихологической теорий памяти оставался вопрос о зависимости процессов памяти от потребностей человека. Этот вопрос поставил и по-своему решил в своих научных трудах 3. Фрейд. Он предложил теорию памяти, получившую название психоаналитической теории (она имеет такое название потому, что вписывается в созданное 3. Фрейдом учение под названием «психоанализ»),

В психоаналитической теории памяти внимание акцентировалось на том, что многие процессы памяти не осознаются человеком.

3. Фрейд, кроме того, предполагал, что процессы памяти человека не являются самостоятельными, действующими по своим законам (именно на этой идее были основаны рассмотренные нами ассоциативная и гештальтпсихологическая теории памяти), что познать память человека, отрывая ее от личности в целом и от того, что находится в сфере бессознательного человека, практически невозможно.

Основные положения психоаналитической теории памяти формулировались следующим образом.

• 1. Память человека зависит от его потребностей и определяется ими. Человек запоминает, сохраняет и припоминает в основном только то, что соответствует его актуальным потребностям.
• 2. Процессы памяти человека подчинены мотивационным процессам. Понять и объяснить эти процессы, обращаясь только к тому, что находится в данный момент в памяти человека, практически невозможно.
• 3. Процессы памяти - запоминание, сохранение и забывание информации - являются в основном неосознаваемыми.
• 4. Ошибки и трудности, которые возникают в работе памяти человека и не связаны с органическими поражениями мозга, психологически объясняются тем, что происходит в сфере бессознательного. Это прежде всего относится к речевым ошибкам, трудностям запоминания или припоминания имен, фактов, событий, а также к проблемам, с которыми сталкивается человек в процессе припоминания содержания своих сновидений.

Свою точку зрения на память и ее процессы высказали представители бихевиористского направления в психологии. Их взгляды можно обозначить как бихевиористическую теорию памяти. Поскольку память, как и все психические функции, для бихевиористов соотносилась с феноменологией поведения, то она фактически подменялась временными, условными или оперантными связями между стимулами и реакциями. Кроме того, память рассматривалась и обсуждалась без использования соответствующего термина, в русле идей, связанных с научением. Другими словами, бихевиористы непосредственно соотносили то, что в других психологических учениях называлось памятью человека, с приобретением или утратой им различных форм поведения. Такая трактовка памяти и ее процессов мало чем отличалась от понимания памяти в ассоциативной теории, за исключением того, что в классическом ассоцианизме рассматривались связи, складывающиеся между психическими элементами (ощущениями, образами, мыслями, переживаниями и т.п.), а в бихевиоризме - между движениями, действиями и реакциями.

В первой половине XX века в странах Европы, прежде всего во Франции (П. Жане, А. Вине), в Германии (К. Бюлер) и в России, сложилась новая теория памяти, которую можно обозначить как деятельностно- смысловую. В России данная теория разрабатывалась в трудах многих известных психологов, включая Л.С. Выготского, А.Н. Леонтьева, Б.В. Зейгарник, А.Р. Лурия, П.И. Зинченко, А.А. Смирнова и др.

П. Жане одним из первых приступил к разработке данной теории памяти. В своих научных трудах он предложил трактовку памяти как системы внешних (практических) и внутренних (умственных) действий человека по запоминанию, сохранению, припоминанию или узнаванию материала. После того как в России была разработана и признана многими учеными деятельностная концепция психических процессов, соответствующая теория стала рассматриваться как основная. На нее в своих исследованиях памяти опиралось большинство отечественных психологов.

Суть данной теории выражается в следующих положениях:

• 1. Память - это особого рода целенаправленная и организованная деятельность человека по запоминанию, сохранению и припоминанию материала.
• 2. Внутренние, психические процессы памяти рассматриваются как связанные с внешней, практической деятельностью человека и производные от нее.
• 3. Память как процесс не сводится к пассивному «запечатлению следов». Она представляет собой различные формы активной, сознательной и целенаправленной деятельности человека, тесным образом связанной с его мышлением.
• 4. От организации мнемической деятельности зависит запоминание, сохранение и припоминание материала, причем это касается как произвольной, так и непроизвольной памяти.
• 5. В некоторых случаях непроизвольное запоминание может оказаться продуктивнее произвольного, если деятельность, связанная с таким запоминанием, организована лучше, чем деятельность, связанная с произвольным запоминанием.
• 6. Чем больше самостоятельности проявляет человек в исполнении деятельности и в достижении связанных с ней результатов, тем лучше запоминается им то, что связано с его деятельностью. Соответствующее явление носит название эффект генерации (его первооткрывателями считаются П.И. Зинченко и А.А. Смирнов).
• 7. Память, как и всякая другая деятельность, обеспечивает адаптивное, целесообразное поведение, позволяющее человеку хорошо ориентироваться в окружающей среде. Сохраняя информацию о прошлом, память человека «работает на будущее с учетом настоящего». Из нее человеком в основном извлекается то, что нужно ему в данный момент, что способно наилучшим образом подготовить его к ожидаемому (вероятному) будущему.
• 8. Память, как и всякая другая деятельность человека, развивается по общим для деятельности законам.
• 9. Развитие памяти может происходить как в онтогенезе, так и филогенезе. В том и другом случаях у человека вначале появляются простейшие виды памяти (память как низшая, непроизвольная, механическая и непосредственная психическая функция), а затем возникают и развиваются более сложные виды памяти (память как высшая, произвольная, логическая и опосредствованная психическая функция).
• 10. Общий принцип, или закон, функционирования памяти в данной теории формулируется следующим образом: чем лучше человек организует свою деятельность, тем лучше в ней работают его процессы памяти.

Во второй половине XX в. возникла и стала разрабатываться еще одна, когнитивно-психологическая теория памяти. Первый вклад в ее разработку внес, как было сказано выше, американский ученый Р. Аткинсон. Он в своих научных трудах обсуждал виды и структуру памяти человека, ее основные процессы и связи, проводя аналогию между памятью человека, устройством и работой блока памяти ЭВМ.

На рисунке 16 в виде общей схемы представлена система памяти по Р. Аткинсону, ее общее строение .

Рис. 16.

В соответствии с данной схемой работа памяти начинается с восприятия и переработки человеком поступающих извне сигналов (левый блок схемы). Эти сигналы, воспринимаемые органами чувств, вначале попадают в сенсорные регистры (второй слева на схеме блок памяти; здесь, по-видимому, располагается иконическая память. - Р. Н.). Следующая инстанция на пути мнемической обработки сигналов после их прохождения через сенсорные регистры - это хранилище кратковременной памяти (сокращенно кратковременное хранилище - КВХ, третий слева на схеме блок). Далее запоминаемая информация, если возникает необходимость сохранить ее надолго, поступает в долговременное хранилище памяти (крайний правый блок на схеме), где она может сохраняться в течение длительного времени, например всей жизни человека.

Смысл идеи многоуровневой обработки информации, реализованной в схеме Р. Аткинсона, заключается в том, что она предполагает существование разных уровней обработки информации в памяти: поверхностных и более глубоких. При поверхностной обработке информации (это, согласно концепции Р. Аткинсона, происходит в сенсорном регистре) она запоминается на более короткий срок и в форме тех физических свойств запоминаемых предметов и явлений, которые были непосредственно восприняты органами чувств человека. При более глубокой обработке информации - на уровне оперативной и долговременной памяти - она запоминается и сохраняется в виде понятий в течение более длительного срока.

Согласно теории многоуровневой обработки информации в системе памяти, ее запоминание является не отдельным, самостоятельным актом, а выступает как побочный продукт сложной обработки информации, причем сохранение в памяти информации непосредственно зависит от глубины ее переработки. Глубокая обработка информации, порождающая богатые ассоциации, приводит к возникновению долговременных и прочных следов памяти. Чем глубже уровень обработки информации, тем лучше она сохраняется в памяти человека. Информация, которая обработана лишь на поверхностном уровне, запоминается без осознания ее сути и, кроме того, в скором времени забывается.

Когнитивная теория памяти, несмотря на то что она появилась последней из известных теорий и вобрала в себя новейшие достижения науки и техники, вызвала немало критических замечаний в свой адрес. Основные моменты такой критики представляются следующими.

• 1. Эта теория создана на основе сравнительно небольшого числа лабораторных экспериментов, проведенных в искусственных условиях, которые не обладают экологической валидностью . Эти эксперименты проверяют или подтверждают лишь некоторые положения соответствующей теории, а остальные положения являются не более чем гипотезами и еще требуют строгой экспериментальной проверки.
• 2. Полученные в соответствующих экспериментах результаты не могут быть безоговорочно перенесены на реальную жизнь и лишь с оговорками могут рассматриваться как законы «живой» памяти людей.
Это расширенный, дополненный и переработанный вариант схемы организации памяти, представленной на рис. 14.
• Под экологической валидностью понимается возможность переноса полученных в лаборатории данных на реальную жизнь.

Конечно, многие из читателей этой книжки слышали о мнемонике, или "искусстве приобрести хорошую память", но, наверное, очень немногие знают, что такое мнемоника на самом деле. Если бы такое искусство в действительности было возможно, то оно было бы полезнейшим искусством для человечества, потому что приобрести хорошую память - значит, сделаться способным легко усваивать различные знания и, раз усвоив, сделать их своим прочным достоянием; если бы такое искусство было в самом деле возможно, то всякий мог бы без труда приобрести большой запас знаний; но, к сожалению, обещание учителей мнемоники в несколько приемов улучшить память есть заблуждение.

В настоящей книжке я намерен показать своим читателям, что такого искусства не существует, что, правда, существуют целесообразные способы запоминания, но что не существует способов улучшения, или "развития" памяти в том смысле, как это предлагают учителя мнемоники.

Для того чтобы можно было говорить о том, может ли память "развиваться", нам необходимо: прежде всего: ознакомиться с тем, что такое память. Ответ на этот вопрос мы должны искать в физиологии, или науке, которая исследует то, что совершается в нашем теле, и в психологии, или науке, которая исследует то, что совершается в нашей душе.

Чтобы объяснить то, что делается в нашей душе, часто бывает необходимо знать то, что делается в нашем теле: психология часто должна пользоваться указаниями физиологии, а это происходит от того, что между душой и телом существует тесная связь.

Какого рода эта связь, мы разбирать здесь не станем: этот вопрос в настоящую минуту для нас не представляет важности. Мы не будем говорить о том, существует ли "душа", и если существует, то как она воздействует на тело; мы не будем говорить о том, правы ли материалисты, которые говорят, что никакой души в человеке нет, что есть только мозг или нервная система, которая и совершает все то, что обыкновенно приписывается душе. Как бы мы эти вопросы ни решали, это безразлично для вопроса о сущности памяти.

Для нас из вопроса об отношении между душой и телом важно заметить только то, что когда в нашей душе совершаются какие-нибудь процессы, когда мы, например, переживаем какое-нибудь чувство, когда у нас в сознании есть какая-нибудь мысль, когда у нас есть какое-нибудь желание, то в это время у нас в теле совершаются какие-нибудь вполне определенные процессы, происходит то или другое движение частиц мозга, то или другое изменение в кровообращении или в сердцебиении и т.п.

Вследствие того, что душевная деятельность так тесно связана с физической, мы для решения вопроса, что такое память, должны предварительно ответить на вопрос, что такое мозг или нервная система, каково ее строение, и какого рода изменения вообще в ней могут происходить в то время, когда мы переживаем что-нибудь в нашем сознании.

Я сначала напомню читателю в самых общих чертах строение и функцию мозга, разумеется, ограничиваясь самым существенным.

Если в нашем присутствии физиолог вскроет череп человека, то, по удалении так называемых оболочек мозга, нашему взору представится головной мозг с его различными частями: главная часть головного мозга - это полушария; они занимают самую верхнюю часть черепной полости и покрыты так называемыми бороздками и извилинами; есть правое и левое полушарие. Ниже полушарий лежат две другие части головного мозга - это мозжечек и продолговатый мозг; от продолговатого мозга начинается спинной мозг - это толстая нить, проходящая через позвонки до нижней части спины; от спинного мозга берут начало другие нити, проходящие между позвонками и распространяющиеся по всему телу. Эти нити на всем своем протяжении разветвляются и затем тончайшими, невидимыми для простого глаза, нитями покрывают различные органы: часть их идет к мускулам, часть к поверхности кожи и т.п., эти тончайшие нити и есть то, что называется нервными нитями, или волокнами. Физиологи, кроме того, различают нервные клетки. Из нервных клеток и волокон составляется вся нервная система.

В последнее время анатомы нашли, что вся центральная нервная система состоит из особых анатомических единиц, так называемых нейронов. Нейрон представляет из себя именно соединение клетки с нервными волокнами, выходящими из нее в виде отростков, одни из этих отростков короткие - это так называемые протоплазматические отростки, и один длинный отросток, называемый осевоцилиндрическим. Этот то отросток и называется нервной нитью. Нейроны связываются друг с другом таким образом, что осевоцилиндрический отросток одного сплетакется с протоплазматическим другого. Некоторые анатомы утверждают, что осевоцилиндрические отростки обладают способностью приходить в движение, именно, удлиняясь или укорачиваясь. При этом происходит то, что когда осевоцилиндрические отростки одного нейрона удлиняются, то устанавливается связь с другим нейроном, а когда укорачиваются, что эта связь прекращается.

Как я сказал, физиологи различают нервные нити и нервные клетки. Если вы вырежем из тела нервную нить и положим ее под сильно увеличивающий микроскоп, то мы заметим, что нервная нить состоит из оболочки, покрывающей так называемое нервное вещество, которое для нас и представляет главный интерес. Если мы сделаем то же самое с нервными клетками, то мы увидим, что они имеют почти круглую форму и отличаются друг от друга количеством отростков. Нервные клетки признаются главною составною частью головного мозга; некоторые физиологи нашли способ сосчитать их; по их мнению, число клеток доходит до 600 миллионов.

Зная, что головной и спинной мозг состоят из нервных клеток и нервных нитей, спросим себя, как действуют эти нервные элементы? Физиологи предполагают, что вещество клеток и вещество нитей имеет один и тот же состав и обладает способностью очень быстро разлагаться. Чтобы объяснить, что делается с нервным веществом в то время, как нерв действует, возьмем в пример порох. Если мы в кучку порох бросим искорку, то порох вспыхнет и разложится на свои составные части; при разложении он может произвести известное количество работы: мы знаем, что посредством разложения одного фунта пороха можно поднять на воздух целую скалу. Когда нерв действует, то с его веществом происходит приблизительно то же самое, что и с порохом.

Физиологи, чтобы показать деятельность нерва, обыкновенно поступают следующим образом: они отрезывают ножку лягушки в том месте, которое соответствует нашему колену, оставляя в целости так называемый седалищный нерв, связанный с мускулами голени, которые своим сокращением приводят в движение лапку лягушки. Имея такой "препарат", мы можем наблюдать, что в состоянии производить нерв, когда он действует; а это мы можем делать различными способами: мы можем щипать нерв, прикасаться к нему чем-нибудь горячим или холодным, мы можем прикладывать к нему какое-нибудь вещество, например, соль; во всех этих случаях мы заметим, что нерв возбуждается; об этом мы можем судить потому, что лапка лягушки сокращается всякий раз, как нерв возбуждается.

Что же делается с нервным веществом в то время, как мы возбуждаем нерв? Оно разлагается, подобно пороху, и это разложение передается от одного конца нити до другого. Поясним это сравнение. Положим, что мы взяли порох и насыпали на стол таким образом, чтобы образовалась длинная тонкая полоска. Затем мы бросили искорку с одного конца полоски; тогда порох, вспыхнув с этой стороны, передаст огонь другой части, эта следующей и т.д., пока не сгорит вся полоска. То же самое происходит и с нервным веществом: разложение нервного вещества передается от одной части до другой, пока оно не дойдет до мускула, и здесь-то оно совершает работу, то есть сокращает мускул.

Аналогия между сгоранием пороха и разложением нервного вещества полная, но есть и существенная разница между этими двумя "сгораниями". Когда порох сгорит, то он перестает существовать: нельзя его зажечь второй раз. Если бы с нервным веществом делалось то же самое, что и с порохом, то мы могли бы возбудить нерв только один раз, нервное вещество разложилось бы, и мы уже более не были бы в состоянии возбуждать нерв, а между тем в действительности мы можем возбуждать его много раз. Отчего же это происходит, если нервное вещество разлагается? Это происходит от того, что взамен, так сказать, "истраченного" вещества появляется другое. Надо знать, что нерв находится в соприкосновении с кровеносными сосудами; относительно же крови мы знаем, что она содержит различные питательные вещества, которые служат для того, чтобы восстанавливать все то, что нашим телом истрачено. Это же, разумеется, справедливо и относительно нервного вещества; как только оно разложилось, из крови тотчас поступает в нерв материал, из которого вновь созидается нервное вещество; таким образом, жизнь нерва сводится к беспрестанному умиранию и оживанию; отсюда понятно, что нерв работает тем лучше, чем обильнее он снабжается питательным материалом, и наоборот.

Теперь мы знаем, в чем заключается деятельность нервной нити, взятой в отдельности, но нам нужно знать деятельность всей нервной "системы", всех нервов, находящихся в нашем теле. Для этого мы должны помнить следующее. Нервы, смотря по тому, в каком направлении проводят возбуждение, делятся на две группы: есть нервы, которые проводят возбуждение от поверхности тела к мозгу; эти нервы называются чувствующими; при возбуждении этих нервов мы ощущаем теплоту, холод, боль, свет, звук и т.п. Другой род нервов проводит возбуждение от мозга к поверхности тела; эти нервы называются двигательными; благодаря возбуждению этих последних, мы производим различные движения рук, ног, туловища и других частей нашего организма.

Если мы возьмем лягушку, обезглавим ее и станем щипать её ножку, то ножка будет сокращаться. Это происходит от того, что возбуждение от поверхности кожи передается к клеткам спинного мозга, отсюда по двигательным нервам передается к мускулам, которые и сокращаются. Такое движение называется рефлективным.

Если кто-нибудь подойдет ко мне, и, незаметно для меня, ущипнет меня в руку, то я, разумеется, быстро ее отдерну; это будет движением тоже рефлективным: оно совершается, помимо моего хотения, благодаря простому возбуждению нервных нитей и клеток.

Что же сказать о тех движениях, которые совершаются по моему хотению? Например, когда я хочу согнуть руку, опустить голову и т.д. Физиологи говорят, что эти движения происходят точно также, благодаря возбуждению нервов, с тою только разницей, что в рефлективных движениях возбуждение начинается извне и проходит через спинной мозг и второстепенные центры головного мозга, а в движениях сознательных возбуждение начинается изнутри и по преимуществу в корке головного мозга и затем распространяется на мускулы нашего тела.

Зная, что такое нервное возбуждение и как оно распространяется, мы легко поймем, отчего физиологи нашу нервную систему сравнивали с телеграфом. Наш головной мозг мы для простоты разделим на две части; первая часть - это полушария - главный центр; вторую часть (продолговатый мозг, мозжечок, так называемые субкортикальные центры и т.п.) мы назовем второстепенным центром, и, наконец, клетки спинного мозга третьестепенным центром. Применяясь к телеграфному языку, мы можем сказать: главная "станция", второстепенная "станция", и т.д.; одна "станция" соединена с другой посредством проволок. Третьестепенная станция может действовать сама по себе, не спрашиваясь второстепенной и главной станции (простые рефлективные движения). Наконец, в главной станции совершаются действия, которые связаны с сознанием. Когда мы ощущаем, рассуждаем, решаем, то в это время у нас возбуждаются определённые нервы мозговых полушарий, в деятельное состояние приходят определённые части корки головного мозга. Так утверждают физиологи.

Но откуда они знают, что в том или в другом случае возбуждается та или другая часть мозга? Это они знают из опытов, которые производятся приблизительно следующим образом. Берут, например, голубя и осторожно вырезывают у него полушария. Это можно сделать без всякой опасности для жизни голубя. Он еще долгое время может жить; но умственные способности его совершенно меняются. Если положить перед ним зерна, то он не станет их клевать; он будет клевать их только тогда, когда эти зерна кладут ему в клюв; он не станет сам по себе двигаться; если же его толкнуть, то он может приходить в движение. Одним словом, голубь делается каким-то машинообразным существом, он теряет "рассудок" и "волю". Отсюда делается вывод, что деятельность рассудка и воли всецело связана с деятельностью мозговых полушарий.

Мозговые полушария, как я сказал, имеют извилины, и физиологам удалось с большею или меньшею точностью определить назначение каждой из них; если вырезать у животного, например, у собаки ту или другую, извилину, то окажется, что она лишится какой-нибудь способности, например, приводить в движение переднюю лапу, язык и т.п. Если мы, например, у собаки вырежем часть затылочной доли, то оказывается, что собака утрачивает способность видеть предметы, следовательно, утрачивается способность зрительных восприятий. Если мы вырежем определенную часть височной доли, то собака лишается способности воспринимать звуки. Если в так называемом зрительном центре вырежем середину, то мы натолкнемся на следующее любопытное явление: собака лишается способности истолковывать, объяснять, какому предмету принадлежит тот или другой цвет; цвет она может воспринимать, но только не знает, какому предмету он принадлежит, у неё наступает то, что физиологи называют "психической слепотой". Этот способ определять назначение той или другой части головного мозга называется способом "экстирпации" или удаления тех или других частей его.

Второй способ - это возбуждение при помощи электрического тока. Мы можем приложить электрический ток к той или иной части мозга, к той или иной извилине мозга или к тому или другому участку, и затем смотрим, какая часть тела приходит в движение. Например, мы можем приложить к какому-нибудь месту так называемой "двигательной области", тогда мы увидим, что у животного будет приходить в движение или лапа, или голова и т.п. Таким способом мы можем определить, какая часть мозга заправляет движением той или другой части тела.

Есть еще один способ определять назначение различных частей мозга. Это именно вскрытия после смерти. Бывают случаи, когда некоторые лица вследствие болезни утрачивают способность совершать то или другое действие, например, приводить в движение какую-либо конечность и т.п. Физиологи предполагают, что утрата этой способности происходит вследствие того, что какая-то часть мозга перестала действовать, т.е. возбуждаться; тогда после смерти этого больного вскрывают череп и смотрят какая часть мозга поражена. Из этого делают заключение, что та или другая способность зависела от действия той или другой части головного мозга. Бывают, например, случаи, что люди, у которых руки и пальцы находятся в совершенно нормальном состоянии, друг утрачивают способность писать. Эта болезнь называется аграфией. Бывают случаи, когда человек, у которого язык, гортань и проч. находятся в полной целости, утрачивают способность произносить слова (болезнь эта называется афазия). Вскрытия показывают, что эти болезни происходят вследствие поражения той или другой части мозга.

Таким способом удалось с большей или меньшей точностью определить назначение каждой части головного мозга.

Мы видели, как нерв действует, как он возбуждается, и как связаны друг с другом различные части нервной системы; мы видели, что нервное вещество во время деятельности разлагается и от притока питательного вещества крови возобновляется. Теперь я покажу, как итальянский ученый, Моссо доказывает, что во время деятельности нервов мозга к ним приливает большое количество крови. Он изобрел особый аппарат, который называется плетисмографом. Читатель может легко понять устройство этого прибора, если заметит следующее. Погружаем руку в стеклянный сосуд, наполненный до краев водою. В этом сосуде устанавливается вертикально тонкая стеклянная трубочка. Эта трубочка должна служить указателем уровня воды в сосуде. Затем, то лицо, над которым мы сейчас будем производить опыт, погружает руку, сжатую в кулак, в сосуд с водою. После этого сосуд завязывают плотно каучуковой перепонкой. Вода в вертикальной трубочке поднимается и останавливается на известном уровне. Будем предлагать испытуемому лицу различные вопросы, чтобы дать работу его уму, например, предлагать какие-нибудь сложные умственные вычисления, говорить на мало известном ему языке и т.п. Тогда вода в трубочке станет опускаться. Чем объяснить это опускание воды в трубочке при умственном напряжении? Это объясняется вот чем. Когда человек начинает напряженно мыслить, то кровь со всего организма начинает усиленно притекать к головному мозгу, и все другие части тела, поэтому, освобождаются от крови, между прочим и рука.

Так как кровь отливает от руки к мозгу, то объем руки уменьшается, жидкость в трубочке опускается. Если же лицо, над которым производится опыт, перестанет напряженно мыслить, то кровь опять приливает к руке от мозга, объем руки увеличивается, и жидкость в трубочке поднимается.

Этот простой опыт убеждает нас в том, что кровь необходима для деятельности нервной системы.

Здесь мы ознакомились с деятельностью нервной системы - этого "органа" души. Мы видели, что умственная деятельность связана каким-то образом с деятельностью нервной системы. Чтобы деятельность эта была нормальной, нужно также, чтобы нервная система действовала нормально. Если часть нервной системы подвергается какому-нибудь болезненному нарушению, что в душевной деятельности замечается пробел (утрачивается, например, способность речи, движения и т.п.). Нервная система нуждается в притоке питательного материала: если это питание не достаточно, то само собою понятно, что она должна действовать неудовлетворительно; а отсюда должно быть понятно также и то, что при плохом питании нервной системы умственная деятельность должна быть понижена.

Вот сведения из физиологии, которые нам нужны. Теперь перейдем к психологии и спросим, что же такое память.

Положим, что на наш зрительный аппарат действует какое-нибудь световое возбуждение. Это световое возбуждение, как известно, раздражает окончание зрительного нерва, и затем по чувствующему (зрительному) нерву доходит до корки головного мозга. Вместе с этим процессом возбуждения возникает процесс светового ощущения. Предположим теперь, что возбуждение прекратилось, тогда, разумеется, прекратится и ощущение. Но это ощущение, спустя даже некоторое время после прекращения возбуждения, может возобновиться. Свойство ощущений возобновляться, даже при отсутствии возбуждения, мы и называем памятью.

Теперь нам необходимо ответить на вопрос, почему происходит это возобновление ощущения, и прежде всего мы рассмотрим физиологические причины этого явления, т.е. именно, мы рассмотрим, каким процессам у нас в мозгу или нервной системе мы обязаны тем, что ощущение, которое у нас раньше было вследствие действия какого-либо возбуждения, теперь вновь возникает, хотя бы даже возбуждения и не было; другими словами, благодаря каким физиологическим процессам происходит воспроизведение ощущений?

На этот вопрос отвечают три теории.

По первой теории, память зависит от движений, сохраняющихся в мозгу. По второй теории, память зависит от следов, сохраняющихся в мозгу. По третьей теории, память зависит от предрасположения, образующегося в веществе мозга.

Сущность первой теории сводится к признанию, что после ощущения в нервном веществе остаются те движения, которые в нем были в процессе ощущения. В процессе воспоминания те же самые движения, которые происходили в момент ощущения, возобновляются и оттого осуществляется самый процесс воспоминания. Это можно иллюстрировать при помощи следующего примера. На фотографическую пластинку, покрытую известным составом, падают световые лучи, которые незаметным для нас образом изменяют пластинку. Берем эту пластинку и долгое время сохраняем ее в темном месте и затем подвергаем влиянию некоторых веществ; тогда мы увидим, что обнаружится действие световых лучей, в одно время падавших на пластинку. Это мы можем, разумеется, объяснить только тем, что световые лучи в форме движений сохранились в веществе пластинки, в затем при благоприятных условиях возобновились опять-таки в форме движений. То же самое происходит и в случае воспроизведения ощущения или воспоминания; это последнее может осуществляться только благодаря тому, что возобновляются те самые движения нервного вещества, которые были в процессе ощущения.

Вторая теория (едва, впрочем, отличимая от первой) - это теория следов. Смысл этой теории можно пояснить при помощи следующего примера. Если мы перед фонографом произнесем какую-нибудь речь, то на валике фонографа получаются известные следы: спустя даже долгое время, мы можем воспроизвести эту речь с удивительной точностью. Воспроизведение оказывается возможным потому, что в фонографе остались известные следы. Подобно фонографу мозг сохраняет известные следы впечатлений, и в этом смысле мозг можно назвать "сознающим фонографом". Сторонник этой теории, Рише, говорит, что "нервная клетка так изменяется возбуждением, что произведенное видоизменение может быть уничтожено только со смертью клетки. Каждое возбуждение созидает, так сказать, новую клетку, отличную от прежней". Так значителен тот след, который остается в нервном веществе после какого-нибудь возбуждения.

Такого рода сохранение и воспроизведение следов принадлежит, по мнению некоторых ученых, даже неорганическим веществам. Возьмем гладко полированную поверхность, например поверхность стального ножа, положим на нее круглую облатку и затем подышим так, чтобы поверхность покрылась влагой, снимем облатку и сотрем с поверхности образовавшуюся на ней влагу. Вся поверхность покажется нам совершенно однообразной; попробуем еще раз подышать, и мы увидим ясный отпечаток облатки; мы можем эту стальную поверхность сохранять целые месяцы; затем, если мы будем смотреть на нее, она будет нам казаться совершенно однообразной, но стоит нам покрыть ее влагой посредством дыхания для того, чтобы образовавшаяся влага обнаружила отпечаток облатки. Этот пример с убедительной ясностью показывает способность вещества сохранять и воспроизводить те или иные следы. Эта способность с еще большей резкостью проявляется в веществах органических, например, в мышцах и нервной ткани, почему такая память и называется органической.

Эта теория «следов» представляет, между прочим, то неудобство, что она заставляет думать, что будто бы в мозгу остаются следы, как бы имеющие известное сходство с впечатлением. Так, если говорят, что у меня есть «след» от известного впечатления например, от виденного мною четырехугольника, то кажется, что этим хотят сказать, что у меня в мозгу остается как бы маленькое изображение того же четырехугольника. Но это, разумеется, совершенно неверно. Между предметами, которые мы воспринимаем, и изменениями, которые происходят у нас в мозгу, нет абсолютно никакого сходства. В самом деле, что общего, например, между звуковым впечатлением и тем следом, которое оно оставляет у нас в мозгу?

По моему мнению, самой удобной является третья теория. По этой теории, всякое действие, которое совершает какой-нибудь нерв или мускул, производит такое изменение в нервном веществе, что нерв получает предрасположение совершать то же действие с большей легкостью.

В действительности не трудно видеть, что эти три теории мало отличаются друг от друга. О физиологических процессах, сопровождающих воспроизведение ощущений, мы, конечно, ничего не можем сказать более определенного, кроме того, что в мозгу происходят какие-то изменения, которых мы не можем ближе объяснить. Если мы происходящие в этом случае изменения в мозговом веществе назовем изменением предрасположения, то мы будем иметь самое общее определение. Это выражение, между прочим, представляет и то удобство, что оно не указывает на отношение между ощущением и воспроизводимым представлением. Оно только описывает самые общие результаты происходящего в этом случае изменения. В нервных клетках, вследствие того или другого действия происходит такое изменение, благодаря которому делается возможным совершение того же действия с большей легкостью в сравнении с предыдущим. Такое изменение можно назвать общим термином «предрасположения».

В самом деле, что можно сказать о тех процессах, которые происходят в нервных частицах? Мы можем сказать в самых общих чертах, что частицы нервного вещества, раз мы вывели их из какого-нибудь состояния, с трудом возвращаются в прежнее состояние, и наоборот стремятся сохранить свое новое положение; следовательно, они, если мы будем производить одно и то же действие, стараются принять такое положение, какое нужно для того, чтобы производить это действие. А отсюда легко понять, отчего повторение одного и того же действия делает возможным более легкое совершение того же действия.

То, что в этом случае происходит, можно сравнить с тем, что происходит на земной поверхности при образовании русла реки: раз в каком-нибудь углублении протекло известное количество воды, то вещество земной поверхности так располагается, что для следующего потока движение уже будет значительно легче. Все наши привычные движения совершаются с большею легкостью именно вследствие того, что в нервных и мускульных элементах вырабатывается предрасположение к совершению этого движения. Возьмем для примера игру на фортепиано; мы знаем, что это очень сложное движение; оно состоит из бесконечного количества различных сочетаний движений пальцев и зрительных впечатлений; сначала эти движения совершаются крайне медленно. А мы уже знаем, что всякие движения происходят оттого, что возбуждения проходят по тем или другим нервам; медленность движения, следовательно, происходит от того, что возбуждение медленно передается от одной части нервной системы в другую; но от частого повторения возбуждений пути, по которым проходит возбуждение, становятся проторенными, и возбуждение начинает проходить с большей легкостью.

Чтобы ближе разъяснить сущность сложных привычных движений, представим себе следующее. Возьмем простейший случай движения, именно рефлективного движения. В нем, как мы знаем, возбуждение от конца чувствующего нерва через нервную клетку передается к другому, движущему нерву. Положим мы имеем еще одну рефлекторную дугу. Здесь возбуждение совершается по той же схеме. Но представим себе, что эти два движения, которые до сих пор совершались отдельно друг от друга, теперь должны совершаться вместе. Это может быть только тогда, когда между одним передаточным центром и другим образуется путь, по которому возбуждение будет проходить так же, как оно проходит в рефлекторной дуге. Каким образом этот путь созидается, мы не знаем, но мы можем предположить, что такой путь должен образоваться для того, чтобы могла установиться связь между этими двумя движениями. Этот путь вырабатывается не сразу. Возбуждение сначала проходит весьма медленно, и это соответствует той стадии, когда мы соединенные движения совершаем медленно. Но если это соединенное движение повторяется, т.е. возбуждение много раз проходит по одному и тому же пути, то мало-помалу происходит то, что возбуждение начинает проходить с большей и большей скоростью, и вместе с тем и соединенное движение совершается быстрее и быстрее. Вот физиологические причины того, что в привычных действиях, которые представляют из себя соединения групп движений, сначала это соединение групп движений происходит медленно, а затем, когда связь между ними установится, то и самое соединенное движение совершается быстро.

Мы знаем, что опытный пианист, например, может играть безошибочно, разговаривая в то же время с окружающими. Это происходит оттого, что у него между отдельными нервными центрами устанавливается такая связь, что движение возбуждения от одного центра к другому совершается с большей легкостью. То же самое мы имеем во всех наших привычных движениях, например, в процессе писания, вязания и т.п.

Это объяснение привычных движений делает для нас понятным то, что после воздействия возбуждения в нервной ткани происходят какие-то изменения, которые образуют в ней предрасположение для более легкого совершения какого-либо действия. Благодаря изменениям такого рода становится возможным и возобновление ощущений.

Эти изменения можно, пожалуй, назвать следами, вовсе, разумеется, не думая этим обозначить, что в этих изменениях есть что-нибудь аналогичное следу в обыкновенном смысле этого слова.

| | | |

В основе памяти лежит свойство нервной ткани изменяться под влиянием действия раздражителей, сохранять в себе следы нервного возбуждения. Разумеется, следы прежних воздействий нельзя понимать как какие-то отпечатки, наподобие следов человека на влажном песке. Под следами в данном случае понимают определенные электрохимические и биохимические изменения в нейронах (прочность следов и зависит от того, какие изменения, электрохимические или биохимические, имели место). Эти следы могут при определенных условиях оживляться (или, как говорят, актуализироваться), т. е. в них возникает процесс возбуждения в отсутствие раздражителя, вызвавшего указанные изменения.

Механизмы памяти можно рассматривать на различном уровне, с различных точек зрения. Если исходить из психологического понятия ассоциаций, то физиологический механизм их образования - временные нервные связи. Движение нервных процессов в коре оставляет след, проторяются новые нервные пути, т. е. изменения в нейронах приводят к тому, что облегчает нии. Таким образом, образование и сохранение временных связей. их угасание и оживление представляют собой физиологическую. основу ассоциаций. Об этом и говорил И. П. Павлов: «Временная нервная связь есть универсальнейшее физиологическое явление в животном мире и в нас самих. А вместе с тем оно же и психическое - то, что психологи называют ассоциацией, будет ли это образование соединений из всевозможных действий, впечатлений или из букв, слов и мыслей» 15 .

В настоящее время нет единой теории механизмов памяти.

Более убедительна нейронная теория, которая исходит из представления, что нейроны образуют цепи, по которым циркулируют биотоки. Под влиянием биотоков происходят изменение " в синапсах (местах соединений нервных клеток), что облегчает последующее прохождение биотоков по этим путям. Различный характер цепей нейронов н соответствует той или иной закрепленной информации.

Другая теория молекулярная теория памяти, считает, что иод влиянием биотоков в протоплазме нейронов образуются особые белковые молекулы, на которых «записывается» поступающая в мозг информация (примерно так, как на магнитофонной ленте записываются слова и музыка). Ученые даже пробуют извлечь из мозга умершего животного эти, как они называют, «молекулы памяти». А дальше идут уже совершенно фантастические предположения о том, что когда-нибудь «молекулы памяти» можно будет извлекать из мозга умершего человека (или даже синтезировать в лабораториях), изготовлять «таблетки памяти» или специальную жидкость для инъекций и таким образом пересаживать знания в голову другого человека. Такого рода измышления, конечно, способны только скомпрометировать молекулярную теорию памяти.

1. § 3. Процессы памяти

Память - сложная психическая деятельность. В ее составе можно выделить отдельные процессы. Основные из них -запоминание, сохранение (и соответственно забывание), воспроизведение и узнавание.

Запоминание. Деятельность памяти начинается с запоминания, т. е. с закрепления тех образов и впечатлений, которые возникают в сознании под воздействием предметов и явлений действительности в процессе ощущения и восприятия. С точки зрения физиологии запоминание - это процесс образования и закрепления в мозгу следов возбуждения.

От успешности запоминания учебного материала во многом зависят достижения в учебной деятельности школьника. Запоминание может быть непроизвольным, когда оно совершается без заранее поставленной цели запомнить, протекает без волевых усилий, как бы само собой. Разумеется, далеко не все, что необходимо помнить человеку, запоминается им непроизвольно. Чаще человек ставит перед собой специальную цель- запомнить, прилагает для этого определенные усилия, Специальные приемы.

Учебная деятельность школьников - усвоение знаний, приобретение умений и навыков - опирается преимущественно на произвольное запоминание. Систематическое, планомерное, специально организованное запоминание с применением определенных приемов называют заучиванием.

Сохранение и забывание. Сохранение - это удержание заученного в памяти, т. е. сохранение следов и связей в мозгу. Забывание - исчезновение, выпадение из памяти, т. е. процесс угасания, ликвидации, «стирания» следов, затормаживания связей. Эти два процесса-, противоположные по характеру, по сути дела представляют разные характеристики одного процесса: о сохранении материала в памяти мы говорим тогда, когда нет его забывания, а забывание - это плохое сохранение материала памяти. Поэтому сохранение - это не что иное, как борьба с забыванием.

Вообще говоря, забывание - весьма целесообразный, естественный и необходимый процесс и далеко не всегда должен оцениваться отрицательно. Не обладай мы способностью забывать, наша память была бы заполнена массой мелких и ненужных сведений, фактов, подробностей, деталей. Мозг наш был бы перегружен информацией. А забывание дает возможность мозгу освобождаться от избыточной информации. Многие люди с феноменальной (выдающейся) памятью жалуются на то, что их мозг буквально «засорен» множеством ненужных фактов и это часто мешает им припомнить нужные и необходимые сведения.

Вы можете задать вопрос: а почему же мы тогда говорим о необходимости борьбы с забыванием? Дело в том, что человек, К сожалению, часто забывает то, что ему нужно и важно помнить.

Поэтому и речь идет не о борьбе с забыванием вообще, а о борьбе с забыванием нужного, важного, полезного материала. Забывание выражается либо в невозможности припомнить или узнать, либо в ошибочном припоминании и узнавания. Забывается прежде всего то, что не имеет для человека жизненно важного значения, не вызывает его интереса, не занимает существенного места в его деятельности и поэтому не получает достаточного подкреплении.

Узнавание и воспроизведение. Результаты запоминания и сохранения проявляются в узжааании и воешрФивведедага. В чем же отличие этик теравцеосов друг от друга?

Вам, несомненно, знакомы такие факты, когда вы хотите и никак не можете вспомнить услышанную ногданго мелодию, фашшпо человека, содержание прочитанного рассказа, материал учебного предмета. Не можете вспомнить - значит забыли? Но в от вы снова слышите эту мелодию или фамилию человека, читаете ржвскаа или раздел учебника, и у вас возникает своеоб-равяов чувство анакомости, т. е. вы осознаете, чт© все это уже воспринимали раньше. Значит, это не совсем было забыто, иначе чувство знакоместа ие появилось бы.

Итак, воспроизведение - процесс появления в совнании представлений памяти, ранее воспринятых мыслей, осуществление заученных движений, в основе чего лежит оживление следов, возникновения в них возбуждении:. Узнавание -появление чувства знакомости при повторном восприятии (благодаря наличию слабого, минимального следа, который остался в коре головного мозга после прелидущего восприятия).

Воспроизведение в отличие от узнавания характеризуется тем, что образы, закрепленные в памяти, актуализируются (оживляются) бев опоры иа вторичное восприятие тех или иных объеяйшв. Фиимшичгаески эт® означает наличие различных следов - стойких, прочных (воспроизведение) или слабых, нестойких и непрочных «(увнаваиие).

Узнавание, конечно, более простой процесс, чем воспроизведение. Узнать легче, чем воспроизвести. Об этом свидетельствуют простые ©лыты. Чедажеку предъявляли 50 различных объектов (слон, рисунков). После основательного знакомства с шими испытуемый должен был воспрвИ8»ес1гя ^назвать) все запомнившиеся объекты. После этого ему предадшашли уже 100 объектов (тоже слов, рисунков), среди иошрмх 150 были те же самые, которые предъявлялись раиыве, а 50 - жмых, незнакомых. Нужно было среди »тих 100 объектов увиать те, которые предъявлялись раньше. Средний показатель восиржваведвиия составил 15 объектов, узнавания - 35 объеетов.

Отсюда следует, чго увдатлше не димкет бить показателем прочности запоминания, и мри оценке эффекстшнастя лапоминания надо ориентироваться талывв иа вшенрвиаюедение. Непониманием этого объясняются частые случаи неудачного -ответа ученика

по материалу, который он, как ему кажется, добросовестно учил. Дело в том, что, решая вопрос об усвоении материала, ученик ориентировался на узнавание. Он читает материал по учебнику еще раз, и ему все знакомо. Знакомо - значит, усвоено, считает ученик. Но учитель-то требует от ребенка не узнавания, а вос­произведения. Поэтому при заучивании необходимо проверять себя на воспроизведение и считать материал усвоенным только тогда, когда* закрыв учебник, можешь безошибочно рассказать содержание соответсхвуюдцего раздала, доказать теорему, решать задачу.

Воспромзведошге также бывает непроизвольным и произвольным.. При вепроизвольаом восаронзяедшиш образы, м&шш» ж чувства в&Ешшшаштся без* сознател"ьшм"а намерения и у Нахгрдмер, непроизвольное воспроизведение может вввнш»л.у.ть аа основе ассоциаций. В противоположность мепроиавалыьвйьу аое-произведейню воспроизведение ирлазволыьве возникаем & |№зуль-тате активного и сознательнохо. аамдрегшя.

Когда ученик вспоминает хорошо знакомый материалу напри­мер выученное наизусть стихотворение, краммахыческвА идя ма­тематическое аравилоу то он воспроизводит его легко», без ввяких волевых усадий» В хех же елучашц, кавда ученик ае очень четко усвоил учебами материал или давне не повторял его, вольио воспроизаадить. его уже трудно. Здесь пробегают к поминаылю:

Припоминание - наиболее активное воспроизведение, связан­ное с напряжением и требующее определенных волевых уешшй. Процесс припоминания протекает успешно, когда забытый факт воспроизводится не изолированно, а в связи с другими фактами, событиями, обстоятельствами и действиями, сохранившимися в памятш. Когда школьник припоминает тот или иной- забытый им исторический факт, он легче воспроизводит его в связи с дру­гими фактами и событиями. Успех припоминания зависит, таким образом, от понимания того, в какой логической связи забытый материал находится с остальным материалом, сохранившимся в памяти. Важно также попытаться вызвать цепь ассоциаций, ко­торые косвенно помогают припомнить необходимое. Припоминая, где забыл, книгу, мальчик старается вспомнить все, что проис­ходило с ним в течение дня, где он в последний раз был, когда книга находилась у него в руках, с кем он при этом разговаривал, о чем думал. Припоминая все эти обстоятельства, мальчик активно воспроизводит те ассоциации, которые вос­создают последовательность событий и облегчают припоминание забытого.

Учитель должен помнить совет К. Д. Ушииского - не под­сказывать нетерпеливо, ученику, старающемуся, пршюмнить ма­териал, так как полезен сам процесс трипемивания-то, что удалось припомнить самому ученику, будет в дальнейшем пом­ниться хорошо.