Царская семья и Распутин (1907–1913)

Доверительно-дружеские отношения царской семьи с Распутиным держались в глубочайшей тайне и о их сокровенном существе не знала даже всесведущая тайная полиция. И потому дворцовый комендант В. А. Дедюлин всякий раз удивлялся, когда сотрудники докладывали ему, что Распутин снова был в личных апартаментах царской семьи. Не понимая, что может связывать какого-то лапотника с помазанником Божиим, обеспокоенный появлением в царской семье неизвестного мужика, который мог оказаться и переодетым революционером, Дедюлин сообщил о Распутине начальнику петербургского охранного отделения генерал-майору А. В. Герасимову. Охранка быстро определила, что опасных связей у Распутина нет, но наблюдение за ним установила, и, таким образом, полиции стало известно о другой стороне его жизни – чудовищном разврате, бесконечных оргиях и непомерном пьянстве. Причем сведения, полученные Герасимовым, привели и его самого, и высших чинов петербургской полиции, в общем-то неплохо знавших жизнь с изнанки и не способных волноваться по поводу утраченных добродетелей, в неподдельное и глубокое изумление. Они не могли поверить, что простой смертный мог обладать такими не человеческими, а прямо-таки космическими силами в служении как Венере, так и Бахусу. До поры до времени сведения эти охранка придержала у себя, но потом довела их до самого премьер-министра П. А. Столыпина, однако сделано это было лишь весной 1911 года.

Столыпин пришел к царю и откровенно выложил ему все, что узнал, желая раскрыть Николаю II глаза на человека, который представлял серьезную угрозу репутации самого императора и его семьи. Николай II внимательно выслушал Петра Аркадьевича, поблагодарил за то, что тот искренне ему предан, но в заключение сказал: «Быть может все, что вы мне говорите, – правда. Но я прошу вас никогда больше мне о Распутине не говорить. Я все равно сделать ничего не могу».

Не один Столыпин сообщал Николаю II и императрице о темных делах старца, но царь и царица были глухи и слепы к их рассказам. Одной из первых зимой 1910–1911 годов попробовала разоблачить Распутина фрейлина С. И. Тютчева – воспитательница царских дочерей, но она добилась лишь того, что Распутина на некоторое время перестали пускать к ее воспитанницам. Сама фрейлина вскоре после этого разговора получила отставку. Старец же, узнав о случившемся и догадавшись, что общение его с великими княжнами прекратилось в связи с раскрытием его второй жизни, решил на время исчезнуть из Петербурга и дать улечься начинающейся буре. Он ушел паломником в Грецию на Святую гору Афон, на которой располагались два десятка православных мужских монастырей, а оттуда еще дальше – в Святую землю, в Иерусалим.

Осенью 1911 года, вернувшись в Петербург, старец встретил радушный прием в царской семье и совершенно противоположную реакцию у многочисленных своих недругов – епископа Гермогена, архимандрита Феофана, великих князей Николая Николаевича и Петра Николаевича и давних своих поклонниц «сестер-черногорок», ставших теперь его ненавистницами.

Феофана отправили в Крым, Гермогена – в Жировицкий монастырь под Гродно. Однако на сцену выступил В. Н. Коковцов (преемник Столыпина на посту председателя Совета министров) и переговорил с Николаем, представив царю множество неопровержимых фактов. Царь решил уступить, чтобы не дискредитировать себя и императрицу, и летом 1912 года старец уехал в Сибирь к себе домой.

Однако влияние Распутина на царя и царицу осталось непоколебленным. Почему же всемогущий повелитель 150 млн подданных не имел никакой власти над Распутиным? Что связывало высокообразованного и нравственного императора с неграмотным и развратным сибирским мужиком? Чем «взял» Распутин царя и царицу, повязав их с собой нерасторжимыми узами?

Ответ этому дала Вырубова. «Царь и царица, – говорила она, – верили ему, как отцу Иоанну Кронштадскому; страшно ему верили; и когда у них горе было, когда, например, наследник был болен, обращались к нему с просьбою помолиться». Что значил наследник для несчастных родителей, любивших его больше всего на свете, мы уже знаем. А между тем ни один врач в мире не мог принести мальчику такого облегчения, как старец Григорий.

С конца 1907 года, когда царица впервые попросила его помочь больному сыну, Распутин много раз снимал боли, останавливал кровотечение и усыплял многострадального цесаревича. Несомненно, старец был выдающимся экстрасенсом, гипнотизером и целителем-психотерапевтом. Совершенствуясь в своей практике, он брал уроки у известного в Петербурге врача Петра Александровича Бадмаева, пользовавшего больных по рецептам тибетской медицины. Все это в совокупности приносило удивительные результаты – старец мог прерывать ход болезни не только пассами и внушением, непосредственно находясь возле больного, но и разговаривая с цесаревичем Алексеем по телефону. Более того, больного ребенка исцеляли даже посланные им телеграммы.

Француз Жильяр (один из воспитателей-учителей) вспоминал, как однажды, когда цесаревич особенно сильно заболел, девочки устроили спектакль. Играли «Мещанина во дворянстве» на французском языке, и Жильяр, помогая им, был суфлером. Спектакль прошел весело, было много зрителей, потому что на охоту в Спалу, где все это происходило, приезжало множество приглашенных.

Когда представление окончилось, Жильяр вышел в коридор и возле комнаты цесаревича услышал стоны, доносившиеся из-за двери. Между тем императрица возвратилась в зал, продолжая улыбаться и показывая вид, что все в порядке. Было ясно, что из болезни цесаревича родители делают государственную тайну.

4 октября из Петербурга приехал профессор Федоров, но его приезд ничуть не помог больному: через 4 дня температура поднялась до 39,6° и сердце стало давать перебои. Вот тогда-то бывшая в Спале фрейлина Вырубова и предложила послать Распутину телеграмму с просьбой помолиться за больного. Прибегли к этому как к последнему средству, ибо кровотечение у цесаревича не останавливалось, а температура становилась критической. Но как только Алексею прочитали телеграмму от старца, он сразу же заснул, боли и кровотечение прекратились. И таких случаев было немало. Да и самой царице он помогал, снимая головные боли и сердечные приступы.

Разумеется, несчастная мать, беззаветно любившая мальчика и к тому же испытывавшая чувство неизбывной вины за «подаренную» сыну смертельную болезнь, боготворила «друга Григория». А склонность к оккультизму, вера в чудеса и сверхъестественное, заставляли Александру Федоровну видеть в Распутине святого чудотворца и Божьего человека. В общении со старцем для императрицы в высшей степени отрадным было и то, что Григорий никогда, ни одного раза ничего не попросил для себя, а просил только за убогих и бедных, попавших в несчастье или оказавшихся жертвами несправедливости.

Царица дарила своему другу иконки, ладанки, вышитые ею самой рубашки, а от него получала пасхальные яйца, освященные куличи и поздравительные телеграммы, в которых всегда были добрые пожелания и христианские напутствия.

| |

Писатель Игорь Евсин о скорбном пути святой Царской семьи и пророчествах ее Друга, старца Григория Распутина.
Юлия Александровна фон Ден, ближайшая подруга св. Царицы Александры Феодоровны вспоминала, как однажды старец Григорий сказал пророческие слова о Царской Семье: «Волей или неволей они приедут в Тобольск и, прежде чем умереть, увидят мою родную деревню».
Это пророчество полностью сбылось. Как известно после революции Царская семья была арестована, а впоследствии выслана в Тобольск. По дороге Царица-мученица написала Анне Вырубовой письмо, в котором говорится: «Нам не говорят, куда мы едем… и на какой срок, но мы думаем, это туда, куда ты недавно ездила /родина Распутина, с. Покровское/. Святой /свт. Иоанн Тобольский/ зовет нас туда и наш Друг /старец Григорий, к тому времени мученически убиенный/. Не удивительно, что мы именно здесь». Почему святая Царица не удивлялась, прибыв на родину Распутина мы скажем попозже, а пока обратимся к дневнику обер-гофмейстеринаы Е. А. Нарышкиной, в котором есть такая запись: «Выяснилось окончательно: их везут в Тобольск Государь очень побледнел и похудел. Императрица владеет собой и продолжает надеяться! Несмотря ни на что, рада ехать в домашнюю сферу «их дорогого Друга». И Аня - святая, перед которой следует преклониться. Ничего не изменилось в ее менталитете. Какое испытание, и какое унижение! А они все переносят со стойкостью и кротостью святых»
А теперь обратимся к мемуарам учителя Царских детей Пьера Жильяра: «Выехав 14-го августа в 6 часов утра, 17-го вечером мы прибыли в Тюмень - на станцию железной дороги, наиболее приближенную к Тобольску. Через несколько часов после этого мы грузились на пароход «Русь». На другой день мы плыли мимо деревни - места рождения Распутина, и Семья, собравшаяся на мостике, могла созерцать дом старца, который ярко выделялся посреди изб. Это событие не было для них неожиданностью, так как Распутин это предсказал, и это стечение обстоятельств, казалось, еще раз подтверждало его пророческие слова».
Вот почему для святой мученицы Александры Феодоровны не было удивительно, что их привезли на родину старца Григория.
Камердинер Николай Волков вспоминал: «Мы ехали на пароходе в Тобольск и, когда проезжали мимо села Покровского, Она, /Царица/ глядя в окно, сказала мне: «Вот здесь Григорий Ефимович жил. В этой реке он рыбу ловил и Нам иногда в Царское привозил».
Это событие отмечено и Царем мучеником Николаем II в дневнике от 6 августа 1917 г.: «Вчера перед обедом проходили /на пароходе/ мимо села Покровского - родина Григория». А вот его же запись от 14 апреля 1918 г., когда Царскую Семью переправляли из Тобольска в Екатеринбург на лошадях «В с. Покровском была перепряжка, долго стояли как раз против дома Григория и видели всю его семью, глядевшую в окна».
Таким образом, Царь и Царица воочию убедились в истинности пророчеств старца Григория об их судьбе. Они окончательно поняли, что сбудется его пророчество и о том, что все они после его гибели будут убиты: «Русской земли Царь, - писал старец Григорий в свое письме к Государю Императору Николаю II, - когда ты услышишь звон колоколов, сообщающий тебе о смерти Григория, то знай: если убийство совершили твои родственники, то ни один из твоей семьи, т. е. детей и родных не проживёт дольше двух лет. Их убьют….».
Мало того, Григорий Распутин, как истинный пророк знал и об оклеветании темными силами в России памяти святой Царской Семьи. Всего за несколько лет до ее мученической кончины Распутин писал: «…Опять я его (царевича Алексея) спас, я не знаю, сколько раз еще спасу я его для хищников. Всякий раз, как я обнимаю царя и матушку, и девочек, и царевича, я содрогаюсь от ужаса, будто я обнимаю мертвецов… И тогда я молюсь за этих людей, ибо они на Руси более всех нуждаются. И я молю за все семейство Романовых, ПОТОМУ ЧТО НА НИХ ПАДЕТ ТЕНЬ ДОЛГА И ЗАТМЕНИЯ».
И действительно, как сказано в одном из моих стихотворений, наш народ:
«Долго, слепо верил
Наветам, лжи и клевете.
Лишь Божьей милостью узрели
Царя в святой мы чистоте».
Скажем еще, что Царь и Царица, зная о своей гибели, носили в своем сердце и утешительное слово, которое передал старец Григорий их сыну, св. царевичу Алексию: «Дорогой мой маленькой! Посмотри-ка на Боженьку! Какие у Него раночки. Он одно время терпел, а потом стал силен и всемогущ – так и ты, дорогой, так и ты будешь весел, и будем вместе жить и погостить». Как предсказал старец Григорий – так и сбылось. Вместе с Царской Семьей он жил в земной жизни, творя одно только добро, но претерпевая за это одни только поношения и клевету. А Царская Семья, так же как и Распутин была ритуально убита.
Их гибель разительно похожа с самого начала – убийство старца и царственной семьи происходило в подвале. Потом к месту убийства была подброшена собака, потом сожгли их окровавленные одежды. Как в одном, так и в другом случае было перезахоронение и сожжение тел. Но главное заключается в том, что на небе они по пророчеству старца Григория увиделись, встретились в веселии, то есть в Царствии Божием. «Вместе жить и погостить» – это сказано об общности их как земной, так и небесной судьбы. Погостив на земле, они вечно стали вместе жить на небесах и вместе молиться о спасении России.
Потому, почитая святыми царственных учеников, мы должны почитать и старца Григория - молитвеника за Царскую семью и за Россию. И необходимо канонизировать пророка и чудотворца, человека Божия, мученика Григория Распутина-Нового. Как говорил праведный старец протоиерей Николай Гурьянов: «Мы и так уже опоздали. Россия несёт за Григория епитимью. Надо скорее очистить Григория и всё наше русское от неправды…».

Излюбленным местом отдыха Царской Семьи был Крым. Туда Она не раз приглашали Своего Друга. В первый раз это произошло в ноябре 1911 г., вскоре после освящения нового Ливадийского Дворца. Государь, рассказывал Григорий Ефимович, водил его всюду, показывал каждую комнату. Затем они вышли на балкон, где долго любовались на море и небо.
Приезжал Г.Е. Распутин в Крым и впоследствии: в марте 1912 г., сентябре-октябре 1913 г. В последний раз он побывал там в мае 1914 г. Тогда же Царская Семья также в последний раз отдыхала в любимой Ею Ливадии.


Гостиницы в Ялте, в которых обычно останавливался Г.Е. Распутин. Предоставлено Станиславом Моисеевым (Ялта).

Г.Е. Распутин на вершине горы Ай-Петри близ Ялты, в Крыму. Фото М.Е. Головиной. Ноябрь 1911 г.

Имеется еще одна известная фотография Г.Е. Распутина, сделанная в Крыму. Благодаря недавней публикации нами воспоминаний М.Е. Головиной теперь известно, что она сделана ею на горе Ай-Петри (Святой Петр) по пути в Балаклавский Свято-Георгиевский монастырь, основанный греками в IX в., со времен Императора Александра I пользовавшийся вниманием Русских Государей. Бывали там и Царственные Мученики.
Однако датировка снимка в мемуарах М.Е. Головиной (1913 г.) ошибочна, тем более, что, если учитывать последовательность событий в тех же воспоминаниях, то эта совместная поездка имела место вскоре после возвращения Г.Е. Распутина из паломничества в Святую Землю. Таким образом, верная датировка снимка - ноябрь 1911 г.



Ай-Петри.

Г.Е. Распутин с М.Е. Головиной (слева) и С.Л. Волынской (?). Гурзуф. 1911 г. Фото А.А. Вырубовой (?).

Не так давно исследователям жизни Г.Е. Распутина стала известна еще одна фотография старца, связанная с Крымом. На ней он запечатлен у известного фонтана «Ночь» работы немецкого архитектора Бергера. В 1898 г. его приобрел на Венской всемiрной выставке промышленник П.И. Губонин, установив его в центре Гурзуфского парка.

Фонтан «Ночь» в Гурзуфе.
Слева от Г.Е. Распутина на снимке - М.Е. Головина, справа, как полагают некоторые исследователи (Anastasiya Rahlis), - С.Л. Волынская. Не исключено, что фотографировала А.А. Вырубова. Из воспоминаний той же М.Е. Головиной мы знаем, что в ноябре 1911 г. Григория Ефимовича в поездке по Крыму вместе с ней сопровождала А.А. Вырубова.
Возможно, именно тогда (учитывая некоторые особенности облика старца) был сделан еще один крымский снимок: А.А. Вырубова с Г.Е. Распутиным и Т.А. Родзянко (атрибуция Anastasiya Rahlis). Если это так, то фотографировала, возможно, М.Е. Головина.

Г.Е. Распутин с А.А. Вырубовой (слева) и Т.А. Родзянко (?).Гурзуф. 1911 г. (?). Фото М.Е. Головиной (?).
Тамара Антоновна Родзянко (1881†14.3.1938), урожденная Новосильцева, дочь генерала, была замужем за Павлом Павловичем Родзянко (1990†1965), племянником председателя Государственной думы. Современники называли ее «музыкальной романической барышней». Одно время она жила в Ялте. (Возможно, именно там в один из приездов Г.Е. Распутина в Крым и сделан этот снимок.) Участвовавший в гражданской войне П.П. Родзянко, полковник русской и британской армий, сумел вместе с детьми (Тамарой и Павлом) выбраться в Англию. Его супруга осталась в Советской России. Жила в Куйбышеве (Самаре), где была арестована и расстреляна.

Дом А.А. Вырубовой в Царском Селе. Дореволюционный снимок.
Гораздо чаще, нежели в Александровском Дворце, Г.Е. Распутин встречался с Царской Семьей в небольшом домике А.А. Вырубовой (1884†1964), дочери главноуправляющего Собственной ЕИВ канцелярией А.С. Танеева, личной подруги Императрицы Александры Феодоровны и одной из самых преданных духовных дочерей старца.
Дом Анны Александровны находился буквально в нескольких шагах от Дворца, на углу улиц Церковной и Средней. В маленьком Анином домике Государыня встречалась не только с самим Григорием Ефимовичем, но и его ближайшими духовными друзьями, среди которых было немало молодых архиереев. Кроме уже упоминавшегося епископа Исидора (Колоколова), это были епископ Кронштадтский Мелхиседек (Паевский, 1878†1931) и епископ Горийский Антоний (Гиоргадзе, 1866†1918). Оба, так или иначе, были связаны с Грузией. Первого из Тифлиса привез митрополит Питирим (Окнов), второй был не только сам грузином по происхождению, но занимал там должность викарного епископа.
Оба знали Г.Е. Распутина давно, еще со времен его странствий. Епископ Мелхиседек, выпускник Казанской Духовной академии (1904), в 1905-1907 гг. был настоятелем Богоявленского Братского монастыря в Могилеве, в котором пребывала одна из особо чтимых Царственными Мучениками в последние годы Их земной жизни святынь - Могилевская Братская икона Божией Матери, перед которой, по свидетельству Государыни, Г.Е. Распутин «много лет тому назад во время своих странствий по России… молился».
Состоя 1914-1916 гг. ректором Тифлисской Духовной семинарии, он снискал горячую любовь воспитанников, несмотря на неприятности от гражданских властей, предоставив семинаристам возможность совершать богослужение на грузинском языке. 8 сентября 1916 г. архимандрита Мелхиседека в столичном Казанском соборе хиротонисали во епископа Кронштадтского, викария Петроградской епархии.

Владыка Мелхиседек (Паевский).
«Здесь сейчас, - сообщала Государыня Императору в письме 28 сентября 1916 г., - замечательный молодой, только что посвященный епископ Мельхиседек […] Когда он служит, то церковь бывает битком набита - очень “возвышенный” - (это будущий митрополит); вообрази, он долго был настоятелем Братского монастыря в Могилеве и боготворит и страшно чтит тамошний чудотворный образ Богоматери, который Мы с Тобой постоянно посещаем. […]
Мне в пятницу предстоит познакомиться с Мельхиседеком в ее [А.А. Вырубовой] доме, и Наш Друг будет там, - они говорят, что его беседа чудесна, она прекрасно действует, - он превосходно говорит и помогает душе на время подняться над земными печалями, но Я хочу, чтоб и Ты был здесь, чтоб пережить это вместе со Мной».
Через несколько дней Царица так изложила Свои впечатления от встречи: «так хорошо и спокойно побеседовали, такое мирное, гармоничное настроение!» В ноябре 1916 г. епископ Мелхиседек участвовал в закладке храма Преподобного Серафима Саровского при лазарете А.А. Вырубовой, где полтора месяца спустя будет погребено тело убиенного Царского Друга. Что до Царицы, то Она и после переворота продолжала интересоваться судьбой Владыки, о чем свидетельствуют ее письма из Тобольска А.А. Вырубовой.
При временщиках Преосвященный Мелхиседек был назначен епископом Ладожским, викарием Петроградской епархии. После большевицкого переворота его перевели в Белоруссию. С 1919 г. он епископ Минский и Туровский. 17 мая 1931 г. его вызвали в Москву, назначив членом Синода. Скончался Владыка в храме у престола, облачаясь перед службой.

Могила архиепископ Мелхиседека на Преображенском кладбище в Москве.
Епископ Антоний (Гиоградзе), происходивший из семьи простого псаломщика, в 1907 г. окончил Петербургскую Духовную академию и, видимо, уже с тех пор знал Григория Ефимовича. 15 января 1912 г. в Троицком соборе Александро-Невской Лавры его хиротонисали во епископа Горийского, викария Мцхетско-Карталинской епархии, по должности являвшимися помощниками Экзархов по управлению епархией. «…чарующее впечатление, - описывала Императрица в письме от 21 сентября 1916 г. Свои чувства от общения с Владыкой, - милая грузинская интонация в голосе, - он знает Нашего Друга дольше, нежели Мы…»

Фрагмент фотографии участников Собора Грузинской Православной Церкви 8-17 сентября 1917 г. Слева направо: викарный епископ Алавердский Пирр (Окропиридзе, 1874†1922), в сане митрополита зверски убитый в Алавердском монастыре; викарный епископ Гурийско-Мингрельский Леонид (Окроперидзе, 1860†1921), с 1918 г. Грузинский Католикос, скончался во время эпидемии холеры; епископ Полоцкий и Витебский Кирион (Садзаглишвили, 1855†1918), избранный на Соборе 1917 г. Католикосом, найден убитым в своей келлии в Марткопском монастыре; викарный епископ Горийский Антоний (Гиоргадзе).

После революции епископ Антоний был одним из сторонников автокефалии Грузинской Православной Церкви. В сентябре 1917 г. его назначили на Кутаисско-Гаенатскую кафедру, возведя в сан митрополита. Через год он был отравлен (по одной из версий, своим зятем). При большом стечении народа Владыку погребли в Кутаисском кафедральном соборе. Могла его не сохранилась.

Даже профессиональные «борцы с самодержавием» не могли не считаться с Дружбой Царской Семьи и Г.Е. Распутина. В качестве примера приводим две открытки выделки местечкового художника Я.Я. Рысса из целого вала подобного рода рисунков, обрушившихся на голову столичного обывателя.

Дивный и Светлый Юноша…
Как не было такого Царя и не будет…
Великий Самодержавец…
Кедр Ливанский…

Простые безхитростные слова старца Григория о Царевиче, пробивающие, однако (если быть честными, конечно), мощную коросту нашего равнодушия. Да и как иначе, ведь источником их было любящее сердце!

Алексея очень в душе имею…

Григорий Распутин. Государственный архив Российской Федерации.
«Её Величество была убеждена, - писала о Государыне Её подруга Ю.А. Ден, - что Распутин наделён даром исцелять больных. Она верила, что существуют такие люди, которым этот дар ниспослан Свыше, и что Распутин - один из них. Когда Ее уговаривали обратиться к помощи самых знаменитых докторов, Её Величество неизменно отвечала: “Я верю в Распутина”».
И вера Государыни не была посрамлена!.. «Наследник, - свидетельствовала А.А. Вырубова, - во время Своей болезни утверждал Матери и мне, что Григорий Ефимович входит к Нему в детскую, крестит Его “и тогда Мне лучше”».
В своих воспоминаниях Анна Александровна упоминала о предсказании Григория Ефимовича о том, что с 12-ти лет, то есть с 1916 года, Царевич «начнет поправляться и впоследствии совсем окрепнет». Более подробно А.А. Вырубова рассказала об этом в интервью американской журналистке Рите Чайлд Дорр летом 1917 г.: «“Когда Ребёнку исполнится двенадцать лет, - сказал нам Распутин, - Он начнёт поправляться. Потом Его здоровье будет постоянно улучшаться, и когда Он станет взрослым, Он будет здоров, как любой другой молодой мужчина Его возраста”. И очень скоро после того, как Мальчику исполнилось двенадцать, Он на самом деле начал поправляться».

Дом для почетных гостей в Верхотурском монастыре, в который в 1917 г. должен был приехать Царевич Алексий с Г.Е. Распутиным. Верхотурский Государственный историко-архитектурный музей-заповедник.Предоставлено архимандритом Тихоном (Затёкиным).
Лейб-медик профессор С.П. Федоров рассказывал о времени вскоре после убийства старца: «…Матрос Деревенько однажды приносит Наследнику просфору и говорит: “Я в церкви молился за Вас; и Вы помолитесь святым, чтобы они помогли Вам скорее выздороветь!” А Наследник отвечает ему: “Нет теперь больше святых!.. Был святой - Григорий Ефимович, но его убили. Теперь и лечат Меня, и молятся, а пользы нет. А он, бывало, принесет Мне яблоко, погладит Меня по больному месту, и Мне сразу становится легче”…»

М.В. Нестеров. Праведный Симеон Верхотурский. Бумага, гуашь. 1906 г. Нижегородский художественный музей. Этот эскиз, представленный на проходившей в январе 1907 г. в Петербурге выставке работ художника, был приобретен Императрицей Александрой Феодоровной. В Царское Село его лично доставил автор.
Для исцеления Царевича Алексия Николаевича, по совету Г.Е. Распутина, незадолго до начала Великой войны было решено возвести 12 храмов. Один из них был построен и освящен 18 октября 1912 г. в селе Погребя, на левом берегу Днестра.

Такой должна стать церковь в селе Погребя, построенная некогда по благословению Г.Е. Распутина для исцеления Наследника Всероссийского Престола - Цесаревича Алексия Николаевича.
Свято-Алексиевская церковь простояла до 1944 г., когда сильно пострадала во время боев. Недавно, по инициативе местного предпринимателя и с благословения митрополита Кишиневского и всея Молдовы Владимiра, было решено восстановить разрушенный храм, назвав его в честь Святых Царственных Мучеников. 3 октября 2013 г. состоялось освящение фундамента с участием благочинных из Криулян и Дубоссар. Хотя церковь находится в селе, расположенном на левом берегу Днестра, административно оно относится не к Приднестровской республике, а к Молдавии.

Последние фотографии Царевича. Тобольск. «Дом свободы». Май 1918 г. Пароход «Русь» 7 мая 1918 г. Автор съемки - Ч.С. Гиббс, учитель Алексея Николаевича. Предоставлено К.А. Протопоповым (Москва).
"Дорогой мой Маленькой! Посмотри-ка на Боженьку, какие у Него раночки. Он одно время терпел, а потом стал так силен и всемогущен - так и Ты, Дорогой, так и Ты будешь..."

Эту и другие публикации читайте в блоге С. В. Фомина "Царский Друг"

Posts from This Journal by “Царский друг” Tag

• «Поздравил Государя с днем ангела...» Собственноручное письмо старца и царедворца Григория Распутина

  Игорь Токарев Григорий Распутин. Скорбное предчувствие 2016 Масло, Холст Собственноручное письмо старца и царедворца…

• УБИЙСТВО Г.Е. РАСПУТИНА: ВЕЛИКОКНЯЖЕСКИЙ СГОВОР (postscriptum 4) (начало публикации см. здесь) Князь В.П. Палей. 1916 г. Сводный брат…

• УБИЙСТВО Г.Е. РАСПУТИНА: ВЕЛИКОКНЯЖЕСКИЙ СГОВОР (Продолжение)

  УБИЙСТВО Г.Е. РАСПУТИНА: ВЕЛИКОКНЯЖЕСКИЙ СГОВОР (postscriptum 3) (начало публикации см. здесь) Княгиня О.В. Палей в эмиграции…

• УБИЙСТВО Г. Е. РАСПУТИНА: ВЕЛИКОКНЯЖЕСКИЙ СГОВОР (Продолжение)

  УБИЙСТВО Г.Е. РАСПУТИНА: ВЕЛИКОКНЯЖЕСКИЙ СГОВОР (postscriptum 2) (начало публикации см. здесь) Мачеха Ольга Валерьяновна в русском…

Историю жизни Распутина невозможно понять без знания тех особых взаимоотношений, которые сложились между ним и царской семьей. В течение более десяти лет Григорий Распутин был для царской семьи одним из самых близких людей. И царь, и царица, и царские дети, безусловно, любили его и верили ему.

Конец XIX - начало XX века характеризовались глубоким духовным кризисом вследствие отказа от российских духовных ценностей, традиций и идеалов, перехода значительной части образованного общества на основы существования по западной шкале координат. Царь, по своему положению являвшийся верховным хранителем народных основ, традиций и идеалов, ощущал трагический исход этого кризиса и очень нуждался в людях, которые были бы близки ему духовно. В этом и заключалась главная причина сближения царской четы и Григория Распутина. Тяга царя и царицы к Распутину носила глубоко духовный характер, в нем они видели старца, продолжающего традиции Святой Руси, умудренного духовным опытом, духовно настроенного, способного дать добрый совет. И вместе с этим они видели в нем настоящего русского крестьянина - представителя самого многочисленного сословия России, с развитым чувством здравого смысла, народного понимания полезности своей житейской интуиции, твердо знавшего что хорошо, а что плохо, где свои, а где чужие.

«Я люблю народ, крестьян. Вот Распутин действительно из народа», - говорила царица, а царь считал, что Григорий - «хороший, простой, религиозный русский человек. В минуты сомнения и душевной тревоги я люблю с ним беседовать, и после такой беседы мне всегда на душе делается легко и спокойно». Эту мысль он неоднократно повторяет в переписке и в беседах (Наумов, 1995, с. 244).

Царь с царицей уважительно называли Распутина «наш друг» или «Григорий», а Распутин их «Папой и мамой», вкладывая в этот смысл «отец и мать народа». Беседовали друг с другом только на «ты».

В жизни царской семьи Распутин играл такую же роль, как святой Иоанн Кронштадтский. Они часто обращались к нему с просьбой помолиться. Распутин обладал необъяснимой властью над Царевичем Алексеем. При малейшем его недомогании призывали старца. Иногда хватало даже одного короткого телефонного разговора, чтобы добиться устранения того или иного недуга.

«Наследник жив, покуда жив я!» - Такой ультиматум ставил он своим «августейшим патронам», как бы подстраховываясь, на случай смены безмерного уважения и благоволения к нему, на немилость. (Сборник исторических материалов, т.1, с. 263).

Вполне естественно, что после этих слов Александра Федоровна, повинуясь своим материнским инстинктам, в буквальном смысле молилась на «старца». Безоговорочно поверив в то, что Распутин послан царской семье Богом для того, чтобы оберегать династию, в то, что его устами глаголи истина, царице не составило большого труда убедить в этом супруга.

Письма царицы супругу наполнены глубочайшей верой в Григория Распутина: «Да, одни молитвы и беззаветная вера в Божью милость, - пишет она, - дают человеку силу все переносить. И наш друг поможет нести твой тяжелый крест и великую ответственность» (Покровский, 1923, т.4, с. 52).

Безусловно, царь прислушивался к советам Григория Распутина. Из царской переписки видно, что царь с вниманием выслушивал предложения Распутина и нередко принимал их. Особенно это касалось кандидатур на посты руководителей Святейшего Синода и передвижения епископов в различные епархии, хотя на последнем этапе своей жизни Григорий принимает участие и в подборе кандидатур на посты министров и губернаторов.

При безграничном доверии царя, мнение Распутина по тем или иным политическим и государственным вопросам учитывалось практически безоговорочно. Например, одного его слова было достаточно, чтобы кабинет министров пополнился доселе никому неизвестным человеком.

Все эти назначения проходили в большинстве случаев спонтанно. Арон Симанович в своих воспоминаниях описывал одно из них, при коем сам присутствовал: «Часто случалось, что царь телефонировал Распутину, требуя немедленно указать кандидата для какого либо освобождающегося поста министра. В таких случаях Распутин просил царя обождать несколько минут. Возвращаясь к нам, он требовал назвать необходимого кандидата…» (Симанович А.).

В последние годы правления Николая II все труднее было найти подходящего человека на какую-то должность, потому что люди элементарно боялись. Боялись того, что, прослужив некоторое время на высокопоставленной должности, они не просто попадут под волну недоверия и будут смещены с этого поста, но и попадут в немилость государя, и после этого ни о каких высоких должностях для них не могло быть и речи.

Е.Д. Черменский считал иначе. Он находит версию о значении воли Распутина при принятии государственных решений несостоятельной. Черменский утверждает, что пожелания Распутина просто полностью совпадали с мнением Николая II, и назначения министров производились только в соответствии с собственными решениями царя, принимавшимися самостоятельно. Эхом этих решений, возникающим в письменных источниках порой раньше, чем породивший его голос, служил Распутин. Сам он не мог играть в политике ту огромную роль, которая ему отводится, хотя бы вследствие своей «феноменальной необразованности» (Черменский, 1986, с.91).

Но вот какой наблюдается парадокс: царь, веривший в то, что Распутин послан ему небом, дабы защищать его и всю царскую семью и помогать ему самому советами от лицо господа бога, должен был бы безмолвно вслушиваться в каждое его слово, принимать его речь как истину, как пророчество, ибо устами его говорит сам бог, внимал его советам лишь в делах назначений или в делах меньшего масштаба. В серьезных же вещах он почти все и всегда делал по-своему.

У Григория Ефимовича были свои позиции практически во всех политических вопросах. Но они далеко не всегда совпадали с позициями государя и тот, не смотря на то, что Распутин в его глазах был «человеком божьим», не собирался их менять. Вопреки советам и даже мольбам «старца», вопреки письмам царицы Николай делал по-своему. Бывали также случаи, когда он просто не посвящал ни свою супругу, ни «чудотворца» в свои планы, и о том или ином его действии они узнавали уже из газет.

Распутин был резко против «бессмысленного кровопролития» Первой Мировой Войны. Как ни старался он царя заключить мир с Германией, на каких бы то ни было условиях, царь стоял на своем.

То же касается и крестьянского вопроса. Все попытки Распутина втолковать царю то, что крестьяне оставались самой бесправной категорией населения были тщетны. По его мнению, после проведенной в 1861 году реформы, крестьянам стало жить еще хуже чем при помещиках, так как земли у них стало меньше и отошло то, пусть даже скудное, но обеспечение, которое у них было во времена крепостничества. Он хотел убедить царя отдать крестьянам казенные и монастырские земли, но царь снова не согласился с ним.

В самом начале Первой Мировой Войны верховным главнокомандующим российской армии был великий князь Николай Николаевич. Однажды Распутин приехал к царю и поведал ему, что у него был сон, из которого следует, что через три дня Николай Николаевич пришлет известие о том, что в армии не хватает продовольствия, но верить ему не стоит, потому что этим известием он лишь пытается посеять панику и страх и тем самым заставить Николая II отречься от престола в его пользу.

В итоге этой встречи великий князь Николай Николаевич был сослан на Кавказ, а царь взял на себя командование всеми военными действиями.

Отсутствие единого мнения в научной литературе обусловлено разнообразием взглядов на одну и ту же проблему, присутствующую в исторических источниках, которыми располагают ученые на сегодняшний день. Это чаще всего свидетельства близких царю людей, занимавших государственные и придворные должности при нем, а также дневники и переписка.

Приведем здесь некоторые мнения о посредничестве императрицы между государем и Распутиным. Так, решающим считал влияние императрицы адмирал Бубнов. Того же мнения придерживался и Врангель (отец белого генерала П.Н. Врангеля): «Государством правила его (царя) жена, а ею правил Распутин. Распутин внушал, царица приказывала, царь слушался». Подтверждением схемы, предложенной Аврехом, является также реплика известного либерального историка и кадетского политика А. Кизеветтера: «…в полной мере … подтверждают (письма), что Александра играла решающую роль в установлении курса внутренней политики и в деле правительственных назначений» .

Не может согласиться с влиянием Распутина через императрицу дворцовый комендант Воейков: «Можно думать, что государыня под влиянием Распутина распоряжалась всеми назначениями и разрешала важные государственные вопросы. На самом же деле это было далеко не так, если судить по результатам, число лиц, кандидатуры которых поддерживала императрица, было прямо ничтожно». Молва, «будто бы Распутин проводит назначения через Царское Село», так же беспочвенна: «фактически всё сводилось к его личным отношениям с министрами, ничего общего с императрицей не имевшим».

Встают на защиту царя другие его приближенные. Флигель-адъютант царя Мордвинов пишет: «Он (царь) соглашался только с теми мнениями, которые не противоречили его собственным». Правда, мнения часто совпадали, но это были именно совпадения, а не подчиненность.

Есть также мнение Гурко: «Расстаться с ней [императрицей Александрой Федоровной -- А.Д.] он и мысли не допускал, а потому молча, порой стиснув зубы, выносил ее гнет, выйти из-под которого он, однако, неоднократно стремился».

О непосредственном влиянии Распутина Морис Палеолог, французский посол в России, говорит следующее: «Имеет ли Распутин такую же власть над императором, как над императрицей? Нет, и разница ощутительна», особенно тогда, когда «старец» вмешивается в политику. Тогда Николай II облекается в молчание и осторожность, он избегает затруднительных вопросов; он откладывает решительные ответы, во всяком случае, он подчиняется после большой внутренней борьбы, в которой его прирожденный ум часто одерживает верх».

В своих исследованиях историки опираются не только на свидетельства современников и анализ известных фактов. Решающую роль играют материалы переписки Николая II и его жены. Приведем здесь некоторые письма императрицы своему супругу.

«Держи эту бумагу перед собой… Вели ему [Протопопову -- А.Д.] больше слушаться нашего Друга».

«Мой милый!.. Я, может быть, недостаточно умна, но у меня сильно развито чувство, а оно часто помогает больше, чем ум. Не сменяй никого до нашей встречи, давай спокойно всё обсудим вместе».

Летом 1916 г. Александра Федоровна пишет мужу в Ставку: «А сейчас Он [Распутин -- А.Д.] считает, что было бы целесообразно не слишком настойчиво наступать на западном участке фронта…»

На материалах этой переписки очень хорошо обосновывается гипотеза об опосредованном воздействии Распутина на государственные дела, которое оказывалось сначала на императрицу, а через нее -- на царя.

Сохранились также некоторые письма Распутина к самому Николаю II: «Твердость стопа Божия против немцев не наступайте держись румынского фронта оттуда слава воссияет Господь укрепит оружие молюсь горячо Григорий» и «Очень коротко и ласково беседовал с Калининым умоляет чтоб ему никто не мешал также контрразведка пущай ведет свое дело ласково беседовали об узнике по христиански… дай власть одному чтобы работал разумом Григорий».

Сказать, что Распутин ведал абсолютно всеми делами в государстве, было бы все равно, что солгать. Да, влияние его на всю царскую семью было огромно, да, по его указке назначались почти все министры и высокопоставленные чиновники с 1902 года по 1916, но слушал его далеко не всегда, и поэтому ему приходилось прибегать к каким-то другим мерам, помимо немногосложных телеграмм и разговоров.

По приказу царской семьи за Распутиным было установлено наблюдение царской охранки. Белецкий, директор департамента полиции, отмечал в своих записках, что в конце 1913 года, наблюдая за перепиской приближенных к Распутину лиц, заметили среди них письмо одного из Петроградских гипнотизеров, в котором было абсолютно четкое указание на то, что «чудотворец» брал у него уроки гипноза.

Этим же можно объяснить притягательность его глаз для всех окружающих. Все люди, знакомые с ним лично, неизменно выделяли его глаза. Они всегда производили неизгладимое впечатление. Елена Джанумова так писала о нем в своем дневнике: «Ну и глаза у него! Долго выдерживать его взгляд невозможно. Что-то тяжелое в нем есть, как будто материальное давление вы чувствуете, хотя глаза его часто светятся добротой, но какими жестокими они могут иногда быть и как страшны в гневе…»

О другом же способе его влияния на царя высказывает свое предположение Владимир Митрофанович Пуришкевич в своем дневнике: «Зачем ты, Феликс, - сказал Распутин Юсупову - не бываешь у Бадмаева? Нужный он человек… Даст он тебе махонькую рюмочку настоечки, попьешь ты этой настоечки в час, когда на душе у тебя смутно, и сразу тебе все пустяком покажется, и сам сделаешься такой добренький, такой глупенький и будет тебе все равным-равно» Есть все основания полагать, что именно этой «настоечкой» угощал он императора. Подтверждения, пусть даже и косвенные можно найти в воспоминаниях его личного секретаря. Перед тем как рассказать об обмане, который готовил великий князь Николай Николаевич, Распутин налил себе и царю мадеры, своего любимого напитка, и велел царю пить из своего стакана, а сам пил из царского. После этого он смешал остатки вина из обоих стаканов и велел Николаю выпить его. И только после всех этих «мистических» приготовлений он поведал ему о своем видении. Через несколько дней после этого, великому князю был подан поезд, который должен был доставить его на Кавказ.

Каким бы то ни было образом, но Распутин за очень короткий срок обрел над царской четой почти безграничную власть, но, тем не менее, в какие-то моменты царь ускользал от его влияния и принимал решения самостоятельно, вопреки наставлениям «старца» и Александры Федоровны.