Немного о характерных свойствах чеченского этноса. Записки Алексея Петровича Ермолова во время управления Грузией. Как Генерал Ермолов отучил чеченцев торговать заложниками.

"Ниже по течению Терека живут чеченцы, самые злейшие из разбойников, нападающие на линию. Общество их весьма малолюдно, но чрезвычайно умножилось в последние несколько лет, ибо принимались дружественно злодеи всех прочих народов, оставляющие землю свою по каким-либо преступлениям. Здесь находили они сообщников, тотчас готовых или отмщевать за них, или участвовать в разбоях, а они служили им верными проводниками в землях, им самим не знакомых. Чечню можно справедливо назвать гнездом всех разбойников.

Управление оной разделено из рода в род между несколькими фамилиями, кои почитаются старшинами. Имеющие сильнейшие связи и люди богатые более уважаемы.

В делах общественных, но более в случаях предприемлемого нападения или воровства, собираются вместе на совет; но как все они почитают себя равными, то несколько противных голосов уничтожают предприятия, хотя бы и могли они быть полезными обществу, паче же голоса сии поданы кем-нибудь из сильных людей.

Народонаселение в Чечне, с присоединившимся обществом качкалыков, считается более нежели 6000 семейств. Земли пространством не соответствуют количеству жителей, или поросшие лесами непроходимыми, недостаточны для хлебопашества, отчего много народа никакими трудами не занимающегося и снискивающего средства существования едиными разбоями..."

Совершенно ясно, отчего так невзлюбили генерала А.П.Ермолова, нынешние чеченюжки.Генерал то, исторически заметил и подчеркнул неспособность данного этно - народца к созиданию. И тогда даже дороги там строили русские и казаки..не особо для них конечно,..начиналась война с Персиею..

Как Генерал Ермолов отучил чеченцев торговать заложниками.

Во времена назначения генерала Ермолова наместником Кавказа произошел случай, поколебавший уверенность чеченцев в выгоде торговли заложниками.

По дороге из Хазиюрта в Кизляр был похищен майор Швецов. Чеченцы, не разобравшись в офицерских отличиях, приняли майора за лицо особой государственной важности. И на радостях потребовали у его родных выкуп - десять арб серебряной монеты. Российское правительство просто не знало, как реагировать на такую запредельную цену! Да и взять эту сумму было неоткуда. Тогда сослуживцы Швецова объявили по всей стране сбор пожертвований для выкупа его из плена.

Пока россияне собирали деньги, на Северном Кавказе появился Ермолов. И первое, что он сделал, - платить выкуп за Швецова запретил.

А вместо уплаты приказал посадить в крепость всех кумыкских князей и владельцев, через земли которых провезли русского офицера, и объявил, что, если они не найдут способа его освободить, он всех повесит.

Арестованные князья сразу же договорились снизить выкуп до 10 тысяч рублей.

Но Ермолов снова отказался платить.

Тогда очень кстати возник (по тайной просьбе генерала) аварский хан и выкупил пленника.

Генерал особенности национального менталитета улавливал мигом. Если местному населению платишь деньги, значит, боишься, откупаешься. А потому Ермолов призывал следовать логике неприятеля: "Хочу, чтобы имя мое стерегло страхом наши границы крепче цепей и укреплений, чтобы слово мое было для азиатов законом, вернее, неизбежной смертью.

Снисхождение в глазах азиата - знак слабости, и я прямо из человеколюбия бываю строг неумолимо. Одна казнь сохранит сотни русских от гибели и тысячи мусульман от измены". Свои слова генерал имел обыкновение подкреплять делами. Так что похищение крупных чинов и богатых купцов на время было вычеркнуто из реестра "выгодных".

К весне 1818 года штаб генерала Ермолова, проконсула Кавказа (тогдашнего Хлопонина) был завален донесениями о кровавых бесчинствах творимых чеченцами на казачьих землях. Масштабы набегов приобретали все более угрожающий характер, заместитель Ермолова даже приказал снять все посты по Тереку, ввиду их бесполезности и опасности быть вырезанными самим. Ситуация была плачевной, жители станиц боялись выйти за ворота, между станицами передвигались в сопровождении воинского разъезда, один раз в день и то только после предварительного осмотра дороги. Чеченцы нападали внезапно из волчьих засад, устраивали резню, угоняли скот, хватали женщин и детей, разрушали и сжигали станицы и села. Такое положение дел требовало определенных решений и действий, и они не заставили себя долго ждать. Ермолов решил действовать жестко, он понимал, что так называемые «мирные чеченцы» живущие в ближайших околотеречных аулах являются главными поставщиками сведений о передвижениях российских войск. Именно в этих «мирных» аулах разбойники устраивали свои базы, готовились к набегам и сюда же привозили награбленное и пленных. Доложив наверх о положении дел и о творимых кровавых нападениях, утвердив свой план «умиротворения» с императором Александром I, проконсул приступил к действиям. К жителям аулов были предъявлены жесткие требования, в частности в обращениях к чеченцам было сказано: «В случае воровства, аулы обязаны выдать вора. Если скроется вор, то выдать его семью. Если, жители села дадут возможность и семье преступника совершить побег, то обязаны выдать ближайших его родственников. Если не будут выданы родственники - селения ваши будут разрушены и сожжены, семьи распроданы в горы, пленные повешены». Также проконсул вызвал к себе старейшин аулов и объявил им, что если хоть один отряд бандитского зверья будет пропущен через их земли, все население их сел будет загнано в горы, где их истребит моровая язва и голод, все взятые в плен будут повешены: «Лучше от Терека до Сунжи оставлю выжженные, пустынные степи, нежели в тылу российских укреплений потерплю грабежи и разбои. Выбирайте любое - покорность или истребление ужасное» - сказал им в заключении генерал. Далее следуя намеченному плану войска были переправлены за Терек и 10 июня 1818 года была торжественно заложена шестибастионная цитадель, получившая говорящее имя Грозный. Следующей целью Ермоловского плана умиротворения была очистка прилегающей к Тереку территории от враждебного населения. Зная менталитет местных, проконсул понимал, что мирной эвакуации не получится, добиться этого можно только принудительно «примером ужаса». Для проведения показательной карательной акции был выбран аул Дады-юрт, бандитский притон всех окрестных абреков. 15 сентября 1819 года, на рассвете российские войска под командованием походного атамана генерала Сысоева расположились близ Дады-юрта. Отряд атамана состоял из 5-ти рот Кабардинских пехотинцев, роты Троицкого полка, 700 казаков и пяти орудий. Жителям аула был предъявлен ультиматум, было предложено добровольно покинуть селение и уйти за Сунжу. Но жители посчитав ультиматум пустой угрозой отвергли его и приготовились к обороне селения. Начался отчаянный, кровопролитный бой, одно из первых жестоких сражений российских войск на Кавказе. Каждый двор в ауле был обнесен каменным забором, который приходилось расстреливать из пушек, перетаскивая орудия на руках к каждому дому под ураганным огнем чеченцов, стрелявших почти в упор. В проделанные пушками бреши бросались бойцы и начиналась жестокая и кровавая рукопашная схватка. Cолдатам отступать было некуда, чеченцы бились за свои семьи. Отчаянное ожесточение нарастало с каждой секундой кровопролитного боя, но напор русского войска остановить было нельзя. Чеченцы поняв, что аул им не отстоять, на глазах нападающих закалывали жен и детей и бросались в бой. Потери с обеих сторон быстро росли, в бой вступили спешившиеся казаки. Штурм села продолжался несколько часов и закончился только после полного поголовного истребления всех защитников села. Из живых жителей Дады-юрта осталось только 140 женщин и детей, и несколько тяжелораненых мужчин. Аул был сожжен и разрушен огнем артиллерии полностью.Общие потери русских войск составили четверть от своего первоначального состава, был ранен и сам генерал Сысоев. Уничтожение Дады-юрта заставило жителей остальных аулов отправить свои семьи в горы. И уже следующее селение Исти-Су было взято русскими войсками всего за тридцать минут, без особого сопротивления в штыковой атаке. Только в мечети аула произошла ожесточенная схватка с группой религиозных фанатиков отказавшихся сдаться, все они были убиты в штыковом бою. Далее без особых проблем были взяты села Наин-Берды и Аллаяр-аул, а вот следующий аул Хош-Гельды встретил Ермолова хлебом-солью и был прощен. Оставшиеся села были покинуты местными. Разбои и грабежи временно прекратились. Такое жестокое отношение российского проконсула к чеченским аулам повлекло взрыв ярости и распространение мюридизма на всей территории Северного Кавказа. Но надо понимать, что такие действия Ермолова основывались не на варварском отношении к чеченцам, а на горьком опыте переговорных процессов, задабривании горцев, которые ни разу не привели к конструктивным результатам. Хотя и такая практика кровавых зачисток не дала значимых результатов в установлении добрососедских отношений. После отставки проконсула Ермолова его преемниками было опробовано еще много приемов, способов и средств для установления мира на Кавказе. Но даже не сторонникам Ермоловских методов снова и снова приходилась обращаться к ним, используя наследие генерала для усмирения диких горцев.

Портрет А. П. Ермолова. Худ. Д. Доу. 1825 г.

Ермолов Алексей Петрович – русский генерал, герой Отечественной Войны 1812 года, один из самых знаменитых русских военоначальников. Это очень популярный и известный человек своего времени.

Родился он в 1777 году, в семье небогатого помещика, в Орловской губернии. Мать - родная тетка известно партизана Дениса Давыдова. Алексей Петрович получил свое образование в Московском Университете.

В 1794 году началась его военная карьера. Вскоре Алексей получил свою первую награду – Орден Георгия 4-ой степени, из рук самого Суворова. На престол взошел Павел I, и карьера Ермолова оборвалась. По ложному донесению его заключили в Петропавловскую крепость.

Через некоторое время император сказал, что прощает арестанта. Алексей же спросит, в чем он его прощает, и за что заключил в темницу? Честолюбивый Павел I не стерпел такой дерзости и отправил Ермолова в Кострому, в ссылку После смерти Павла, опальный вояка возвращается на службу. В командование Алексею дают конноартиллерийскую роту.

В 1805 году, его рота вошла в состав армии Михаила Кутузова, который высоко оценил действия Ермолова и его воинов в заграничных походах. Ермоловцы отличались отвагой и мужественностью. Но, несмотря на успехи, Алексей Ангдреевич не получил ни званий, ни наград. Сказались сложные отношения с Аракчеевым.

В боях под Аустерлицем, Ермолов все же заслужил звание полковника русской армии. Он отлично проявляет себя в заграничных походах русской армии. В сражениях под Петерсвальдом, Гудштадтом, Гейльсбергом и Фридландом Алексей находился в самом центре боевых действий. Был ранен, но выжил. За своё бесстрашие был представлен к нескольким орденам. А вот звание генерал-майора, к которому так стремился молодой офицер, он так и не получил. Опять же сказались сложности в отношения в Аракчеевым.

Ермолов просится в отставку, но сам император Александр I не отпускал молодого и храброго офицера из армии. В 1808 году он, наконец, получает звание и назначается командующим резервными войсками. Молодая душа офицера требует романтики войны, и генерал просит перевести его на Кавказ или Турцию, где неспокойно. На свою просьбу получил отказ.

В 1812 году он назначается начальником штаба 1-ой западной армии. Ермолов многое сделал для успешного соединение 1-ой и 2-ой русской армии под Смоленском, был организатором его обороны. После отступления весьма удачно бился с французами при Лубине. Когда армию возглавил Кутузов, Ермолов некоторое время оставался без дела. В самый ответственный момент Бородинской Битвы, когда редел левый фланг русской обороны и французы взяли центральную батарею русских войск, Кутузов отправил Алексея Петровича на подмогу. Ермолов быстро оценил ситуацию, и в контратаке вернул наши позиции. Отлично проявил себя он и в боях под Малоярославцем, не дав Наполеону уйти в хлебные районы.

В 1813 году командовал гренадерским корпусом, при взятие Парижа. В 1817 году его отправляют на Кавказ, где генерал сосредотачивает в своих руках военную и гражданскую власть. В течение долгих лет, Алексей Петрович Ермолов твердой и умелой рукой управлял русским Кавказом. Провел ряд крупных военных операций в Чечне, Дагестане, Кубани. Благодаря ему, к России были присоеденены земли: Абхазия, Карабахское и Ширванское ханства. Правя Кавказом, он окружил себя умными и образованными людьми. При нем Кавказские земли начали развиваться.

Генерал от инфантерии (1772-1861); происходил из старинной, но небогатой дворянской фамилии Орловской губернии; еще в малолетстве был записан в л.-гв. Преображенский полк. Полученное им домашнее воспитание Ермолов впоследствии дополнил большой начитанностью. Боевое поприще начал в артиллерии, под начальством Суворова. В 1798 г., в чине подполковника, внезапно подвергся опале [от взбалмошного императора Павла], заключен был в крепость, а затем сослан на жительство в Костромскую губернию, где воспользовался свободным временем для основательного изучения латинского языка. С воцарением императора Александра I Ермолов был снова принят на службу и принимал деятельное участие в кампаниях 1805-07 гг. Будучи начальником штаба армии Барклая-де-Толли, особенно отличился в Бородинской битве, где вырвал из рук противников взятую уже ими батарею Раевского. В 1813 и 1814 гг. командовал разными отрядами.

В 1817 г. Ермолов назначен главноуправляющим в Грузию и командиром отдельного кавказского корпуса. Представленный им Александру I план действий на Кавказе был одобрен, и с 1818 г. начинается ряд военных операций Ермолова в Чечне, Дагестане и на Кубани, сопровождавшихся постройкой новых крепостей (Грозная, Внезапная, Бурная) и наведших сильный страх на горцев. Он подавил беспокойства, возникшие в Имеретии, Гурии, Мингрелии, и присоединил к русским владениям Абхазию, ханства Карабагское и Ширванское. Гражданское управление краем обнаружило в Ермолове выдающиеся способности администратора и государственного человека: благосостояние края увеличилось поощрением торговли и промышленности; кавказская линия перенесена на более удобную и здоровую местность; организованы лечебные учреждения при местных минеральных водах; значительно улучшена Военно-Грузинская дорога; на службу за Кавказом привлечены люди даровитые и образованные.

В 1826 г. совершился перелом в жизни и службе Ермолова. Хотя он, озабоченный усилением персиян на наших границах, неоднократно и настоятельно требовал присылки на Кавказ новых войск, но его опасениям не давали веры, а потому, при внезапном вторжении полчищ Аббаса-Мирзы и вызванном им мятеже магометанского населения, малочисленные войска наши очутились в трудном положении и не могли действовать с желаемым успехом. Неудовлетворительные известия из Закавказья вызвали неудовольствие императора Николая против Ермолова; в Грузию, как бы в помощь Ермолову, послан был генерал-адъютант Паскевич, которому поручено было лично от себя доносить обо всем императору. Это подало повод к неудовольствиям между обоими генералами, которых не мог прекратить и посланный для того Дибич. В марте 1827 г. Ермолов просил увольнения от службы, покинул Кавказ и окончательно удалился от дел, хотя через несколько лет получил звание члена Государственного совета. Последние годы своей жизни он проживал частью в своем орловском имении, частью в Москве, где пользовался особенным почетом и уважением. В войну 1853-56 гг. москвичи избрали его начальником ополчения своей губернии; но звание это было лишь почетным, так как престарелый Ермолов неспособен был больше к военной деятельности.

Ср. записки Ермолова: "Материалы для Отечественной войны 1812 г.", М.,1864 г.; "Русская Старина" и "Русский Архив" разных годов.

Энциклопедия Брокгауз-Ефрон

Смирись, Кавказ: идёт Ермолов!

Кавказские племена. «Мирные» и «немирные» горцы. Зверские нападения горцев на русское население. Бой Тиховского с черкесами у Ольгинского кордона. Атаман Бурсак. Война с персами 1804-1813. Разгром Аббаса-Мирзы генералом Котляревским. Прибытие Ермолова на Кавказ. Тактика Ермолова. Русские крепости, прокладка дорог. Основание Грозного (Грозной) (1818). Ермолов и солдаты. Дальнейшее расселение русских на Кавказе. Русские герои кавказской войны. Генерал Мадатов. Генерал Максим Власов. Кази-Мухаммед и мюридизм. Основание Майкопа. Бойня в Герзель-ауле. Пушкин о Ермолове. Отзыв Ермолова с Кавказа

Когда мы читаем о сражениях с Наполеоном, надо помнить, что в это же время не утихала еще одна война. О ней еще не шумела мировая пресса, ее не обсуждали в великосветских салонах. Но бои шли ничуть не менее жестокие, подвиги совершались не менее героические, раны были не менее болезненными, а погибших оплакивали в станицах не менее горько. Эта война гремела в камышовых зарослях Кубани, на перекатах Терека, в горных теснинах и непроходимых лесах.

Огромный массив Кавказа населяло множество племен и народов. В западной части жили шапсуги, бжедуги, натухаевцы, хатукаевцы, абадзехи, убыхи, темиргоевцы, егерукаевцы, махошевцы, бесленеевцы, абадзины (эти племена обобщенно называли «черкесами»). В центральной части хребта обитали карачаевцы, кабардинцы, балкарцы, осетины. В восточной - карабулахи, чеченцы, ингуши, кумыки, даргинцы, лакцы, аварцы, табасаранцы, лезгины. Далеко не все были врагами России. Ее сторону держали осетины, из-за чего противники так и не смогли сомкнуться единым фронтом, и выделились два участка линии - Западный и Восточный. Впрочем, и остальные народы жили раздробленно, одни оставались «мирными», другие «немирными» (но вчерашние «мирные» очень легко переходили в «немирные»). В Дагестане русским союзником выступал шамхал Тарковский, а враждебные силы группировались вокруг казикумухского Сурхай-хана. В других местах появлялись свои лидеры, в Чечне - Бейбулат, в Кабарде - Джембулат, на Кубани - Казбич.

И положение становилось все хуже. В 1802 г. царь в своем рескрипте отмечал: «К большому моему неудовольствию вижу я, что весьма усиливаются на линии хищничества горских народов и противу прежних времен несравненно их более случается». Было восстановлено Кавказское наместничество. Наместник являлся и главнокомандующим Отдельного Кавказского корпуса. Вторым лицом в здешней иерархии был командующий войсками Кавказской линии. И генерал Кнорринг докладывал государю: «Со времени служения моего инспектором Кавказской линии всего наиболее озабочен я был хищными граблениями, злодейскими разбоями и похищениями людей…».

В 1804 г., когда началась война с персами, горцы активизировались. Шли серьезные бои с чеченцами и кабардинцами на реках Чегем, Малка, Баксан. Лишь неимоверными усилиями казаков и солдат удалось расчистить Военно-грузинскую дорогу, чтобы провести в Закавказье подкрепления. В 1806 г. в ответ на набеги командующий Кавказской линией Г.И. Глазенап предпринял поход в Дагестан, разбил и изгнал Сурхая, был взят штурмом Дербент. В 1807 г. полки генералов Булгакова и Лихачева с терскими казаками совершили рейд в Чечню. Но нападения не прекращались. И донесения сохранили для нас скупые строки о тогдашних трагедиях. В селе Богоявленском вырезано более 30 мирных жителей… из станицы Воровсколесской угнано в горы 200 человек… уничтожено Каменнобродское, 100 человек чеченцы зарезали в церкви, 350 угнали в рабство… А на Кубани бесчинствовали черкесы. Переселившиеся сюда черноморцы жили чрезвычайно бедно, но все равно каждую зиму по льду горцы переходили Кубань, грабили последнее, убивали, уводили в плен. Спасала только взаимовыручка. По первому же сигналу опасности, выстрелу, крику прискакавшего гонца все боеспособные казаки бросали дела, хватали оружие и мчались туда, где худо.

18 января 1810 г. казаки на Ольгинском кордоне обнаружили крупные силы черкесов. На кордоне находилось 150 черноморцев во главе с командиром 4-го конного полка Львом Лукьяновичем Тиховским. Он приказал поджечь сигнальную «фигуру» и выслал к переправе через Кубань сотню зауряд-хорунжего Григория Жировского. Она столкнулась с 8 тыс. горцев. Пешие черкесы вступили в бой, а конная лавина обошла казаков и устремилась на север. Банды разграбили хутора, блокировали Ольгинский и Славянский кордоны, напали на Стеблиевскую и Ивановскую. По сигналу тревоги на помощь Тиховскому из Новоекатериновского кордона выступил с полусотней казаков есаул Гаджанов, прорвался к осажденным. И Тиховский вместе с подмогой двинулся к переправе, где вела бой сотня Жировского. Здесь их окружили черкесы. Дрались 4 часа, осаживая врагов из ружей и единственной пушки, ждали подмоги. Но первыми подошли горцы, отбитые от Стеблиевской и Ивановской. Когда у черноморцев кончились заряды, дважды раненный Тиховский скомандовал: «Хлопцы! В ратища! Коли!» И повел казаков в рукопашную. Пробились только Гаджанов и 17 казаков - все раненные, большинство вскоре умерло. Опоздавшая подмога насчитала на месте боя 500 черкесских трупов. В братскую могилу у Ольгинского кордона опустили 148 казаков. (На этой могиле до революции ежегодно во второе воскресенье после Пасхи проводились Тиховские поминовения. С 1991 г. по решению Кубанской Рады церемония восстановлена).

Расплачиваясь за зимние набеги, черноморцы каждое лето сами ходили за Кубань под командой войскового атамана Федора Яковлевича Бурсака. Он был сыном священника, бежал из киевской бурсы на Сечь, воевал с турками, брал Очаков и Измаил. Выдвинулся в Черноморском Войске, в 1799 г. был назначен атаманом. Бурсак правил во время павловских и александровских реформ, но не был ни реформатором, ни администратором. Он оставался «батькой» и воином-запорожцем. И походы всегда возглавлял сам. (В 1816 г., когда Бурсак почувствовал, что больше не может лично водить в бой казаков, он добровольно оставил свой пост). За Кубанью поднимались по одному из притоков - Афипсу, Пшишу, Псекупсу, Супу, разоряли аулы, угоняли скот, если встречали сопротивление - пощады не было.

Особенно трудно пришлось на Кавказе в 1812 г. Снимались войска, переводились в главную армию многие лучшие офицеры и генералы, ушли и несколько полков черноморских казаков. Пользуясь этим, снова перешли в наступление персы. В Грузии поднял очередной мятеж царевич Александр, подтолкнув к войне лезгин, хевсуров, чеченцев. Лишь напряжением всех сил и массовым героизмом нашим войскам удалось отбиться. Генерал П.С. Котляревский, имея всего 2200 штыков и сабель, отчаянными рукопашными атаками наголову разгромил 30-тысячную иранскую армию Аббаса-Мирзы на Араксе. Штурмом взял Ленкорань. А разгром Наполеона лишил персов надежды на его помощь. В 1813 г. с ними был заключен Гюлистанский мир, по которому к России отошли Карабах и территория нынешнего Азербайджана. В этом же году казаки и регулярные части разбили большие контингенты черкесов и ногайцев в сражении у Невинномысской и в двухдневной битве на р. Лабе.

После победы над французами стало полегче. На Кавказ пошли дополнительные силы. К 1816 г. здесь было 2 пехотных дивизии и 1 бригада, 3 гренадерских и 1 кавалерийский полка, 10 полков донских и 3 полка астраханских казаков. Плюс черноморцы, линейцы, терцы. А главнокомандующим стал Алексей Петрович Ермолов. Ученик Суворова, участник почти всех главных сражений в войнах с Наполеоном, в 1812 г. начальник штаба Кутузова. Будучи талантливым полководцем, организатором и государственным деятелем, он сразу же верно оценил обстановку: «Кавказ - это огромная крепость, защищаемая полумиллионным гарнизоном. Надо или штурмовать ее или овладеть траншеями. Штурм будет стоить дорого. Так поведем же осаду». Установки его были самые жесткие: «Я терпеть не могу беспорядков, а паче я не люблю, что и самая каналья, каковы здешние горские народы, смеют противиться власти государя». Он установил два главных принципа. Первый - неизбежность возмездия за любую враждебную акцию. Второй - не делать нового шага вперед, не подготовив его, не закрепившись на предшествующем рубеже. А закрепляться следовало крепостями, прокладкой дорог.

Самым опасным очагом напряженности Ермолов выделил Чечню, которую называл «гнездом всех разбойников». В 1817 г. началось возведение Сунженской линии южнее Терека, чтобы прикрыть терские поселения и оттеснить чеченцев из долин в горы. В верховьях Сунжи было построено укрепление Преградный Стан, в 1818 г. войска Ермолова предприняли поход в урочише Ханкала, заложив крепость Грозная. За ней появились Внезапная и на берегу Каспия - Бурная. Крепости контролировали сопредельные районы Чечни и Дагестана, между ними прорубались просеки в лесах, ставились форпосты. Горцы сопротивлялись, нападали на рабочие команды, обозы. Нередко стычки перерастали в большие бои. Однако с этим справлялись. Причем русские потери были небольшими - войск на Кавказе было немного, но это были отборные, профессиональные бойцы.

В ермоловском корпусе сложились совершенно особые традиции. Без телесных наказаний, вместо шагистики учили стрельбе, рукопашной. Поощрялась и развивалась инициатива каждого солдата. Он был мастером на все руки - топор строителя и дровосека, лопата, кирка тоже были здесь оружием. Даже форма была особой. Еще в 1804 г. генерал Лихачев ввел для своих «зеленых егерей» одежду по подобию казачьей: папахи вместо киверов, просторные куртки и шаровары, холщевые сумки вместо ранцев. Ермолов распространил этот опыт на весь корпус. А вот местных казаков он сперва недооценил. По прежним войнам генерал знал только донцов, а тут встретил каких-то оборванцев, не имеющих понятия об армейских порядках. Но прошло немного времени, и генерал был потрясен боевыми качествами казаков Кавказской линии, писал, что им нет равных.

Кстати, в 1816 г. и для Черноморского Войска были придуманы мундиры: кивера, тесные куртки и шаровары из синего сукна со всевозможными декоративными «наворотами» вроде ложных рукавов. Из Петербурга прислали образцы. В Екатеринодар были вызваны портные от полков, атаман Г.К. Матвеев приказал казакам обмундироваться к августу 1817 г. Но на Кубани эта форма не прижилась вообще. Ее пошив стоил дорого, около 100 руб. (цена 2-3 лошадей), рядовым и даже офицерам это оказывалось не по карману. В Войсковую канцелярию пересылались отговорки. Срок перенесли на январь 1818 г. Потом снова перенесли. Приказы «сильнейше понуждать казаков» к пошиву формы шли куренным атаманам, командирам полков, полиции. Требовалось даже «продавцам питья отпускать не более как на 5 руб.», чтобы казаки экономили на форму. Централизованно закупалось сукно. Но нет, ничего не помогало. По донесениям, в полках обмундировалось по 30-50 человек, да и те не полностью, кто куртку пошил, кто шаровары. И образцов не соблюдали. Делали так, чтоб было удобнее. В результате еще и в 1830 г. для встречи знатных особ собирали по 20 казаков в форме от каждого полка, а если в целом полку не наберется 20 обмундированных, то хотя бы прилично одетых.

А вот линейцы и терцы привыкли носить черкески. И с 1824 г. было официально разрешено надевать их на службу. У линейцев Ермолов отменил пики, бесполезные в горной войне и ввел такое же вооружение, которое носили горцы - длинные винтовки вместо карабинов, легкие шашки вместо кавалерийских сабель. Эту одежду и оружие стали перенимать и черноморцы. Да и на Дону в то время многие казаки предпочитали носить черкески. Кавказское происхождение имеет и казачья фуражка. В тогдашней армии фуражки разрешалось носить только вне строя. Но в Кавказском корпусе их носили и в строю. И казакам фуражки понравились, их, в отличие от киверов, шили охотно. Ермолов провел и некоторые реформы казачьей организации. Последним Казачьим Войском в России, сохранявшим полное внутреннее самоуправление, было Гребенское. В 1819 г. Ермолов указал на низкий авторитет выборных властей, на ссоры и непорядки на кругах. Упразднил выборные должности войскового атамана, есаула, знаменщика и дьяка, отменил и сами войсковые круги и придал гребенцам полковое устройство - такое же, как Моздокский, Хоперский и прочие полки линии. Первым командиром Гребенского полка был назначен ротмистр Е.П. Ефимович.

Предшественники Ермолова пытались играть в «дипломатию» - уговорами склоняли горских князей и старшин к покорности. Они приносили присягу, получали офицерские и генеральские чины, большое жалованье. Но при удобном случае грабили и резали русских, а потом снова присягали, и им снова давали чины и жалованье. Ермолов эту пагубную практику пресек. Нарушивших присягу стал «возвышать» иным образом - вешать. Селения, откуда шли нападения, навлекали на себя карательные рейды «в наставления прочим народам, на коих одни примеры ужаса удобны наложить обуздание». Действовали круто и эффективно. Когда селение оказывало сопротивление, подводились на 50 шагов пушки и открывали огонь: попробуй посопротивляйся. После чего дома сжигались, скот забирался - все равно большая его часть была угнана у русских. Если же «немирное» селение соглашалось замириться, на слово уже не верили, брали аманатов. И в случае возобновления нападений немедленно отправляли их в Сибирь или казнили. Ну а из «мирных» горцев Ермолов формировал отряды чеченской, дагестанской, кабардинской милиции. Если ты подданный России, так и воюй на ее стороне.

Земли по новым линиям и укреплениям Ермолов стал заселять казаками, а для этого усиливал и умножал их. В казачье состояние разрешено было записывать всех желающих. Многие старые солдаты выражали желание поселиться на Кавказе. Куда им было деваться после 25 лет службы? Возвращаться в деревню, где их забыли? Снова в крепостные? Ермолов поощрял стремление остаться, выписал из России несколько тысяч вдов с детьми и девушек для женитьбы воинам. Они заводили хозяйства и «оказачивались».

Ермолов привлек на Кавказ и отличных военачальников. Ближайшими его помощниками стали И.А. Вельяминов 1-й и его брат, начальник штаба корпуса А.А. Вельяминов 3-й. Именно они спланировали расчленить укрепленными линиями на части «крепость» Кавказа и ее «гарнизон». Кроме Сунженской линии, стало строиться ответвление Кубанской - от Невинномысской до Баталпашинской. Генерал В.Г. Мадатов, которого называли «хитрейшим из храбрых», с частями казаков, регулярных войск и ополчением шамхала Тарковского в 1818-1820 гг. смирил в Дагестане табасаранцев, лезгин, кайтагцев, совершив стремительный переход через горы, окончательно разгромил казикумухского Сурхай-хана. Через Дагестан стала прокладываться новая дорога в Закавказье. Войска первого коменданта крепости Грозной Н.В. Грекова и донского генерала Сысоева нанесли чувствительные удары чеченцам. После штурма было стерто с лица земли селение Дадан-Юрт. Ермолов приказал уничтожить и базы налетчиков Исти-Су, Ноен-Берды, Аллаяр-аул.

А начальником Черноморской линии стал Максим Григорьевич Власов 3-й. Он был из простых донских казаков, воспитанник Киево-Печерской лавры. В 1794 г. в Польше, впервые попав на войну, за год прошел все чины от рядового до есаула. В Отечественную дрался под командованием Платова, партизанил, Заграничный поход проделал в отряде Чернышева, завершив войну генерал-майором, кавалером орденов св. Георгия IV и III степеней. На Кубани реорганизовал службу в зависимости от опасности на том или ином участке, защитив тем самым мирное население. А в 1821 г., когда крупные скопища черкесов вторглись на правый берег, Власов сумел обойти, окружить их и учинил страшный разгром - прижал к Калаусскому лиману и загнал в топь, расстреливая из пушек. Горцы вязли, тонули в болоте, гибли под казачьими пулями, под залпами картечи.

К середине 1820-х обстановка на Кавказе, казалось, стабилизировалась. Но замирение было непрочным. У горцев возникло новое явление - «мюридизм». Появился проповедник Кази-Мухаммед, призвавший к газавату, «священной войне». И если раньше «немирные» роды и селения были разобщенными, что облегчало победы над ними, теперь возник общий центр организации. Полыхнуло по всей Чечне, перекинулось в Кабарду. Вновь активизировались черкесы. В отчаянных схватках гибли гарнизоны постов и хуторов. Ответные удары не заставили себя ждать. Вельяминов 3-й предпринял в 1825 г. походы по Лабе и Белой. Истребил аулы мятежников и заложил передовое укрепление Майкоп.

В Чечне руководил сам Ермолов, были взяты и разрушены базы налетчиков в Атаги, Чахкери, Шали, Гехи, Дауд-Мартане, Урус-Мартане, Рошни-Чу. Мятежники согласились на переговоры. Но 16 июля 1825 г., когда в Герзель-ауле съехались командующий войсками линии Лисаневич, комендант Грозной Греков и 318 горских старейшин, в ходе встречи фанатик бросился с кинжалом и убил обоих генералов. Увидев это, солдаты разъярились, бросились в штыки и перекололи старейшин, хотя многие из них были сторонниками мира. И мятеж полыхнул с новой силой. Только зимой и весной 1826 г. Ермолову удалось подавить его, разгромив Кази-Мухаммеда под Чахкери и уничтожив ряд сел.

Но… уже и в те времена «передовая общественность» принимала сторону врагов своего народа. Космополитизированные столичные дамы и господа читали в английских и французских газетах о «зверствах русских на Кавказе». Этим дамам и господам никогда не грозил черкесский или чеченский набег, не их детей угоняли в рабство, не их родителям перерезали глотки. И «общественное мнение» поднимало возмущенный вой. Когда Пушкин воспел Ермолова, П. А. Вяземский писал ему: «Ермолов! Что тут хорошего? Что он, как черная зараза, губил, ничтожил племена? От такой славы кровь стынет в жилах и волосы дыбом становятся. Если бы мы просвещали племена, то было бы, что воспеть. Поэзия - не союзница палачей…» Подобное «общество» влияло и на царя. Против Ермолова сыграло и восстание декабристов, которые почему-то рассчитывали на сочувствие генерала (чего и в помине не было). А когда он публично повесил одного из предводителей чеченского мятежа, получил строгий выговор из Петербурга и вскоре был заменен генералом И.Ф. Паскевичем. Были отозваны с Кавказа братья Вельяминовы, Мадатов, а Власов 3-й за «излишнюю жестокость» в походах против черкесов отдан под суд. Новая администрация получила инструкции «просвещать» горцев и вернуться к мягким мерам.

Из книги Валерия Шамбарова "Казачество: спасители России"

Александр Сергеевич Пушкин. Кавказский пленник. Эпилог: «Смирись, Кавказ: идёт Ермолов!»

...И воспою тот славный час,
Когда, почуя бой кровавый,
На негодующий Кавказ
Подъялся наш орел двуглавый;
Когда на Тереке седом
Впервые грянул битвы гром
И грохот русских барабанов,
И в сече, с дерзостным челом,
Явился пылкий Цицианов;
Тебя я воспою, герой,
О Котляревский, бич Кавказа!
Куда ни мчался ты грозой -
Твой ход, как черная зараза,
Губил, ничтожил племена...
Ты днесь покинул саблю мести,
Тебя не радует война;
Скучая миром, в язвах чести,
Вкушаешь праздный ты покой
И тишину домашних долов...
Но се - Восток подъемлет вой!..
Поникни снежною главой,
Смирись, Кавказ: идет Ермолов!

И смолкнул ярый крик войны:
Все русскому мечу подвластно.
Кавказа гордые сыны,
Сражались, гибли вы ужасно;
Но не спасла вас наша кровь,
Ни очарованные брони,
Ни горы, ни лихие кони,
Ни дикой вольности любовь!
Подобно племени Батыя,
Изменит прадедам Кавказ,
Забудет алчной брани глас,
Оставит стрелы боевые.
К ущельям, где гнездились вы,
Подъедет путник без боязни,
И возвестят о вашей казни
Преданья темные молвы.

О юный вождь, сверша походы,
Прошел ты с воинством Кавказ,
Зрел ужасы, красы природы:
Как с ребр там страшных гор лиясь,
Ревут в мрак бездн сердиты реки;
Как с чел их с грохотом снега
Падут, лежавши целы веки;
Как серны, вниз склонив рога,
Зрят в мгле спокойно под собою
Рожденье молний и громов...

Будущий военачальник родился в старинной, но небогатой дворянской семье Орловской губернии. Он был зачислен в военную службу еще в младенчестве, получал домашнее образование и обучался в Московском университетском пансионе, а в 10 лет уже имел звание унтер-офицера лейб-гвардии Преображенского полка.

В возрасте 14ти лет Алексей Петрович в чине поручика поступил на должность старшего адъютанта при генерал-прокуроре Петербурга, но был переведен по собственному настоянию в действующую армию, где познакомился с артиллерией. Боевое крещение и первую награду - орден Св. Георгия 4-й степени - молодой офицер получил в 1794 году при подавлении Польского восстания. За заслуги в Персидском походе (1796) он был удостоен ордена Св. Владимира 4-й степени с бантом и звания подполковника.

В 1798 по обвинению в участии в заговоре против Императора Павла I Ермолов был арестован, заключен в Алексеевский равелин Петропавловской крепости, а через пару месяцев выслан в свое поместье на неопределенный срок, пока Александр I в 1801г. не даровал свободу всем осужденным по данному делу.

За доблесть и успехи в войнах коалиций с Францией 1805-1807 годов Ермолов был удостоен орденов Св. Анны II степени и Св. Владимира III степени. Но отношения его с большинством вышестоящих чинов оставались весьма натянутые, из-за независимого характера и едкого остроумия Алексея Петровича. Известен его ответ графу Аракчееву на неудовлетворение последнего состоянием лошадей роты Ермолова: «Жаль, Ваше сиятельство, что в артиллерии репутация офицеров зависит от скотов» .

Важнейший период биографии Ермолова – Отечественная война 1812г. Именно тогда в полной мере проявился его талант полководца.

В Бородинской битве Ермолов отбил у неприятеля батарею Раевского, по мнению свидетелей "Сим подвигом Ермолов спас всю армию". При преследовании французов Алексей Петрович сыграл решающую роль, разгромив корпуса Даву и Нея, за что получил звание генерал-лейтенанта. После перехода русской армии через Неман генерал Ермолов возглавил артиллерию союзных армий.

В 1817 г. генерал Ермолов назначен управляющим Грузии, Астраханской и Кавказской губерний, чрезвычайным послом в Персии и командиром отдельного кавказского корпуса. Он подавил беспокойства, возникшие в Имеретии, Гурии, Мингрелии, и присоединил к русским владениям Абхазию, ханства Карабахское и Ширванское. Однако в 1827 году Николай I отправил Ермолова в отставку, подозревая его в связях с движением декабристов.

В 1831 г. Ермолов приехал в Москву, где был чрезвычайно популярен во всех слоях общества. В 1837 году в связи с празднованием 25-летия Бородинской битвы Ермолову дали звание генерала от артиллерии, а в феврале 1855 года москвичи избрали полководца начальником ополчения своей губернии, разумеется, лишь номинально, из-за преклонного возраста генерала.

А.П. Ермолов скончался в Москве на 85-м году жизни. И хотя он завещал похоронить себя "как можно проще", Москвичи провожали своего героя двое суток, а жители Орла по прибытии тела на родину устроили грандиозную панихиду. Генерала похоронили со всеми почестями у церковной стены на Троицком кладбище, рядом с могилой его отца.

Ермолов Алексей Петрович (гравюра)

Алексей Петрович родился 24 мая 1777 года в Орловской губернии. По дворянским обычаям тех лет, его еще в десятилетнем возрасте записали на военную службу в Преображенский полк. В 1791 г. в чине поручика он был переведен в Нижегородский драгунский полк, а позднее, изучив артиллерийское дело, капитаном преподавал в Артиллерийском и Инженерном кадетском корпусах. С 1794 г. Алексей Петрович - в действующей армии. За участие в Польской кампании он был награжден орденом Георгия, за взятие Дербента во время Персидского похода получил орден Владимира с бантом.

И вот в 1798 году у молодого подполковника наступил период жизни, непосредственно связанный с Костромой. Дело в том, что в это время Тайной экспедицией - органом политического сыска империи - был раскрыт политический кружок, руководителем которого являлся сводный брат А.П. Ермолова, отставной подполковник А.М. Каховский (в прошлом любимый адъютант фельдмаршала А.В. Суворова). Все члены кружка были арестованы, арестовали и Алексея Петровича; он был заключен в один из казематов Петропавловской крепости. На его деле император Павел I наложил резолюцию: «Исключить из службы и отослать на вечное житье в Кострому, где губернатору за поведением его иметь наистрожайшее наблюдение».

Вот как сам писал об этом в своих записках: «Прислан был фельдъегерь принять арестанта из 9-го нумера... Из убийственной тюрьмы я с радостью готов был в Сибирь... В дороге фельдъегерь сообщил мне, что должен сдать меня Костромскому губернатору... Мне было объявлено назначение вечного пребывания в губернии по известному собственно государю императору преступлению».

К сожалению, о его жизни в Костроме до нас дошли самые отрывочные сведения. В то время в городе жил двоюродный дядя Алексея Петровича, отставной поручик Николай Васильевич Ермолов, служивший в судебной палате. Он и оказывал опальному подполковнику помощь и различные услуги. По свидетельству современников, квартира ссыльному была отведена в доме одной небогатой женщины.

Есть основания полагать, что дом его хозяйки находился где-то в районе современной улицы Горной. Во-первых, в ежемесячных донесениях губернатора в Петербург указывалось, что поднадзорный каждое воскресенье бывал на церковных службах (в то время это рассматривалось как одно из проявлений политической лояльности) или в Успенском соборе, или в церкви Иоанна Богослова на Кадкиной горе (в настоящее время это здание планетария). Во-вторых, современники упоминают, что А.П. Ермолов сам зимой возил воду с Волги в кадушке на санках в дом хозяйки.

Находясь в ссылке в Костроме, Алексей Петрович не проводил время праздно, он занимался изучением латинского языка и брал уроки латыни у протоиерея Успенского собора Е.А. Груздева. К концу пребывания в изгнании он свободно читал латинских авторов в подлинниках. Кроме того, он выучился играть на кларнете.

Однако молодой офицер очень переживал, что ему приходится томиться в вынужденном бездействии, в то время как артиллерийский батальон, которым он командовал, воевал в Италии в составе войск А.В. Суворова, одерживавших блистательные победы над французской армией. В одном из писем к своему другу И.Г. Ограновичу А.П. Ермолов с горечью писал в те дни: «...как желал бы я разделить труды Ваши, участвовать в славе Вашей, но нет возможности, и все пути мне преграждены».

Прошли два года ссылки в Костроме, сумасбродный император 1 марта 1801 года был убит заговорщиками. А 15 марта был обнародован именной указ нового царя Александра I «О прощении» ряда лиц по делам Тайной экспедиции, и в одном из списков под № 15 был записан «артиллерии подполковник Ермолов, сосланный в Кострому по делу кружка Каховского».

В июне 1801 г. А.П. Ермолов был принят в 8-й артиллерийский полк командиром конной артиллерии и с тех пор постоянно находился в действующей армии. Он участвовал в сражениях под Аустерлицем, Гудтштадтом, Фридландом и всюду проявил себя талантливым и храбрым командиром. Имя его стало очень популярным в русской армии. Перед войной 1812 года А.П. Ермолов командовал гвардейской бригадой в составе Измайловского и Литовского полков, а с началом войны его назначили начальником Главного штаба армии.

Генерала А.П. Ермолова по праву считают одним из главных героев Бородинского сражения. В самый решающий момент боя противнику удалось прорвать центр обороны наших войск у батарей Курганной и Раевского; был смертельно ранен командующий 2-й армией П.И. Багратион, и в эту критическую минуту М.И. Кутузов направил для выправления положения А.П. Ермолова, который лично повел в контратаку Уфимский пехотный полк и егерскую бригаду. Атака была проведена дружно и неожиданно для врага, противник был выбит с высот; здесь была наголову разбита вся дивизия генерала Морана. Многие историки как отечественные, так и французские, считают этот эпизод решающим в Бородинской битве.

После изгнания врага с русской земли А.П. Ермолов был назначен начальником всей артиллерии русской армии, а войну закончил в Париже командующим «обсервационной» армией. После войны он долгие годы являлся командиром Отдельного Кавказского корпуса и одновременно управляющим гражданской частью Грузии, Кавказской и Астраханской губерний.

В последующие годы также можно проследить некоторые связи прославленного генерала с костромским краем. Так, одно время адъютантом у А.П. Ермолова служил костромич В.А. Новиков. В формулярном списке Чухломского уездного предводителя дворянства В.А. Новикова есть следующая запись: «Назначен адъютантом к генералу от инфантерии и командующему Отдельным Кавказским корпусом А.П. Ермолову 6 октября 1825».

В 90-х годах прошлого столетия Костромской губернской ученой архивной комиссией были найдены в архиве усадьбы Долматово три письма Алексея Петровича, написанные им в 40-х годах своей родственнице А.Т. Бутримовой, жившей в этой усадьбе невдалеке от Костромы. Тогда эти письма были опубликованы в одном из сборников «Костромская старина».

Будучи настроенным антикрепостнически, находившийся в неприязненных отношениях со всесильным тогда графом А.А. Аракчеевым, вступивший в конфликт по службе с будущим императором Николаем, А.П. Ермолов пользовался большим авторитетом среди будущих декабристов, и многие из них даже прочили его в состав будущего правительства. Когда выяснилось, что служивший тогда в Тифлисе секретарем Ермолова писатель А.С. Грибоедов замешан в деле декабристов, на Кавказ был послан из Петербурга специальный фельдъегерь для ареста Грибоедова и взятия его бумаг. Когда фельдъегерь явился к командующему войсками Ермолову, то последний, узнав о цели приезда фельдъегеря, послал своих адъютантов Н.В. Симановского, И.Д. Талызина и В.А. Новикова предупредить Грибоедова об аресте и помочь уничтожить все могущие компрометировать как Грибоедова, так и самого Ермолова бумаги, что и было сделано. Мы никогда не узнаем, действительно ли состоял Грибоедов в тайном обществе, равно и о том, какого образа мыслей придерживался тогда сам А.П. Ермолов. И хотя следственная комиссия не нашла никаких улик против А.С. Грибоедова, равно как и против самого А.П. Ермолова, но после событий 14 декабря отношение императора Николая I к Ермолову и к его ближайшим сотрудникам - начальнику штаба А.А. Вельяминову, генералу В.Г. Мадатову, В.О. Бебутову, А.Г. Чавчавадзе и другим - изменилось, и вскоре все они были удалены со своих постов. Тронуть самого Ермолова, ввиду его огромного авторитета среди армии, Николай не решился. Поводом к отставке Ермолова послужила начавшаяся в 1826 году война с Персией, бывшая поначалу для русских войск неудачной. Николай упрекал Ермолова в медлительности и оплошностях и послал на Кавказ своего любимца И.Ф. Паскевича на должность командующего войсками. Сразу по приезде Паскевича между ним и Ермоловым возникли разногласия как по ведению войны, так и по вопросам управления краем. Для разрешения возникшего между этими генералами конфликта Николай послал на Кавказ другого своего любимца, генерала И.И. Дибича, с полномочиями сместить любого из ссорящихся генералов. Действуя тактично, Дибич стал склонять Ермолова подать самому прошение об отставке. Ермолов согласился на это, и 28 марта 1827 года прославленный военачальник получил указ об отставке.

Потянулись долгие годы жизни опального генерала в отставке. Ермолов жил то в своем небольшом имении в Орловской губернии, то в самом Орле, подолгу живал в Москве. В 1855 году 78-летний генерал был избран почти единогласно начальником ополчения семи губерний: Петербургской, Московской, Смоленской, Калужской, Псковской, Новгородской и Рязанской. На этом посту он пробыл 4 месяца. В мае 1855 года Ермолов серьезно заболел и не мог продолжать свою деятельность. Умер Алексей Петрович в Москве 11 апреля 1861 года, а похоронен был в городе Орле, в ограде Троицкой церкви.

А. П. Ермолов

Алексей Петрович Ермолов – русский генерал – один из самых знаменитых русских военачальников, родился в 1777-м году, в семье небогатого помещика Орловской губернии. Мать Ермолова – тётка известного партизана Дениса Давыдова.

Алексей Петрович получил свое образование в Московском Университете, а в 1794-м году началась его военная карьера. В чине капитана он состоял адъютантом при генерал-прокуроре А. Самойлове, затем, неудовлетворенный этой службой, перешёл в артиллерию. Большая часть жизни Ермолова будет связана с этим грозным оружием войны. В 1794-м году молодой артиллерийский офицер в составе войск Суворова действовал против повстанцев в Польше, и из рук самого Суворова получил свою первую награду – Орден Георгия 4-ой степени.

Военная карьера Ермолова неожиданно прервалась в 1798-м году: за участие в офицерском политическом кружке «Вольнодумцы» он был заключён в Петропавловскую крепость, а затем Павел I сослал его в Кострому. Там он часто проводил время в обществе другого опального генерала – М. Платова. Указом вступившего на престол Александра I «О прощении людей» А. П. Ермолов был помилован.

В 1805-м году с началом русско-австро-французской войны, рота Ермолова вошла в состав армии М. Кутузова и заслужила высокую оценку своими действиями в кампании. За мужество и распорядительность в сражении под Аустерлицем Ермолов получил чин полковника.

В русско-прусско-французской войне 1806–1807-го годов Ермолов проявил себя доблестным артиллерийским командиром, отличился в сражениях и боях под Голыминым, Морунгеном, Прейсиш-Эйлау, Гутштадтом, Гейльсбергом, Фридландом. В сражении под Прейсиш-Эйлау Ермолов отослал лошадей и передки орудий в тыл, заявив подчинённым, что «об отступлении и помышлять не должно».

Под Гейльсбергом в ответ на замечание, что французы близко и пора открывать огонь, ответил: «Я буду стрелять, когда различу белокурых от черноволосых». В сражении под Фридландом, находясь в самом пекле битвы, чудом остался жив. Получил за подвиги три ордена и золотую шпагу, но из-за недоброжелательного отношения Аракчеева остался без чина генерал-майора, к которому его дважды представлял сам брат царя – Константин Павлович. Ермолов хотел уйти из армии, но ценивший его Александр I воспрепятствовал этому.

Генерал А. П. Ермолов

После объяснений с Ермоловым Аракчеев по-другому стал относиться к нему – стал ему покровительствовать. В 1809-м году Ермолов получил чин генерал-майора и назначение инспектором конно-артиллерийских рот, затем стал командиром отряда резервных войск на юго-западных границах. Молодой генерал не раз просился на театр военных действий с Турцией, но не получил на это разрешения. В 1811-м году его перевели в Петербург командиром гвардейской артиллерийской бригады.

С началом Отечественной войны 1812-го года Ермолов был назначен начальником штаба 1-й Западной армии Барклая-де-Толли. Как и командующий 2-й Западной армией П. Багратион, Ермолов тяготился отступлением, по личной просьбе Александра I писал ему обо всём происходившем. Как начальник штаба, он много сделал для улаживания отношений между Барклаем-де-Толли и Багратионом и для соединения двух армий под Смоленском; явился организатором обороны этого города, затем удачно руководил войсками в бою при Лубине, был произведён в генерал-лейтенанты.

В сражении у Бородино Ермолов находился при главнокомандующем М. Кутузове. В разгар битвы Кутузов направил его на левый фланг, во 2-ю армию, где был тяжело ранен Багратион, Ермолов помог преодолеть там смятение войск. Увидев, что центральная батарея Раевского взята французами, он организовал контратаку, отбил батарею и руководил её обороной, пока не был контужен.

Кутузов писал: «Начальник главного штаба генерал-майор Ермолов, видя неприятеля, овладевшего батареею, важнейшею во всей позиции, со свойственною ему храбростью и решительностью вместе с отменным генералом Кутайсовым взял один только Уфимского пехотного полка батальон и, устроя сколько можно скорее бежавших, подавая собою пример, ударил в штыки. Неприятель защищался жестоко, но ничто не устояло противу русского штыка»

По меткому выражению Ермолова, в сражении при Бородине «французская армия расшиблась о русскую».

Хвала сподвижникам-вождям!

Ермолов, витязь юный,

Ты ратным брат, ты жизнь полкам,

И страх твои перуны.

(В. А. Жуковский)

Кутузов высоко ценил боевые качества Ермолова, но, считая его доверенным лицом императора, не очень благоволил к нему (за Бородино Барклай-де-Толли представил Ермолова к ордену святого Георгия 2-й степени, но главнокомандующий ограничился орденом святой Анны 1-й степени). В свою очередь, энергичный Ермолов сетовал на оборонительную стратегию Кутузова и вызвал его неудовольствие, когда на военном совете в Филях высказался против оставления Москвы без сражения.

«Ты ратный брат, ты жизнь полкам», – писал о Ермолове после Бородино поэт В. Жуковский. «Сфинксом новейшего времени» назвал впоследствии правителя Кавказа Александр Грибоедов. «Я прошу Вас, дозволить мне быть Вашим историком», – обращался к Ермолову А. С. Пушкин.

Из книги Русские генералы 1812 года автора Нерсесов Яков Николаевич

Алексей Петрович Ермолов. Артиллерист от Бога Пред ним, за ним нет пышных титл, Не громок он средь гордой знати, Но за него усердный глас молитв Непобедимой русской рати. В. А. Жуковский. К портрету Ермолова В час дня весь горизонт напротив левого фланга русских войск

Из книги 100 великих героев 1812 года [с иллюстрациями] автора Шишов Алексей Васильевич

Генерал от инфантерии, генерал от артиллерии Ермолов Алексей Петрович (1777–1861) Русская армия во все времена славилась своей артиллерией, этим «богом войны». Войны, которые вела Россия на протяжении нескольких столетий, дали истории целую плеяду замечательных

Из книги Все Кавказские войны России. Самая полная энциклопедия автора Рунов Валентин Александрович

Генерал А.П. Ермолов В 1816 году командующим войсками отдельного Кавказского корпуса и начальником российской администрации на Кавказе был назначен 39-летний генерал-лейтенант Алексей Петрович Ермолов. В то время он был уже достаточно известной личностью не только в

Из книги Кавказская война. В очерках, эпизодах, легендах и биографиях автора Потто Василий Александрович

I. ЕРМОЛОВ Но се – восток подъемлет вой!.. Поникни снежной головой, Смирись, Кавказ, – идет Ермолов! А. Пушкин …И ты, Ермолов незабвенный, России слава, горцам страх, Чье имя, как завет священный, Штыками врезано в горах… Домонтович 1816 годом, когда на Кавказе появляется

Из книги автора

XI. ЕРМОЛОВ В ЧЕЧНЕ (1825–1826) Чеченский мятеж 1825 года застал Ермолова в Тифлисе. Уверенный в генерале Грекове, командовавшем на Сунженской линии, он был, однако, спокоен, как вдруг в июле пришло громовое известие о гибели в Герзель-ауле и Грекова и Лисаневича. На линии не

Из книги автора

XLIV. ЕРМОЛОВ В ПЕРСИДСКОЙ ВОЙНЕ (Паскевич и Дибич) Летом 1826 года внезапно началась персидская война, и с тем вместе звезда Ермолова склонилась к горизонту. У Ермолова, как у человека замечательного и своеобразного, было всегда много врагов. Раз как-то ему высказал это