Это будет сегодня последняя история,о том как помогали одни из самых важных войск,войска тыла,а в особенности как женщин,которые считай не спали и выполняли тяжелую мужскую работу! Вспомним настоящих героев трудового фронта!

Война крайне обострила ситуацию с трудовыми ресурсами. Из-за потери густонаселенных западных районов и мобилизации в Красную армию значительно сократилась численность работников. Если в первом полугодии 1941 года в хозяйстве было занято 31,8 млн. рабочих и служащих, то во втором полугодии — 22,8 млн., а в 1942 году — 18,4 млн. человек.

Война и тяжелая индустрия
Ушедших в армию мужчин призывного возраста заменили подростки, старики, женщины. Только во второй половине 1941 года на заводы пришли почти 2 миллиона домохозяек, школьников и пенсионеров. Академик-металлург Евгений Оскарович Патон вспоминал:

«Никогда не забыть мне женщин тех лет. Сотнями приходили они на завод, выполняли самую тяжелую мужскую работу, стояли часами в очередях и воспитывали детей, не сгибались под тяжестью горя, когда прибывала похоронная на мужа, сына или брата. Это были настоящие героини трудового фронта, достойные восхищения»

Стараясь максимально обеспечить рабочей силой оборонные отрасли, государство прибегло к массовой мобилизации работников легкой промышленности, сельского хозяйства, ряда других отраслей, а также учащихся на предприятия тяжелой промышленности. Рабочие военных заводов и транспорта считались мобилизованными. Самовольный уход с предприятий запрещался.

Массовый характер приобрело движение «Работать не только за себя, но и за товарища, ушедшего на фронт». Появились двухсотники, выполнявшие за смену по две нормы. Фрезеровщик Уралвагонзавода Дмитрий Филиппович Босый стал основателем движения тысячников. С помощью изобретенного им приспособления, позволявшего одновременно обрабатывать на одном станке нескольких деталей, он в феврале 1942 года выполнил норму на 1480%.

Война и деревня
Война нанесла огромный урон сельскому хозяйству. В 1941-1942 годах около половины посевных площадей и поголовья скота, почти треть энергетических мощностей оказались в руках оккупантов. Тракторы, автомобили, лошади изымались для нужд фронта.

В армию ушли практически все мужчины призывных возрастов. Во многих селах и деревнях вообще не осталось мужчин моложе 50-55 лет. В 1943 году 71% работников сельского хозяйства составляли женщины. Рядом с ними трудились старики и подростки. В армию было призвано большинство механизаторов (ведь тракторист — практически готовый водитель танка). Женщины освоили трактор. Уже в 1942 году в соревновании женских тракторных бригад принимали участие 150 тысяч человек.

Война потребовала от деревенских тружеников величайшего самопожертвования. Обязательный минимум трудодней был увеличен до трехсот в год. Продукция колхозов и совхозов полностью и практически безвозмездно сдавалась государству. Выживали колхозники за счет приусадебных участков, хотя те и были обременены налогами и различными обязательными сборами. Неимоверное напряжение сил крестьянства позволило обеспечить армию продовольствием, а военную промышленность — сырьем.

Война и наука
Огромную роль в укреплении оборонной мощи страны сыграли достижения науки. На основе рекомендаций ученых было значительно увеличено производство на многих металлургических комбинатах Урала, а также Сибири. Были открыты месторождения марганцевых руд в Казахстане, бокситов — на Южном Урале, меди и вольфрама — в Средней Азии. Это помогло компенсировать потери месторождений в западной части страны и обеспечить бесперебойную работу предприятий черной и цветной металлургии. Обширные изыскательские работы позволили открыть новые залежи нефти в Башкирии и Татарии.

Большое внимание ученые и инженеры уделяли совершенствованию станков и механизмов, внедрению технологических приемов, позволяющих повысить производительность труда, сократить брак.

Огромны заслуги военной медицины. Разработанные Александром Васильевичем Вишневским методы обезболивания и повязки с мазями широко применялись при лечении ран и ожогов. Благодаря новым методам переливания крови значительно снизилась смертность от потери крови. Неоценимую роль сыграла разработка Зинаиды Виссарионовны Ермольевой препарата на основе пенициллина. По свидетельству очевидцев, «волшебное лекарство на глазах изумленных свидетелей отменяло смертные приговоры, возвращало к жизни безнадежных раненых и больных».

Быт тыла
Война сильно ухудшила условия жизни советских людей. Даже по официальным (вероятно, сильно приукрашенным) данным потребление мяса в рабочих семьях в 1942 году снизилось в 2,5 раза по сравнению с довоенным временем, молочных продуктов — на 40%. В деревне потребление мяса сократилось втрое, хлеба — на треть. В пище стало намного меньше жиров, сахара, овощей. Не хватало круп. Зато стали есть вдвое больше картофеля.

Нехватка продовольствия вызвала его жесткое нормирование. Повсеместно были введены карточки на хлеб, сахар и кондитерские изделия; более чем в ста крупных городах — также на мясо, рыбу, жиры, макаронные изделия и крупы.

Колхозники карточек вообще не получили и остались вне системы нормированного обеспечения — без соли, без сахара, без хлеба — фактически на одной картошке с собственного огорода.

Как и в первой половине 1930-х годов, было установлено несколько категорий нормированного снабжения. К первой категории относились рабочие оборонной промышленности, ко второй — рабочие других отраслей, к третьей — служащие, к четвертой — иждивенцы и дети. Инженерно-технические работники приравнивались к рабочим соответствующих предприятий. К рабочим были приравнены также врачи, учителя, литераторы, работники культуры и искусства.

С осени 1943 года по первой категории выдавалось 700 грамм хлеба в день, по второй — 500 грамм Служащие получали 400 грамм, дети и иждивенцы — 300.

Чтобы отоварить карточки, очередь к дверям магазина приходилось занимать с ночи. Утром, отстояв несколько часов, можно было получить заветную буханку и если повезет — кусочек масла, маргарина или комбижира. Впрочем, нередко оказывалось, что продуктов нет совсем; даже хлеба порой хватало не на всех. Карточки выдавались на месяц и при утрате не восстанавливались. Потеря карточек, особенно в начале месяца, означала голодную смерть.

Цены на продукты, выдававшиеся по карточкам, на протяжении всей войны не изменялись. Однако вне системы нормированного снабжения происходила быстрая инфляция — тем более, что государство для покрытия военных расходов увеличило выпуск бумажных денег.

Все воюющие страны, даже США, прибегали в 1941-1945 годах к нормированному снабжению населения продовольствием и многими предметами первой необходимости. Но только в СССР, формально провозглашавшем равенство трудящихся, не запрещалась свободная продажа нормируемых продуктов. Это позволяло людям, имевшим деньги или ценные вещи, приобретать продукты на рынке, где цены превышали довоенные в среднем в 13 раз.

В 1944 году были открыты государственные коммерческие магазины, в которых товары продавались в неограниченных количествах, но стоили в 10-30 больше, чем в системе нормированного снабжения. Подобного цинизма не допускала ни одна западная страна.

Война лишила миллионы людей крова. Беженцы, эвакуированные нередко вынуждены были ютиться в переоборудованных общественных зданиях или занимать углы в домах и квартирах местных жителей. Большинство переживших эвакуацию с теплотой вспоминают об обитателях Урала и Сибири, Казахстана и Средней Азии — людях разных национальностей, потеснившихся ради того, чтобы дать приют незнакомым семьям.

Особенно тяжелая доля выпала тем, чьи дома оказались в прифронтовой полосе. Там, где надолго останавливался фронт, от изб чаще всего оставались только печи, торчащие среди развалин, а людям приходилось ютиться в погребах и землянках. Деревни, оставшиеся без мужчин, даже после войны далеко не сразу смогли отстроиться и залечить раны.

Война стала жестоким испытанием для всего нашего народа. Советские люди в тылу, как и на фронте, выдержали это испытание с честью. Поразительная стойкость, проявленная народом в те тяжелые годы, позволила стране выстоять войне и победить — несмотря на чудовищные просчеты, допущенные правящим режимом.

Война потребовала мобилизации всех сил и ресурсов страны на борьбу с врагом, она привела к изменению образа жизни, ухудшению бытовых условий, нарастанию материальных трудностей. Малозначимые, на первый взгляд вопросы, превращались в трудноразличимые проблемы: чем накормить себя, детей, стариков, во что одеть, обуть, как вылечить, вывести вшей и многие другие стали повседневными. От их решения во многом зависело душевное и физическое состояние тружеников тыла, их желание и возможность работать, выполнять общественные поручения, поддерживать близких на фронте.
В последнее время к социально-бытовым вопросам военной поры обращается всё больше исследователей . Большинство разделяет точку зрения А.В. Шалака, который считает, что наряду с описанием героических сражений, массового патриотизма, трудовых подвигов была и «другая сторона правды о войне – это реальная жизнь миллионов людей и каждого человека отдельно с их повседневными нуждами и заботами» .
Война резко нарушила привычный образ жизни народа. Сократились реальные доходы, значительно ухудшился и без того низкий жизненный уровень. Трудноразрешимые проблемы возникли в удовлетворении самых насущных потребностей в пище, одежде, жилье, топливе. Прежде всего, были объективные причины ухудшения социально-бытового положения населения. Основную долю средств в условиях войны поглощали военные расходы, которые только за 1940–1942 гг. возросли на 91,2 %. Сумма же пособий по временной нетрудоспособности по стране возросла с 402 до 1669 млн рублей, что косвенно свидетельствовало о резком ухудшении состояния здоровья народа .
Потребности фронта и тыла постоянно заставляли изыскивать эффективные пути использования трудовых ресурсов, вовлекать в производство новые слои населения.
Уже в июне 1941 г. были введены обязательные сверхурочные работы и отменены отпуска. В 1942 г. в целях обеспечения кадрами оборонных отраслей хозяйства была проведена мобилизация трудоспособного населения. Доля женщин в общей численности рабочих и служащих достигла в этом году 53 %. Среди занятых в промышленности в 1942 г. лица в возрасте до 18 лет составили
15 %.
Решение многих самых простых житейских вопросов повседневно вырастало в серьезную трудноразрешимую проблему. Одной из причин этого было разрушение жилищного фонда, массовая миграция и эвакуация населения, после чего быт миллионов людей приходилось организовывать заново, практически с нуля.
Рабочие общежития города Горького, например, до начала января 1943 г. практически не отапливались. В общежитиях заводов им. Молотова, им. Маленкова, станкостроительного завода им. Кагановича и других температура воздуха не превышала 7–8 градусов. В них рабочие жили на кухне и спали на столах. Постельное белье не менялось по месяцу и более. В общежитиях автозавода из
3200 проживающих не имели одеял 200 человек, на станкозаводе из
870 человек – 620, на заводе им. Маленкова из 220 человек – 153, по этим причинам рабочие спали в верхней одежде, накрывались матрасами с коек соседей, которые работали в других сменах. Во многих общежитиях не было необходимого инвентаря. В общежитии завода «Красное Сормово» не хватало столов и табуреток, отсутствовали умывальники, бачки для питьевой воды и радио. Рабочие принимали пищу, сидя на постелях .
В ряде городов Урала размеры жилой площади на одного жителя сократились до 2–2,5 квадратных метров. До войны в Нижнем Тагиле проживало 150 тыс. человек и средняя обеспеченность жилой площадью составляла 4 квадратных метра на человека. В результате притока эвакуированных к концу 1942 г. в городе проживало
500 тыс. человек на каждого из которых приходилось лишь 1,8 квадратных метра жилой площади . Случалось, в общежитии на двух рабочих приходилась одна койка – пока один работал, другой спал, а потом они менялись местами. Вокруг эвакуированных предприятий возникали целые поселки из землянок, которые в документах тех лет официально именовались «жилыми помещениями упрощенного типа».
Снабжение в Нижнем Тагиле, за исключением хлеба, на протяжении всей войны не соответствовало нормам. Поэтому важную роль играло огородничество, особенно у коренных жителей. «При доме был огород 7 соток, выращивали все овощи, картофель, – вспоминает школьница военной поры К. М. Данилушкина. – Конечно, огород помогал выживать, но для такой семьи (8 человек, в том числе пятеро взрослых) он был маловат… Весной варили лебеду, крапиву».

Еще труднее было эвакуированным. «Около бараков и землянок вся земля была вскопана и засажена картошкой, – вспоминала военные годы жительница района Вагоностроительного завода, – оставались только узенькие тропинки, чтобы можно было пройти».
В конце 1941 – начале 1942 гг. в общественных столовых были очереди. Чтобы пообедать тратили по 2–3 часа. Обеспечение посудой не превышало 20 % потребности. Нередко ложки приходилось приносить с собой. Питание было скудным, низкокалорийным.
В 1943–1944 гг. положение с питанием существенно улучшилось. При столовых откармливались свиньи, работники столовых занимались сбором ягод, грибов, дикого лука и салата. Работали подсобные хозяйства предприятий .
Экстремальными были условия жизни в ГУЛАГе, где в 1941–1942 гг. на человека приходилось менее одного квадратного метра жилой площади. Только в 1944 г. здесь положение стало улучшаться. От холода, недоедания, перенаселенности бараков и тяжелого труда заключенные болели и умирали. В 1942–1945 гг. по этим причинам ГУЛАГ потерял 627637 человек .
Скученность, теснота, резкое ухудшение санитарных условий были характерны для бытовых условий и других социальных групп населения. Как показал опрос секретарей комсомольских организаций педагогических и учительских институтов страны, сделанный ЦК ВЛКСМ в августе 1944 г., материально-бытовые трудности, нехватку, а нередко отсутствие литературы и учебников, письменных принадлежностей, спортивного инвентаря, одежды и обуви остро ощущали студенты большинства учебных заведений.
Кировский государственный педагогический институт к началу первого военного учебного года имел лишь 12 комнат на 46 студенческих групп. Занятия поочередно проводились с 8 до 24 часов. Студенты писали на старых книгах, газетах, отдельных листах из архивных дел. В связи с недостатком помещений для общежития многие студенты вынуждены были спать по двое в одной кровати .
Архангельский педагогический институт в 1942–1943 уч. году не имел помещений для занятий и осуществлял учебный процесс в общежитии – полуразвалившемся деревянном здании барачного типа, в тесных, холодных комнатках площадью в 10–14 квадратных метров, в которых проживали преподаватели и студенты.
В стесненных условиях работал Челябинский педагогический институт, здание которого было занято военным заводом. В 1943–1944 учебном году здесь занятия проходили в три смены до трех
часов ночи. Институт не имел столовой и смог организовать лишь одноразовое питание студентов. Подобные же трудности испытывали и другие учебные заведения. В Красноярском медицинском институте часть профессоров и студентов, эвакуированных из Воронежа и Кисловодска не имела белья, одежды и обуви, постельных принадлежностей.
В Кудымкарском педагогическом институте студенты испытывали нехватку лаптей. Выпускницы Вольского учительского института из-за недостатка приличной одежды вынуждены были приходить на государственный экзамен босые, по очереди одевая одно и то же платье .
В таком же положении оказались и школы страны. В Красноярске, например, в декабре 1941 г. из 49 школ города только 18 остались работать в собственных зданиях. Площадь школьных помещений сократилась почти на две трети. Все школы работали в три смены. Одна из школ длительное время находилась в одном помещении с почтовым отделением, клиенты которого ходили через класс, где проходили занятия. Классы большинства школ размещались в 5–6 зданиях, значительно удаленных друг от друга . Многие школы в Балогане, Дзержинске, Горьком, Муроме и в других городах занимались в четыре смены. В школе № 56 г. Горького работало шесть школ . Обозреватель американского журнала был поражен случаем, когда в одном из школьных зданий одновременно работали 10 школ и одно ремесленное училище .
Резко ухудшилось материальное положение школ. Как правило, на нескольких учеников приходилось по одному учебнику, не стало и тетрадей. Школьники писали на старых газетах, обоях, канцелярских книгах, сшивали тетради из оберточной бумаги, афиш и плакатов. Остро не хватало топлива, а для вечерних смен – электричества и керосина. На занятиях сидели в пальто, шапках и валенках, школьники сами вместе с учителями заготавливали дрова. Для сельских школ сложнейшей проблемой обернулась их отдаленность. Отсутствие транспорта, недостаток одежды и обуви, скудное, полуголодное питание стали основной трудностью в осуществлении всеобуча.
Часть школьников старших и средних классов перестала учиться «по семейным обстоятельствам». Они заменяли взрослых на производстве, выполняли работу по дому. Почти пятая часть непосещавших школу выбыли из-за отсутствия одежды и обуви. Ходить ежедневно до школы туда и обратно по 5–7 км в изношенной одежде в зимние холода и весеннюю распутицу становилось не под силу детям 8–10 лет.
Несмотря на то, что в трудное военное время шло активное школьное строительство – за годы войны было открыто и восстановлено вновь 8412 школ на 1176 тыс. учащихся, положение оставалось сложным .
Вновь появилась беспризорность детей.
Власти предпринимали различные меры к решению этих проблем и совместно с комсомолом и общественностью смогли предотвратить массовую беспризорность детей . К концу войны в стране работало около 6 тыс. детских домов. 4340 из них были созданы в чрезвычайных военных условиях. Только в детских домах Российской Федерации в 1943 г. воспитывалось более
688 тыс. детей, а к концу войны – более 300 тысяч. Старшие воспитанники детских домов направлялись в ремесленные училища, в специальные школы, на работу на предприятия, в учреждения, колхозы и совхозы. Для трудового обучения воспитанников в 1943–
1944 годах открывались сотни столярных, слесарных, труболитейных, швейных, обувных и других мастерских.
Большая помощь детям оказывалась предприятиями, колхозами, общественными и военными организациями, которые изготавливали для них за счёт своих средств мебель, одежду, обувь, различное оборудование, ремонтировали учебные, производственные и жилые здания, помогали инвентарём и продуктами питания, производимыми в подсобных хозяйствах, устраивали детей на воспитание в семьи. К концу войны в семьях, по неполным данным, воспитывалось около 350 тысяч детей-сирот. Всего за годы войны общими усилиями было спасено более одного млн детей, оставшихся без родителей или потерявших с ними связь. «Это был поистине патриотический подвиг народа, примеров которого мировая история, пожалуй, не знает», – справедливо утверждает известный исследователь Н.И. Кондакова .
Значительное число детских домов находилось в тяжёлом положении, детей размещали в неприспособленных помещениях, не всегда оказывалась своевременно медицинская помощь, были перебои в снабжении одеждой, обувью, продуктами питания. Из-за нехватки обуви и одежды дети часто питались и гуляли по очереди. Несмотря на это, благодаря усилиям власти и общественности, многие тысячи детей, потерявшие родителей, были избавлены от лишений, обрели относительное благополучие, возможность жить и учиться. Немало детей были своевременно остановлены на опасном пути, на который вступали как беспризорники.
Бытовые условия и повседневная жизнь советских людей в годы войны, наряду с общими чертами и устремлениями, имели существенные различия, обусловленные множеством факторов. Положение в глубоком тылу отличалось от образа жизни и бытовых условий в блокадном Ленинграде, в прифронтовой полосе – от положения на оккупированной территории, на фронте – от ситуации на освобожденной территории, в городе – от сельской местности и т. д.
Повседневными атрибутами военного быта были буржуйки посреди комнаты вместо обеденных столов. Зашторенные по требованиям светомаскировки окна. Керосиновые лампы или лампады из гильз. Нередко и лучины. О мыле многие забыли. Одежду стирали золой или илом. Соль была драгоценностью. Стояние в мороз, а то и по ночам, в очередях. Ордер на галоши или ботинки был праздником в семье.

Деревенское население в военную пору составляли преимущественно старики, женщины и ребятишки, повседневно совершавшие тихий подвиг самопожертвования, подвиг полуголодного существования и нечеловечески тяжкого, самозабвенного труда. Питание, как и в городе, было плохим. К весне в семьях не оставалось даже картошки. Выкапывали из земли перезимовавшие там неубранные полугнилые клубни и делали из них лепешки. Пекли лепешки из лебеды, корней лопухов и других растений. Ели крапиву, хвощи, клевер. А летом ходили как на работу за грибами и ягодами.
В северных областях России, в Сибири и на Урале в 1942–1943 гг. крестьяне употребляли в пищу мякину, ботву, древесные опилки, мясо падших животных. Весной 1942 г. в Архангельской области колхозники и мобилизованные на лесозаготовки ели мох и траву. Люди пухли от голода, не все могли ходить от истощения. Были случаи голодной смерти и самоубийства по причине голода .
Постоянное чувство голода – одно из главных воспоминаний поколения военной поры. Чтобы выжить, уже с осени 1941 г. в степных районах Западной Сибири крестьяне вынуждены были есть падших лошадей и коров. В 1942–1943 гг. употребление в пищу трупов падших животных, всевозможных суррогатов распространилось на всю Сибирь, Южный Урал, Нижнее Поволжье, стало почти обыденным явлением. В апреле 1944 г. Л. Берия докладывал секретарю ЦК ВКП(б) А. Андрееву о положении в Здвинском районе Новосибирской области. «Проведенной проверкой 361 колхозной семьи по
16 сельсоветам установлено, что большая часть семей, особенно дети, имеют безбелковые отеки на почве недоедания», что семьи военнослужащих употребляют в пищу мякину, ботву, древесные опилки, мясо падших животных .
В результате военных трудностей и засухи 1942 г. в Горьковской области, по воспоминаниям очевидцев, кашу варили из семян лебеды, лепешки пекли из конского щавеля, ели корни болотных растений . «Собирали грибы и ягоды. Грибы сушили или солили, если соль была. А грибной суп так готовили: картошку (иногда прямо с кожурой) и грибы мелко порубить, залить водой, да сварить, – вспоминает жительница Нижнего Тагила. – А в особенно тяжёлые времена ели крапиву, лебеду да репейник. Из крапивы делали лепёшки, добавляя к крапивной массе немножко муки. Из лебеды варили суп. А стебли репейника варили в молоке. Вместо чая пили настой трав» .
Уровень потребления на душу населения в годы войны снизился на 35–40 %. Сахар и кондитерские изделия по сравнению с
1940 г. в бюджете питания составляли лишь 22,4 %, мясо и мясопродукты – 59,5 %. Потребление колхозников снизилось в 1943 г. в сравнении с 1939 г. по мясу и салу на 66 %, по хлебопродуктам на
35 %.
Голод коснулся прежде всего детей – наиболее незащищённую и уязвимую часть общества. В колхозных детских садах Свердловской области в 1942 г. умерли от голода и болезней более 100 детей. В 1943 г. только на двух заводах Нижнего Тагила умерли 159, на Высокогорском железном руднике – 37, Тавдинском лесокомбинате – 207 чел., прибывших из республик Средней Азии для работы на промышленных предприятиях. Основными причинами этого были: отсутствие земельных участков, привычного жилища, новая, суровая среда обитания, нетрадиционная, скудная пища .
В условиях нехватки питания в 1943 г. сельские жители стали использовать в пищу перезимовавшее в земле зерно, что вызывало массовое заболевание септической ангиной. За 1943–1944 гг. в Куйбышевской области ею переболело 58 тыс. чел., в Татарской АССР – 22 тыс., из них более 6 тыс. умерло. Правительство дважды принимало постановление о борьбе с этим заболеванием, но в ряде мест не применяли необходимых мер и это имело пагубные результаты .
Одежду шили из солдатского обмундирования, а обувь клеили из автомобильной резины. Молодежь много читала и рассказывала содержание прочитанных книг по вечерам. В. Песков подчеркивает, что жили «сердечно, сплоченно, помогали друг другу, делились всем, чем могли», а вечера у коптилки «что-то оставили в душах» .

Во время войны в армию и на постоянную работу в промышленности выбыло около 13,5 млн крестьян. Почти столько же крестьян привлекалось на различные сроки к выполнению временных и регулярно-сезонных работ по оказанию помощи предприятиям, стройкам, к заготовкам топлива и т. д. Число трудоспособных мужчин с 1941 г. по январь 1944 г. сократилось в колхозах с 16,9 млн до
3,6 млн человек.
Сельское хозяйство лишилось своего лучшего конского поголовья; тракторов, автомобилей, в результате чего резко поднялась нагрузка на каждого оставшегося человека, т. е. женщин, стариков, подростков. В ведущих земледельческих районах она почти удвоилась.
Уже на севе 1942 г. объем работ на живом тягле составил более 50 % всех выполненных полевых работ, тогда как на весеннем севе 1941 г. он не достигал 4 %. Лошади не выдерживали перегрузок и в ряде мест основной тягловой силой становились быки и коровы .
В целом, средняя выработка одним престарелым или больным составила в годы войны 130–135 трудодней, что составляло половину среднегодовой обязательной выработки трудоспособного человека. Выработка одного подростка в возрасте от 12 до 16 лет увеличилась с 74 трудодней в 1943 г. до 103 в 1944 г., составив
42,2 % среднегодовой выработки трудоспособного .
Одновременно с этим появились соотечественники, высказывавшие недовольство тяжелейшими бытовыми условиями, тем, что «теперь мы голодаем, колхозы голодают и все ходят раздевши, холодные и голодные» .
Подобные высказывания, мысли и умонастроения, естественные в тяжелейших условиях и порожденные более чем достаточным количеством конкретных причин, информационные сообщения в руководящие партийные и государственные органы с мест, характеризовали как болтовня, нездоровые настроения, лживые, провокационные и антисоветские слухи, панические, враждебные, антисоветские настроения . Чаще всего, в силу известных причин, такое недовольство выражалось анонимно.

В большинстве случаев неудовлетворенность объяснялась работой конкретных предприятий и учреждений, должностных лиц и исполнителей. Осуждались в них наиболее повторяющиеся и общепризнанные негативные явления – неорганизованность и бюрократизм, грубость и волокита, конкретные злоупотребления, бездушие и другие недостатки. Судя по анализу доступных документов, немногие люди сравнивали переживаемые трудности с политикой руководства и существующим строем.
«До каких пор начальники будут командовать, – писал автор одной из записок, поданных в 1943 г. на Невьянском заводе на Урале. – Мы голодны, раздеты. Солдаты идут в бой полуголодные. Если бы накормили, одели нас, мы без всяких союзников раздавили врага. А у нас еще войны не было, а нас морили голодом» .
Большинство же населения стойко и мужественно переносили материальные и бытовые трудности, физическое и духовное напряжение, делились и помогали друг другу.
Немало было и субъективных причин обострения социальнобытовых проблем народа в годы войны. Архивные документы показывают, что местные руководители ряда регионов страны ссылаясь на военные трудности, плохо решали бытовые вопросы.
В докладной записке комиссии по проверке Саратовского обкома партии в октябре 1942 г. подчёркивалось, что в решении социально-бытовых проблем «обком не проявляет никакой напористости в работе и начинает шевелиться только после телеграмм или звонка из ЦК ВКП (б)». В Кирове в ноябре 1942 г. из 43 магазинов по продаже хлеба работали только 7. В 1944 г. в Туле, Тюмени, Архангельской и Московской областях даже выделенные суммы на ремонт жилого фонда расходовались наполовину.
Наряду с объективными причинами – нехваткой строительных материалов и рабочей силы – виной были недобросовестность, разгильдяйство и безответственность руководителей и исполнителей. По этой причине в Астрахани городские бани работали с перебоями, водопровод и канализация часто выходили из строя, в гостиницах было холодно и грязно. Дорожное, мостовое и паромное хозяйство

находились в запустении. В одном из районов города Горького были закрыты 2 парикмахерских и не работали 6 столовых, 3 магазина и 2 пекарни из-за неудовлетворительного санитарного состояния .
Сказывался и низких морально-этический уровень ряда руководителей. Так, в конце 1942 г. из Иванова в ЦК партии рядовая коммунистка Соловьёва с возмущением писала: «Для главных работников обкома организован закрытый магазин – находится в середине города. Для машин скорой помощи бензину не хватает, а жёны ответственных работников ездят даже на машинах, хвалятся и болтают о своём пайке и только озлобляют людей. Для других работников обкома на машинах привозят картошку, капусту и другие овощи и развозят на глазах у всех, а рабочим и служащим эти продукты доставить очень трудно, приходится покупать на базаре по высоким ценам… В городе трудно сшить чего-нибудь себе и детям, а для главных работников обкома и их с ума посходивших о модах жён, мозоль у всех на глазах, создана отдельная мастерскаяателье» .
Многие руководители, ссылаясь на условия военного времени, забросили работу по охране труда, что приводило к обострению болезней, увеличению случаев травматизма со смертельным исходом. На хлопчатобумажных фабриках Ивановской области грубо нарушался тепловой режим: в цехах была низкая температура зимой и высокая летом. Весной-летом она поднималась до 30 градусов, а в осеннее-зимний период падала до 2 градусов. Не было вентиляционных установок, окна закрывались фанерой или закрашивались, следствием чего была плохая освещённость, нередко составлявшая
25 % от нормы. Посетив Меланжевый комбинат, М.И. Калинин спросил у директора: «А вас женщины ещё не поколотили?» – «Нет». – «Ну а если поколотят, то вы на них не обижайтесь… Уж очень им тяжело».
Плохие условия труда и в быту нередко служили причиной нарушения трудовой дисциплины и текучести кадров. За прогулы и опоздания на работу на 21 минуту и более в 1941 г. было осуждено
1481183, а в 1942 г. – 1274644 человека.

С начала войны, по данным прокуратуры Горьковской области, к июлю 1941 г. было осуждено 1218 чел., из них за прогул 1172 чел., за самовольный уход – 46 человек. В данном случае эти показатели не могут адекватно характеризовать отношение народа к власти и происходящим процессам, или быть свидетельством нездоровья его духовных сил. Прежде всего, потому, что эти показатели отражают саму сложность, непредсказуемость быстро менявшихся условий и обстоятельств, множества жизненных коллизий с которыми сталкивались люди в период войны. Они были также следствием жестокости самих законодательных актов, негибкого, часто бездумного и механистического их применения. К тому же, как показывает анализ документов и свидетельств непосредственных участников, общественное сознание в большинстве случаев с пониманием воспринимало наказание нарушителей, выявляло и осуждало их .
Среди причин прогулов были названы: ослабление массовой воспитательной работы, несвоевременная передача материалов на прогульщиков в суд, опоздание и невыход на работу в связи с проводами в Красную Армию близких родственников. Нужда, плохое здоровье, отсутствие одежды и обуви, невнимательное отношение и грубость руководителей, поиск средств для уплаты непосильных налогов (сбор ягод, грибов, растений и т. д.), в официальных документах, как правило, не упоминаются.
Нельзя не согласиться с тем, что репрессивные меры к дезертирам с предприятий военной промышленности в массовых масштабах не всегда применялись. Приговоры судов не всегда выполнялись или выполнялись формально, поскольку в этом часто не было смысла: рабочие руки требовались и на тех предприятиях, где работали осужденные и они там же оставались и после приговора суда. Некоторые рабочие имели не одну судимость, другие бежали с предприятий и находились в розыске, хотя действенных мер по их розыску не предпринималось. В одном из выступлений секретаря Горьковского горкома ВКП(б) П.А. Ромашина приводились факты бесчеловечного отношения к людям на заводе № 466, критиковались руководство и профсоюзный комитет за невнимание к материально-бытовым условиям жизни людей и в то же время отмечалось, что дела на дезертиров в прокуратуру не передаются, милиция их не разыскивает, дела военным трибуналом рассматриваются заочно, дезертиры остаются безнаказанными .
Сложным и напряженным было физическое и моральнопсихологическое состояние людей. Обобщенную его характеристику дал один участник событий: «Обычный рабочий день фронтовых лет – непреходящее ощущение голода, – писал он. – Мучительная, не отпускающая душу усталость, постоянная борьба с желанием прикорнуть, забыться хоть на мгновение. И ни на минуту не покидавшая тревога за близких, которые там, на передовой, в грязи, в боях и ежесекундной опасности. И тайная мысль, что, может быть, тыловой труд в сравнении с фронтовым – благодать. И тяжкий, безысходный страх, что с фронта, где отец, муж, сын, придет похоронка. И так – каждый день...» .
Вопрос о том, где труднее – на фронте или в тылу, волновал гражданское население и воинов действующей армии. В большинстве случаев тыловики однозначно считали, что труднее и опаснее на фронте. Фронтовики же приходили к выводу о сложности и трудности жизни и деятельности в тылу. Вследствие этого одним из многих мотивов напряженного труда и борьбы, стойкости и мужества и тех, и других было взаимное чувство морального долга, обязанности и благодарности.
В годы войны возросла роль молодежи на различных участках работы страны. Миллионы юношей и девушек сражались в рядах армии и партизанских отрядах, самоотверженно трудились на предприятиях и стройках, колхозах с совхозах. В 1940–1942 гг. было проведено 16 мобилизаций подростков для обучения в училищах и школах ФЗО, которые к 1943 г. дали народному хозяйству 1,5 млн рабочих .
Большинство из них не имели социально-политического и жизненного опыта, необходимых навыков и знаний. Многое оказались в непривычной обстановке, столкнулись с неимоверными трудностями, тяготами и невзгодами. Все они постоянно переносили физические и морально-психологические страдания. Вследствие этого в сознании и поведении молодежи неизбежны были определенные издержки и негативные явления. Дети и подростки из освобождённых от оккупации районов были истощены и больны. Длительные голодание, издевательства оккупантов, нервно-психическое напряжение, холод негативно сказывались на их здоровье. Среди них был высок процент истощённых, больных туберкулёзом и другими заболеваниями, расстроенной психикой. Они становились замкнутыми, не по возрасту серьёзными, сторонились людей. «Многие из нас, видевших своими глазами смерть, знавшие, что такое жестокость, грубо отстраняли от себя всех, кто хотел ласково дотронуться, заглянуть в душу… – вспоминал один из таких подростков. – Мы долго не понимали, что такое добро, ласка…» .
В докладной записке Главного управления трудовых резервов о работе за 1940–1944 гг., которая была направлена в СНК СССР, наряду с традиционным выводом о том, что «политико-моральное состояние основной массы учащихся здоровое», отмечалось наличие фактов нарушений учебной и бытовой дисциплины – это картежные игры и воровство, драки и хулиганство, другие аморальные поступки. В 1942 г. из училищ самовольно ушли 32 тыс. подростков, а за
1940–1942 гг. – 72 тыс. чел. . Причинами подобных явлений были, прежде всего, разнообразные трудности с которыми столкнулись учащиеся: тяжелые, а порой и просто невыносимые условия быта и скудное питание, принуждение и бездушное отношение со стороны работников и старших товарищей, неспособность адаптироваться к новой среде и условиям и другие. Однако самовольный уход официально квалифицировался как дезертирство.
На Уфимском моторостроительном заводе, где работало 17 тыс. молодых рабочих в результате тяжелых условий труда и плохого питания в 1943 г. было зафиксировано 73045 случаев заболеваний с потерей 597133 рабочих дней. За это же время умерло
258 человек в результате дистрофии, воспаления легких, туберкулеза и других причин.
Некоторые подростки с Кировского завода не могли ходить на работу из-за отсутствия одежды и обуви. Многие молодые рабочие жили непосредственно в цехах, потому что не имели жилья, одежды и обуви.

В июне 1942 г. на завод «Станкопатрон» в городе Челябинске прибыли 100 выпускников училища. 88 из них не получили жилья. Несколько суток они спали во дворе, а потом их поместили в баню и голубятню. Они не имели смены белья, не получали мыла и в баню не ходили месяцами. Многих на рабочих местах стали использовать не по специальности, снижая при этом разряд.
Как правило, выпускники ремесленных училищ и школ ФЗО годами работали по 2–3 разряду и за свой труд получали мало. Их заработок составлял в среднем в месяц 300–350 руб. В то же время в
1942 г. в среднем по РСФСР на рынках 1 кг зерна стоил около 54 руб., 1 литр молока – 38 руб., 1 кг мяса – 196 руб.
Работники ЦК ВЛКСМ, побывавшие в 1942 г. в Башкирии на Белорецком металлургическом комбинате отмечали, что молодые рабочие «не имеют обуви и работают босиком, ходят в нижних рубахах и рваных брюках. Многие из них не получали спецодежду в течение 1,5–2 лет, – подчеркивали они в справке. – В прокатном, мартеновском и доменном цехах рабочие не обеспечены рукавицами и работают, придерживая горячий металл концами рукавов. Столовая ОРСа готовит пищу плохо. Очень распространенное блюдо
«затируха» (заварная каша из муки), приводит к заболеваниям».
Инструктор Свердловского ОК РКП(б) Розина, обследовавшая рабочие общежития, писала: «Обувь у большинства совершенно разбитая. Ноги мокрые и грязные… В общежитиях грязно, вся спецовка, грязные ботинки, сапоги находятся под койкой, поскольку нет сушилки. Постельное белье застирано и меняется очень редко. Девушки из детдома живут в дощатом бараке, где кругом щели, с потолка бежит вода, нет не только горячей воды, но и холодной. Приходя с работы в общежитие, они сидят в пальто с грязными лицами и руками» .
Рабочие Свердловского района г. Дзержинска, сообщал в 1943 г. заместитель начальника НКВД Горьковской области, «находятся в безобразно защищенном состоянии. Подавляющая масса спит на полу без всяких постельных принадлежностей в верхней одежде и обуви. Портянки сушить негде. Горячую пищу рабочие получают только один раз в день» .

Аналогичные недостатки, а также проявления грубости, хамства, невысокий уровень общей и бытовой культуры и норм поведения имели проявления и среди других категорий молодежи – рабочей, студенческой и учащейся . В среде крестьянской молодежи, как и жителей села в целом, в силу большей стабильности среды обитания и условий, образа жизни и других причин, морально-психологическое состояние отличалось большей устойчивостью.
Тем не менее в 1942 г. ЦК ВЛКСМ в закрытом письме комитетам комсомола пришел к выводу, что «хотя и незначительная часть комсомольцев в минуту трудностей и опасностей не оправдывает своего почетного звания» , в целом же молодежь, как и подавляющая часть советского народа, несмотря на тяжелые условия труда и быта, голод и холод, была проникнута верой в будущее, спаяна крепкой дружбой и взаимовыручкой, готовностью жертвовать собой ради своих товарищей и интересов Родины. Вера в победу, справедливость целей борьбы и своих товарищей не позволяла терять самообладание и впадать в уныние, помогала переносить невзгоды военного лихолетья, самоотверженно защищать Отечество.
Введение нормированного распределения, увеличение налогов, жёсткое регламентирование трудовых отношений, другие ограничения и различные повинности воспринимались народом как неприятная, но суровая необходимость. Отступление от принципа социальной справедливости, грубость и моральная нечистоплотность руководителей подрывали единство, вызывали неодобрение и осуждение народа.

Список литературы
1. Анисков В.Т. Война и судьбы российского крестьянства. Вологда. – Ярославль, 1998.
2. Анисков В.Т. Жертвенный подвиг деревни. – Новосибирск, 1993.
3. Анисков В.Т. Крестьянство против фашизма. 1941–1945. История и психология подвига. – М.: памятн. ист. мысли, 2003.
4. Большевик. – 1942.
5. Большевик. – 1943.
6. Борисов Б.А. Записки секретаря обкома. – М., 1964.
7. Будни военного лихолетья 1941–1945 гг. – Вып. 1,2 – М.: НРИ РАН,1994.
8. Вклад Урала в разгром фашизма: исторический опыт и современные проблемы национальной безопасности // Четвертые Уральские военноисторические чтения, посв. 60-летию Победы в Великой Отечественной войне: материалы междунар. науч. конф. – Екатеринбург, 2005.
9. Военно-исторический журнал. – 1991. – № 1.
10. Все для фронта, все для победы. 1941–1945. Документы и материалы. – Красноярск: Красноярск. книжн. изд-во, 1978.
11. Гайсин У.Б. Социальное положение молодежи Урала в годы Великой Отечественной // Урал в стратегии второй мировой войны: материалы Всерос. науч. конф., посв. 55-летию Победы в Великой Отечественной войны: Екатеринбург-Каменск-Уральский 27–28 апр. 2000 г. – Екатеринбург: СВ-96, 2000.
12. ГАРФ. Ф. 5451.
13. ГАРФ. Ф. 8090.
14. ГАРФ. Ф. 9507.
15. Забвению не подлежит. 1941–1945. – Кн. 3. – Н. Новгород, 1995.
16. Загвоздкин Г.Г. Цена победы: социальная политика военных лет. – Киров, 1990
17. Зима В.Ф. Менталитет народов России в войне 1941–945 гг. – М., 2000.
18. Известия. – 1967.
19. История СССР. – 1991. – № 6.
20. Исупов В.А., Алексеев ВВ. Население Сибири в годы Великой Отечественной войны. – Новосибирск: Наука. Сиб. отд., 1986.
21. Комсомольская правда. – 1942.
22. Комсомольская правда. – 1943.
23. Кондакова Н.И. Война, государство, общество. 1941–1945 гг. – М., 2002.
24. Новое время. – 1985. – № 15.
25. Павлова Т.А. Засекреченная трагедия: гражданское население в Сталинградской битве. – Волгоград: Перемена, 2005.
26. Панов В.П. Это было. О тружениках тыла в годы Великой Отечественной войны. – М., 1990.
27. Песков В. Война и люди. Воронеж: Центр.-черн. книжн. изд-во, 1989.
28. Полвека в пути. Кировский государственный педагогический институт имени В.И. Ленина. 1918–1968. – Киров, 1970.
29. РГАСПИ. Ф. 1.
30. РГАСПИ. Ф. 17.
31. Советская Россия. – 1990. – 25 мар.
32. Советский тыл в первый период Великой Отечественной войны. – М.: Наука, 1988.
33. Сомов В.А. Потому что была война… Внеэкономические факторы трудовой мотивации в годы Великой Отечественной войны (1941–1945). – Н. Новгород, 2008.
34. Урал в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг. – Екатеринбург, 1995.
35. ЦХДООСО. Ф. 4.
36. Черник С.А. Советская школа в годы Великой Отечественной войны. – М.: Просвещение,1975.
37. Шалак А.В. Условия жизни и быта населения Восточной Сибири в годы Великой Отечественной войны (1941–1945). – Иркутск, 1998.
38. Soviet Russia Today. – 1945. – Nov.

Чипигина Варвара

Работа про тружеников тыла села Новониколаевка, Яйского района.

Скачать:

Предварительный просмотр:

Взрастило вас время войны»

Работа на III районную научно-исследовательскую конференцию

«Первые шаги в науке

Чипигина Варвара

Ученица 3 класса

МБОУ «Новониколаевская школа»

Научный руководитель:

Мирошникова Надежда

Александровна,

Учитель начальных классов

МБОУ «Новониколаевская

Школа» »

с. Новониколаевка, 2015 г.

Введение ……………………………………………………………………………. 3

Глава1 . Д ети-войны - труженики тыла …………………………………………..4

Глава 2 . Нелёгкие годы военного детства … .…………………………………...5

Заключение ………………………………………………………………………8

Литература ………………………………………………………………………..9

Приложения ……………………………………………………………………...10

Введение

Наша страна готовится к 70-летию Победы в Великой Отечественной войне. Это было самое жестокое и ужасное испытание, выпавшие на долю русского народа в 1941 – 1945 годах. Война не щадит ни взрослых ни детей. Она унесла миллионы жизней, погубила миллионы талантов.

Мы, дети сегодняшнего времени, мало знаем о событиях Великой Отечественной войны. Нет семьи которой не коснулась бы война.

Я никогда не спрашивала у своего деда о его детстве и ничего не знаю о прабабушке и прадедушке. И не знаю о том как жили люди в это время. Я думала, что дети и война – два слова не должны стоять рядом. И была потрясена, услышав рассказ экскурсовода нашего музея о детях, которым во время войны было по 7 - 10 лет, а они наравне с взрослыми трудились на заводах, полях, фермах. Они были ещё слишком малы, чтоб держать оружие в руках, и их, конечно, не брали на фронт, но они оказывали большую помощь взрослым в тылу. Своим посильным трудом старались приблизить победу. Мы говорим – это «дети войны».

У каждого из них своя война, свои подвиги, своя история. Хочется больше узнать и рассказать об этих людях, которые внесли неоценимый вклад в Победу над фашизмом, работая в тылу.

Тема моей работы « Взрастило вас время войны».

Цель работы: Узнать о жизни детей во время Великой Отечественной

Войны.

Задачи:

Изучить исторические источники, посвященные жизни детей в годы

Великой Отечественной войны.

Выявить, кого называют «Труженик тыла».

Собрать и записать воспоминания моих односельчан, которые имеют статус «Труженик тыла»

Пополнить экспозиции в школьном музее;

Объект проекта: Жизнь детей в годы Великой Отечественной войны.

Предмет проекта : Жизнь детей в годы Великой Отечественной войны проживающих в селе Новониколаевка.

В качестве гипотезы можно высказать предположение, что судьба моих земляков неотрывно связана с судьбой страны.

При выборе методов исследования использовала встречи и беседы с тружениками тыла, изучала архивные материалы.

С каждым годом становится все меньше и меньше тружеников тыла, и если сейчас не записать их воспоминания, то они просто исчезнут вместе с людьми, не оставив заслуженного следа в истории.

Поэтому я захотела узнать от живых свидетелей о жизни детей в годы Великой Отечественной войны.

Практическая значимость: Весь собранный материал может быть использован на классных часах. Он будет передан в школьный музей.

Учебно-исследовательская работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка литературы.

Глава 1 Дети-войны - труженики тыла

И никто не подозревал, что и приятные хлопоты, и задорные игры, и многие жизни перечеркнет одно страшное слово – война.

Тот далекий 1941 год самый трагический, но и самый героический в многовековой истории нашего Отечества.

Кровь и боль, горечь потерь и поражений, гибель родных, людей, героическое сопротивление и горестный плен, самоотверженный труд в тылу. Весь народ - и стар, и млад, встали на защиту своей Родины.

У целого поколения, рожденного с 1928 по 1945 год, украли детство. "Дети Великой Отечественной войны"– так называют сегодняшних 70 – 80- летних людей. И дело здесь не только в дате рождения. Их воспитала война. С самого начала войны наравне с взрослыми работали и дети. Дети встали к станкам на фабриках и заводах, заменив ушедших на фронт мужчин. Школьники собирали варежки, носки, теплые вещи для солдат, помогали раненным в госпиталях, собирали лекарственные растения, отправляли подарки на фронт, писали письма солдатам, чтоб поддержать их боевой дух. Таких мальчишек и девчонок, которые помогали взрослым в годы войны, было много.

В сёлах надо было обрабатывать поля, чтоб был хлеб. А лошадей не было и тогда женщины, и дети впрягались в плуг и пахали землю, чтоб посадить и вырастить хлеб для фронта. Они знали, что голодный солдат не победит.

Холодной зимой детям приходилось вставать чуть свет, идти помогать своим мамам, сестрам, бабушкам. Кто помогал на фермах, кто в поле. Огромными были нормы выработки на полях, где трудились мальчишки и девчонки, тысячи гектаров скошенного хлеба, тысячи связанных снопов, тысячи намолоченного зерна.

Дети, понимали, что могущество нашей армии состояло из связи фронта с тылом. Не будет у солдата одежды, продовольствия не сможет он воевать.

Я не могу себе представить, что дети, такого же возраста как я, работали наравне со взрослыми.

Родина высоко оценила подвиги детей, которые во время войны трудились в тылу. Сразу же после окончания войны десятки тысяч тружеников промышленности, сельского хозяйства, культуры были удостоены памятной медали «За доблестный труд в Великой Отечественной войны 1941-1945 годов». Им присуждено звание «Труженик тыла». (Приложение 1)

Именно они дети-войны - труженики тыла, получили свою первую награду за помощь в восстановление разрушенного хозяйства, за восстановление дорог, городов, сёл. Воспитанные трудом и доблестью, они рано взрослели, заменяя погибших родителей своим братьям и сестрам.

Вывод: Героический труд всех, включая детей, способствовал победе над врагом.

Глава 2 Нелёгкие годы военного детства.

Тем, кто родился после войны, сложно понять то, что пережило военное поколение. Можно только прочитать или послушать рассказы тех, кто выжил, и постараться осознать, попытаться почувствовать, что они пережили. Воспоминания о Великой Отечественной войне будут волновать нас и через 100 и через 200 лет. Эта тема актуальна, потому что чем дальше по времени отодвигаются от нас годы Великой Отечественной войны, тем важнее все детали, все подробности тех великих событий, о которых могут рассказать их непосредственные участники

В нашем селе есть люди, которые во время Великой Отечественной войны защищали нашу Родину от врагов и те кто работал в тылу. Самым младшим труженикам тыла было 7 - 10 лет.

В селе Новониколаевка в данное время живых тружеников тыла осталось 10 человек. Вот некоторые из тех, с кем я встречалась и беседовала о жизни во время войны. (Приложение 2)

Вот что мне поведала в своем коротком интервью Лаптева Татьяна Яковлевна «В марте 1941 года мы переехали в село Новониколаевка на постоянное место жительства. Мне в то время было 15 лет. Когда началась война отца сразу призвали в армию. Без папы очень трудно было жить.

Мама все время была на работе, все работы выполняли женщины. В колхозе землю пахали на лошадях и их очень берегли. А дома свой участок люди пахали сами: собирались женщины и впрягались в плуг и тащили его. Так пахали по очереди: сначала у одного, потом у другого, и так далее. Жили дружно.

Потом получали зерно, мололи его сами на мельницах и пекли хлеб в печах своих. Зерна было мало, поэтому хлеб пекли с травой». Детьми ходили на луга и собирали головки от клевера, лебеду, дикий лук, щавель, копали луковицы саранок. Маленькие дети в основном пасли скот, иногда боронили, возили навоз.

Во время войны работала в колхозе «Путь Сталина», на ферме по 1943 год. В 1944 году на лесозаготовках на Чёрном озере. В 1945 году работала уже бригадиром 1-ой полеводческой бригады вплоть до 1946 года. Сейчас на заслуженном отдыхе. (Приложение 3)

Родился 10 августа 1931 года. В семье колхозника. Мать и отец были простые люди. В семье было трое детей - старший брат, Иван и сестра, младше его на 8 лет. Брат, Ивана Григорьевича, до войны был в армии, там заболел, вернулся больной - инвалидом и в 1946 году умер. Отец, Ивана Григорьевича, работал в колхозе на заготовке сена. Вот что вспоминает Иван Григорьевич: «Косить ездили в с. Тёплую речку Ижморского района и меня отец брал с собой на целое лето. Вот там и узнали, что началась война. Осенью 1941 года отца забрали на войну. Когда война началась мне тогда было всего10 лет все работы приходилось делать. Учиться было некогда. Надо работать. Начиная с весны боронили верхом на лошадях, летом трудились на покосе сено косили, гребли, складывали, волокуши возили.

На покос ездили далеко за Ижморку и жили там неделями, после жатки связывали снопы и возили в скирды, а после уборки пахали зябь. Зимой молотили эти снопы, а ещё ездили на заготовку леса на озеро Чёрное. Там была проложена железнодорожная узкоколейка, по ней проходил маленький паровозик, который работал на дровах, с вагонами мы нагружали его лесом и он отвозил на берег реки Золотого Китата. Весной нас посылали на сброс леса в реку. Все работы делали в основном на лошадях, а их надо было ещё накормить и напоить. Потом и дома матери помочь - воды с речки наносить, дров раздобыть и много ещё чего. Было очень тяжело и трудно. Были ещё детьми хотелось и поиграть, но сил уже не было. Осенью 1944 года пришла похоронка на отца. Нелегкими были наши детские годы во время войны». (Приложение 4)

С большим желанием ждал победы. В день Победы,9 мая 1945 года, был на работе, боронил. В поле пришёл бригадир и сказал, что война закончилась. Победа! Им дали один день выходной, а до этого выходных не было. В 1951 году Ивана Григорьевича забрали в армию, вернулся и до сих пор живёт в нашем селе.

Ромашова Наталья Васильевна родилась в 1921 году. Во время войны жила в селе Ломовица Мальцевского с/с. Она вспоминает: «В войну почти всех мужиков из деревни забрали на фронт. Остались старики, женщины и дети». Наталья Васильевна, как и все женщины в годы войны, трудилась в тылу. Ей было тогда 20 лет. Днём все женщины, старики и дети работали на полях. В ручную жали серпами рожь, вязали снопы, скирдовали, «сложкой» молотили снопы, сеяли лён, пололи на полях сорняки, а ночью работала пасечником. Как и во всей России в годы войны в Ломовице люди голодали. Всё, что убирали с полей, отдавали государству. Работающим выдавали в день по 200 грамм хлеба. Оставшуюся на полях картошку собирали тайком и пекли из неё лепёшки. Работала до самой пенсии в колхозе «Победа». За свой труд во время войны и после войны получила орден «Знак почёта» и медаль «Ветеран труда». Сейчас проживает в селе Новониколаевка. (Приложение 5)

Дубинин Михаил Яковлевич учился в Новониколаевской начальной школе, закончил всего 3 класса, учебе помешала война. Он говорит, что дети работали много. После работы ели хлеб, мороженную картошку, пили чай из морковки. Даже очистки от картошки не выбрасывали, а использовали для приготовления оладий. В 10 лет уже ходил в помощниках тракториста, а в 14 лет сам сел на трактор. Пахали день и ночь, без выходных, пока не закончилась страда. Спали по четыре часа в сутки.

После уборки урожая, Михаил Яковлевич первый раз получил на трудодни зерна. Мама плакала от радости, все гладила его по голове и приговаривала: «Совсем ты взрослый стал». Детство поглотила война, юность – послевоенная разруха и голод». Служил в армии, участвовал в Параде Победы на Красной площади.

Награждён медалями и знаком «Труженик тыла». (Приложение 6)

Гунько Матрёна Яковлевна вспоминает, когда н ачалась Великая Отечественная война стали забирать мужчин на фронт. Остались в деревне старые и малые. Жизнь стала тяжелой. Собирать урожай было некому. Дети работали наравне с взрослыми. Все таскали снопы, молотили цепами, хлеб собирали и почти весь сдавали государству. Работали доярками. Коров доили вручную.
Было голодно, хлеба не было, собирали в полях мерзлую картошку, варили щи из лебеды.

Мой дедушка , Чипигин Михаил Яковлевич, в о время войны был маленьким и воевать ему не пришлось. Но воспоминания о том, как плохо им жилось тогда, как приходилось работать для фронта и для победы, как ждали весточки с фронта от родных, а после и возвращения фронтовиков домой, - это он запомнил на всю жизнь. В семилетнем возрасте мне пришлось уже работать, ходил помощником пастуха. После войны деду было 10 лет, а он уже работал на лошади. Приходилось заниматься боронованием почвы, вывозом навоза, развозом сена.

Мою бабушку зовут Чипигина Майя Дмитриевна. Она на фронте не была. Когда началась война, ей было всего лишь 4 года. Но она уже трудилась в колхозе: собирала колоски в полях, картошку. Она говорит, что всем было очень трудно. Всегда хотелось, есть, а кушать было почти нечего, потому что все отправляли на фронт для победы.

Теперь по рассказам своих односельчан я знаю, как приходилось трудно людям не только на фронте, но и в тылу во время Великой Отечественной войны.

Я слушаю и понимаю – такое не забудется никогда. Эта память священна и вечна. Мужество и героизм людей, которые приближали Победу, не имеют срока давности. Рассказы тружеников тыла, как далёкое эхо войны, напоминают нам: война была, но не дайте ей повториться!

Вывод: Всех тружеников тыла объединяет одинаковое прошлое: постоянное чувство голода, недосыпание, непосильный детский труд и вера в победу.

Заключение

Все дальше в прошлое уходят годы Великой Отечественной войны, все меньше и меньше остается в живых свидетелей тех страшных событий. И тем дороже для нас воспоминания детей войны. Их имена мы не найдём ни в одной книге. Но запомнить мы их должны.

Какое сердце не обожжет память огненных лет, ставших суровым испытанием для миллионов советских ребят, которым нынче уже за семьдесят. Это они самоотверженно трудились в тылу, помогая фронту всем, чем только было можно. За годы войны отгружены тысячи центнеров хлеба, мяса, молока, шерсти и других продуктов сельскохозяйственного производства.

Труженики тыла внесли весомый вклад в общее дело победы над фашизмом. Не только героизм и отвага солдат, но и тяжелый, порой изнуряющий труд в тылу во имя победы помогли выстоять нашим дедам и прадедам в этой страшной и жестокой войне, унесшей миллионы жизней. Дети войны верили в победу и, как могли, приближали ее, они верили в светлое, счастливое будущее.

В ходе работы я познакомилась с тружениками тыла нашего села. Встречаясь с ними, я поняла, что многим из них очень тяжело вспоминать о тех страшных годах. Они как бы заново переживают то время. Ведь многие из них потеряли на войне своих самых родных и близких людей.

В результате своей работы я пришла к следующим выводам:

1. Труженики тыла внесли весомый вклад в победу над фашизмом.

2. Их большая часть - женщины, старики и дети с 7-летнего возраста.

3. Они строили объекты, занимались сельским хозяйством, перевозкой грузов, выпуском оружия для фронта и т д.

Проделанная работа помогла понять, что военное детство наших прабабушек и дедушек было очень трудным, Они отдали своё детство, за то, что мы с вами сегодня имеем.

Жива еще в потомках память
Тех героических времен –
Всем труженикам тыла
Низкий наш земной поклон!

Литература

1. Алексеев, С.П. Книга для чтения по истории нашей родины [Текст].- М.: Прсвещение,1996.-214с

2. Лаврина, В.Л. Великая война [Текст]/ В.Л Лаврина // История Кузбасса в рассказах для детей от древних веков до наших дней.- Кемерово: Кузбасс, 2004- С. 68 - 74

3. Шуранов, И.П. Трудный хлеб деревни [ Текст]/И. П. Шуранов// Кузбасс: всё

Для фронта.- Кемерово: «Скиф», 2005 -. С195 - 211

4. Википедия - свободная энциклопедия [Электронный ресурс] Википедия

Труженики тыла в годы великой отечественной войны

Https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9F%D0%B0%D0%BC 11.2013 г.

Воспоминания и фотографии и документы из личных архивов:

1.Красношлыкова И.Г

2. Лаптевой Т.Я

3. Дик И.Я

4.Гунько М.Я

5. Чипигина М.Я

Приложение 1

Приложение 2

Приложение 3

Лаптева Татьяна Яковлевна

Приложение 4

Красношлыков Иван Григорьевич

Приложение 5

Ромашова Наталья Васильевна

Приложение 6

Дубинин Михаил Яковлевич

Приложение 7

Великая Отечественная - известная и неизвестная: историческая память и современность: материалы междунар. науч. конф. (Москва - Коломна, 6–8 мая 2015 г.) / отв. ред.: Ю. А. Петров; Ин-т рос. истории Рос. акад. наук; Рос. ист. о-во; Китайское ист. о-во и др. - М.: [ИРИ РАН], 2015.

22 июня 1941 г. - это день, с которого начался отсчет Великой Отечественной войны. Это день, разделивший жизнь человечества на две части: мирную (довоенную) и военную. Это день, который заставил задуматься каждого, что он выбирает: покориться врагу или бороться с ним. И этот вопрос каждый человек решал сам, советуясь только со своей совестью.

Архивные документы свидетельствуют, что абсолютное большинство на­селения Советского Союза приняло единственно правильное решение: все силы отдать борьбе с фашизмом, защищать свою Родину, своих родных и близких. Мужчины и женщины независимо от возраста и национальности, беспартийные и члены ВКП(б), комсомольцы и некомсомольцы стали той Армией добровольцев, которая выстраивалась в очереди, чтобы подать за­явления о зачислении в Красную Армию.

Напомним, что в ст. 13-й Закона о всеобщей воинской обязанности, принятом IV сессией Верховного Совета СССР 1 сентября 1939 г., Народным Комиссариатам Обороны и Военно-Мор­ского Флота предоставлялось право брать в армию и флот женщин, имеющих медицинскую, ветеринарную и специально-техническую подготовку, а так­же привлекать их на учебные сборы. В военное время женщины, имеющие указанную подготовку, могли быть призваны в армию и флот для несения вспомогательной и специальной службы.

После объявления о начале войны женщины, ссылаясь на эту статью, шли в партийные и комсомольские орга­низации, в военные комиссариаты и там настойчиво добивались отправки на фронт. Среди добровольцев, подавших заявления в первые дни войны об от­правке в действующую армию, до 50% ходатайств было от женщин. Женщины также шли и записывались в народное ополчение.

Читая заявления девушек-добровольцев, которые были поданы в первые дни войны, видим, что для молодежи война представлялась совсем иной, чем оказалась в действительности. Большинство из них было уверено в том, что враг будет разбит в ближайшее время, и поэтому каждый стремился скорее по­участвовать в его уничтожении. Военкоматы в это время проводили мобилиза­цию населения, следуя полученным инструкциям, и отказывали тем, кому не было 18 лет, отказывали тем, кто не был обучен военному ремеслу, отказывали также девушкам и женщинам до особого распоряжения. Что мы о них знали и знаем? О ком-то много, а о большинстве из них мы говорим «защитники ро­дины», добровольцы.

Именно о них, о тех, кто ушел защищать свою Родину, впоследствии писал поэт-фронтовик К.Ваншенкин, что они были «рыцари без страха и упрека». Это относится к мужчинам и женщинам. Это о них мож­но сказать словами М.Алигер:

У каждого была своя война,
Свой путь вперед, свои участки боя,
И каждый был во всем самим собою,
И только цель была у всех одна.

Историография Великой Отечественной войны богата сборниками до­кументов и материалов об этом духовном порыве женщин СССР. Написано и издано огромное количество статей, монографий, коллективных работ и вос­поминаний о труде женщин в годы войны в тылу, о подвигах на фронтах, в подполье, в партизанских отрядах, действовавших на временно оккупирован­ной территории Советского Союза. Но жизнь свидетельствует, что не всё, не о всех и не обо всём сказано и проанализировано. Многие документы и проблемы были «закрыты» для историков в прошлые годы. В настоящее время есть доступ к документам, не только малоизвестным, но и к документам, требующим объективного подхода к изучению и беспристрастного их анализа. Делать о не всегда легко в силу сложившегося стереотипа по отношению к тому или другому явлению или личности.

Проблема «Советские женщины в годы Великой Отечественной войны» была и остается в поле зрения историков, политологов, писателей и журналистов. Писали и пишут о женщинах-воинах, о женщинах, заменивших мужчин в тылу, о матерях, меньше о тех, кто занимался эвакуированными детьми, кто вернулся с фронта с орденами и стеснялся их одевать и т. д. И тут же вопрос, а почему? Ведь еще весной 1943 г. газета «Правда» констатировала, ссылаясь на постановление ЦК ВКП(б), что «никогда еще во всей прошлой истории женщина не участвовала так самоотверженно в защите своей Родины, как в дни Отечественной войны советского народа».

Советский Союз был единственным государством в годы Второй мировой войны, в котором женщины принимали непосредственное участие в ходе боевых действий. На фронте в разные периоды сражалось от 800 тыс. до 1 млн. женщин, 80 тыс. из них были советскими офицерами. Это было связано с двумя факторами. Во-первых, небывалым подъемом патриотизма молодежи, которая рвалась на борьбу с врагом, напавшим на ее родину. Во-вторых, сложной ситуацией, сложившейся на всех фронтах. Потери советских войск на начальном войны привели к тому, что весной 1942 г. была проведена массовая мобилизация женщин на службу в действующую армию и тыловые соединения. На основании постановления Государственного Комитета Обороны (ГКО), прошли массовые мобилизации женщин 23 марта, 13 и 23 апреля 1942 г. для несения службы в войсках ПВО, связи, внутренней охраны, на военно-автомобильных дорогах, в ВМФ и Военно-Воздушных силах, в войсках связи.

Мобилизации подлежали здоровые девушки в возрасте не моложе 18 лет. Мобилизация проводилась под контролем ЦК ВЛКСМ и местных комсомольских организаций. При этом учитывалось все: образование (желательно, не ниже 5 классов), членство в комсомоле, состояние здоровья, отсутствие детей. Основная масса девушек были добровольцы. Правда, были случаи нежелания служить в Красной Армии. Когда это выяснялось на сборных пунктах, девушек отправляли домой, по месту их призыва. М. И. Калинин, вспоминая летом 1945 г. о том, как призывались в Красную Армию девушки, отмечал, что «женская молодежь, участвовавшая в войне… была выше средних мужчин, тут ничего особенного… потому что вы ведь были отобраны из многих миллионов. Мужчин не выбирали, закидывали невод и всех мобилизовывали, всех забирали… Я думаю, что лучшая часть нашей женской молодежи пошла фронт…».

Точных цифр о численности призванных нет. Но известно, что только по призыву комсомола воинами стали свыше 550 тыс. женщин. Свыше 300 тыс. патриоток было призвано в войска ПВО (это свыше ¼ всех бойцов). По линии Красного Креста получили специальность и пришли на службу в военно- медицинские учреждения санитарной службы Красной Армии 300 тыс. ошинских сестер, 300 тыс. медицинских сестер, 300 тыс. санитарок, свыше 500 тыс. сандружинниц ПВО. В мае 1942 г. было принято постановление ГКО о мобилизации 25 тыс. женщин в ВМФ. 3 ноября ЦК ВЛКСМ провел отбор комсомолок и некомсомолок формирования женской добровольческой стрелковой бригады, запасного полка и Рязанского пехотного училища. Общее количество мобилизованных туда составило 10898 человек. С 15 декабря бригада, запасный полк и курсы приступили к нормальной учебе. В годы войны было проведено пять мобили­заций среди женщин коммунисток.

Не все женщины, конечно, принимали непосредственное участие в боевых действиях. Многие проходили службу в различных тыловых службах: хозяй­ственных, медицинских, штабных и т.д. Тем не менее, значительное число их непосредственно участвовало в боевых действиях. При этом спектр деятель­ности женщин-воинов был довольно разнообразен: они принимали участие в рейдах разведывательно-диверсионных групп и партизанских отрядов, были санинструкторами, связистками, зенитчицами, снайперами, пулеметчицами, водителями автомобилей и танков. Женщины служили в авиации. Это были летчицы, штурманы, стрелки-радисты, вооруженцы. При этом женщины-авиаторы сражались как в составах обычных «мужских» авиационных полков, так и отдельных «женских».

В годы Великой Отечественной войны в Вооруженных Силах нашей страны впервые появились женские боевые формирования. Из женщин-добровольцев было сформировано три авиационных полка: 46-й гвардейский ночной бом­бардировочный, 125-й гвардейский бомбардировочный, 586-й истребитель­ный полк ПВО; Отдельная женская добровольческая стрелковая бригада, От­дельный женский запасной стрелковый полк, Центральная женская школа снайперов, Отдельная женская рота моряков и др. 101-м авиаполком дальнего действия командовала Герой Советского Союза B.C.Гризодубова. Центральная женская школа снайперской подготовки дала фронту 1061 снайпера и 407 инструкторов снайперского дела. Выпускницы этой шко­лы уничтожили в войну свыше 11280 вражеских солдат и офицеров. В мо­лодежных подразделениях Всевобуча подготовлено было 220 тыс. девушек-снайперов, связисток.

Расположенный под Москвой, 1-й отдельный женский запасной полк готовил кадры автомобилистов и снайперов, пулеметчиков и младших командиров строевых подразделений. В личном составе числилось 2899 женщин. В Особой Московской армии ПВО служили 20 тыс. женщин. О том, насколько это трудная служба, говорят документы в архивах РФ.

Самое большое представительство участниц Великой Отечественной вой­ны было среди женщин-медиков. Из общего числа врачей в Красной Ар­мии - 41% были женщины, среди хирургов их было 43,5%. Было подсчитано, что девушки-санинструкторы стрелковых рот, медсанбатов, артиллерийских батарей помогли свыше 72% раненых и около 90% больных бойцов вернуть­ся в строй. Женщины-медики служили во всех родах войск - в авиации и морской пехоте, на боевых кораблях Черноморского флота, Северного флота, Каспийской и Днепровской флотилиях, в плавучих военно-морских госпита­лях и санитарных поездах. Вместе с конниками они уходили в глубокие рейды по тылам врага, были в партизанских отрядах. С пехотой дошли до Берлина, участвовали в штурме рейхстага. За особое мужество и героизм 17 женщин-ме­диков удостоены звания Героя Советского Союза.

О подвиге женщин-воен­ных медиков напоминает скульптурный памятник в Калуге. В сквере на улице Кирова на высоком пьедестале возвышается во весь рост фронтовая медицин­ская сестра в плащ-палатке, с санитарной сумкой через плечо.

Памятник военным медсестрам в Калуге

Город Калуга в годы войны был средоточием многочисленных госпиталей, которые вылечили и вернули в строй десятки тысяч бойцов и командиров. В этом городе у монумента всегда цветы.

В литературе практически не упоминается о том, что за годы войны танкистами стало около 20 женщин, трое из которых окончили танковые училища страны. Среди них И.Н.Левченко, которая командовала группой легких танков Т-60, Е.И.Кострикова - командир танкового взвода, а в конце войны командир танковой роты. И единственная женщина, воевавшая на тяжелом танке ИС-2, - А.Л.Бойкова. Четыре танковых женских экипажа участвовали Курской битве летом 1943 г.

Ирина Николаевна Левченко и Евгения Сергеевна Кострикова (дочь советского государственного и политического деятеля С.М.Кирова)

Хотелось бы отметить, что среди наших женщин-Героев есть единственная женщина-иностранка - 18-летняя Анеля Кживонь, стрелок женской роты автоматчиков женского пе­хотного батальона 1-й Польской пехотной дивизии Войска Польского. Звание присвоено посмертно в ноябре 1943 г.

Анеля Кживонь, имеющая польские корни, родилась в селе Садовом Тернопольской области Западной Украины. Когда началась война, семья эвакуировалась в Канск Красноярского края. Здесь девушка работала на фабрике. Несколько раз пыталась уйти на фронт добровольцем. В 1943 году Анелю зачислили стрелком в роту автоматчиков 1-й Польской дивизии имени Тадеуша Костюшко. Рота охраняла штаб дивизии. В октябре 1943 года дивизия вела наступательные бои в Могилевской области. 12 октября, во время очередного авиаудара немцев по позициям дивизии, стрелок Кживонь несла службу на одном из постов, укрывшись в небольшом окопе. Вдруг она увидела, что от взрыва загорелась штабная машина. Зная, что в ней находятся карты и другие документы, Анеля бросилась спасать их. В крытом кузове она увидела двух солдат, оглушенных взрывной волной. Анеля вытащила их, а потом, задыхаясь в дыму, обжигая лицо и руки, стала выбрасывать из машины папки с документами. Она делала это, пока машина не взорвалась. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 11 ноября 1943 года ей посмертно присвоено звание Героя Советского Союза. (Фото предоставлено Красноярским краеведческим музеем. Наталья Владимировна Барсукова , к.и.н., доцент кафедры истории России СФУ)

200 женщин-воинов были награждены орденами Славы II и III степени. Четверо женщин стали полными Кавалерами Славы. Мы практически никогда в последние годы не называли их поименно. В год 70-летия Победы повторим их имена. Это Надежда Александровна Журкина (Киек), Матрена Семеновна Нечепорчукова, Данута Юргио Станилиене, Нина Павловна Петрова. Свыше 150 тыс. женщин-воинов были награждены орденами и медалями советского государства.

Цифры, пусть даже не всегда точные и полные, которые были приведены выше, факты военных событий свидетельствуют, что история еще не знала такого массового участия женщин в вооруженной борьбе за Родину, какое показали советские женщины в годы Великой Отечественной войны. Не будем забывать, что женщины также проявили себя героически и самоотверженно в тяжелейших условиях оккупации, встав на борьбу с врагом.

В тылу врага в конце 1941 г. партизан было только около 90 тыс. Вопрос численности - это особый вопрос, и мы ссылаемся на официальные опубликованные данные. К началу 1944 г. 90% партизан составляли мужчины и 9,3% женщины. Вопрос о численности женщин-партизанок дает разброс в цифрах. По данным более поздних лет (очевидно, по уточненным данным), всего в годы войны в тылу насчитывалось свыше 1 млн. партизан. Женщины среди них составляли 9,3%, т. е. свыше 93000 чел. В этом же источнике есть и другая цифра - свыше 100 тыс. женщин. Есть еще одна особенность. Процент жен­щин в партизанских отрядах был не везде одинаковым. Так, в отрядах на Укра­ине он составлял 6,1%, в оккупированных районах РСФСР - от 6% до 10%, на Брянщине - 15,8% и в Белоруссии - 16%.

Наша страна гордилась в годы войны (и сейчас тоже гордится) такими ге­роинями советского народа, как партизанки Зоя Космодемьянская, Лиза Чай­кина, Антонина Петрова, Аня Лисицина, Мария Мелентьева, Ульяна Громова, Люба Шевцова и другими. Но о многих до сих пор не знают или мало знают из-за многолетних проверок их личностей. Большой авторитет у партизан завоевали девушки - медицинские сестры, врачи, партизанки-разведчицы. Но относились к ним с определенным недоверием и с большим трудом допуска­ли к участию в боевых операциях. Первое время широко распространено было в партизанских отрядах мнение, что девушки не смогут быть подрывниками. Однако десятки девушек освоили это сложное дело. Среди них Анна Калаш­никова, руководитель подрывной группы партизанского отряда на Смоленщи­не. Софья Леванович командовала подрывной группой партизанского отряда в Орловской области и пустила под откос 17 эшелонов противника. Украинская партизанка Дуся Баскина имела на своем счету 9 пущенных под откос враже­ских поездов. Кто вспоминает, кто знает эти имена? А в годы войны их фамилии знали не только в партизанских отрядах, их знали и боялись оккупанты.

Там, где действовали партизанские отряды, уничтожавшие фашистов, дей­ствовал приказ генерала фон Рейхенау, который требовал для уничтожения партизан «…применять все средства. Всех захваченных партизан обоего пола в военной форме или в гражданской одежде публично вешать». Известно, что особый страх у фашистов вызывали женщины и девушки - жительницы сел и деревень в районе, где действовали партизаны. В своих письмах домой, по­павших в руки Красной Армии, оккупанты писали откровенно, что «женщи­ны и девушки действуют словно закаленнейшие воины… В этом отношении нам пришлось бы многому поучиться». В другом письме обер-ефрейтор Энтон Прост в 1942 г. задавался вопросом: «Долго ли еще придется нам вести такого рода войну? Ведь нам - боевой части (Западный фронт п/п 2244/Б. - Н.П.) здесь противостоит все гражданское население, в том числе женщины и дети!.."

И как бы подтверждая эту мысль немецкая газета «Дейче Альгеймейне Цайтунг» от 22 мая 1943 г. утверждала: «Даже безобидные с виду женщины, собира­ющие ягоды и грибы, крестьянки, направляющиеся в город, являются парти­занскими разведчицами…» Рискуя жизнью, партизанки выполняли задания.

Согласно официальным данным, на февраль 1945 г. 7800 женщин-парти­занок и подпольщиц получили медаль «Партизану Отечественной войны» II и III степени. 27 партизанок и подпольщиц получили звание Героя Советского Союза. 22 из них награждены посмертно. Мы не можем с уверенностью ска­зать, что это точные цифры. Число награжденных значительно больше, так как процесс награждения, точнее, рассмотрения повторных представлений о на­граждении продолжался и в 90-е годы. Как пример может быть судьба Веры Во­лошиной.

Вера Волошина

Девушка была в той же разведгруппе, что и Зоя Космодемьянская. Обе они в один и тот же день ушли на задание разведотдела Западного фронта. Волошина была ранена и отстала от своей группы. Попала в плен. Казнена была, как и Зоя Космодемьянская, 29 ноября. Судьба Волошиной долго оставалась неизвестной. Благодаря поисковой работе журналистов были установлены обстоятельства ее пленения и гибели. Указом Президента Российской Федерации в 1993 г. В.Волошиной (посмертно) присвоено звание Героя России.

Вера Волошина

Прессу чаще интересуют цифры: сколько подвигов совершено. При этом часто ссылаются на цифры, учтенные Центральным штабом партизанского движения (ЦШПД).

Но о каком точном учете можно говорить, когда подпольные организации возникали на местах без всякого указания ЦШПД. В качестве примера можно назвать известную всему миру комсомольско-молодежную подпольную организацию «Молодая гвардия», которая действовала в г. Краснодон в Донбассе. До их пор идут споры о ее численности и о ее составе. Число ее членов колеблется от 70 до 150 человек.

Было время, когда считалось, что чем численность организации больше - тем она была результативней. И мало кто задумывался над тем, как могла большая молодежная подпольная организация действовать в условиях оккупации, не выдав свои действия. К сожалению, целый ряд подпольных организаций ждет своих исследователей, потому что о них написано или мало, или вообще почти ничего. А ведь в них скрыты судьбы женщин-подпольщиц.

Осенью 1943 г. Надежде Троян и ее боевым подругам удалось совершить приговор, вынесенный белорусским народом.

Елена Мазаник, Надежда Троян, Мария Осипова

За этот подвиг, который вошел в анналы истории советской разведки, Надежде Троян, Елене Мазаник и Марии Осиповой было присвоено звание Героя Советского Союза. Имена их обычно вспоминают не часто.

К сожалению, наша историческая память имеет ряд особенностей и одна из них забывчивость к прошлому или «невнимание» к фактам, диктуемое разными обстоятельствами. Мы знаем о подвиге А.Матросова, но почти не знаем о том, что 25 ноября 1942 г. во время боя в деревне Ломовочи Минской области партизанка Р.И.Шершнева (1925) закрыла собой амбразуру немецкого дзота, став единственной женщиной (по другим данным - одной из двух), совершивших подобный подвиг. К сожалению, в истории партизанского движения есть страницы, где идет только перечисление боевых операций, число участвовавших в ней партизан, но, как говорят, «за кадром событий» остается большинство тех, кто конкретно принимал участие в реализации партизанских рейдов. Называть сейчас всех нет возможности. О них, рядовых, - живых и мертвых, - вспоминают редко, несмотря на то, что они живут где-то рядом с нами.

За суетой повседневной жизни в последние несколько десятилетий наша историческая память к повседневности прошедшей войны несколько потускнела. О рядовых Победы пишут и вспоминают нечасто. Вспоминают, как правило, только тех, кто совершил подвиг, уже запечатленный в истории Великой Отечественной войны, все меньше и меньше, да и то в безликой форме о тех, кто был рядом с ними в одном строю, в одном бою.

Римма Ивановна Шершнева - советская партизанка, закрывшая своим телом амбразуру вражеского дзота. (по некоторым данным, такой же подвиг повторила лейтенант медицинской службы Нина Александровна Бобылева, врач партизанского отряда, действовавшего в районе Нарвы).

Еще в 1945 г., в ходе начавшейся демобилизации девушек-воинов, звучали слова, что о них, девушках-воинах, мало писали в годы войны, а теперь, в мирное время могут и вообще забыть. 26 июля 1945 г. в ЦК ВЛКСМ прошла встреча девушек-воинов, закончивших службу в Красной Армии, с председателем Президиума Верховного Совета СССР М.И.Калининым. Сохранилась стенограмма этой встречи, которая названа как «беседа М.И.Калинина с де­вушками-воинами». Не буду пересказывать ее содержание. Обращаю ваше внимание, что в одном из выступлений Героя Советского Союза летчицы Н.Меклин (Кравцовой) был поставлен вопрос о необходимости «популяриза­ции героических дел, благородства наших женщин».

Выступая от имени и по поручению девушек-воинов Н.Меклин (Кравцо­ва) сказала то, о чем говорили и думали многие, сказала то, о чем говорят и сейчас. В ее выступлении был как бы набросок плана, что еще было не расска­зано о девушках, женщинах - воинах. Надо признать, что и сейчас актуаль­но то, что было сказано 70 лет назад.

Заканчивая свое выступление Н.Меклин (Кравцова) обратила внимание на то, «что почти ничего у нас не написано и не показано о девушках - Героях Отечественной войны. Кое-что написано, это написано о девушках-партизанках: Зое Космодемьянской, Лизе Чайки­ной, о краснодонцах. О девушках же Красной Армии и Флота ничего не на­писано. А ведь это, пожалуй, было бы приятно и для тех, кто воевал, было бы полезно и для тех, кто не воевал, и важно для нашего потомства и истории. Почему бы не создать документальный фильм, кстати сказать, ЦК комсомо­ла давно думал сделать это, в котором отразить женскую боевую закалку, как, например, при обороне Ленинграда, отразить лучших женщин, работающих в госпиталях, показать снайперов, девушек-регулировщиц и т.д. По-моему, ли­тература и искусство в этом отношении в долгу перед девушками-воинами. Вот, в основном все, что я хотела сказать».

Наталья Федоровна Меклин (Кравцова)

Эти предложения были реализованы частично или не в полном объеме. Время поставило на повестку дня другие проблемы, и многое из того, что предлагали девушки-воины в июле 1945 г., ждет своих авторов сейчас.

Война одних людей разводила в разные стороны, других сближала. На вой­не были разлуки и встречи. На войне была любовь, были измены, все было. Но ведь война соединила на своих полях мужчин и женщин разного возрас­та, в своем большинстве молодых и здоровых людей, которые хотели жить и любить, несмотря на то, что смерть была на каждом шагу. И никто никого на войне за это не осуждал. Но когда война закончилась и на родину начали воз­вращаться демобилизованные женщины-воины, на груди которых были орде­на, медали и нашивки о ранениях, гражданское население нередко бросало им в глаза оскорбления, называя «ППЖ» (походно-полевая жена), или ядовитые вопросы: «За что получила награды? Сколько имела мужей?» и т. д.

В 1945 г. это получило широкое распространение и вызывало даже у демо­билизованных мужчин широкий протест и полное бессилие, как с этим бо­роться. В ЦК ВЛКСМ начали поступать письма с просьбой «навести в этом вопросе порядок». В ЦК ВЛКСМ был намечен план по затронутому вопро­су - что делать? В нем отмечалось, что «…мы не всегда и не везде достаточно пропагандируем в народе подвиги девушек, мало рассказываем населении) и моло­дежи о том огромном вкладе, который сделан девушками и женщинами в нашу победу над фашизмом».

Надо отметить, что тогда планы составлялись, лекции редактировались, но острота вопрос практически не снижалась долгие годы. Девушки-воины стеснялись надевать свои ордена и медали, снимали с гимнастерок и прятали в коробочки. А когда у них подросли родившиеся дети, то детишки перебирали дорогие награды и играли ими, часто не зная, за что получили их матери. Если в годы Великой Отечественной войны о женщинах-воинах говорили в сводках Совинформбюро, писали в газетах, выпускали плакаты, где была женщина-воин, то чем дальше уходила страна от событий 1941-1945 гг., тем реже звуча­ла эта тема. Определенный интерес к ней появлялся лишь в преддверии 8 мар­та. Исследователи попытались найти этому объяснение, но с их толкованием нельзя согласиться по ряду причин.

Существует мнение, что «точкой отсчета в политике советского руководства по отношению к женской памяти о войне» является речь М.И.Калини­на в июле 1945 г. на встрече в ЦК ВЛКСМ с девушками-воинами, демобили­зованными из Красной Армии и Военно-Морского флота. Речь называлась «Славные дочери советского народа». В ней М.И.Калинин ставил вопрос об адаптации демобилизованных девушек к мирной жизни, о поиске своих про­фессий и т.д. И при этом советовал: «Не зазнавайтесь на своей будущей практической работе. Не вы говорите о своих заслугах, а пусть о вас говорят - это лучше». Со ссылкой на работу немецкой исследовательницы Б.Физелер «Женщина на войне: ненаписанная история», эти приведенные выше слова М.И.Калинина интерпретировались российской исследовательницей О.Ю.Никоновой как рекомендация «демобилизованным женщинам не хвастаться своими заслугами». Возможно, немецкая исследовательница не поняла смысла слов Калинина, а русская исследовательница, выстраивая свою «концепцию», не удосужилась прочитать на русском языке публикацию речи М.И.Калинина.

В настоящее время предпринимаются попытки (и довольно успешно) пересмотреть проблему участия женщин в Великой Отечественной войне, в частности, что двигало ими, когда они подавали заявления о зачислении в Красную Армию. Появился термин «мобилизованный патриотизм». В то же время остается ряд проблем или не полностью исследованных сюжетов. Если о женщинах-воинах пишут чаще; особенно о Героях Советского Союза, о жен­щинах трудового фронта, о женщинах тыла обобщающих работ все меньше и меньше. Очевидно, забывается, что в войне можно было «участвовать не­посредственно, и можно было участвовать, работая в промышленности, во зеевозможных военных и тыловых учреждениях». В СССР, оценивая вклад, несенный советскими женщинами в защиту Родины, руководствовались словами Генерального секретаря ЦК КПСС Л.И.Брежнева, который сказал: «Образ женщины-бойца с винтовкой в руках, у штурвала самолета, образ санитарки или врача с погонами на плечах будет жить в нашей памяти как свет­лый пример самоотверженности и патриотизма». Правильно, образно сказа­но, но… где женщины тыла? Какова их роль? Напомним, что то, о чем писал М.И.Калинин в статье «О моральном облике нашего народа», опубликован­ной в 1945 г., непосредственно относится и к женщинам тыла: «…все преды­дущее бледнеет перед великой эпопеей нынешней войны, перед героизмом и жертвенностью советских женщин, проявляющих гражданскую доблесть, вы­держку при потере любимых и энтузиазм в борьбе с такой силой и, я бы ска­зал, величественностью, каких никогда не наблюдалось в прошлом».

О гражданской доблести женщин тыла в 1941-1945 гг. можно сказать словами М.Исаковского, посвященных «Русской женщине» (1945):

…Да разве ж об этом расскажешь -
В какие ты годы жила!
Какая безмерная тяжесть
На женские плечи легла!..

Но без фактов нынешнему поколению это трудно понять. Напомним, что под лозунгом «Все для фронта, все для победы!» трудились все коллективы со­ветского тыла. Совинформбюро в самое тяжелое время 1941-1942 гг. в сво­их сводках наряду с сообщениями о подвигах советских бойцов сообщало и о героических делах тружеников тыла. В связи с уходом на фронт, в народное ополчение, в истребительные батальоны численность мужчин в народном хо­зяйстве России к осени 1942 г. упала с 22,2 млн. человек до 9,5 млн.

Ушедших на фронт мужчин заменили женщины и подростки.

Среди них было 550 тыс. человек домохозяек, пенсионерок, подростков. В пищевой и легкой промышленности удельный вес женщин в военные годы составил 80-95%. На транспорте более 40% (к лету 1943 г.) составляли женщины. Во «Все­российской книге памяти 1941-1945 гг." в обзорном томе приведены интерес­ные цифры, которые не нуждаются в комментариях, о возрастании по стране доли женского труда, особенно в первые два года войны. Так, среди машини­стов паровых машин - с 6% в начале 1941 г. до 33% в конце 1942 г., машини­стов компрессоров - соответственно с 27% до 44%, токарей по металлу - с 16% до 33%, сварщиков - с 17% до 31%, слесарей - с 3,9% до 12%. В конце войны женщины Российской Федерации составляли 59% рабочих и служащих республики вместо 41% накануне войны.

На отдельные предприятия, где до войны работали исключительно муж­чины, пришло до 70% женщин. Не было в промышленности предприятий, цехов, участков, на которых бы не работали женщины, не стало таких про­фессий, которые не освоили бы женщины; удельный вес женщин в 1945 г. со­ставил 57,2% по сравнению с 38,4% в 1940 г., а в сельском хозяйстве - 58,0% в 1945 г. против 26,1% в 1940 г. Среди работников связи он достиг 69,1% в 1945 г. Удельный вес женщин среди рабочих и учеников промышленности в 1945 г. по профессиям сверловщиц и револьверщиц достиг 70% (в 1941 г. был 48%), а среди токарей - 34%, против 16,2% в 1941 г. В 145 тыс. комсомольско-молодежных бригадах страны было занято 48% женщин от общего числа молодежи. Только в ходе соревнования за повышение производительности труда, за изго­товление сверхпланового вооружения для фронта свыше 25 тыс. женщин были награждены орденами и медалями СССР.

Рассказывать о себе, своих подругах, с кем делились своими радостями и бедами, женщины-воины и женщины тыла начали спустя годы после окон­чания войны. На страницах этих сборников-воспоминаний, которые публи­ковались на местах и в столичных издательствах, речь шла в первую очередь о героических военных и трудовых подвигах и очень редко о повседневных трудностях военных лет. И только спустя десятилетия начали называть вещи своими именами и не стесняясь вспоминать, какие трудности выпали на долю советских женщин, как им приходилось их преодолевать.

Хочется, чтобы наши соотечественники знали следующее: 8 мая 1965 г. в год 30-летия Великой Победы Указом Президиума Верховного Совета СР Международный женский день 8 марта стал праздничным нерабочим днем «в ознаменование выдающихся заслуг советских женщин… в защите Родины в годы Великой Отечественной войны, их героизма и самоотверженности на фронте и в тылу…».

Обращаясь к проблеме «Советские женщины в годы Великой Отечественной войны», мы понимаем, что проблема необычно широка и многогранна и все охватить невозможно. Поэтому в представленной статье поставили одну задачу: помочь человеческой памяти, чтобы в памяти народа навсегда сохранился «образ советской женщины - патриотки, бойца, труженицы, солдатской матери».

ПРИМЕЧАНИЯ

См.: Закон о всеобщей воинской обязанности, [от 1 сентября 1939]. М., 1939. Ст. 13.

Правда. 1943. 8 марта; Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ). Ф. М-1. Он. 5. Д. 245. Л. 28.

См.: Женщины Великой Отечественной войны. М., 2014. Раздел 1: официальные документы свидетельствуют.

РГАСПИ. Ф. М-1. Он. 5. Д. 245. Л. 28. Цитируем по стенограмме встречи в ЦК ВЛКСМ с демобилизованными девушками-воинами.

Великая Отечественная война, 1941-1945 гг.: энциклопедия. М., 1985. С. 269.

РГАСПИ. Ф. М-1. Он. 53. Д. 17. Л. 49.

Великая Отечественная война. 1941-1945 гг.: энциклопедия. С. 269.

См.: Женщины Великой Отечественной войны.

Великая Отечественная война, 1941-1945 гг.: энциклопедия. С. 440.

Там же. С.270.

URL: Famhist.ru/Famlrist/shatanovskajl00437ceO.ntm

РГАСПИ. Ф. М-1. Оп. 53. Д. 13. Л. 73.

Великая Отечественная война, 1941-1945 гг.: энциклопедия. С. 530.

Там же. С.270.

URL: 0ld. Bryanskovi.ru/projects/partisan/events.php?category-35

РГАСПИ. Ф. М-1. Оп. 53. Д. 13. Л. 73–74.

Там же. Д. 17. Л. 18.

Там же.

Там же. Ф. М-7. Оп. 3. Д. 53. Л. 148; Великая Отечественная война, 1941-1945 гг.: энциклопедия. C. 270; URL: http://www.great-country.ra/rabrika_articles/sov_eUte/0007.html

Подробнее см.: «Молодая гвардия» (г. Краснодон) - художественный образ и историческая реальность: сб. документов и материалов. М, 2003.

Герои Советского Союза [Электронный ресурс]: [форум]. URL: Poker Strategy.com

РГАСПИ. Ф. М-1. Оп. 5. Д. 245. Л. 1–30.

Там же. Л. 11.

Там же.

Там же. Оп. 32. Д. 331. Л. 77–78. Выделено автором статьи.

Taм же. Оп. 5. Д. 245. Л. 30.

См.: Физелер Б. Женщины на войне: ненаписанная история. Берлин, 2002. С. 13; URL: http://7r.net/foram/thread150.html

Калинин М. И. Избранные произведения. М., 1975. С. 315.

Тaм же. С. 401.

Там же.

Всероссийская книга памяти, 1941-1945 гг. М., 2005. Обзорный том. С. 143.

Великая Отечественная война 1941-1945 гг.: энциклопедия. С. 270.

Всероссийская книга памяти, 1941-1945 гг. Обзорный том. С. 143.

РГАСПИ. Ф. М-1. Оп. 3. Д. 331 а. Л. 63.

Там же. Оп. 6. Д. 355. Л. 73.

Цит.: по: Большая советская энциклопедия. 3-е изд. М., 1974. Т. 15. С. 617.

КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. Изд. 8-е, доп. М., 1978. Т 11. С. 509.

Зимой 1944 года подросткам, работавшим на пермском заводе им. Сталина, выдали необычные награды - по банке варенья.

Повестка на завод

Для организации труда подростков еще до начала Великой Отечественной в СССР было создано Главное управление трудовых резервов. Оно занималось мобилизацией детей и распределением их по ремесленным и фабрично-заводским училищам. Чтобы обеспечить наполняемость, ввели плату за обучение школьников в старших классах. Тем, у кого денег на учебу не хватало, приходилось идти в "ремеслуху" и пополнять ряды рабочего класса.

В войну детей стали призывать на предприятия, как взрослых в армию. На пермском моторостроительном заводе N 19 им. Сталина, выпускавшем авиадвигатели, в то время трудилось около восьми тысяч подростков. Большинству было 14 - 16 лет, хотя встречались и младше: на вспомогательные работы брали уже с 11 лет.

Отца и старших братьев забрали на фронт. Мы с мамой остались в деревне Орлово Вологодской области. В 1943 году мне принесли повестку на трудовой фронт - в Пермь, - вспоминает Иван Шилов, мобилизованный на завод в 14 лет. - Мама плакала: "Куда тебя, такого маленького, забирают?" Но спорить не стала: уложила в сумку две пары белья, кружку, ложку, три пары лаптей да мешок сухарей - вот и вся амуниция. Снова я увидел маму лишь после войны, в 1946 году. Она сразу руками всплеснула: "Что же ты, сынок, с тех пор так и не вырос?"

Брезентовые ботинки

Детей в Пермь привозили эшелонами, в основном из Вологодской, Ивановской и Ленинградской областей. Трудиться им, несмотря на возраст, приходилось как взрослым. Тот же Иван Шилов однажды работал 29 часов подряд. За это его наградили сутками отдыха и "коммерческим" обедом, куда входили суп, пшенная каша, чай и двести граммов хлеба. Обычно на заводе кормили пустой баландой, потому таким поощрением паренек был очень доволен.

С одеждой положение было не лучше. Приехавшим издалека детям не к кому было обратиться за помощью. Изнашивали то, что привезли из дома.

В 1943 году меня из Вологодской области привезли в Пермь, на авиазавод, - рассказывает Александра Беляева, в мирное время ставшая депутатом пермского горсовета. - Работала токарем. Часто даже не уходила домой из цеха - ночевала прямо на заводе: в кочегарках, в туалете на ящиках. Помню, ботинки у меня были брезентовые, на деревянной подошве. За хорошую работу получила нормальную обувь и материал на платье. Вот радости было...

Руководство завода понимало, что рабочих, особенно детей, надо поддерживать. Потому прямо на предприятии начали шить одежду, катать валенки. И то, и другое потом распределяли среди нуждающихся.

Передовики поневоле

Работали мы по 12-16 часов в день. В цехах было очень холодно, потому ходили все время в телогрейках, - вспоминает Анна Титова.

Из-за тяжелых условий труда многие взрослые не выдерживали напряжения и сбегали. Еще до войны правительство СССР приняло решение о закреплении рабочих за предприятиями, и за "самоволку" беглецов наказывали. В 1941 году из тогдашних 12 тысяч рабочих пермского моторостроительного завода четыре тысячи были осуждены за дезертирство, прогулы и опоздания. Амнистию им объявили только в 1945 году. На производстве в военное время работали и заключенные. Их водили на завод под конвоем по центральной улице Перми. Но толку от таких "специалистов" было немного. Народ отчаянный, никого особо не боялся и работой себя не перетруждал.

От подростков польза тоже была невеликая, правда, по другой причине. Они не имели профессиональных навыков, могли выполнять только черновую работу. Многие были хилыми и слабыми - дети все-таки, да и война - не мать родная, не пожируешь. Некоторые заводские начальники таких малосильных работников гнали прочь: какой прок, если один только вал весит аж 160 килограммов и подростки, даже поднатужившись, все равно не могут его поднять? Но, кроме них, работать было некому.

Согласно закону дети, которым еще не исполнилось 16 лет, должны были трудиться не больше шести часов в сутки. На заводе даже выпустили приказ по этому поводу. Директор Анатолий Солдатов лично предупредил начальников цехов и напомнил, что нельзя привлекать подростков к сверхурочным и ночным работам. В приказе также говорилось, что малолетние работники имели право на один выходной в неделю и на ежегодный отпуск на 12 суток.

Однако приказ приказом, а авиадвигатели были нужны фронту как воздух. К тому же при эвакуации промышленных предприятий в 1941 году получилось так, что пермский завод долгое время оставался единственным в СССР, выпускавшим моторы для истребителей. Кроме того, здесь производили пистолеты-пулеметы Шпагина, минные взрыватели и запалы для реактивных снарядов минометов "Катюша". Ясно, что Ставка Верховного Главнокомандования требовала от пермяков как можно больше боеприпасов и авиадвигателей. Вопросы соблюдения трудового законодательства при этом отходили на второй план.

Сладкая награда

Зато юных передовиков директор завода приглашал к себе. Первый раз это произошло 14 ноября 1944 года. В кабинет строгого руководителя, робея, вошли 52 подростка. Мальчишки и девочки по такому случаю были умытые, причесанные, в почищенной одежде.

Анатолий Солдатов, генерал-майор инженерно-технической службы, усадил их за широкий полированный стол. Произнес речь, угостил чаем и вручил каждому из приглашенных по паре валенок, а в придачу по большой банке фруктовых консервов - варенья, проще говоря.

В декабре директор собрал у себя еще 95 подростков, перевыполнявших план на 120-150 процентов. Среди них были слесари, токари, контролеры, электрики... Всех также премировали банками варенья.

К сожалению, сейчас в живых уже не осталось никого из тех, кто получил сладкую премию. Но их воспоминания живут в письмах, хранящихся ныне в заводском музее. Вот одно из них - от бывшего рабочего Александра Аксенова:

"Я был во фронтовой бригаде, и в один из дней мне удалось выполнить норму на 570 процентов, - пишет он. - В заводской газете появилась публикация: "Отец-фронтовик может гордиться таким сыном, как Саша Аксенов". Я был очень рад и послал бате заметку на фронт, чем очень обрадовал не только его, но и командиров - от них даже получил очень теплое письмо. Спустя несколько дней после моего трудового успеха и заметки в газете мы с ребятами выходили из цеха, а навстречу группа людей - начальство, судя по виду. С ними - генерал Солдатов. Кто-то из пацанов громко позвал меня: "Аксенов! Иди на генерала смотреть!" Тот услышал и громко сказал: "А я как раз иду на Аксенова смотреть". Солдатов меня расцеловал, а после этого отдал команду накормить нас в столовой. Для таких вечно голодных пацанов, как мы, это было не лишним".

Дословно

Из указа президиума Верховного Совета СССР от 02.10.1940 г.:

"7. Предоставить право Совету народных комиссаров СССР ежегодно призывать (мобилизовывать) от 800 тысяч до 1 млн человек городской и колхозной молодежи мужского пола в возрасте 14-15 лет для обучения в ремесленных и железнодорожных училищах, в возрасте 16-17 лет для обучения в школах фабрично-заводского обучения.

10. Установить, что все окончившие ремесленные, железнодорожные училища и школы фабрично-заводского обучения считаются мобилизованными и обязаны проработать 4 года подряд на государственных предприятиях по указанию Главного управления трудовых резервов при СНК СССР с обеспечением им зарплаты по месту работы на общих основаниях".

Из приказа N 433 от 02.12.1944 г. "О премировании вновь принятых на завод рабочих":

"Следуя примеру молодых рабочих, отмеченных в приказе по заводу за N 415 от 14.11. 1944 года, вновь принятые молодые рабочие показывают примеры стахановской работы. За систематическое перевыполнение сменно-суточных заданий на 120-150 процентов объявить благодарность с занесением в трудовую книжку и премировать подарками (по одной паре валенок и по одной банке консервированных фруктов)".

Справка "РГ"

За годы войны пермский ордена Ленина моторостроительный завод N 19 им. Сталина выпустил 32 000 авиамоторов. Они устанавливались на истребители Ла-5ФН и Ла-7. За отличную работу в 1943 году предприятие было награждено Знаменем Государственного Комитета Обороны, которое заводу оставили на вечное хранение.

Фотодокумент

Юрий Гейко, журналист, материал которого о труде детей в Перми в свое время вызвал немалый общественный резонанс:

"В 1983 году я работал в "Комсомольской правде" и летал в Пермь по заданию редакции. Еще были живы многие, сидящие за этим столом. Нина Котлячкова (Федоссева) рассказывала:

Где бы мы тогда купили такое богатство? Содержимое банок съедалось в юнгородке, делили на всех. Каждому пришлось всего по нескольку ложек. Но даже с них мы были, как пьяные.

Все, с кем мне довелось встретиться, вспоминали, что варенье было очень сладкое. Но я выяснил, что это было не варенье, а американский компот - кислый и совсем без сахара. Но переубедить их, детей военного времени, маленьких рабочих Победы, было невозможно.

Да и нужно ли?

1944 год. Маленькие рабочие в кабинете директора завода Анатолия Солдатова сразу после награждения.