Балтфлот в ссср 1975 год. Последствия. Судебный процесс. Приговор до суда

В НОЧЬ с 8 на 9 ноября 1975 года на Балтийском флоте, на борту большого противолодочного корабля (БПК) "Сторожевой", произошло событие, о котором даже сейчас, спустя четверть века, адмиралы предпочитают говорить полушепотом. Еще бы! Бунт на борту мощного боевого корабля - это ЧП не флотского, а государственного масштаба. Особенно если требования восставших - политические. Именно с этими требованиями и выступил экипаж "Сторожевого" ровно 25 лет назад. Во главе восстания встал блестящий советский офицер, моряк в третьем поколении, капитан 3 ранга (по-флотски сокращенно - "кап-три") Валерий Саблин. Имя, которое почти на четверть века было вычеркнуто из отечественной политической истории. Даже сейчас, когда открываются архивы брежневской поры, о трагедии "советского "Очакова" мало кто знает. Ведь еще тогда, в 1975 году, и на имя Саблина, и на его корабль, и на информацию о невероятных событиях, развернувшихся на рейде Риги, был наложен гриф высочайшей степени секретности. Даже материалы по делу Саблина хранились в Кремле в "особой папке" советских генсеков.

Грязь истории

В ноябре 1975 года автору довелось быть в Риге и стать невольным свидетелем того, как эта история начиналась. Позже мне приходилось не раз беседовать с людьми, в той или иной степени причастными к тем событиям. И всегда мы говорили полушепотом...

На имя Саблина за 25 лет налипло немало вымыслов, а то и самой откровенной лжи. По версии КГБ, аккуратно запущенной во флотскую среду, суть саблинского восстания была такова: изменник-замполит взбунтовал экипаж БПК с целью уйти в Швецию. Проводились аналогии с историей, наделавшей много шума в конце 50-х годов, когда командир балтийского эсминца Артамонов во время стоянки корабля в одном из польских портов бежал вместе со своей любовницей-полькой на своем командирском катере в Швецию. Оттуда он перебрался в Соединенные Штаты Америки, где попросил политического убежища и выдал американцам все советские военные тайны, что знал... Историческая аналогия сработала: версия чекистов была воспринята в военной среде и имя Саблина долгое время было там синонимом слова "предатель". Широкой общественности и сегодня до сих пор не известна вся правда об этом беспрецедентном для советской истории случае, и особенно о самом Василии Михайловиче Саблине - бесстрашном советском Дон-Кихоте... Впрочем, новые российские власти так и не решились реабилитировать имя Саблина. Депутаты впоследствии распущенного Верховного совета СССР провели в 1992 году общественные слушания на эту тему. Его участники единодушно вынесли вердикт - "не виновен!" Тем не менее военная коллегия Верховного суда РФ в 1994 году фактически подтвердила старый приговор брежневской поры.

Замполит от Бога

Душой корабля, что, поверьте, бывало не так часто, был замполит. Именно в этой должности на "Сторожевом" служил капитан 3 ранга Саблин. Вообще-то замполитов на флоте традиционно не жаловали - кадровые политработники слабо знали корабельные специальности и морское дело вообще. Валерий Саблин же был на этом фоне "белой вороной". В 1960 году он окончил Высшее военно-морское училище имени Фрунзе (бывший Морской корпус), получив специальность корабельного артиллериста, и девять лет прослужил на строевых должностях на надводных кораблях Северного и Черноморского флотов. В Военно-политическую академию им. Ленина он поступил в 1969 году с должности помощника командира сторожевого корабля. Тогда он был уже капитан-лейтенантом.

Четыре года учебы в Москве закончились для Саблина, как это было принято говорить в гуманитарной среде, "острым мировоззренческим кризисом".

Штудируя классиков марксизма и домарксистских философов, он пришел к выводу о том, что нынешняя власть до неузнаваемости исказила коммунистическое учение. Именно в академии ему пришла дерзкая мысль указать власти на ее заблуждения. Он даже разработал подробную программу переустройства общества, состоявшую почти из тридцати пунктов. С нею Саблин собирался публично выступить перед общественностью и политическим руководством СССР. Кстати, именно эта программа и позволила впоследствии Военной коллегии Верховного суда СССР признать Саблина виновным в том, что он "длительное время вынашивал замыслы, направленные на достижение враждебных советскому государству преступных целей: изменение государственного и общественного строя, замена правительства..."

С чем же на самом деле собирался бороться Саблин? С некомпетентностью и безответственностью лиц, принимающих государственные решения, с коррупцией и непомерным восхвалением Брежнева. Он выступал за многопартийность, свободу слова и дискуссий, изменение порядка выборов в партии и стране. Его тревожила утрата среди военных такого понятия, как офицерская честь...

В 1973 году капитан 3 ранга Саблин с отличием окончил Военно-политическую академию и был назначен замполитом на новый по тем временам БПК "Сторожевой". За несколько месяцев именно он, а не командир корабля капитан 2 ранга Потульный стал неформальным лидером экипажа. За два года ему удалось исподволь познакомить некоторых членов экипажа со своими воззрениями и планами переустройства общества в Советском Союзе. Одним словом, у него на корабле нашлось немало единомышленников.

Разоруженное восстание

Накануне празднования 58-й годовщины Октябрьской революции в широкое устье Даугавы, по берегам которой раскинулись кварталы старой Риги, вошли боевые корабли Краснознаменного Балтийского флота, которые должны были принимать участие в традиционном военно-морском параде. Своими размерами, вооружением и изящными обводами выделялся

БПК "Сторожевой"

Двумя годами ранее "Сторожевому" довелось нести боевую службу в Средиземном море и в Атлантическом океане. После этого БПК пробыл два месяца на Кубе. Оттуда он совершил переход в Североморск, где отличился во время ракетных стрельб. Далее маршрут "Сторожевого" лежал в Балтийск, а затем - в Ригу. После парада корабль должен был уйти на докование в Лиепаю. В связи с этим весь свой штатный боекомплект (за исключением стрелкового оружия для экипажа) БПК сдал на временное хранение в береговые склады. Так что на свой последний парад "Сторожевой" шел практически безоружным.

Участие в морском параде 7 ноября 1975 года Саблин решает использовать для выступления против "режима". Время "Ч" было назначено на 8 ноября. Как в 1917 году... При этом он наивно полагал, что сам факт сдачи кораблем боеприпасов будет ясно свидетельствовать о мирных намерениях экипажа и не вызовет вооруженного столкновения.
Курс на Ленинград

Наступил вечер 8 ноября. После ужина Саблин организовал на корабле просмотр кинофильма "Броненосец "Потемкин",а в 21.40 на "Сторожевом" по внутрикорабельной связи был объявлен сигнал "большой сбор". Матросы и старшины выстроились на нижней артиллерийской палубе, в корме корабля. А накануне заговорщиками был заперт в своей каюте командир "Сторожевого" - Потульный. Ему Саблин оставил письмо, где объяснял мотивы выступления моряков: "...мы не предатели Родины, а наше выступление носит чисто политический характер. Надо разбудить народ от политической спячки!"

К матросам и старшинам с краткой речью обратился Саблин (подробное изложение его взглядов было записано им на магнитофонные ленты, которые неоднократно прослушивались членами экипажа, ставшими его сообщниками). Записи впоследствии были приобщены к уголовному делу. Вот один из ее фрагментов:

«...Напряженно и долго думая о дальнейших действиях, принял решение: кончать с теорией и становиться практиком. Понял, что нужна какая-то трибуна, с которой можно было бы начать высказывать свои свободные мысли о необходимости изменения существующего положения дел. Лучше корабля, я думаю, такой трибуны не найдешь. А из морей лучше всего – Балтийское, так как находится в центре Европы... Никто в Советском Союзе не имеет и не может иметь такую возможность, как мы, – потребовать от правительства разрешения выступить по телевидению с критикой внутреннего положения в стране...

Только узкому кругу специалистов известно, сколько вреда принесло и приносит волюнтаристское вмешательство государственных и партийных органов в развитие Вооруженных Сил и экономику страны, в решение национальных вопросов и воспитание молодежи... Предполагается, что, во-первых, нынешний госаппарат будет основательно очищен, а по некоторым узлам – разбит и выброшен на свалку истории, так как глубоко заражен семейственностью, взяточничеством, карьеризмом, высокомерием по отношению к народу. Во-вторых, на свалку должна быть выброшена система выборов, превращающая народ в безликую массу. В-третьих, должны быть ликвидированы все условия, порождающие всесильность и бесконтрольность гос- и партаппарата со стороны народных масс...

Мы твердо убеждены, что необходимость изложить свои взгляды на внутреннее положение в стране, причем чисто критического плана по отношению к политике Центрального Комитета КПСС и Советского правительства, имеется у многих честных людей в Советском Союзе...»

Далее Саблин обрисовал положение в стране и призвал команду выступить против несправедливых порядков в государстве. Довел он до моряков и план действий: "Сторожевой" идет в Кронштадт, а потом в Ленинград, город трех революций, с тем чтобы начать там новую, четвертую, революцию - по исправлению допущенных руководством СССР трагических ошибок. Выступление "Сторожевого", по его планам, должно было быть поддержано в Кронштадте и на Ленинградской военно-морской базе, а также простыми ленинградцами, перед которыми Саблин намеревался выступить по телевидению. Ленинград же, думал он, несомненно поддержит вся страна...

В заключение выступления Саблин подчеркнул добровольность участия членов экипажа в походе "Сторожевого": "Те, кто не хочет принять в них участие, может сойти на берег на корабельном катере...". Таких среди матросов и старшин корабля не нашлось - все единодушно поддержали замполита.

Охота за "Сторожевым"

Примерно с таким же текстом Саблин обратился к офицерам и сверхсрочникам корабля. В кают-компании его поддержали не все - почти половина ее отказалась принять участие в акции. Им предложили перейти в одно из нижних помещений корабля, который начал готовиться к выходу в море. Одному из офицеров-механиков, нештатному секретарю комитета ВЛКСМ Фирсову, удалось бежать - он перебрался на борт стоящей рядом подводной лодки и сообщил ее командиру о событиях на "Сторожевом". Так что еще до снятия БПК со швартовых бочек флотское начальство уже знало о бунте экипажа.

В ночь на 9 ноября "Сторожевой" начал движение вдоль устья Даугавы. За ним по пятам - с расчехленными орудиями и пулеметами двинулись сторожевые пограничные корабли. Экипаж БПК действовал четко и слаженно. Саблин же занял место командира на ходовом мостике. На запрос пограничников о цели выхода корабля в море был получен ответ: "Мы не изменники, идем в Кронштадт". Вскоре "Сторожевой" в сопровождении пограничных катеров вышел в Рижский залив, взяв курс на север, к Ирбенскому проливу.

Здесь надо пояснить читателям, что суд, отрабатывая впоследствии версию измены Родине, обвинил Саблина в том, что раз он вел "Сторожевой" к Ирбенскому проливу (то есть на север), то, следовательно, держал курс на Швецию... Но любой моряк-балтиец подтвердит: идти по кратчайшему направлению в Кронштадт теоретически можно было, следуя строго на восток, к Моондзунскому проливу. Но этот курс был опасным для такого крупного корабля, каким был "Сторожевой", из-за узкостей, мелей и банок в районе Моондзунского архипелага. К тому же на корабле не было штурмана и необходимых навигационных документов.

"Разбомбить и потопить"

Тем временем ошеломляющее известие о бунте на БПК "Сторожевой" дошло до Москвы. Сам Саблин, выведя корабль в море, направил свою первую кодированную радиограмму тогдашнему Главнокомандующему ВМФ СССР Горшкову. Он сообщил, что "Сторожевой", не изменяя ни флагу Родины, ни ей самой, следует в Ленинград, чтобы там Саблин мог выступить по телевидению с обращением к трудящимся Ленинграда и страны. Он пригласил на "свободную территорию корабля" членов правительства и ЦК партии для изложения им программы социального переустройства общества. Вслед за первой радиограммой с борта "Сторожевого" в эфир пошли другие, в том числе открытым текстом, начинавшиеся словами: "Всем, всем, всем!" По командам из Москвы и Калининграда из Лиепаи по боевой тревоге к "Сторожевому" была направлена эскадра военных кораблей разных классов с морской пехотой на борту.

Высшее военно-политическое руководство страны отдало приказ: "Остановить взбунтовавшийся корабль. При продолжении плавания - обстрелять или разбомбить и потопить!" Первыми это распоряжение получили пограничные корабли, сопровождавшие "Сторожевой". Они передали семафором требование: "Остановить движение - в противном случае корабль будет обстрелян и уничтожен". Тогда Саблин по наружной громкоговорящей связи объяснил морякам-пограничникам свои намерения. И те, выслушав его, не стали применять оружие...

Впрочем, утром 9 ноября 1975 года оружие по "Сторожевому" применила советская авиация. По боевой тревоге в Прибалтийском военном округе были подняты два авиаполка - в Тукумсе и Румбуле, расположенные возле Риги. В воздух поднялась эскадрилья из 12 истребителей-бомбардировщиков с полным боекомплектом авиабомб, подвесных ракет и пушечных снарядов.

Летчики Тукумского авиаполка, правда под сильным давлением командования, выполнили полученный приказ, сделав несколько боевых заходов на "Сторожевой" звеньями из трех самолетов. Бомбы и снаряды с высоты всего 300-400 метров ложились по курсу перед носом корабля и по корме (за свое ювелирное бомбометание летчики вскоре получили боевые ордена).

Саблин все время погони находился на ходовом мостике и старался маневрированием вывести корабль из-под бомбовых ударов и обстрела авиационными пушками. Взрывы повредили рулевое устройство и бортовую обшивку "Сторожевого". Корабль отвернул с курса, задымил, замедлил ход и стал описывать циркуляцию на месте. К этому времени Саблин был уже ранен в ногу командиром корабля Потульным (освобожденным из-под ареста группой "одумавшихся" и сумевших вооружиться моряков), который, войдя на мостик, выстрелил в него из пистолета. Арестовав раненого Саблина, Потульный вступил в командование и приказал застопорить ход.

Прощайте, ребята!

Обездвиженный "Сторожевой" с обоих бортов взяли в клещи корабли с морским десантом. Группы захвата начали высаживаться на БПК, прочесывая внутренние помещения и выводя экипаж наверх. Остальные корабли взяли "Сторожевой" в плотное кольцо.

Вскоре на палубу задержанного корабля вывели в наручниках хромавшего Саблина. Его поддерживали под руки два моряка из экипажа "Сторожевого". На корабле после грохота взрывов от снарядов и бомб, рева пролетавших самолетов воцарилась гробовая тишина. Весь взбунтовавшийся экипаж вывели и построили на верхней палубе. И в этот момент кто-то из десантников что-то пробурчал нелестное в адрес Саблина. Тогда один из матросов, помогавших идти своему раненому командиру, обернулся в сторону десантников и громко, отчетливо, так, чтобы услышали все вокруг, произнес: "Запомните этого человека на всю жизнь! Это настоящий командир, настоящий офицер советского флота!" Спускаясь по трапу на катер, Саблин крикнул: "Прощайте, ребята! Не поминайте лихом!"

Приказано забыть!..

Вслед за ним на подошедшие корабли стали выводить и пересаживать остальных моряков "Сторожевого". Их доставили в Ригу и разместили в береговых казармах. Сотрудники КГБ немедленно приступили к допросам...

На следующий день с арестованным Саблиным лично беседовали прибывшие в Ригу главком ВМФ адмирал флота Советского Союза Горшков и начальник Главного политического управления СА и ВМФ СССР генерал армии Епишев. Потом все члены экипажа "Сторожевого" в наручниках были отправлены самолетами в Москву. Лишь один Саблин в сопровождении двух "особистов" был без наручников - он опирался на костыль. Вскоре "Сторожевой" был поставлен на ремонт на завод. Его там отремонтировали, а потом, подвергнув модернизации, перевели в другой класс кораблей, заменили название, тактический и бортовой номера, сменили большую часть команды и перегнали на Тихоокеанский флот. Со всех кораблей, участвовавших в пресечении бунта, "особистами" были собраны вахтенные журналы, где фиксировались события, происходящие на "Сторожевом" и вокруг него. Вскоре документы были возвращены, но - без листов за 8-9 ноября 1975 года... По поводу этого ЧП не было издано ни приказов, ни директив, как обычно практиковалось тогда в наших Вооруженных силах. Только гробовое молчание...

Скорый и неправый

Саблина поместили в "Лефортово", где и началось следствие и выяснение всех обстоятельств ЧП. Саблин всю вину за случившееся сразу же взял на себя, никого не назвав в качестве сообщников. Поэтому следователям пришлось самим искать их. Нашли лишь одного - матроса Шеина, который и был привлечен к суду вместе с Саблиным, получив 8 лет тюрьмы. Остальных же матросов, старшин и офицеров постепенно выпустили на свободу, а вскоре некоторых и демобилизовали, взяв подписку о неразглашении того, что произошло на "Сторожевом".

Следствие по делу о бунте на этом корабле продолжалось несколько месяцев. Уже с первых допросов Саблину были предъявлены обвинения в измене Родине и попытке угнать боевой корабль за границу, которые он категорически отверг. Их абсурдность была очевидной: зачем заговорщикам надо было дожидаться прихода "Сторожевого" в Ригу, чтобы оттуда угнать корабль без боеприпасов за рубеж? С гораздо большим эффектом (переход на сторону США новейшего ракетоносного корабля с полным боекомплектом на борту!..) это можно осуществить при его стоянке на Кубе, откуда рукой подать до берегов Америки? Но приговор Саблину, причем на самом высоком уровне, был вынесен практически в первый день после его ареста. И Верховный суд СССР только послушно исполнил формальности.

Подтверждением этому сверхсекретная записка N408-А от 18.2.76 г. в ЦК КПСС, подписанная председателем КГБ Андроповым, министром обороны Гречко, генеральным прокурором Руденко и председателем Верховного суда СССР Смирновым. Много лет она хранилась в знаменитой "Особой папке" ЦК КПСС в архиве генсеков и лишь недавно была обнародована. В этом документе так интерпретируются события 8-9 ноября 1975 года на БПК "Сторожевом". В ней действия Саблина еще до суда были квалифицированы как измена Родине. На полях записки четко видны росписи Брежнева, Суслова, Пельше и других членов Политбюро. Все высказались за смертную казнь Саблину

Приговор

Перед судом Саблину разрешили единственное пятиминутное свидание с женой и малолетним сыном. Они едва узнали его - похудевшего и осунувшегося, с выбитыми передними зубами, с потускневшими, ввалившимися, но сохранившими прежний ясный, цепкий взгляд глазами. Странным семье показалось и то, что почерк на его последних письмах из Лефортовской тюрьмы вдруг резко изменился: видимо, писать правой рукой ему почему-то стало трудно... (выбитые зубы и поврежденные пальцы руки убедительно свидетельствуют о тех мерах воздействия, которые применялись к Саблину в ходе следствия).

В письма Саблина родным из "Лефортово" было вложено несколько его рисунков, изображавших Дон-Кихота, сражавшегося с ветряными мельницами... На одном из них Саблиным воспроизведены слова Рыцаря Печального Образа: "Намерения мои направлены всегда к хорошей цели: именно - делать всем добро и никому не делать зла!.."

13 июля 1976 года состоялось заключительное закрытое заседание Военной коллегии Верховного суда СССР (все трое судей - генералы, не моряки), которая приговорила "капитана 3 ранга Саблина Валерия Михайловича, 1939 года рождения, признав его виновным по пункту "а" статьи 84 УК РСФСР (измена Родине), к смертной казни. С лишением воинского звания, ордена и медалей". Приговор был окончательным и не подлежал обжалованию в кассационном порядке. По имеющимся сведениям, после вынесения смертного приговора Саблину было предложено отказаться от своих взглядов, признать их ошибочными в обмен на сохранение жизни. Но Саблин отказался...

Обжалованию подлежит!

Его просьбу о помиловании президиум Верховного совета СССР отклонил своим Постановлением N 4305-1Х от 2 августа 1976 г., подписанным председателем Президиума Подгорным и секретарем Президиума Георгадзе. Мотивируя решение исключительной тяжестью преступления, совершенного Саблиным. Заметим, что "исключительная тяжесть" его поступка тем не менее не повлекла за собой ни человеческих жертв, ни разглашения военной тайны, ни каких-либо иных, кроме политических, последствий.

Да он и так был уже по существу расстрелян, получив пулю от Потульного, рука которого чуть дрогнула в последний момент. Есть, правда, сомнения: рассматривалась ли вообще членами Президиума (а их было до сорока человек) просьба Саблина? Ведь для всестороннего изучения подобных дел требуется немалое время (иногда годы). Тут же со дня суда до казни прошло всего 19 дней. Ибо уже 3 августа 1976 года Саблин был расстрелян.

Его родные, которых Саблин известил о своих намерениях только накануне восстания, написав им прощальные письма, - мучительно переживали все происшедшее. О казни они узнали от властей спустя восемь месяцев после суда, получив официальное, небрежно оформленное лишь в феврале 1977 года свидетельство о его смерти. Впрочем, отец Валерия - капитан 1 ранга в отставке Михаил Саблин еще раньше каким-то образом узнал о расстреле сына. Это свело его в конце января 1977 года в могилу - сердце не выдержало... Роковая весть сразу сразила бабушку Саблина - вдову моряка с погибшего еще до революции крейсера "Паллада", горячо любившего своего среднего внука. Ей сказали, что он погиб в дальнем походе... Вскоре умерла и мать Саблина - Анна Васильевна. Жена Саблина, Нина Михайловна, вместе с сыном, а также его братья Борис и Николай в ту пору сполна хлебнули все то, что выпадало на долю родных "изменника Родины"...

Военная коллегия Верховного суда РФ в составе генерал-майора юстиции Л.Захарова, Ю.Пархомчука и В.Яськина в 1994 году пересматривала дело Саблина "в свете новых обстоятельств". В обвинительном заключении ему заменили "расстрельную" статью за измену Родине на статьи о воинских преступлениях: превышение власти, неповиновение и сопротивление начальнику. Казненного Саблина приговорили к 10 годам тюремного заключения, а помогавшему ему матросу Шеину за соучастие - 5 лет, вместо прежних, полностью отбытых им восьми... В Определении Военной коллегии Верховного суда РФ от 12.04.94 г. указано, что ни Саблин, ни Шеин не подлежат реабилитации.

Постскриптум

Среди книг домашней библиотеки Саблина сохранилась вырезка из статьи П.П. Шмидта "Депутат Революции", где рукой Валерия Михайловича подчеркнуто: "...Когда провозглашенные политические права начали отнимать у народа, то стихийная волна жизни выделила меня, заурядного человека, из толпы, и из моей груди вырвался крик. Я счастлив, что этот крик вырвался из моей груди!.."

Очевидец рассказывает

А вот как описывает события адмирал, с которого чуть не слетели погоны после этого случая, до сих пор в себя приходит от страха - чуть пайка не лишился!

Подробности этой истории не разглашались. На всем лежал гриф “секретно”. Правда, просочились слухи о том, что экипаж пытался угнать корабль в Швецию, но помешали авиаторы.

«Правда.Ру» обратилась к очевидцу тех событий вицу-адмиралу Анатолию Корниенко.
(Если "Правда.ru" - жди подвоха)

Мне меньше всего хочется вступать в публичную полемику по поводу событий, произошедших на БПК “Сторожевой” осенью 1975 года. На это есть свои причины. Не хочется ворошить прошлое. Представьте, как переживают пострадавшие командиры, политработники, которым на долгие годы был приостановлен путь роста и перспективы службы. (!)Тень “Сторожевого” преследовала их многие годы. Не хочется тревожить память людей, обманутых Саблиным, с плеч которых были сорваны погоны, а сами они были уволены с флота. Не хочется сыпать соль на раны тех, кто не знал, что творится на корабле, и просто выполнял команды старшего. Свидетелей тех событий становится все меньше, а публикаций на эту тему, порой сильно искаженных, все больше. Не все это выдержали. Ушли из жизни бывший командир корабля капитан 2 ранга Потульный, многие очевидцы. По различным причинам...

Анатолий Иванович, и все же давайте вернемся к тому, что произошло тридцать лет назад. Насколько мне известно, вы тогда занимали достаточно высокую должность на флоте и были в курсе всех событий.

В 1975 году я служил заместителем начальника политуправления БФ и хорошо помню события 8 ноября. Около трех часов ночи по тревожному звонку дежурного политуправления прибыл в штаб флота. Там уже находились командующий флотом вице-адмирал Косов, член военного совета - начальник политуправления вице-адмирал Шабликов, начальники управлений флота. Николай Иванович Шабликов сидел за столом, держал в руках три телефонные трубки. Москва требовала доклада, что происходит на флоте. Никто толком ничего не знал. Было лишь известно, что капитан 3 ранга Саблин изолировал командира, часть офицеров и мичманов, сыграл боевую тревогу. Корабль снялся с якоря и идет Ирбенским проливом в открытое море.

Первая мысль, которая всем пришла в голову: где-то вкралась ошибка в суточное планирование. Дело в том, что после военно-морского парада в Риге, корабль должен был идти в Лиепаю для постановки в завод на навигационный ремонт. Но, как показали дальнейшие события, никакой ошибки не было. Просто Саблиным был избран удачный момент. Старший помощник командира корабля, механик, секретарь партийной организации отсутствовали. Часть офицеров и мичманов, кто был не согласен с Саблиным, были закрыты в трюме.

Видя, как развиваются события, старший лейтенант Фирсов незаметно спрыгнул с корабля и добрался до стоявшей на рейде подводной лодки. Доложил оперативному дежурному о намерении Саблина сняться с якоря и идти в Кронштадт. Это случилось в 2 часа 55 минут, и уже в 3 часа 8 минут было доложено командующему и члену военного совета. Как выяснится позже, вечером 7 ноября на БПК “Сторожевой” происходили драматические события.

Капитан 3 ранга Саблин зашел в каюту командира корабля капитана 2 ранга Потульного и доложил, что в помещении главного командного пункта творятся страшные беспорядки. «Что именно?» - уточнил командир. «Я прошу вас пройти и посмотреть. Словами это не передать!» - ответил Саблин.

И они вместе пошли на ГКП. Как только командир спустился по трапу в помещение, Саблин закрыл переборку на замок. Тут же находился библиотекарь, он же по совместительству киномеханик, старший матрос Шеин. Саблин приказал ему никого не допускать к командиру и вооружил пистолетом. Осмотревшись в помещении, Потульный обнаружил матрац, одеяло. Здесь же лежала записка: “Извини, я не мог иначе. Придем к месту назначения, ты вправе будешь решать свою судьбу сам”. И подпись: “Саблин”.

- А какие отношения были между командиром и замполитом до этого?

Отношения между командиром и политработником были нормальные, чисто служебные. Будучи по натуре скрытным человеком, Саблин держался официально, был не очень откровенен. Хотя, подчеркиваю, с командиром у них были дружеские отношения. На концертах самодеятельности корабля они часто пели дуэтом песню “Катюша”.
Капитан 2 ранга Потульный пытался освободиться, стучал в переборку: “Скажи, Шеин, ты почему пошел на это? Ведь это преступление, Шеин…”. Старшина 2 статьи Поспелов и матрос Нобиев попытались освободить командира. Вмешались трое пьяных мичманов, и завязалась драка. Потульный остался взаперти.

Личный состав не знал, что командир арестован, вскоре по корабельной трансляции последовала команда: «Офицерскому и мичманскому составу собраться в кают-компании».

Первое, что спросили офицеры у Саблина: «Где командир?» - «Командир приболел. Лежит в своей каюте. Он меня поддерживает. Мне поручил выступить перед вами», - ответил Саблин.

«А зачем ты дал пистолет Шеину? Это же преступление», - возмущались офицеры. «Он без патронов, - отвечал Саблин. - Я собрал вас, чтобы сообщить, что корабль сегодня совершит переход на Кронштадский рейд, и там по требованию экипажа должен выступить один из матросов и заявить, что положение в голодной стране катастрофическое. Нас должна услышать вся страна. Это изложено в обращении “Всем, всем!” и в телеграмме членам Политбюро. Каждый офицер и мичман должен высказать свое мнение».

“За” высказались три лейтенанта и несколько мичманов. Всех, кто был не согласен и выступил против, Саблин и Шеин закрыли в трюме. После этого во время ужина был собран личный состав. Саблин заявил: “Мы пойдем сегодня в Кронштадт для того, чтобы выступить по Центральному телевидению и довести до советского народа как мы живем”.

Надо сказать, что Саблин перед каждым отпускником ставил конкретные задачи: изучить, как живут его земляки, родители. Моряки, приезжавшие из отпусков, докладывали замполиту, что в магазинах ничего нет, а дают продукты только по знакомству, и в первую очередь начальникам и руководителям, что в институты, университеты можно поступить только по блату или за большие деньги.

«Вот я учился в училище вместе с сыном адмирала Гришанова, часто бывал дома у его родителей, - рассуждал перед строем Саблин, - у них есть все. Как сыр в масле катаются. Сын Гришанова уже большой начальник, а я - замполит, хоть учились мы одинаково. Но он сын адмирала».

Затем он переходил персонально к каждому стоящему в строю матросу и рассказывал о жизни в его селе или городе и спрашивал: “Правильно я говорю?” или “Согласен ты со мной?”.

- Анатолий Иванович, давайте вновь вернемся в штаб флота. Что здесь происходило?

В 3 часа 20 минут командующий флотом приказал установить связь с БПК “Сторожевой”. Но эфир молчал. Как показало расследование, Саблин приказал связистам на вызовы не отвечать. Старшина команды радистов мичман Жуков был арестован. И даже в этой обстановке дежурный связист по решению дежурного по связи старшины 2 статьи Рябинкина вышел на связь самостоятельно.

Как дальше развивалась обстановка, зафиксировано в специальном журнале событий. В 7. 39 с ЦКП ВМФ на корабль пошла телеграмма: “Ваша телеграмма ГК ВМФ получена. ГК приказал возвратиться и стать на якорь рейда п. Риги”.
С БПК “Сторожевой” ответа нет. В 8.45 на СКР “Комсомолец Литвы” поступил приказ Главкома: “С выходом на визуальный контакт применить артиллерийское оружие с целью остановки корабля. Первый залп дать впереди по курсу, последующие - по винтам.”

В 8.55 на пограничном корабле получили семафор с БПК “Сторожевой”: “Друг! Мы не изменники Родины”. На этом семафор прервался. В 9.05 на БПК “Сторожевой” был передан семафор командующего БФ: “Командиру и замполиту. Требую незамедлительно исполнить приказ Главкома возвратиться в Ригу. В случае возвращения гарантируется безопасность всему экипажу”.

На это был получен ответ, что семафор принял командир отделения сигнальщиков старшина 2 статьи Суровин. На вопрос “Куда следуете?” ответил: “Не знаю, кораблем командует Саблин”. Дежурный связист в ходе расследования пояснил, что открытых переговоров и передач в эфир не было, хотя замполит давал приказание по прямой связи с мостика передать радиограммой текст “Всем. Всем!” Связист эту команду не выполнил. На вопрос, почему он не выполнил приказание Саблина, ответил: "Это было бы прямое нарушение инструкции. Не положено".

- Старшина 2 статьи Суровин сообщил, что не знает, куда следует корабль. А куда он шел на самом деле?

Поднятые по тревоге корабли Балтийского флота приближались к “Сторожевому”. В воздухе барражировали самолеты. Командный пункт флота внимательно следил за движением корабля. Место нахождения, курс, скорость постоянно уточнялись. В 9 часов утра командиру соединения пограничных кораблей было дано приказание командующего флотом: “БПК “Сторожевой” повернул на курс 285 градусов. Увеличил ход. Отсечь отход в Швецию” В это же время пришел доклад от Ирбенского маяка: “БПК “Сторожевой” - курс 290 градусов, скорость - 18 узлов”. Отметим при этом, что рекомендованный курс на Кронштадт - 337 градусов. Из этой точки до территориальных вод Швеции оставалось сорок три мили, 2,5 часа хода, а до Кронштадта - 330 миль, 18 часов хода. Было ясно, что Саблин ведет корабль в территориальные воды Швеции.

Извините, Анатолий Иванович, но ведь Саблин заявлял, что вел корабль в Питер, чтобы там обратиться с воззванием к советскому народу.

А вы нанесите на карту широту 57 градусов 58 минут и долготу 21 градус 10 минут, и вам станет ясно, что на самом деле задумал Саблин. В этот ответственный момент самолеты легли на боевой курс. Командующий флотом вице-адмирал Косов, находясь на КП, держал две телефонные трубки - по одной принимал приказания от министра обороны, по другой давал распоряжения командующему авиацией. Тот доложил, что самолеты легли на боевой курс. В это время на главный командный пункт вбежал начальник оперативного управления контр-адмирал Яковлев и буквально закричал: “БПК “Сторожевой” остановился, товарищ командующий. Необходимо прекратить его обстреливать!”

Как позже выяснилось, матросами на корабле была предпринята вторая попытка освободить командира и офицеров. Несколько матросов проникли в арсенал, взяли оружие, затем освободили командира. Дали ему пистолет и открыли запертых офицеров. Командир ворвался на ходовой мостик, выстрелил по ногам Саблина и овладел обстановкой на корабле. В 10 часов 35 минут на командный пункт флота пришла телеграмма от капитана 2 ранга Потульного: “Корабль остановлен. Овладел обстановкой. Жду указаний командующего флотом”.

Через 20 минут на борт “Сторожевого” высадился капитан 2 ранга Рассукованный, была установлена прямая связь с центральным командным пунктом. Центр приказал доложить обстановку на корабле. Капитан 2 ранга Рассукованный доложил: “Настроение личного состава возбужденное. Зачинщики изолированы. Безопасность по всем боевым частям обеспечили. Прошу “добро” на возвращение БПК “Сторожевой” своим ходом на рейд порта Рига”.

Из Москвы в тот же день прибыла правительственная комиссия во главе с Главнокомандующим ВМФ Адмиралом флота Советского Союза Горшковым, в ее составе - начальник Главпура генерал армии Епишев, начальник политуправления ВМФ адмирал Гришанов, работники ЦК КПСС, КГБ, военной контрразведки. Экипаж был размешен в казарме, взят под охрану. На первом же допросе Саблин, обращаясь к адмиралу Гришанову, заявил: «Не вздумайте сделать меня сумасшедшим. Вы же знаете меня хорошо, я учился с вашим сыном, часто бывал в вашей семье».

На следующий день адмирал Гришанов убыл в Москву. На смену ему прибыл контр-адмирал Сабанеев. После длительного расследования освободили всех офицеров и мичманов. Многих из них разжаловали, других назначили с понижением. Большинство уволили в запас. Матросов и старшин демобилизовали. Осудили старшего матроса Шеина к 8 годам лишения свободы. Саблина приговорили к высшей мере наказания. Всем уволенным офицерам предоставили жилье, жене Саблина в Калининграде выделили квартиру, одно время она работала официанткой в ресторане “Москва”. Сын Саблина поступил в высшее учебное заведение.

А что произошло с кораблем? Если верить публикациям, то он был сильно поврежден ударами нашей авиации, долго стоял в ремонте...

К сведению пишущих и читающих. Буквально через несколько дней, как только на корабле был заменен экипаж, “Сторожевой” заправили топливом, погрузили боезапас, продовольствие, он вышел в открытое море, принял участие в учениях, прошел через проливную зону, где пунктуально был зафиксирован и сфотографирован наблюдательными постами блока НАТО. Сомневающиеся могут эту мою информацию проверить в НАТО.

- Анатолий Иванович, то, что случилось на “Сторожевом”, событие уникальное для военно-морского флота. Как же такое могло произойти? Ведь этот вопрос и сегодня будоражит людей, и сегодня многие ищут на него ответ.

Безусловно, страна тогда находилась в тяжелом экономическом положении. Люди жили плохо. Несправедливости было много, во многих сферах жизни. В том числе и в военной. Но ради достижения сомнительной цели Саблин поставил под угрозу жизнь всего экипажа, у членов которого были семьи, дети, родные. Решение Саблин принял не спонтанно. Он готовился к нему. Заранее. Находясь в длительном плавании, моряки не имели возможности читать газеты, смотреть телевидение, слушать радио, находились в изолированном пространстве. Саблин этим воспользовался.

обратите внимание! Пропаганда должна литься изо всех щелей, 24 часа в сутки!

В кубрике, на боевом посту, в кают - компании он навязывал темы о негативных явлениях в стране, и это давало о себе знать: дисциплина на корабле падала, на боевых постах процветали браговарение, пьянство, карточные игры. Оценок этого явления ни со стороны командира, ни со стороны замполита не давалось, а все скрывалось и замалчивалось. Тематика бесед, радиопередач, демонстрация кинофильмов - все подбиралось избирательно - только теневые моменты. Только очернительство...

- Значит, и в тот вечер Саблин не зря подобрал для демонстрации кинофильм “Броненосец Потемкин”.

Какой фильм в тот день смотрели моряки, я уже не помню. Но то, что не “Броненосец”, могу утверждать на сто процентов. Согласно имеющимся документам, фильма с таким названием на корабле не было...

БПК “Сторожевой” длительное время находился на боевой службе, заходил на Кубу. Почему Саблин не поднял мятеж, когда корабль плавал у берегов Америки?

Он это просто не смог бы сделать. Корабль на боевой службе полностью укомплектован офицерами, рядом чужие берега. Экипаж не обманешь пустыми обещаниями типа “идем на рейд Кронштадта”! Да за такие крамольные слова его просто выбросили бы за борт. Он выбрал удобный момент. ...

В 1984 году американский писатель, мастер политического детектива Том Клэнси выпустил роман «Охота за «Красным Октябрем» — история советского капитана подводной лодки, который угоняет свой корабль в США, разочаровавшись в советском режиме.

Считается, что в основу романа Клэнси положил историю капитана Валерия Саблина , в 1975 году поднявшего мятеж на большом противолодочном корабле «Сторожевой».

В советские времена о данном случае, по понятным причинам, не писали. Зато после распада СССР стали писать много, говоря о капитане Саблине как о диссиденте, который решил едва ли не покончить с коммунистической системой при помощи оружия.

И версия Клэнси, и постсоветские повествования очень далеки от реальных мотивов, которыми руководствовался капитан 3-го ранга Валерий Саблин.

Совесть класса, совесть курса...

Валерий Михайлович Саблин родился 1 января 1939 года в Ленинграде, в семье военного моряка. На флоте служили и дед Валерия, и отец. Михаил Саблин, всю войну проведший на Северном флоте, был на хорошем счету у командующего флотом адмирала Головко .

Валерий мечтал пойти по стопам отца и по окончании школы поступил Высшее военно-морское училище им. Фрунзе в Ленинграде.

Еще в школе за Валерием закрепилось прозвище «совесть класса». Одноклассники вспоминали, что он не просто верил в коммунистические идеалы, но стремился сам следовать им неукоснительно и призывал к этому других.

Валерий Саблин. Фото: Commons.wikimedia.org

В училище история повторилась — «совесть класса» стал «совестью курса». Карьеристов и подхалимов курсанты не любили, но Саблин был совершенно не из этой породы. Живой, веселый, компанейский, он следовал нормам коммунистической морали совершенно искренне, удивляя этим даже педагогов.

Отличник учебы, секретарь комитета комсомола факультета, Валерий Саблин уже на 4-м курсе вступил в партию.

Письмо Хрущеву

Говоря о Валерии, многие, кто его знал, отмечают две черты — абсолютное неумение врать и нетерпимость к лицемерию.

Будущий офицер флота тяжело переживал расхождение слов, произносимых с высоких трибун, с реальными делами.

В 1960 году выпускник училища лейтенант Саблин отправлен для прохождения службы на Северный флот в должности помощника командира батареи 130-мм орудий эскадренного миноносца проекта 30-бис «Ожесточенный».

Служил Саблин хорошо, получал благодарности и повышения по службе. Был, правда, один инцидент, настороживший начальство — офицер отправил письмо тогдашнему лидеру страны Никите Хрущеву со своими мыслями о том, как следует изменить жизнь в стране. Но, в конце концов, эта история для Саблина завершилась благополучно. Правда, сам Валерий, кажется, понял, что простыми словами тех изменений, которые он считал необходимыми, не добиться.

На какое-то время он полностью погрузился в службу, и историю с письмом предали забвению.

Образцовый замполит

К 1969 году о Саблине говорили как об офицере, который вот-вот станет командиром корабля. И тут новая неожиданность — Валерий подал рапорт о поступлении на учебу в Военно-Политическую академию имени Ленина. В учебное заведение, готовившее заместителей по политической части, Саблина направили без всяких сомнений — несмотря на его письмо Хрущеву, никто не сомневался в том, что Валерий убежденный коммунист, и если кому-то и нужно заниматься политическим воспитанием моряков, так это ему.

Валерий Саблин не просто успешно закончил академию — в 1973 году имя отличника было выбито на мраморной доске среди ее лучших выпускников.

Капитан 3-го ранга Валерий Саблин. Фото: Commons.wikimedia.org

Капитан III ранга Саблин получил назначение заместителем командира по политической части на большой противолодочный корабль «Бдительный» 128-й бригады 12-й дивизии ракетных кораблей Балтийского флота. Однако по прибытии на базу в Балтийск, Саблин узнал, что его перевели на БПК «Сторожевой», откуда прежний замполит был уволен за пьянство.

В этот момент Валерий Саблин решает, что пора реализовать план, с помощью которого он намеревался, ни много ни мало, вернуть Советский Союз «на ленинский курс развития».

Замполит собирался превратить корабль в трибуну, с которой можно будет обратиться к гражданам СССР, членам партии, чтобы инициировать необходимые изменения.

Из прощального письма Валерия Саблина жене:

«С 1971 г. я стал мечтать о свободной пропагандистской территории корабля. К сожалению, обстановка складывалась так, что только в ноябре 75-го появилась реальная возможность выступить. Что меня толкнуло на это? Любовь к жизни. Я имею в виду не жизнь сытого мещанина, а жизнь светлую, честную, которая вызывает искреннюю радость... Я убежден, что в нашем народе, как и 58 лет назад, еще вспыхнет революционное сознание, и он добьется коммунистических отношений в стране...»

Фото: Кадр youtube.com

Орден для заговорщика

Два года, с 1973 по 1975 Саблин ведет пропаганду своих взглядов среди экипажа, заостряет внимание на недостатках, присутствующих в обществе, рассказывает о настоящих принципах коммунистического общества.

Вряд ли особисты не владели информацией о деятельности замполита «Сторожевого», но они явно были сбиты с толку. Ведь замполит не призывал к изменению строя, он звал к продолжению ленинской революции. Обвини такого в чем-то предосудительном, и неизвестно еще, кто окажется крамольником!

К 1975 году замполит Саблин превратился в неформального лидера экипажа «Сторожевого». О планах выступления он особо не распространялся, и потому его деятельности никто препятствий не чинил.

В январе 1975 года в составе отряда кораблей Балтийского флота «Сторожевой» вышел на боевую службу в Средиземное море с последующим заходом на Кубу. Боевой поход завершился в мае. По его итогам командир корабля Потульный и замполит Саблин были награждены орденом «За службу Родине» 3-й степени.

Если бы кто-то в этот момент сказал, что Валерий Саблин всего полгода спустя поднимет мятеж, офицеры Балтийского флота, знавшие замполита «Сторожевого», вызвали бы «пророку» бригаду психиатров.

«Броненосец «Потемкин» как сигнал к восстанию

Осенью 1975 года «Сторожевой» направили на ремонт в Лиепаю, но перед этим корабль получил приказ принять участие в военно-морском параде в Риге, посвященном 58-й годовщине Великой Октябрьской социалистической революции.

6 ноября 1975 года «Сторожевой» прибыл на рейд Риги и стал на указанную ему швартовую бочку, где он должен был находиться до утра 9 ноября.

Часть офицеров корабля ввиду предстоящего ремонта ушла в отпуск, и Саблин решил, что пора действовать.

Вечером 8 ноября на киносеансе матросам показывали фильм «Броненосец «Потемкин». Сам Саблин уже решил, что «Сторожевой» станет кораблем новой, коммунистической революции.

Выступление началось с того, что Саблин доложил командиру корабля Анатолию Потульному о пьянке в помещении гидроакустиков. Командир поспешил туда и был заперт Саблиным и его ближайшим соратником, библиотекарем и киномехаником Александром Шеиным . Внутри поста гидроакустиков Потульный нашел записку Саблина о том, что он собирается делать.

После этот Саблин собрал в кают-компании офицеров и мичманов, перед которыми выступил с речью, призвав к выступлению ради очищения СССР и партии от казнокрадства и лжи, восстановления социальной справедливости. Затем он предложил проголосовать. Мнения разделились примерно поровну, после чего присоединившиеся к Саблину изолировали несогласных в отдельных помещениях.

Большой противолодочный корабль «Сторожевой». В 1975 г. капитан 3-го ранга Валерий Саблин поднял на корабле мятеж. Фото: Commons.wikimedia.org

Идем на Ленинград!

В 21:40, после окончания фильма, по сигналу «большой сбор» были собраны матросы и старшины. Перед ними Саблин также выступил с речью, в которой призвал потребовать от власти исправления ошибок и изменений в политическом курсе. Матросам был объявлен план — «Сторожевой» идет в Ленинград с требованием предоставить экипажу слово для выступления по телевидению. Там, по мнению замполита, их должны были поддержать жители Ленинграда и моряки Ленинградской военно-морской базы. После этого новая коммунистическая революция должна была триумфально пройти по всей стране.

Саблин предложил тем матросам, кто не одобряет план, сойти на берег, воспользовавшись корабельным катером, но таковых не оказалось.

Принявший на себя обязанности командира корабля, Саблин намеревался уйти с базы, не вызвав подозрений — ведь «Сторожевой» должен был отправиться на ремонт в Лиепаю. Планы эти, однако, рухнули, после того, как со «Сторожевого» сбежал комсорг, старший лейтенант Фирсов .

Добравшись до подводной лодки «Б-49», Фирсов доложил: на «Сторожевом» мятеж, командир арестован, замполит Саблин собирается угнать корабль.

Фирсову поначалу не поверили: Саблина знали как отличного офицера, и поверить в нечто подобное просто не могли.

Пока разбирались, Саблин, узнав о побеге Фирсова, дал команду сниматься с якоря, и идти в Ленинград.

Но даже когда «Сторожевой» ушел из базы, в мятеж не поверили — решили, что экипаж ошибся, отправившись на ремонт вне графика.

Командование Балтийским флотом пыталось связаться со «Сторожевым», но он молчал.

Телеграмма адмиралу Горшкову

Ситуация осложнялась еще одним моментом — на пути в Ленинград «Сторожевой» должен был пройти вблизи территориальных вод Швеции. Поэтому, когда в мятеж поверили, то заподозрили, что Саблин с кораблем пытается «уйти за кордон» — это для командования было куда яснее, нежели какая-то новая «коммунистическая революция».

В 4 часа утра капитан Саблин передал телеграмму командующему ВМФ СССР адмиралу Горшкову: «Прошу срочно доложить Политбюро ЦК КПСС и Советскому правительству, что на БПК „Сторожевой“ поднят флаг грядущей коммунистической революции. Мы требуем: первое — объявить территорию корабля „Сторожевой“ свободной и независимой от государственных и партийных органов в течение года. Второе — предоставить возможность одному из членов экипажа выступать по Центральному радио и телевидению в течение 30 минут... Наше выступление носит чисто политический характер и не имеет ничего общего с предательством Родины. Родину предадут те, кто будет против нас. В течение двух часов, начиная с объявленного нами времени, мы ждем положительного ответа на наши требования. В случае молчания или отказа выполнить вышеперечисленные требования или попытки применить силу против нас, вся ответственность за последствия ляжет на Политбюро ЦК КПСС и Советское правительство».

После этого стало ясно — налицо самый что ни на есть мятеж с политическими требованиями. Причем под флагом коммунистической революции!

Остановить любой ценой

Одновременно с борта «Сторожевого» было передавалось еще одно обращение: «Всем, всем! Говорит большой противолодочный корабль „Сторожевой“. Наше выступление — не есть предательство Родины, а чисто политическое, прогрессивное выступление. И предателями Родины будут те, кто пытается нам помешать. Если со стороны правительства к нам будет применена сила, чтобы ликвидировать нас, то вы об этом узнаете по отсутствию очередной передачи по радио и телевидению. И в этом случае только ваша политическая активность, всеобщее выступление спасет революцию, начатую нами. Поддержите нас, товарищи!»

Из штаба ВМФ СССР на «Сторожевой» передали лаконичную телеграмму с приказом вернуться в Ригу. Ответа на нее не последовало.

В погоню за мятежниками были посланы девять кораблей пограничной охраны и Балтийского флота, а также 668-й бомбардировочный авиационный полк. Разъяснять нюансы происходящего не стали, объявив, что осуществляется попытка угона корабля в Швецию. Был отдан приказ — если «Сторожевой» подойдет к шведским территориальным водам, его необходимо потопить.

Бомбардировщики провели предупредительное бомбометание — бомбы разорвались рядом со «Сторожевым», не причинив ему вреда. Но на борту в этот момент часть матросов решила, что ввязалась в авантюру, и освободила капитана.

Анатолий Потульный, вскрыв арсенал, вооружил матросов, сам взял пистолет и проник на капитанский мостик. Увидев Саблина, он выстрелил ему в ногу.

На этом мятеж завершился. Командир «Сторожевого» доложил, что принял командование, а корабль возвращается в Ригу.

Предзнаменование

По возвращении на базу, экипаж отправили в казарму под охрану. Раненого Саблина отправили в Москву, а в Ригу прибыла правительственная комиссия во главе с адмиралом Горшковым для разбирательства. Одних уволили, других понизили в должности, экипаж «Сторожевого» расформировали, а само судно перегнали на Тихий океан.

Первоначально вместе с Саблиным под трибунал собирались отдать более десятка его единомышленников, но затем дела закрыли на всех, кроме старшего матроса Александра Шеина — ближайшего сподвижника мятежного замполита.

Следствие по делу было простым — Саблин спокойно объяснил причины своего поступка, признал свою вину, и просил только о том, чтобы матросов, присоединившихся к нему, не наказывали.

В отношении Валерия Саблина была проведена психиатрическая экспертиза, показавшая, что он абсолютно здоров. Один из участников допросов офицера рассказывал, что Саблин как-то признался — Ленин одно время носил псевдоним «Саблин». Моряк видел в этом определенное предзнаменование.

Из письма Валерия Саблина родителям:

« Моими действиями руководит только одно желание — сделать, что в моих силах, чтобы народ наш, хороший, могучий народ Родины нашей, разбудить от политической спячки, ибо она сказывается губительно на всех сторонах жизни нашего общества...»

Смертный приговор пересмотрели через 18 лет после расстрела

Дело о мятеже на «Сторожевом» рассматривалось Военной коллегией Верховного суда СССР с 6 по 13 июля 1976 года. Валерий Саблин был признан виновным по статье 64 пункт «а» УК РСФСР (измена Родине) и приговорен к высшей мере наказания. Старший матрос Александр Шеин был осужден к 8 годам лишения свободы.

Из прощального письма Валерия Саблина к сыну:

«Верь, что история честно воздаст всем по их заслугам, и тогда ты никогда не усомнишься в том, что сделал ваш отец. Никогда не будь среди людей, которые критикуют не действуя. Эти лицемеры, слабые ничего не представляющие из себя люди не способны сочетать свою веру, со своими делами. Я хочу, чтобы ты был храбр. Будь уверен в том, что жизнь замечательна. Верь в то, что Революция всегда побеждает».

В 1994 году Военная коллегия Верховного суда РФ пересмотрела дело Саблина «с учётом новых обстоятельств» и переквалифицировала его с «измены Родине» на статьи о воинских преступлениях (превышение власти, неповиновение и сопротивление начальству), по совокупности которых изменила приговор на 10 лет лишения свободы.

Революция всегда побеждает

Но разве был Валерий Михайлович Саблин тем, кем его представляют сейчас? Отнюдь нет. Этот человек был убежденным коммунистом, до последнего момента искренне верившим в идеалы того общества, начало построению которому дала Октябрьская революция. Капитан Саблин, в отличие от миллионов карьеристов, державших партбилет в кармане ради обретения теплого и сытого местечка, желал лучшей жизни для всех советских граждан.

Капитан Саблин выступал не против советской власти, а против «ржавчины», которая ее разъедала. Он отлично видел циников с партбилетами, усевшихся на высоких государственных постах, тех самых, что всего через полтора десятилетия приведут Советский Союз к краху.

Его выступление было наивным, но абсолютно искренним. Он не сумел победить тех, против кого выступал, даже пожертвовав собственной жизнью.

Последние слова Валерия Саблина, обращенные к сыну, звучали так: «Революция всегда побеждает».

ВОССТАНИЕ НА «СТОРОЖЕВОМ» 1975, восстание на Большом Противолодочном Корабле (БПК) «Сторожевом» Балтийского флота СССР 8-9 ноября 1975 под руководством замполита капитана 3-го ранга Валерия Саблина.
Валерий Саблин родился в семье потомственных морских офицеров в 1939. Окончил Высшее Военно-морское училище им. Фрунзе в 1960. Член КПСС с 1959. Служил на Северном Флоте. С 1969 по 1973 гг. Саблин учился в Высшей Партийной Академии им.Ленина. Состоял в браке; имел сына. После окончания ВПА Саблин был направлен на прохождение службы замполитом экипажа БПК «Сторожевого». Аттестации о прохождении службы в ВМФ имел исключительно положительные.

Большой противолодочный корабль «Сторожевой» был построен в 1973. Корабль входил в состав ВМФ СССР и базировался в Латвийской ССР, городе Риге.

7-8 ноября 1975 БПК «Сторожевой» принимал участие в военно-морском параде, посвященному 58-ой годовщине Великой Октябрьской Революции. Вечером 8 ноября корабль снялся со стоянки в устье реки Даугавы и взял курс в направлении Ирбенского пролива (между Латвией и Эстонским островом Сааремаа). Старшему лейтенанту БПК В.Фирсову удалось по канату покинуть корабль и перебраться на подводную лодку Балтийского Флота, которая находилась на рейде недалеко от базирования «Сторожевого». Фирсов сообщил сенсационное известие – замполит корабля капитан третьего ранга Валерий Саблин вместе с группой единомышленников арестовал командира корабля капитана второго ранга А.Потульного, а также ряд других офицеров «Сторожевого»; объявил о решении направиться в Кронштадт, а затем в Ленинград, для того, чтобы выступить по телевидению с обращением к советскому народу о сложившийся политической ситуации в стране и необходимости смены политического руководства СССР.

Это сообщение было сразу передано командующему Балтийского Флота и главнокомандующему ВМФ СССР. После изоляции командира корабля, Саблин собрал экипаж «Сторожевого» и объявил ему о своих намерениях – направиться в Ленинград с целью выступить по центральному телевидению к народу и рассказать об имеющихся недостатках в стране, как нехватка продуктов питания и товаров народного потребления, злоупотребления, бюрократизм, «приписки», использование служебного положения (блата) в личных целях. Саблин заявил, что вышел из рядов КПСС, потому что руководство партии отошло от ленинских правил строительства социалистического государства.

Несогласных с Саблиным офицеров «Сторожевого» после голосования, экипаж корабля изолировал в двух каютах. Около 3 часов ночи 9 ноября «Сторожевой» взял курс на Рижский залив. После этого Саблин передал радиограмму главкому ВМС о своих требованиях и объявил БПК «Сторожевой» «свободной и независимой территорией».

Вслед за «Сторожевым» устремились боевые корабли Балтийского флота. Приказ главнокомандующего ВМФ СССР адмирала флота С.Горшкова был коротким: «с выходом на визуальный контакт применить артиллерийское оружие с целью остановки корабля. Первый залп дать впереди по курсу, последующие – по винтам». В 4 часа ночи по приказу был поднят в воздух 668-й бомбардировочный полк с военного аэродрома возле Юрмалы. Под утро один из бомбардировщиков ЯК-28И обнаружил БПК «Сторожевой» и произвел бомбометание. Корабль был вынужден остановить движение.

Часть экипажа, осознавшая весь ужас сложившейся ситуации, выпустила арестованного командира корабля и других, несогласных с действиями Саблина офицеров. Командир «Сторожевого» капитан второго ранга Потульный прострелил ногу Саблину, приказал арестовать его и, открыв арсенал, распорядился вооружить часть офицеров и матросов корабля. Командир стартовой батареи минно-торпедной части лейтенант В.Дудник и помощник командира корабля по снабжению лейтенант В.Вавилкин, также были арестованы.
К 11 часам утра 9 ноября командир БПК доложил, что полностью овладел ситуацией на корабле и снова вступил в командование «Сторожевым». Корабль вернулся в Рижский залив.

После этих событий многие офицеры Балтийского Флота были сняты с занимаемых должностей и исключены из партии. Экипаж «Сторожевого» был полностью расформирован.
Валерий Саблин был приговорен к расстрелу. 3 августа 1976 приговор был приведен в исполнение. Помощник Саблина по мятежу на «Сторожевом» старший матрос Александр Шеин был осужден на 8 лет лишения свободы. Остальные 6 офицеров и 11 мичманов, проходивших по делу событий 8-9 ноября 1975 на БПК «Сторожевом», были оправданы.

«Сторожевой » в 1975 году . Руководителем восстания стал замполит корабля, капитан 3-го ранга Валерий Саблин .

Ход восстания

Утром пришёл доклад от смотрителей Ирбенского маяка: «БПК „Сторожевой“ - курс 210 градусов, скорость - 18 узлов». При этом курс на Кронштадт был 337 градусов. До территориальных вод Швеции оставалось 43 мили и 2,5 часа хода, а до Кронштадта - 330 миль и 18 часов хода. Ситуация показывала, что Саблин может вести корабль не в Кронштадт, а в территориальные воды Швеции. Поступила команда - отсечь отход в Швецию.

Самолёты легли на боевой курс. Одна бомба попала прямо в середину палубы на юте корабля, разрушила при взрыве палубное покрытие и заклинила руль. Корабль стал описывать широкую циркуляцию и застопорил ход. В это время на главный командный пункт флота вбежал начальник оперативного управления контр-адмирал Яковлев и закричал: «БПК „Сторожевой“ остановился, товарищ командующий. Необходимо прекратить его обстреливать!» Во время обстрела группа матросов проникла в арсенал и, вооружившись, предприняла удачную попытку по освобождению командира корабля и офицеров. Командир ворвался на ходовой мостик, выстрелил по ногам Саблина и вернул себе управление кораблём. В 10 часов 35 минут на командный пункт флота пришла телеграмма от капитана 2 ранга Потульного: «Корабль остановлен. Овладел обстановкой». В ходе этого эпизода один из бомбардировщиков по ошибке атаковал советский сухогруз, шедший из Вентспилса в Финляндию и повредил его осколками бомб. Вылет бомбардировщиков Як-28 был организован неудачно, за что почти весь руководящий состав авиадивизии и авиаполка получил предупреждение о неполном служебном соответствии от имени главнокомандующего ВВС .

Последствия. Судебный процесс

Саблин был обвинён в измене Родине и 3 августа 1976 года расстрелян. Принимавший наиболее активное участие в восстании 23-летний матрос Александр Шеин (исполнял обязанности корабельного художника-оформителя и помогал Саблину зондировать настроения в экипаже) был приговорён к 8 годам лишения свободы. В отношении ещё 6 офицеров и 11 мичманов были возбуждены уголовные дела, однако они были оправданы, хотя многие из них были подвергнуты взысканиям по служебной и партийной линии. Экипаж «Сторожевого» был расформирован. Многие офицеры корабля были уволены в отставку.

ВОССТАНИЕ НА «СТОРОЖЕВОМ» в 1975

Валерий Саблин родился в семье потомственных морских офицеров в 1939. Окончил Высшее Военно-морское училище им. Фрунзе в 1960. Член КПСС с 1959. Служил на Северном Флоте. С 1969 по 1973 гг. Саблин учился в Высшей Партийной Академии им.Ленина. Состоял в браке; имел сына. После окончания ВПА Саблин был направлен на прохождение службы замполитом экипажа БПК «Сторожевого». Аттестации о прохождении службы в ВМФ имел исключительно положительные.

Валерий Саблин, документальный фильм "Балтийский мятеж. Саблин против Брежнева"