Идею формирования постоянного военно-морского объединения НАТО в Черном море предложила Румыния в начале 2016 года — для противодействия усилению РФ. Именно в это время российская группировка ВКС и ВМФ достигла заметного успеха , а в Вашингтоне и Брюсселе ощутили резкое разочарование от того, что НАТО не может больше ни безраздельно властвовать в Средиземноморье, ни изолировать растущий Черноморский флот РФ.
Единственный выход видится в перегруппировке сил и средств.
21 апреля российский постпред при НАТО Александр Грушко заявил: "Болгария, Румыния, Турция являются морскими державами, и у них есть флоты, которые находятся в Черном море. Складывай их в группировку, не складывай — это дело военных… Принципиально важно — режим Конвенции Монтре должен оставаться незыблемым, это одно из ключевых международных соглашений, которое обеспечивает региональную стабильность и безопасность".
Проект новой флотилии альянса угрожает безопасности причерноморских государств в большей степени, нежели надуманная агрессивность РФ. В ответ на формирование постоянного объединения ВМС НАТО вблизи российских границ Москва вынуждена будет принять компенсационные меры (военного характера).
Чего же добиваются Вашингтон и Брюссель?
Вероятно, решение о создании черноморской флотилии утвердят на июльском саммите НАТО в Варшаве. Новая флотилия ВМС может структурно напоминать временные корабельные группировки альянса (согласно Конвенции Монтре 1936 года, боевые корабли нечерноморских государств имеют право находиться в акватории Черного моря не более 21 дня).
Принципиальная задача — не простое сложение ВМС причерноморских государств — членов альянса, а взаимодействие на постоянной основе, то есть значительное повышение боевой эффективности сил и средств. Не секрет, что ранее военно-морские учения НАТО в Черном море носили ритуальный характер.
Гуще трава — легче косить
Агрессивные политические инстинкты руководства альянса постоянно диктуют движение на восток. 21 апреля фрегат ВМС Канады HMCS Fredericton покинул акваторию Черного моря после совместных учений с кораблями ВМС Болгарии, Румынии и Турции (решали задачи противовоздушной обороны, боролись с подводными лодками). После начала кризиса на востоке Украины в Черном море регулярно находятся корабли ВМС США и других нечерноморских стран НАТО.
Однако в силу ограничений Конвенции Монтре боевые корабли США и основные силы ВМС альянса не могут длительное время находиться в акватории Черного моря, проводить боевое слаживание, масштабные маневры, обстоятельно осваивать этот потенциальный театр военных действий.
Получив недавно жесткие знаки внимания Минобороны РФ на Черном море и , Пентагон теперь еще активнее подталкивает в первые ряды противостояния с Россией младших партнеров по НАТО.
США даже призвали Россию пересмотреть запрет меджлиса крымских . По мнению Госдепартамента, закрытие меджлиса "противоречит базовым демократическим ценностям" (ранее Минюст РФ приостановил деятельность "Меджлиса крымско-татарского народа" как экстремистскую). Вероятно, меджлис необходим для поддержки ВМС альянса с крымского берега.
Между тем официальный Киев поддержал румынский план создания Черноморской флотилии НАТО и готов присоединиться к ней всеми немногими силами и средствами.
Результат черноморских маневров альянса вполне предсказуем. "Гуще трава — легче косить": радиолокационная заметность большой группы кораблей значительно выше, чем у отдельного эсминца типа Donald Cook. При любом количестве целей точку в серьезном конфликте поставит технологическое превосходство ракетного оружия России.
Флотилия БРУТ
Разношерстный боевой состав ВМС Болгарии, Румынии, Турции (вероятно, Украина займет свое место в символичной аббревиатуре) интересен для анализа и сравнения.
Полдюжины фрегатов и корветов ВМС Болгарии фактически остаются малыми противолодочными кораблями (МПК) советской постройки и не имеют ударных ракетных комплексов. Два десятка кораблей боевой поддержки (тральщиков и минных заградителей) также погоды в Черном море не делают. Из ударных кораблей с развитыми средствами ПВО имеется лишь фрегат класса Wielingen бельгийской постройки. Узкая специфика ВМС Болгарии была заметна и на фоне совместных учений ВМС НАТО "Бриз-2015". Тогда задействовали 30 кораблей и судов обеспечения, 1700 военнослужащих. В среднем получается 60 человек в одном экипаже, и это экипажи морского тральщика (буксира), мелочь. Стоит ли обращать внимание на мышиную возню?
ВМС Румынии включают флотилию фрегатов, речную флотилию, три дивизиона боевых кораблей и катеров (патрульных кораблей, ракетных корветов, тральщиков и минных заградителей) и более адаптированы к потребностям НАТО. Однако и румынские корабли оснащены оружием преимущественно советского производства. В боевом составе — один эсминец, шесть корветов, шесть ракетных и торпедных катеров, один минный заградитель и четыре тральщика.
ВМС Турции наиболее значительны и боеспособны. Традиции турецкого флота заложены в XIV веке. Главная ударная сила — более 20 фрегатов и корветов. Подводные силы ВМС Турции представлены 14 дизельными подводными лодками немецкого производства. Морская авиация — 10 базовых испанских патрульных самолетов CN-235М, 24 противолодочных вертолета S-70В, 29 многоцелевых и транспортных вертолетов и 9 транспортных самолетов. В составе ВМС имеется одна бригада морской пехоты и два отряда морского спецназа. ВМС Турции организационно разделены на Северную и Южную военно-морские зоны. Главный штаб размещается в Анкаре. Основные военно-морские базы на Черном море — Синоп и Самсун. Всего в ВМС служат около 50 тысяч человек.
Возможно, в этом контексте ВМС Украины упоминать преждевременно, и все же Украина в декабре 2014 года отказалась от внеблокового статуса, возобновила курс в НАТО. В 2015 году украинские ВМС включали три боевых корабля, один десантный корабль, 18 вспомогательных судов. Флагман — сторожевой корабль проекта 1135 "Гетман Сагайдачный" (заложен в Керчи в 1990 году как пограничный корабль "Киров", переименован и спущен на воду в 1992-м, вошел в состав ВМС Украины в 1993-м) — лишь обозначает ВМС. В рамках программы модернизации в 2015 году США передали Украине пять быстроходных надувных моторных лодок типа Willard Sea Force 730. Иллюстрация боеготовности — массовое дезертирство украинских моряков: в 2015 году части ВМС Украины самовольно оставили 559 военнослужащих, из которых нашли только 122, и еще 87 моряков дезертировали в начале 2016 года.
Даже эти короткие характеристики ВМС черноморских стран дают представление о неравнозначности морских традиций, потенциалов и мотивов, о вероятных противоречиях в системах дислокации и управления, в тактике и организации боевых действий (не касаясь даже языковых барьеров).
Постоянная интернациональная и боеспособная флотилия в Черном море необходима НАТО уже сегодня, однако для ее создания понадобятся многие годы. А если такая военно-морская структура альянса все же появится и обозначит численное или качественное превосходство перед Черноморским флотом РФ, это легко компенсируют наши береговые комплексы и средства воздушно-космических сил.
Не лучше ли сразу расстаться с иллюзиями? Россия никогда не окажется в стальных объятиях НАТО — от Баренцева моря до Средиземного.
Наконец-то окончательно проясняется замысел широкой подготовки мирового общественного мнения к саммиту НАТО в Варшаве 8-9 июля. Из разрозненных пропагандистских кубиков складывается цельная картина дальнейшего продвижения западного военного блока на восток: предстоящий саммит утвердит планы создания черноморской военно-морской флотилии НАТО. И делается это спешно – флотилия должна появиться уже к июлю сего года. Как говорят в Одессе, «картина маслом»!
Ранее с идеей создания такой флотилии выступал румынский президент Клаус Йоханнис, стремящийся, видимо, оставить свой след в истории. Черноморская военно-морская группировка альянса, по его мнению, должна состоять из военных кораблей Германии, Италии, Турции и США. Сейчас корабли стран НАТО заходят в акваторию Черного моря, но делают это только на время учений.
Пока неясно, какую конфигурацию обретёт новая флотилия. Возможно, в нее войдут не только ВМС названных стран, но и корабли Румынии, Болгарии, Украины, Грузии. Ведь в конце концов надувные резиновые катера, которые США уже подарили Украине, могут составить и гордость ВМС Грузии.
Одно международно-правовое препятствие к осуществлению этих планов существует. Согласно Конвенции о режиме Черноморских проливов 1936 года, известной как Конвенция Монтрё, военные корабли США, Германии, Италии и других неприбрежных государств не могут находиться в Черном море дольше 21 дня. Однако, учитывая то состояние международного права, в котором оно находится сегодня, всё это решаемые проблемы. Главное в другом: каков практический смысл в постоянном присутствии флотилии НАТО в Черном море?
Здесь можно вспомнить, что ещё немногим более двух лет назад в Вашингтоне и Брюсселе рассматривались планы превращения Севастополя в военно-морскую базу НАТО. Хотя, если быть точным, это не база в обычном понимании слова. В Севастополе веками создавался оборонительный район, распространявшийся и на прилежащее побережье, и вглубь территории полуострова. После возвращения Крыма в состав Российской Федерации здесь были обновлены и модернизированы замкнутые в один комплекс разведывательные и боевые системы, способные контролировать и подавлять противника по всей черноморской акватории и в воздушном пространстве над ней.
Не было для генералов в штаб-квартире НАТО большего удара, чем расставание с иллюзиями о том, что Севастополь уже находится у них в кармане. Как сладко было представлять стоящую на рейде Севастополя авианосную группировку США! Какими волшебными были мечты о «проекции силы» на территорию России вплоть до ее глубинных районов! Как завораживала картина настильного полета гиперзвуковых крылатых ракет над среднерусской равниной вплоть до пусковых шахт в Саратовской и Ивановской областях! И вот в одночасье эти иллюзии рухнули, разлетелись в прах. Как тут не сорваться на крик, как не обвинить Москву в агрессии и не начать готовить «стратегический ответ»!
И вот первые контуры «стратегического ответа» НАТО проявились. Конечно, об авианосной группировке пока мечтать рано, но лиха беда начало. Пусть пока в Черном море хотя бы потешная флотилия поплавает. В сравнении с мощью севастопольской базы натовская флотилия на самом деле выглядит потешной. Ни американские фрегаты, ни румынские корветы, ни немецкие дизельные подлодки, ни даже украинский «Гетман Сагайдачный» в сопровождении надувных катеров Севастополю не страшны. Но это только пока. Сейчас речь идёт об обозначении военного присутствия. Затем надо будет ещё поработать с мировой общественностью, «подправить» Конвенцию Монтрё (или открыто на нее наплевать), пробить в демократических парламентах очень дорогое финансирование постоянной дислокации больших кораблей и только потом двинуть армаду в направлении... Одессы.
Порт приписки новой натовской военно-морской махины уже известен. Не за горами его обустройство.
Вот тогда всё станет серьёзно. Настолько серьезно, что все суждения о новой холодной войне из разряда предположительных перейдут в разряд остро актуальных.
А у президента Порошенко появится совсем другое тыловое обеспечение. Конечно, если он к тому времени останется на своем посту, а «Гетман Сагайдачный» окончательно не утратит плавучесть. Поэтому украинский президент очень ждет июльского саммита НАТО и очень ему радуется. Этот саммит и вправду может окончательно стереть остаточные следы всех попыток «разрядки», «перезагрузки» и т.п., вернув мир к эпохе бескомпромиссного взаимного устрашения.
США увеличивает свое присутствие в Черном море. В частности, 17 февраля в эту акваторию вошел американский авианосец Carney. По словам представителей американского военного ведомства, на которые ссылается CNN , наращивание количества военных судов в черноморских водах США проводят для того, чтобы «уменьшить чувствительность Москвы к активности американских военных сил в регионе».
Это, конечно очень странный метод «понижения чувствительности», и, скорее, данный ход принесет прямо противоположный результат, тем более, что «замглавы комитета Госдумы по обороне и безопасности Юрий Швыткин уже заявил, что прибытие второго эсминца ВМС США в Черное море является провокацией».
Тем не менее, в морском министерстве и в Вашингтоне в целом, считают, что подобное увеличение военного контингента впредь будет восприниматься Россией как некая «норма». И более того, столь близкое присутствие военных флотов двух держав позволит «выработать более четкую стратегию взаимного поведения».
Все эти разговоры о «снижении чувствительности» и «выработке привычки» к американскому военному присутствию ведутся уже довольно давно. Еще в начале сентября 2016 года разведка Минобороны США , что Россия должна привыкнуть к самолетам-разведчикам у своих границ. Мы, правда, тогда «привыкать» не стали, и в итоге российский истребитель Су-27 перехватил самолеты-разведчики ВМС США Р-8.
Применительно к нынешним морским маневрам США, что чуть ранее Carney в черноморской акватории показался ракетный эсминец USS Ross. Он уже как-то пытался совершать маневры недалеко от российских морских границ в Черном море. Тогда, в 2015 году ему навстречу были подняты Су-24, и после уже российских воздушных маневров, американское судно спешно отошло в глубину нейтральных вод.
Совершенно очевидно, что такое наращивание военных сил в регионе со стороны США никоим образом Россию не успокоит Тем более что некоторые из этих кораблей, принимали участие в том числе и в «ошибочных» обстрелах Сирии. С другой стороны, вот именно поэтому такие бюджеты и идут на российскую оборону. На сегодняшний день, в акватории Крыма необходим максимально надежный оборонный морской щит и Россия его там установила. И, судя по активности США, наша страна в ответ будет только наращивать там свое военное присутствие. Ну, тоже, для «успокоения и умиротворения» западных «партнеров». И для всестороннего и уникального взаимодействия тоже, конечно же
Странно, кстати, что, когда наша авиация «отпугивает» или перехватывает корабли и беспилотники США из Пентагона раздаётся возмущенный хор по поводу того, что это «неспортивно», и вообще американцы «ничего такого не имели в виду».
В принципе, у нашей страны есть и богатый исторический опыт «плотного взаимодействия» с американскими кораблями на Черном море. К примеру, в восьмидесятых годах прошлого века, а точнее в 1988 году 6 американских военных кораблей нарушили морские границы СССР все в том же Черном море и были незамедлительно окружены и вытеснены с территории. В ходе этого противостояния одно из американских судов вообще было протаранено . К счастью, тогда обошлось без жертв со стороны экипажей, но один из крейсеров США получил весьма существенные повреждения.
В общем, у Черноморского флот богатые традиции общения с американскими коллегами из флота 6-го. Потому, в общем, понятно, что никакого теплого приема суда ВИС США у берегов Крыма и у границ российской акватории не ждёт.
С другой стороны, важен тут и политический аспект всего происходящего. А точнее, очень просто вопрос и очевидный на него ответ: а что было бы, если бы Крым был «не наш»? Вот это всё американское «великолепие» плавало бы уже совсем впритык к российским границам, и, есть мнение, что как раз с черноморских морских баз.
Кстати, за такую ясность позиции и намерений Пентагону большое спасибо. Теперь даже самые скептически настроенные по отношению к «потенциальной американской агрессии» россияне видят всё просто замечательно, и делают вполне очевидные выводы.
Что же до вещей более приземленных, то, как и говорилось выше наращивание мощи и обеспечение новейшими кораблями с новейшим вооружением Черноморского флота РФ идет в дежурном, потоковом режиме. И нынешних сил ЧФ РФ для обороны этого участка границы страны достаточно. Даже при наращивании «успокоительной мощи» американцами.
Сможет ли российский флот бросить вызов НАТО?
Российский военно-морской флот бросит вызов НАТОвским кораблям. На его вооружение должны поступить новейшие авианосцы. Однако пока возможностей для перевооружения нашего флота нет. Состояние нашей "оборонки" таково, что мы зачастую не можем выполнить даже единичные иностранные заказы. В силу начавшейся гонки за ресурсы Арктики и возможного обострения обстановки в других районах мира ситуацию нужно срочно исправлять.
Российский военно-морской флот бросит вызов НАТОвским кораблям. Это следует из озвученных 4 апреля планов развития ВМФ России его главкомом адмиралом Владимиром Высоцким до 2050 года. К этому времени в состав нашего флота должны быть введены в строй 5-6 современных авианосцев.
Имеет ли смысл усиление нашей морской группировки? Имеет, ведь сам главком жаловался на то, что в наших территориальных водах без спроса "пасутся" корабли многих иностранных держав, начиная от американцев и кончая шведами, которые ведут разведывательную деятельность у наших берегов.
Однако дело даже не в этом. В 2007 г. разгорелись нешуточные страсти относительно того, кому достанутся богатства Арктики и северо-западной части Тихого океана. Разумеется, никто просто так уступать сотни миллиардов долларов, покоящихся "на дне", не желает. Даже Дания "засучила рукава" и встала в позу, стремясь доказать, что хребет Ломоносова является частью еe шельфа. Что уж говорить про куда более крупных во всех отношениях Канаду и США.
И, как показывает мировая практика, прав в таких спорах "не тот, кто прав, а у кого больше прав". И под этими правами, несмотря на миротворческие заявления, все подразумевают "грубую" военную силу. В данном случае, чтобы отстаивать свою правоту при разработке нефтяных, газовых и прочих богатств Арктического бассейна, ставших доступными для разработки в результате глобального потепления, нам надо держать в Северном Ледовитом океане мощный военный флот.
Однако возникает вопрос: нужно ли нам такое количество авианосцев? В своем интервью "Правде.Ру" эксперт ВМФ, капитан первого р анга, пожелавший остаться неизвестным, заявил: "Авианосцы нам нужны, если мы заявляем о себе как о серьезной державе. Они придают устойчивость политике в любой точке мира и в любом политическом споре. У тех же американцев - обидели где-то гражданина США - и в дело вступает авианосная армада и вопрос решается за короткие часы. С воздушными ли ударами или без них, с десантом морской пехоты или без него - но решается. Или недавний пример, когда сомалийские пираты захватили наш корабль. В этом случае всe можно было бы решить в свою пользу и поднять авторитет на мировой арене".
Правда, тут существует много спорных моментов. Наше руководство в последнее время отличали громкие слова и отсутствие реальных дел. Казалось бы, почему не использовать против захвативших у берегов Сомали пиратов российское судно вышедшую на учения эскадру и заодно продемонстрировать всему миру свою силу на практике? Однако под победные фанфары она взбудоражила Европу и торжественно вернулась домой, а захваченный корабль пришлось выкупать.
Сторонники "авианосного" развития российского военно-морского флота апеллируют тем, что даже в таких странах как Аргентина, Бразилия и Индия имеются или будут иметься свои авианосцы. Однако значит ли это, что мы должны слепо копировать военные заказы других стран? Ведь обладание авианосцами - слишком большая роскошь даже для очень богатого государства. Так, стоимость одного современного авианесущего корабля оценивается в среднем в два миллиарда долларов. И не станет ли этот проект тем "камнем", который "утопит" нашу экономику, как это было в советское время с той же ПРО? С другой стороны, авианосцы могут "съесть" бюджетные деньги, которые могли бы пойти на нужды тех же ракетных войск стратегического назначения и ПВО, роль которых в обороноспособности нашей страны год от года повышается.
Исходя из имеющихся сегодня задач нашего флота - обороны морских границ и контроля над арктическим бассейном, авианосцы просто не нужны, для этого нам хватит ракетных крейсеров и атомных подводных лодок. В п ервую очередь корабли этого класса используются теми же США для ведения агрессивной политики в отдаленных уголках мира. Кому собираемся угрожать мы? Ведь наша военная доктрина не предусматривает ведение агрессивной политики, какую ведут США.
Разумеется, для решения "дальних задач", которые могут возникнуть в будущем, авианосцы нужны. Например, чтобы урвать кусок "пирога" при грядущем дележе богатств Антарктиды. Но в том ли количестве, какое назвал Высоцкий? Например, для оказания "помощи дружественному государству" вполне хватит по одному авианосцу на Северном и Тихоокеанском флотах. О других, зажатых в балтийской и черноморской "бутылках", говорить не приходится. Во-первых, они вряд ли смогут добраться до цели в случае конфликта и в силу географического положения будут изначально уязвимы для удара.
Самое интересное, что к 2050 г. из-за эволюции вооруженных сил и идущего семимильными шагами научно-технического прогресса надобность в такого вида кораблях скорее всего вообще отпадет в условиях бурного развития ракетного оружия и дальней авиации. Однако это еще далеко не вся проблема. В России просто не осталось верфей для строительства кораблей большого водоизмещения. В советское время они располагались на Украине. Однако со времени распада СССР для реконструкции имеющихся и строительства новых стапелей ничего сделано не было, хотя потребность в них, как показывает практика, возникла не сегодня.
Показательна в этом отношении судьба контракта с индийской стороной по строительству атомной подводной лодки и модернизации авианесущего крейсера "Адмирал Горшков". И хотя в последнем случае речь идет лишь об усовершенствовании, а не о строительстве, Москва сильно затянула выполнение обоих контрактов. При этом стоимость контракта по одной только модернизации авианесущего крейсера для индусов перевалит за два миллиарда долларов, что превышает мировые расценки на строительство более затратного авианосца. И подобные факты должны стать предметом самого пристального расследования со стороны соответствующих ор ганов. Иначе стоимость строительства авианосцев для отечественного флота может просто разорить наш бюджет.
И не попадем ли мы в ловушку, если пойдем по пути развития, фактически с нуля, авианосных сил? Ведь с одной стороны, за американцами, имеющими 12 ударных авианосцев и столько же вспомогательных, не угонишься. Если же приплюсовать к этому авианесущие корабли других стран НАТО, то даже в лучшем случае, если у нас будет шесть своих кораблей подобного класса, превосходство противника будет в разы.
И вместо того, чтобы ввязываться в ненужную, затратную и разорительную для нас гонку вооружений по всем направлениям сразу, нам стоило бы сконцентрироваться на развитии подводных ракетоносцев и их вооружении, а также на разработке средств поражения авианосцев противника, включая крылатые и противокорабельные ракеты. А проблемы здесь существуют и довольно большие. Российские адмиралы торжественно рапортуют о спуске на воду новейших атомных субмарин типа "Борей", однако те до сих пор не имеют своего главного оружия - баллистических ракет морского базирования. Предназначавшаяся для них "Булава-М", к сожалению, еще слишком "сырая".
Это доказывают проведенные учения: из семи запусков удачными являются только два и пока грозный "Борей" беспомощно болтается у причала. Между тем, в ближайшее время на воду будут спущены два других атомных крейсера этого класса, которые постигнет судьба первенца "Юрия Долгорукого". И возможно, эта картина будет наблюдаться до 2012 г., когда доведенные до ума "Булавы" будут загружены на эти ракетоносцы. Именно эту дату называл ранее начальник Генерального штаба Юрий Балуевский. И потому все силы сегодня должны быть брошены на устранение этой несуразности, из-за которой мы лишены возможности задействовать готовые новинки нашего подводного флота.
И один факт постоянного присутствия в Мировом океане современных атомных субмарин, постоянно меняющих свое положение и способных превратить города вероятного противника в груду радиоактивных развалин, как раз и будет сдерживающи м фактором, который не позволит внешним силам диктовать нам свою волю.
Всe это вместе взятое поднимает одну большую проблему: состояния до сих пор еле сводящего концы с концами ВПК. Без качественного обновления нашей "оборонки" мы не в состоянии не только обновить свой флот, но и даже справиться с выполнением единичных зарубежных контрактов. А они все еще дают нам многомиллиардную прибыль.
Но с другой стороны, этим проблема не исчерпывается: чтобы поднять "оборонку" и вдохнуть в нее новую жизнь, нам необходимо подготовить для неe квалифицированные рабочие и инженерные кадры. Сделать это можно только одним способом: как минимум троекратным увеличением зарплаты. В противном случае, все амбициозные проекты по увеличению флотской мощи станут пустым фанфаронством. А без этого выиграть гонку за арктические ресурсы невозможно.
Растущий европейский подводный флот создает возможности для производителей. Однако жесткая конкуренция вскоре может привести к соперничеству за контракты между развивающимися странами, полагает британский военный эксперт. Блог bmpd предлагает вашему вниманию перевод статьи сотрудника Международного института стратегических исследований (IISS) Тома Уолдвина «After Norway’s submarine selection: challenges in a crowded market».
Неатомная подводная лодка S 184 U-34 проекта 212А ВМС Германии (с) Bundeswehr / B.Wilke
Февральское объявление о том, что Норвегия выбрала проект подводной лодки компании ThyssenKrupp Marine Systems (TKMS), принесло некоторое облечение немецкому судостроительному предприятию, которое недавно потерпело поражение в столь желанном австралийском тендере по программе SEA 1000 Future Submarine.
В настоящее время портфель заказов германского производителя включает в себя третью неатомную подводную лодку типа Tanin для Израиля, а также две подводные лодки проекта 218SG для Сингапура, первая из которых должна быть поставлена в 2020 году. В дополнение к норвежскому заявлению появились о том, что Германия так же приобретет две новые подлодки – улучшенной версии проекта 212A, известной как проект 212NG (Next Generation/Norway–Germany).
Как и во многих других странах НАТО, размер подводного флота Германии уменьшился с 1990-х годов, отчасти из-за отсутствия инвестиций и предполагаемых угроз безопасности. Совсем недавно противолодочная борьба (anti-submarine warfare – ASW) ворвалась в повестку дня, поскольку увеличилась частота патрулирования российских подводных лодок. Кроме того, многие страны по всему миру, особенно в Азии, приобретают передовые технологии в данной сфере. Будет ли этот новый энтузиазм в области ASW способствовать росту размера флотов других европейских стран, еще предстоит выяснить.
В настоящее время существует пять европейских компаний, предлагающих неатомные подводные лодки (conventionally powered submarine) на экспорт:
DCNS – Франция
TKMS – Германия
Fincantieri – Италия
Navantia – Испания
Saab – Швеция
Также, в европейском контексте, стоит обратить внимание на южнокорейскую компанию DSME, которая участвовала в норвежском тендере, пусть и безуспешно. Между тем, экспортный потенциал японских образцов еще предстоит испытать за пределами австралийских конкурсов. Более дешевые варианты сегодня предлагают российские и китайские судостроители. К странам, которые осуществляют лицензионное производство для собственного флота, относятся Бразилия, Индонезия, Пакистан и Турция, не исключено, что они смогут составить конкуренцию другим производителям в будущем.
Экспортный рынок является высоко конкурентным, поэтому поражение даже в одном тендере может иметь серьезные негативные последствия для компании-производителя. Как видно из приведенной ниже таблицы, несколько стран-участниц НАТО приобрели новые подводные лодки за последние 15 лет, другие в настоящее время находятся в процессе замены устаревших единиц. Польша и Нидерланды являются следующими организаторами тендеров на закупку подводных лодок.
Польские требования включают в себя возможность оснащения подводных лодок крылатыми ракетами для поражения наземных целей (land-attack cruise missile), что может сделать заявку DCNS более привлекательной, хотя отношения между двумя странами являются «холодными» после отмены соглашения по вертолетам H225M в 2016 году. Нидерланды пока не объявили о начале тендера и находятся в процессе продления службы своих подводных лодок типа Walrus до 2025 года. Тем не менее, Saab опередила потенциальных конкурентов, еще в 2015 году подписав соглашение с голландской верфью Damen Schelde о выработке предложения для замены подводных лодок типа Walrus.