Об этом историческом российском событии в Большой Советской энциклопедии сказано следующее: «Февральская буржуазно-демократическая революция 1917 года - вторая русская буржуазная революция, свергнувшая царизм… Гегемоном и основной движущей силой революции был руководимый партией большевиков рабочий класс, возглавивший движение масс крестьян, солдат за мир, за хлеб, за свободу. Складывавшаяся с 1916 года непосредственно революционная ситуация в 1917 году вылилась в революцию».

Советская историография на протяжении десятилетий считала Февральскую революцию всего лишь подготовительным этапом для Октябрьского переворота. Между тем у историков всего остального мира была другая точка зрения на февральские события: они называли февраль 1917 года и весь оставшийся до октября период времени «эпохой нереализованных возможностей русской демократии». Сейчас уже стало общепризнанным фактом, что Октябрьского переворота 1917 года могло бы и не быть, если бы не целая череда фатальных ошибок, допущенных главой российского Временного правительства Александром Фёдоровичем Керенским (рис. 1).

Политик-карикатура

Советские люди обычно воспринимали этого человека не иначе, как карикатуру из давно ушедшего времени, как этакого российского диктатора. В 1917 году его по капризу матушки-истории революционная волна неожиданно для всех взметнула на самый пик власти и славы, чтобы через несколько месяцев также стремительно выбросить его на историческую помойку.

Достаточно вспомнить фильм «Ленин в Октябре», где в сцене заседания Временного правительства в Зимнем дворце откуда-то из задней двери появлялась сгорбленная фигура министра-председателя, который всем своим видом словно бы подчеркивал агонию отжившего буржуазного режима. Несмотря на всю трагичность ситуации, в которой в то время находилось правительство, Керенский в фильме произносит какие-то шизофренические речи, никак не вяжущиеся с текущим моментом, а в конце требует от министров немедленно ликвидировать партию большевиков, при этом Ленина - расстрелять. После этого фильма зритель прочно укоренялся во мнении: да, такого главу правительства не то что свергнуть - в Неве утопить мало (рис. 2).

А вот как изображает Керенского в своей поэме «Хорошо!» знаменитый советский поэт В.В. Маяковский.

«Царям дворец построил Растрелли.

Цари рождались, жили, старели.

Дворец не думал о вертлявом постреле,

Не гадал, что в кровати, царицам вверенной,

Раскинется какой-то присяжный поверенный…

Забывши и классы и партии,

Идет на дежурную речь.

Глаза у него бонапартьи

И цвета защитного френч…

Если ж с безработы загрустится,

Сам себя, уверенно и быстро,

Назначает - то военным, то юстиции,

То каким-нибудь еще министром…»

А уж сцену бегства Керенского из Зимнего дворца перед самым его штурмом большевиками иначе как карикатурно нигде и не изображали. Есть об этом строчки и у Маяковского.

«В бешеном автомобиле, покрышки сбивши,

Тихий, вроде упакованной трубы,

За Гатчину, забившись, улепетывал бывший, -

В рог, в бараний! Взбунтовавшиеся рабы!..»

Да, Керенский и в самом деле еще за несколько лет до описанных событий 1917 года служил в должности присяжного поверенного (по-современному - адвоката), и при этом он участвовал в громких политических судебных процессах 10-х годов ХХ века. Но тут стоит вспомнить, что и Владимир Ульянов (Ленин) на заре своей карьеры тоже работал в той же должности в Самарском суде, однако никто ему в упрек это обстоятельство никогда не ставил. Да, Керенский действительно часто появлялся на людях, надевая «цвета защитного френч». Но он вовсе не был его основной одеждой - глава Временного правительства также любил и обычный европейский костюм с галстуком. А если уж говорить о френче, то другого «вождя всех народов» - И.В. Сталина и в самом деле нельзя представить в чем-нибудь еще, как не в этой одежде, как бы сейчас сказали, в стиле «милитари».

Что же касается лихо обыгранного Маяковским факта, что Керенский якобы «сам себя» назначал на разные министерские должности, то это и вовсе уж настоящая историческая неправда. На пост министра юстиции он был выдвинут Петроградским Советом (по составу эсеро-меньшевистским) еще при формировании Временного правительства 1 (14) марта 1917 года, а должность военного министра ему был предложен 30 апреля, когда подал в отставку лидер октябристов А.И. Гучков. Главой же Временного правительства (министром-председателем) Керенский стал только 8 (21) июля, после поражения июльского большевистского мятежа. Таким образом, Александр Федорович просто физически не мог назначить «сам себя» военным министром и министром юстиции - у него тогда не было соответствующих полномочий.

Но это - всего лишь мелкие неточности, из которых, впрочем, советская пропаганда и слепила тот самый образ «ничтожного пигмея, попытавшегося занять императорское кресло», который мы знали на протяжении более чем семи десятилетий. И лишь в перестроечные годы благодаря усилиям историков мы начали воссоздавать подлинный портрет этого довольно противоречивого, во многом небезгрешного, но вполне реального, живого политика, который в первой половине 1917 года был настоящим кумиром российской демократической общественности.

А для самарской общественности наверняка будут интересны неизвестные ранее и недавно рассекреченные архивные материалы о пребывании А.Ф. Керенского в Самаре. Оказывается, ещё до событий февраля 1917 года будущий глава Временного правительства часто бывал в нашем городе.

В одной гимназии с Лениным

Это исторический парадокс, но факт остается фактом: А.Ф. Керенский родился в том же самом городе, что и его будущий политический противник В.И. Ульянов - в Симбирске. Еще одно удивительное совпадение - у них очень близкие даты рождения: Ульянов появился на свет 10 (22 по новому стилю) апреля, а Керенский - 22 апреля (по новому стилю - 4 мая). Однако между этими датами пролегает временной срок в 11 лет. Как мы знаем, В.И. Ульянов (Ленин) родился в 1870 году, а А.Ф. Керенский - в 1881 году. Большая разница в возрасте не позволила двум будущим российским политикам не то что посидеть в классе за одной партой (эту ошибку, кстати, делают некоторые историки), но даже поучиться хотя бы некоторое время в одной гимназии. Считается, что в детские годы они даже не были знакомы друг с другом, хотя, как пишет Керенский в своих мемуарах, иногда он мог встречаться с Володей Ульяновым или при прогулках на улице, или в стенах гимназии, куда маленький Саша приходил к своему отцу - директору учебного заведения (рис. 3, 4).

Да, это еще один исторический парадокс: аттестат зрелости Володе Ульянову в свое время подписал ни кто иной, как отец будущего главы Временного правительства Федор Михайлович Керенский, работавший в то время директором Симбирской мужской гимназии (рис. 5).

К нему в кабинет маленький Саша приходил не раз, и именно в те годы, когда здесь учился будущий вождь мирового пролетариата. В своих мемуарах Керенский вспоминает один из святых праздников, постоянно отмечаемых в гимназии, на котором ему довелось присутствовать. В связи с этим Александр Федорович писал, то он видел на празднике длинный ряд чинных гимназистов, державших в руках цветы, и высказал уверенность, что среди них наверняка находился и Володя Ульянов. Керенский посещал все подобные святые мероприятия с самого раннего возраста, и до конца дней своих он оставался глубоко религиозным человеком - в отличие, как он пишет в мемуарах, от Владимира Ульянова, который, по признанию последнего, еще в 14-летнем возрасте выбросил свой нательный крест на помойку.

Вот еще несколько строк из мемуаров Керенского: «По иронии судьбы три человека, жизнь которых тесно сплелась в критические годы истории России, всеми ненавидимый последний царский министр внутренних дел А.Д. Протопопов, Владимир Ленин и я - были уроженцами Симбирска». Что ж, дивительные вещи творит порой история…

Но что же было дальше? А дальше судьбе было угодно на много лет разлучить будущих гигантов российской политики. В 1889 году, в ту самую пору, когда Саше Керенскому пришла пора поступать в гимназию, его отца переводом направили в Ташкент на более высокую, нежели директор гимназии, должность - инспектора учебных заведений. Федор Михайлович выехал в этот среднеазиатский город со всей семьей. В Ташкенте Саша и окончил гимназию, а потом поступил на юридический факультет Петербургского университета, учебу в котором он успешно завершил в 1904 году. С этого момента Александр Керенский стал работать адвокатом.

До некоторого момента будущий российский политик вел обычные рутинные судебные дела, не принесшие ему ни славы, ни больших денег. Однако он уже тогда присматривался к различным политическим движениям и партиям, и не раз высказывал симпатии различным левым организациям, в том числе социалистам и партии эсеров. А в 1912 году пришел звездный час быстро набирающего популярность адвоката Керенского, когда он взялся защищать подсудимых на одном из политических процессов. Подзащитными Александра Федоровича в этот раз оказались члены националистической армянской организации дашнаков, обвиняемые, как сейчас бы сказали, в терроризме. Полностью оправдать дашнаков Керенскому, конечно же, не дали, но в том, что они получили минимальный срок лишения свободы, была заслуга их адвоката, показавшего своё ораторское искусство.

В том же 1912 году произошли печальные события на Ленских золотых приисках в Сибири, где войска расстреляли выступления рабочих, доведенных золотовладельцами до нищеты. Керенский лично ездил на прииски, чтобы провести независимое расследование причин трагедии. Собранный в Сибири материал он впоследствии использовал в качестве неопровержимых доказательств жестокости царского режима, и все это способствовало росту его популярности и как адвоката, и как политика. А в 1913 году вышла книга «Правда о ленских событиях», в которой Керенский значился одним из редакторов.

Неудивительно, что на выборах в четвертую Государственную Думу, которые состоялись все в том же 1912 году, Керенский легко победил всех своих соперников и был избран депутатом Думы от города Вольска Саратовской губернии. В российском парламенте Александр Федорович почти сразу же вошел во фракцию трудовиков, где повёл активную работу, и уже вскоре он был избран председателем этой фракции. В выступлениях с парламентской трибуны Керенский открыто провозглашал себя социалистом, и мало того - предпринимал конкретные шаги в проведении через Думу законопроектов явно социалистической направленности (рис. 6, 7).

В 1913 году Керенский, уже будучи депутатом Госдумы, оказался одним из инициаторов принятия резолюции петербургских адвокатов по делу киевского религиозного деятеля Бейлиса, обвиненного в якобы совершенном им человеческом жертвоприношении. Несмотря на отсутствие улик, суд признал Бейлиса виновным. В знак протеста группа адвокатов, в том числе и Керенский, направила царю письмо, содержание которого позволило теперь уже петербургскому суду «за оскорбление коронованных особ» приговорить Керенского и остальных авторов резолюции к 8 месяцам тюрьмы. Все перечисленные факты дали основание Департаменту полиции взять будущего главу Временного правительства под свой негласный надзор. С того времени и до самой февральской революции за Керенским практически постоянно следили филёры охранного отделения. Их донесения теперь хранятся в архивах всех российских городов, в которых в те годы бывал Керенский, и во многом благодаря этим документам историки ныне могут восстановить чуть ли не каждый шаг этого российского политика.

Именно из указанного источника стала известной интересная деталь: оказывается, еще в конце 1912 года Керенский стал членом организации русского политического масонства, восстановленного после своего разгрома в 1906 году группой буржуазных либералов. Всего в российской масонской ложе того времени состояло около 300 человек, но так как среди них были и представители почти всех политических партий, и депутаты Госдумы, то масоны могли довольно ощутимо влиять на российскую политику предреволюционного времени. Как теперь выясняется, именно для вербовки новых членов в свою организацию в 1914 году А.Ф. Керенский приезжал в Самару.

Керенский и масоны

Вот что пишет в своих воспоминаниях известный самарский политический деятель предреволюционного времени, член кадетской партии Александр Григорьевич Ёлшин (рис. 8):

«В начале июня (1914 года - Ред.) в Самару приехали А.Ф. Керенский и Н.В. Некрасов. Я был у них в номере - они остановились в гостинице «Националь» на углу Саратовской и Панской (теперь угол улиц Фрунзе и Ленинградской – В.Е.). Туда я был приглашен, и мне помнится, - они издалека завели разговор о какой-то существующей в России политической организации, охватывающей все прогрессивные партии. Я быстро сообразил, что они хотят меня завербовать в эту организацию. Затем мы условились, что они придут ко мне на другой день утром.

На другой день они были у меня и в разговоре пошли еще дальше - выяснилось, что речь идет о масонстве. Меня это чрезвычайно удивило, так как я полагал, что эта организация с ее ритуалами давно минувших времен уже давно не существует. Наш разговор кончился тем, что я дал согласие на вступление в масонство.

Принятие было назначено в квартире Кугушева - Казанская улица (ныне улица Алексея Толстого – В.Е.), № 30, дом Субботина.

Для меня было несомненно, что Алихан Букейханов также состоит в братстве, ибо он вначале играл роль посредника между мной и Керенским и Некрасовым. На другой день утром я пришел к Кугушеву. Алихан провел меня в дальнюю комнату с балконом на двор и сказал, что «по правилам устава» я не могу пока никого из собравшихся братьев видеть.

Затем он принес мне вопросный листок - об отношении к самому себе, к семье, к обществу, к государству и человечеству - и предложил ждать письменные ответы. И сам удалился.

Через некоторое время Букейханов пришел, и я передал ему заполненный мною лист. Он сказал мне, что братья рассмотрят мои ответы, и решал, могу ли я быть принят по своим убеждениям.

Через четверть часа он возвратился и сказал, что теперь порядок приема пойдет дальше. Он завязал мне глаза и предложил подождать в таком положении некоторое время и не снимать без него повязку.

Через некоторое время я услышал шаги вошедших людей, и затем голос Керенского заявил мне, что я нахожусь перед делегацией Верховного Совета братства масонов. Было задано мне несколько вопросов, и затем, стоя, я повторил за Керенским клятву.

После этого с меня сняли повязку. Меня все трое поздравили (помнится, Кугушева самого не было в Самаре), и мы расцеловались по-братски.

Кажется, прямо оттуда мы все пошли на пароход - общества «Кавказ и Меркурий», на котором Керенский и Некрасов уезжали в Саратов.

(Цитируется по изданию: Фомичёва Н.П. А.Г. Ёлшин (1878-1928). – В сб. «Самарский краевед», изд-во Самарского университета, 1995, стр. 171-194).

Необходимо пояснить, кем были в то время упоминавшиеся в приведенном выше тексте персонажи. Как уже сказано выше, Александр Григорьевич Ёлшин - присяжный поверенный Самарского окружного суда, дворянин, после Февральской революции - член исполкома народной власти. Алихан Нурмухаммедович Букейханов - лидер самарской организации кадетов (в жандармских документах он именуется социалистом-народником), депутат Первой Госдумы, ученый-агроном, потомок Чингисхана. Вячеслав Александрович Кугушев - дворянин, гласный Самарской городской Думы, сочувствующий РСДРП (за это арестовывался и ссылался), а после Февральской революции - комиссар Самарской тюрьмы. Николай Виссарионович Некрасов - до 1916 года генеральный секретарь масонской ложи «Великий Восток народов России», член кадетской партии (рис. 9-11).

В момент приезда в Самару Керенский был членом Верховного Совета упомянутой масонской ложи, и выше его по рангу в ней стоял только Некрасов. А через два года после описанных Ёлшиным событий, в 1916 году, состоялся общероссийский конгресс ложи, на котором столкнулись взгляды различных группировок. Основное противоречие заключалось в том, что масоны традиционно считали себя пацифистами, а Россия в ту пору, как известно, находилась в состоянии войны с Германией. Отношение к войне и породило в рядах русских масонов разбой и шатания.

Керенский смог убедить подавляющее большинство делегатов масонского конгресса, что в текущей ситуации им, как представителям верхушки российского общества, необходимо обеспечить быструю победу антигерманской коалиции и всячески крепить отношения с союзниками. В поддержку своей точки зрения он с присущим квалифицированному адвокату красноречием приводил массу убедительных доводов. После речей Керенского даже многие из убежденных пацифистов, не говоря уже о колебавшихся, в конце концов поддержали его позицию, а сам Керенский подавляющим большинством голосов вместо Некрасова был избрал генеральным секретарем масонской ложи «Великий Восток народов России». Несогласие с новым руководством и его курсом выразили лишь десять из 50-ти региональных организаций ложи, которые в знак протеста тут же самораспустились.

А Керенский после его избрания на новую тайную должность в течение всего 1916 года стремительно усиливал свое влияние в кулуарах российской политики. Ведь в упомянутую масонскую ложу, как уже говорилось, входили многие известные люди того времени - лидеры партий, промышленники, члены Государственной Думы. Именно то значительное и незаметное для глаза постороннего обывателя воздействие на российскую верхушку, которое давало Керенскому первенство в масонской организации, и обусловило тот необъяснимо быстрый взлет его политической карьеры, который весь мир наблюдал в 1917 году.

Под «колпаком» охранки

Но вернемся снова в 1916 год, когда для широкой публики Керенский был «всего лишь» членом Четвертой Государственной Думы и председателем фракции трудовиков. Как уже говорилось выше, к тому времени в течение нескольких лет за ним почти непрерывно ходили филеры IV-го отделения Департамента полиции (в просторечии - охранного отделения), скрупулезно фиксировавшие каждый шаг этого политического деятеля, известного властям своими вольнодумными речами и петициями. Куда бы ни уезжал Керенский из Петрограда, следом за ним в соответствующее региональное жандармское управление тут же летела срочная секретная телеграмма: такой-то выехал в вашем направлении, при прибытии на место обеспечьте собственное наблюдение.

В советское время значительная часть материалов Самарского губернского жандармского управления (СГЖУ), находящаяся в Центральном государственном архиве Самарской области (ЦГАСО), значилась под грифом «Секретно», и потому была недоступна для исследователей. В число таких документов входили и материалы слежки за политическими деятелями, упоминание о которых в советской исторической литературе, мягко говоря, не приветствовалось. Конечно же, в список таких лиц входил и Керенский. Лишь в 90-х годах началось рассекречивание подобных документов, в том числе и фонды Самарского губернского жандармского управления, из которых мы сейчас имеем возможность почерпнуть немало бесценной информации о тех давно ушедших временах.

Как гласят эти материалы, Керенский в дореволюционное время несколько раз посещал Самару. Еще большее число раз он проезжал через наш город на поезде «Петроград–Ташкент», даже не выходя при этом на самарский перрон. А в Ташкент он ездил регулярно, поскольку, как уже мы знаем, там жили его отец и мать, и Александр Федорович, человек религиозный и почитавший родителей, при первой же возможности считал необходимым посетить отчий дом.

Вот какая телеграмма пришла 16 августа 1916 года в Самарское губернское жандармское управление:

«Начжанд Самара казенная Москвы секретно

Пятнадцатого поездом пять Ростовским выехал через Тулу наблюдением Бычкова Осьминина известный вам Александр Федорович Керенский примите наблюдение филеров верните Полковник Мартынов».

Самарские жандармы отреагировали немедленно и на другой день по цепочке передали Керенского под наблюдение оренбургскому управлению:

«Оренбург начжанд казенная Самары секретно

Сегодня поездом восемь наблюдением Курынцева Шехватова выехал член Думы Александр Федорович Керенский примите наблюдение филеров верните Полковник Еманов».

Однако у оренбургских жандармов вышла неувязка, и об этом в Самару к вечеру следующего дня пришла вот такая телеграмма:

«Самара начжанд Оренбурга казенная секретно

Телеграмма получена после прохода восьмого поезда где наблюдаемый неизвестно Полковник Кашинцев».

Разумеется, самарские филеры не бросили наблюдаемого, а выполнили свой долг до конца, и проводили Керенского до самого Ташкента. К моменту их приезда из Самары в Ташкент уже прибыла телеграмма, и местные филеры прямо на вокзале приняли Керенского у своих самарских коллег, словно эстафетную палочку.

В этом среднеазиатском городе Александр Федорович пробыл две недели и выехал обратно в Петроград 2 сентября 1916 года. Тут же из Ташкента в Самару полетела телеграмма:

«Самара начжанд Ташкента секретно

Скорым семь вагон 150 сегодня выехал билетом Петроград Керенский сопровождении филеров Кулаковского Зайцева примите наблюдение филеров верните Полковник Волков».

В наш город Керенский прибыл 5 сентября, и об этом начальник Самарского губернского жандармского управления полковник Михаил Игнатьевич Познанский впоследствии сообщил в департамент полиции (рис. 12).

«…Доношу Вашему превосходительству, что член Государственной Думы Александр Федорович Керенский сего числа с поездом № 7, в сопровождении филеров, прибыл из Ташкента в Самару, посетил известного департаменту полиции… врача-народника Ивана Георгиевича Маркова, и заходил в контроль городской управы. Посещение контроля, несомненно, относится к городскому контролеру кадету Василию Васильевичу Кирьякову.

С тем же поездом « 7 Керенский под наблюдением филеров вверенного мне управления Овчинникова и Ефремова выехал в Петроград.

О выезде Керенского и принятии его в наблюдение телеграммой мною сообщено начальнику Московского охранного отделения».

А вот донесение самарских филеров, на основании которого полковник Познанский и написал приведенный выше доклад в департамент полиции. В этом донесении сведения о Керенском гораздо более подробны (стиль и орфография оригинала сохранены).

В 7 ч. 49 м. утра. С поездом № 7 ташкентским под наблюдением ташкентских филеров приехал «Думский» - Керенский Александр Фёдорович; по приходе поезда вышел из вагона, вошел в вокзал в буфет 1-го класса, где пробыл 35 мин., вышел и пошел к начальнику станции, где говорил по телефону; через 10 м. вышел, взял извозчика, и поехал в дом № 71 по Дворянской ул. в квартиру «Вечернего» - Маркова Ивана Егоровича, где пробыл до 10 ч. 50 мин утра; Вышел вместе с «Вечерним» - Марковым, и неизвестным господином (должен быть Василий Васильевич Кирьяков) и тут же расстались; «Думский» - Керенский отправился на извозчике на вокзал, и в 11 ч. 24 мин. утра отправился с поездом № 7 под наблюдением филеров Овчинникова и Ефремова…

Винокуров, Чечеткин, Дубровин».

(ЦГАСО, Ф-468, оп. 1, до. 2530, л.д. 9)

В приведенном выше документе под псевдонимом «Думский» фигурирует Керенский, «Вечерний» - это Марков, а неизвестный господин упоминавшийся в письме полковника Познанского, - Кирьяков. За Марковым и Кирьяковым после описанных событий следили еще несколько дней, а Керенского самарские филеры довели до Москвы, о чем и составили следующее донесение:

«В г. Пензе выходил ужинать, в г. Туле выходил чай пить. 6 сентября в 10 ч. 30 м. вечера прибыл в г. Москву и был передан филерам Бычкову и Булайчикову.

Овчинников, Ефремов».

Последний раз в Самару Керенский приезжал 23 сентября 1916 года пароходом «Гончаров» из Саратова. По донесениям самарских филеров мы теперь можем узнать, с кем встречался и что делал Александр Федорович в Самаре в те сентябрьские дни 1916 года.

В материалах проследки сам Керенский снова фигурирует под кличкой «Думский», под двумя кличками, сначала «Калмык», а потом «Асман» - уже упоминавшийся выше А.Н. Букейханов, «Вечерний» - врач-народник И.Г. Марков, а «Атаман» - это лидер самарских меньшевиков И.И. Рамишвили (рис. 13).

Вот текст донесения, в котором говорится о приезде Керенского в Самару (орфография и стиль оригинала сохранены).

В 9 час. 45 м. вечера с пароходом «Гончаров» общ-ва «Самолет» приехал под наблюдением саратовских филеров Дажаева и (в оригинале пропуск) «Думский» - Керенский, имея при себе среднего размера саквояж и постельную принадлежность в чехле; по выходе с парохода сел на извозчика, и поехал в гостиницу «Националь», угол Саратовской и Панской ул.

В 10 час. 15 мин. вечера «Думский» вышел из гостиницы и пошел на Дворянскую ул., где около почты опустил в почтовый ящик письмо и купил газету, после чего пошел в д. № 71 по Дворянской ул. в кв. «Вечернего» - Маркова Ивана Егоровича, где пробыл 2 ч. 20 мин., вышел и пошел в названную гостиницу, где был оставлен. Расход на извозчика: Винокуров - 60 к., Чечеткин - 60 к.»

(ЦГАСО, Ф-468, оп. 1, до. 2530, л.д. 9об).

В течение двух следующих дней Керенский неоднократно встречался с различными людьми, в основном с активистами политических партий, и каждый такой факт скрупулезно фиксировали филеры в своих донесениях.

Вот одно из них.

В 11 ч. 40 м. утра в кв. наблюдаемого пришел «Асман» - Букейханов Алихан Нурмухаммедов, пробыл 20 м., вышел и пошел без наблюдения.

В 12 час. 20 мин. дня в квартиру «Думского» - Керенского пришёл «Атаман» - Рамишвили Исидор Иванович, где пробыл 40 мин., вышел и пошёл без наблюдения.

В 1 час 25 мин. дня «Думский» - Керенский вышел из своей квартиры и пошёл в дома Карпова № 121 по Дворянской ул., в квартиру доктора Шоломовича, где пробыл 1 час 30 мин., вышел и пошёл в дом № 41 по Дворянской в квартиру «Вечернего» – Маркова Ивана Егоровича, где пробыл 2 часа 40 мин., вышел с «Асманом» – Букейхановым, и пошли в редакцию газеты «Волжский день» по Дворчнской ул, где пробыли 1 час 30 мин., вышли с присяжным поверенным Ёлшиным, дошли до гостиницы «Националь», расстались: «Асман» - Букейханов и Ёлшин пошли без наблюдения, а «Думский» - Керенский пошел в свою квартиру, более выхода его не видели.

Курынцев, Чечёткин Мамуткини и Свиязов,».

(ЦГАСО, Ф-468, оп. 1, до. 2530, л.д. 9об-10).

Это происходило при огромном стечении публики. О содержании речи Керенского мы сегодня можем узнать из донесения начальника Самарского губернского жандармского управления полковника М.И. Познанского в Петроград, в департамент полиции.

«…В Самару прибыл из Саратова… член Государственной Думы Александр Федорович Керенский, который 26 сентября в театре-цирке «Олимп» прочел лекцию на тему: «Итоги четвертой сессии Государственной Думы IV созыва» … Свою лекцию Керенский начал указанием на то, что думское большинство сделало очень мало для страны и всячески старалось отмежеваться от народной массы, от демократии - рабочих и крестьянства, составляющих главное ядро, из которого получается и народ, и армия, ведущие войну.

Мы, - говорил лектор, - представители крайних левых, принуждены быть или немыми свидетелями, или играть роль хора в греческих трагедиях... Если у нас было много противников тогда, то теперь их стало меньше, и те, кто считал наши предсказания утопическими, видят воочию и дороговизну, и ту дезорганизацию тыла, которые произошли в период выхода в отставку Горемыкина и премьерства Штюрмера (речь идет о последних премьер-министрах царского правительства – В.Е.). А между тем, можно было устранить то, что произошло. Нужно только обратиться к демократии и призвать к деятельности общественные организации, союзы и кооперативы, взяться более энергично за дело».

(ЦГАСО, Ф-468, оп. 1, до. 2210, л.д. 30).

Затем, как сообщает полковник Познанский, Керенский обрушился с жесткой критикой на финансовую и экономическую политику правительства, доведшую народ до нищеты, указывал на «невозможные тиски военной цензуры, сжимающие печать», после чего и вовсе призвал к установлению в России нового, демократического общественного строя. Неудивительно, что столь крамольные речи вызвали резкое неудовольствие у представителей властей - выступление Керенского неоднократно прерывал присутствующий здесь советник Губернского правления Лисовский, призывавший его к более осторожным выражениям.

А если проанализировать все сказанное Керенским на его выступлении в театре «Олимп», то поневоле будут напрашиваться аналогии между ситуациями в России осенью 1916 года и в нынешнее время. Как и тогда, в России ныне наблюдается явное нежелание власти разрядить общественную напряженность и улучшить жизнь простого труженика. Как и в 1916 году, Государственная Дума сейчас во многом играет лишь «роль хора в греческих трагедиях», то есть роль простого статиста в театре власти, от которого ничего не зависит. Происходят регулярные перестановки в правительстве, слышны призывы к демократизации общества, к улучшению положения народа, дошедшего по милости властей до нищеты. Неужели история повторяется, и мы вновь стоим на пороге очередного революционного взрыва?

Керенский уехал из Самары 27 сентября ташкентским поездом N 7, и вместе с ним, разумеется, отбыли и двое самарских филеров, которые сопровождали будущего главу Временного правительства до Москвы. А результаты пребывания Александра Федоровича в Самаре не замедлили сказаться. Вот о чем доложил в департамент полиции полковник Познанский 19 октября, почти через месяц после того памятного выступления Керенского в театре «Олимп».

«Представляя при сем первый номер газеты «Вести», доношу Вашему Превосходительству, что по указанию агентуры «Кудрявого» и «Октябриста» таковая возникла по инициативе известного члена Государственной Думы Александра Федоровича Керенского и представляет собой орган социалистов-народников, фактическим редактором этой газеты состоит… контролер Самарской городской управы Василий Васильевич Кирьяков, а юридическим - самарский мещанин Василий Абрамов Перфильев… Перфильев в начале 1916 года наблюдался в сношениях с руководителями партии социалистов-революционеров, ликвидированной в ночь на 8 апреля сего года…»

Приближался конец 1916 года. Как пишет Керенский в своих мемуарах, в это время в России уже пахло революционной грозой. О резком обострении ситуации в стране Николаю Второму сообщали постоянно, но он по причине слабохарактерности боялся решиться на кардинальные реформы и, видимо, надеялся на русский «авось». Одновременно тайная масонская организация «Великий Восток народов России» чувствовала, что приближается ее час, и готовилась взять власть. Ее время наступило в конце февраля 1917 года.

Взлёт и падение Керенского

Что было дальше, в принципе известно всем. Официальная советская историография довольно правдиво описывала все перипетии Временного правительства в 1917 году, и это вполне объяснимо. Ведь, как уже говорилось, Временное правительство и персонально Керенский допустили в течение всего лишь нескольких месяцев столько роковых ошибок, что развитие ситуации привело не к облегчению положения народа, а наоборот - еще больше усугубило общественную напряженность в стране. При этом ошибки отдельных политиков советские историки выставляли в качестве доказательства неспособности всех иных партий, кроме большевистской, разрешить проблемы тогдашнего российского общества в период кризиса.

Преодолеть кризис в России в 1917 году можно было, лишь решив два главнейших вопроса - о мире и о земле. В состоянии войны к тому моменту Россия находилась уже третий год. Армия в своем подавляющем большинстве не хотела оставаться в окопах еще на одну зимнюю кампанию. И несмотря на то, что военный министр генерал Верховский регулярно докладывал Керенскому, что армия деморализована, плохо обеспечена и вскоре просто побежит с фронта, глава правительства все равно требовал от него «войны до победного конца». Неудивительно, что в критические октябрьские дни армия поддержала не Керенского, а большевиков, обещавших немедленно выйти из войны с Германией после своего прихода к власти (рис. 15-19).

То же самое произошло и с вопросом о земле. Крестьяне и солдаты, с нетерпением ожидавшие весной и летом 1917 года принятия закона о земле, к осени уже устали его ждать. К началу октября все министры в один голос требовали от Керенского немедленного принятия такого закона, однако тот упрямо медлил и ждал Учредительного собрания, которое, по его мнению, как раз и должно было принять земельное законодательство. И это стало причиной того, что крестьянство вслед за солдатами в октябре также отвернулось от Временного правительства и поддержало большевиков.

А накануне 25 октября 1917 года Керенский выехал на фронт, под Псков в дипломатической машине с американским флагом, но вовсе не в женской одежде, как у нас иногда писали. На фронт он отправился в поисках верных Временному правительству воинских частей. Не найдя таковых, Керенский сразу же вернуться в Петроград так и не смог - к тому моменту Зимний дворец уже был взят революционными матросами и солдатами. Поэтому Керенский добрался до Гатчины, где нашел верного полководца в лице казачьего генерала Краснова. С его войском глава свергнутого правительства собрался пойти на Петроград, чтобы выбить большевиков из Зимнего и других узловых пунктов, но тут казаки вдруг передумали - и отказались поддержать Керенского. Пришлось Александру Федоровичу бежать из Гатчины в матросской форме (вот где он был вынужден переодеваться!), добираться до Финляндии, нелегально снова приезжать в Петроград в декабре 1917 года - и опять бежать из революционного города. Наконец в мае 1918 года Керенскому удалось выехать из страны под видом сербского офицера. Как потом с горечью писал бывший глава правительства в своих мемуарах, он думал, что уезжает из России ненадолго, а оказалось – навсегда (рис. 20).

Керенский более двадцати лет после этого жил в Берлине и в Париже, и везде отношение к нему эмигрантов было, мягко говоря, прохладное. Это и неудивительно: для монархистов Керенский был почти что красным, чуть ли не большевиком, участвовавшим в свержении государя-императора, а для эсеров, меньшевиков и кадетов - самолюбивым упрямцем, дорвавшимся до власти, но в силу своей ограниченности так и не удержавшим ее в руках. Все это продолжалось до тех пор, пока Керенский в 1940 году не уехал на постоянное жительство в США. Здесь он нашел друзей и единомышленников, долгое время работал над мемуарами, редактировал эмигрантские газеты. Умер Керенский от рака в Нью-Йорке 11 июня 1970 года в возрасте 89 лет.

Интересный и практически неизвестный советской общественности факт: в 1968 году в Политбюро ЦК КПСС совершенно серьезно обсуждался вопрос о возможности приглашения Керенского в СССР. Вот выдержки из недавно рассекреченного партийного документа.

«Совершенно секретно. ЦК КПСС.

МИД СССР (т. Громыко) сообщает о том, что сотрудники посольства СССР в Англии имели беседу со священником Русской православной патриархальной церкви в Лондоне советским гражданином Беликовым А.П. В ходе беседы Беликов А.П. сообщил о своей встрече с А.Ф. Керенским… По словам Беликова, А.Ф. Керенский заявил о своем желании уехать в Советский Союз, если бы советские органы предоставили ему такую возможность…

Заведующий отделом пропаганды ЦК КПСС В. Степаков.

Следом за этим сообщением в ЦК КПСС для одного из сотрудников посольства был подготовлен вот такой документ:

«Совершенно секретно. Проект.

В связи с информацией т. А. Громыко о пожелании А.Ф. Керенского приехать в Советский Союз поручить:

1. Встретиться с Керенским в неофициальной обстановке.

2. Получить от него подтверждение о желании приезда в Советский Союз…

3. Получить его заявление: о признании закономерности социалистической революции, правильности политики правительства СССР, признания успехов советского народа, достигнутых за 50 лет существования Советского государства…»

(Улько Е. Возможности не представилось. – Журн. «Родина», 1992, № 5).

Совершенно ясно, что советско-партийное руководство СССР хотело превратить сам факт приезда в нашу страну бывшего главы Временного правительства в настоящее политическое шоу, чтобы нажить политический капитал на естественном желании человека посетить перед скорой смертью свою историческую родину. Неизвестно, что ответил Керенский советскому представителю на его предложения, но факт остается фактом: он так и не приехал в Советский Союз. Как известно, Александр Федорович даже на склоне своих лет сохранил достаточную ясность ума и не пошел на поводу у своих давних политических противников. Возможно, ему так надоело делать роковые ошибки в этой жизни, что в конце ее он решил не совершать еще одной (рис. 21, 22).

Валерий ЕРОФЕЕВ.

Литература.

Боровик Г. Автор рассказывает о своём интервью с Керенским // Из цикла «Наше всё», радиостанция «Эхо Москвы» http://echo.msk.ru/programs/all/57299/

Быкова Л.А. Архив А.Ф. Керенского в Центре гуманитарных исследований Техасского университета. - Отечественные архивы. 2001, стр. 18-24.

Великий Восток Народов России в 1912-1916 гг. Масоны и Департамент полиции. Архивировано из первоисточника 22 августа 2011 года. – В книге: В.С. Брачев. Масоны в России: от Петра I до наших дней. 2011.

Карпачёв С. Тайны масонских орденов. - М.: «Яуза-Пресс», 2007. 249 с.

Керенский А.Ф. Русская революция 1917 года. М., 2005. 337 с.

Керенский А.Ф. Потерянная Россия. Изд-во «Прозаик», 2014. 356 с.

Короткевич B.И. Состав и судьба членов последнего Временного правительства. - Ленинградский юридический журнал. 2007. № 3-9. Стр. 138-169.

Серков А. И. История русского масонства 1845-1945. - СПб.: Изд-во им. Н.И. Новикова, 1997. 115 с.

Федюк В.П. Керенский. М., «Молодая гвардия», 2009. 235 с.

Александр Федорович Керенский (Родился 22 апреля 1881г. Симбирск, Российская империя -Умер 11 июня 1970, Нью-Йорк, США)

Российский политический и общественный деятель; министр, затем министр-председатель Временного правительства (1917), Генеральный секретарь Великого востока народов России.

Считается родившимся 22 апреля 1881 года по старому стилю в семье директора Симбирской мужской классической гимназии Фёдора Михайловича Керенского и Надежды Александровны Адлер, внучки крепостного крестьянина, впоследствии богатого московского купца. 6 июля он якобы был крещён в Тихвинской церкви и получил имя Александр.

Внешность и характер.

Александр Керенский запомнился как крайне упрямый, несговорчивый, человек. Он был умен, умел четко формулировать свои мысли, но ему не хватало такта. Хотя имел прекрасное образование, ему не хватало знания всех светских манер.

Керенский не отличался крепким здоровьем, что не помешало дожить ему до 89 лет.

Внешне, Александра можно было назвать красивым: высокий, черноволосый, с крупными, четкими чертами лица. Глаза имел темно - карие, нос у Керенского был "орлиным", слегка длинноватым. Был несколько худоват, но с возрастом стал обладателем плотной фигуры.

В мае 1889 года действительный статский советник Фёдор Михайлович Керенский был назначен главным инспектором училищ Туркестанского края и с семьёй переехал в Ташкент. По "табели о рангах" его чин соответствовал званию генерал-майора и давал право на потомственное дворянство. Тогда же восьмилетний Саша начал учиться в ташкентской гимназии, где был прилежным и успешным учеником. В старших классах у Александра была репутация воспитанного юноши, умелого танцора, способного актёра. Он, с удовольствием принимая участие в любительских спектаклях, с особым блеском исполнял роль Хлестакова. В 1899 году Александр с золотой медалью окончил Ташкентскую гимназию и поступил на юридический факультет Петербургского университета.

Летом 1904 года, после окончания университета, Керенский женился на Ольге Барановской (1886-1975), дочери полковника Генерального Штаба, внучке видного китаеведа В. П. Васильева. В апреле 1905 года у них родился сын Олег, а в 1907 году ещё один сын, Глеб.

У Керенского было много романов на стороне, самым продолжительным из которых был роман с двоюродной сестрой жены - студенткой-медичкой Еленой Барановской.

Вторым браком Керенский был женат на разведённой австралийке Терезе Лидии (Нелль) Триттин (1909 - 10 апреля 1946).

Ещё одной близкой женщиной в жизни Керенского стала доктор политологии Елена (Эллен) Иванова из семьи русских эмигрантов, любимой игрой которой были шахматы (она играла даже с самим Бобби Фишером).

По окончании университета А. Ф. Керенский стал помощником присяжного поверенного. Во время Революции 1905-1907 годов он сблизился с партией эсеров. В декабре 1905 года он был арестован за хранение эсеровских листовок и находился в тюрьме до весны 1906 года. После освобождения А. Ф. Керенский стал популярным адвокатом, выступавшим на политических процессах. В 1912 году А. Ф. Керенский был избран депутатом IV Государственной думы от города Вольска Саратовской губернии. С 1915 года он был лидером думской фракции "трудовиков". В феврале-марте 1917 года А. Ф. Керенский стал одним из активных участников Февральской революции в Петрограде, выдвинулся в первые ряды лидеров демократического движения. Он был членом Временного комитета Государственной думы, товарищем председателя исполкома Петросовета, вошел в состав Временного правительства России и стал членом партии эсеров. А. Ф. Керенский единственным из членов Временного правительства находился у власти с февраля по октябрь 1917 года. Он последовательно занимал посты министра юстиции (март-май), военного и морского министра (май-сентябрь) и министра-председателя Временного правительства (июль-октябрь).

На весну 1917 года приходится пик популярности А. Ф. Керенского, создавшего себе образ "народного вождя". Провал его первого крупного политического проекта – июньского наступления русской армии – нанес ощутимый удар по его престижу. Предпринятая в августе 1917 года неудачная попытка генерала Л. Г. Корнилова установить военную диктатуру, получившая в историографии название "корниловского мятежа", продемонстрировала слабость Временного правительства. А. Ф. Керенский воспользовался ситуацией для того, чтобы сосредоточить в своих руках практически диктаторские полномочия.

30 августа (12 сентября) 1917 года он занял пост верховного главнокомандующего русской армией. 1 (14) сентября 1917 года Временное правительство передало всю полноту власти "Совету пяти" или "Директории" во главе с А. Ф. Керенским. Формальное усиление его полномочий сопровождалось резким падением общественного доверия. 25 октября (7 ноября) 1917 года Временное правительство было свергнуто в результате организованного большевиками, левыми эсерами и анархистами вооруженного восстания в Петрограде, впоследствии названного Великой Октябрьской социалистической революцией. За несколько часов до восстания, А. Ф. Керенскому удалось покинуть город на автомобиле американского посольства, и прибыть в штаб Северного фронта в Пскове. В октябре 1917 года А. Ф. Керенский пытался организовать поход воинских частей 3-го конного корпуса генерала Н. П. Краснова на революционный Петроград, однако большого успеха это предприятие не получило. С октября 1917 по июнь 1918 годов А. Ф. Керенский большую часть времени жил в России на нелегальном положении, потеряв все возможности влиять на развитие политической ситуации в стране. В июне 1918 года он выехал за границу. В 1918-1940 годах А. Ф. Керенский жил во Франции, в 1940-1970 годах – в США. Он стал автором мемуаров, исторических исследований и документальных публикаций по истории русской революции. А. Ф. Керенский скончался 11 июня 1970 года в своем доме в Нью-Йорке (США). Похоронен в Лондоне.



Александр Федорович Керенский (22 апреля (4 мая) 1881 года, в Симбирске. Умер 11 июня 1970 года, Нью-Йорк) - российский общественный и политический деятель, министр-председатель Временного правительства в июле-октябре 1917 года; автор мемуаров, исторических исследований, составитель и редактор документальных публикаций по истории русской революции.

Так блестяще была выполнена первая часть хитро-задуманного стратегического плана «патриотической» реакции. Руками большевиков Временное Правительство свергнуто и ненавистный человек больше не у власти. Оставалось осуществить вторую, главную часть - в три недели справиться с большевиками и установить в России здоровую, национальную, а главное, сильную власть

Керенский Александр Фёдорович

Происхождение. Детство.

С отцовской стороны предки Александра Керенского происходят из среды русского провинциального духовенства. Его дед Михаил Иванович с 1830 года служил священником в селе Керенки Городищенского уезда Пензенской губернии. От названия этого села и происходит фамилия Керенских, хотя сам Александр Федорович связывал ее с уездным городом Керенском той же Пензенской губернии. Младший сын Михаила Ивановича - Федор, хотя и закончил с отличием Пензенскую духовную семинарию, не стал, как его старшие братья Григорий и Александр, священником. Он получил высшее образование на историко-филологическом факультете Казанского университета и затем преподавал русскую словесность в казанских гимназиях.

В Казани Ф. М. Керенский женился на Надежде Адлер - дочери начальника топографического бюро Казанского военного округа. По отцовской линии Н. Адлер была дворянкой, а по материнской - внучкой крепостного крестьянина, который еще до отмены крепостного права сумел выкупиться на волю и, впоследствии, стал богатым московским купцом. Он оставил внучке значительное состояние. Дослужившись до чина коллежского советника, Федор Михайлович получил назначение в Симбирск, на должность директора мужской гимназии и средней школы для девочек. Самым знаменитым воспитанником Ф. М. Керенского стал В. И. Ульянов (Ленин) - сын его начальника - директора симбирских училищ И. Н. Ульянова. Именно Ф. М. Керенский поставил единственную четверку (по логике) в аттестате золотого медалиста 1887 года Володи Ульянова.

Судьба умеет иногда хорошо шутить.

Керенский Александр Фёдорович

Семьи Керенских и Ульяновых в Симбирске связывали дружеские отношения, у них было много общего по образу жизни, положению в обществе, интересам, происхождению. Федор Михайлович, после смерти Ильи Николаевича, по мере своих сил оказывал участие в судьбе детей Ульяновых. В 1887 году, уже после ареста и казни Александра Ульянова, он дал брату политического преступника - Владимиру Ульянову положительную характеристику для поступления в Казанский университет.

В Симбирске в семье Керенских родились два сына - Александр и Федор (до них в Казани появлялись только дочери - Надежда, Елена, Анна). Саша, долгожданный сын, пользовался исключительной любовью родителей. В детстве он перенес туберкулез бедренной кости. После операции мальчик полгода был вынужден провести в постели, и затем долгое время не снимал металлического, кованого сапога с грузом.

В мае 1889 года действительный статский советник Ф. М. Керенский был назначен главным инспектором училищ Туркестанского края и с семьей переехал в Ташкент. По «Табели о рангах» его чин соответствовал званию генерал-майора и давал право на потомственное дворянство. Тогда же восьмилетний Саша начал учиться в ташкентской гимназии, где был прилежным и успешным учеником. В старших классах Александр Керенский пользовался репутацией воспитанного юноши, умелого танцора, способного актера. Он с удовольствием принимал участие в любительских спектаклях, с особым блеском исполняя роль Хлестакова. В 1899 году Саша Керенский с золотой медалью окончил Ташкентскую гимназию и поступил на историко-филологический факультет Петербургского университета.

Большевики ещё у власти - люди еще живы

Керенский Александр Фёдорович

В столице

В столице Александр Керенский с увлечением приступил к учебе, слушал лекции востоковеда Б. А. Тураева, ездил в экспедиции в Псков и Новгород, которыми руководил профессор С. Ф. Платонов. Не остался он в стороне и от общественной жизни петербургских студентов университета, которая в первые годы нового века переживала подъем. Еще в гимназические годы у Керенского сформировалось критическое отношение к общественно-политическому устройству царской России. Он увлекался политической литературой, в том числе и нелегальной, имел возможность читать запрещенные произведения Льва Толстого, представителей различных революционных течений. Наиболее близки ему были взгляды народников, социалистов-революционеров. Марксизм Керенскому оказался чужд, его отталкивало то гипертрофированное значение, которое уделялось в этом учении борьбе классов.

С февраля 1900 года Александр Керенский становится активным участником студенческих сходок, а на втором курсе открыто выступил с пламенной речью, призывая студентов помочь народу в освободительной борьбе. Это выступление могло обернуться исключением из университета, но Керенского спасло высокое положение его отца. Ректор университета решил на время изолировать Александра от столичной, радикальной студенческой среды и своей властью отправил его в академический отпуск, в Ташкент к родителям.

Если бы тогда [в 1917] было телевидение, никто бы меня не смог победить!

Керенский Александр Фёдорович

Юноша не без удовольствия вошел в роль ссыльного студента, жертвы царского деспотизма. В глазах ташкентских сверстников А. Керенский был настоящим борцом за свободу. Но отец сумел убедить Александра, что политическую борьбу следует отложить до получения высшего образования. Вернувшись в университет, Александр Керенский продолжил занятия на юридическом факультете. Выполняя данное отцу обещание, он не сближался с революционными кружками, но занимался общественной деятельностью - активно работал в совете землячества ташкентских студентов. На старших курсах Керенский сблизился с деятелями Союза освобождения - организации оппозиционно настроенной либеральной интеллигенции.

В 1904 году Керенский успешно окончил университет, получив диплом первой степени. Тогда же Александр женился на курсистке Высших женских курсов Ольге Барановской, дочери полковника Генерального штаба Л. С. Барановского. Лето молодожены провели в деревне Каинки Казанской губернии - имении отца невесты, а осенью вернулись в столицу. В стране назревала революция, и в ноябре 1904 года А. Ф. Керенский принял участие в организации банкетной компании, в ходе которой деятели Союза освобождения призывали к проведению политических реформ в России.

Можно ли было избежать победы большевиков в 1917 году?
- Можно было. Однако для этого надо было расстрелять одного человека.
- Ленина?
- Нет, Керенского.

Керенский Александр Фёдорович

Политическое становление

Отказавшись от перспективы сделать научную карьеру, Александр Керенский начал работать помощником присяжного поверенного при Санкт-Петербургской судебной палате и был принят в Коллегию адвокатов Петербурга. Став свидетелем кровавых событий 9 января 1905 года, он вошел в состав комитета по оказанию помощи жертвам трагедии, которая была создана Коллегией адвокатов. Участвуя в деятельности этого комитета, и по роду основной работы молодому юристу пришлось познакомиться с условиями жизни питерского пролетариата, приобрести широкий круг знакомых в рабочей среде.

Первая русская революция произвела радикальный переворот в образе мышления многих интеллигентов. Молодой Керенский был охвачен революционным нетерпением. Его симпатии были отданы партии социалистов-революционеров, он тесно общался с эсерами и принимал участие в редактировании эсеровской газеты «Буревестник». Александр Керенский поддерживал связи с эсерами-террористами и даже предлагал им убить царя Николая II Александровича. Однако руководитель Боевой организации партии социалистов-революционеров Евно Азеф, отклонил проекты и просьбы А. Керенского.

Революционная активность Керенского не осталась незамеченной, в декабре 1905 года он был арестован за связь с эсеровской боевой дружиной. В петербургских Крестах его продержали до апреля 1906 года, а затем, за недостатком улик, освободили и выслали с женой и годовалым сыном Олегом в Ташкент. Но уже осенью того же года Керенские вернулись в столицу. В октябре 1906 года Александр Федорович участвовал в судебном процессе в Ревеле - защищал крестьян, разграбивших поместье местного барона. Это дело получило широкую огласку. После успешно завершившегося процесса Керенский вступил в Петербургское объединение политических адвокатов.

К тому времени обстановка в России стабилизировалась: революционная волна утихала, полиция и органы политического сыска успешно преследовали радикальных противников царского режима. В этих условиях Александр Керенский счел за благо отойти от подпольщиков-эсеров и примкнуть к легально действующим трудовикам. В это же время он возглавил правление Туркестанского землячества в Петербурге, но главным образом занимался адвокатской практикой, работал присяжным поверенным.

А. Ф. Керенский был убежденным противником монархии, сторонником установления в России демократической республики, глубокого преобразования всей общественной и экономической жизни на социалистических началах. В этом он тесно смыкался с партией социалистов-революционеров. Керенский считал необходимым вести борьбу против царского режима, в том числе и нелегальными методами, но для себя полагал лучшим оставаться в рамках, дозволенных законом.

Керенский-адвокат проявил себя интересом к делам, содержащим политическую подоплеку. В 1910 году он стал основным защитником на процессе туркестанской организации социалистов-революционеров, обвинявшихся в антиправительственных вооруженных акциях. Процесс для эсеров прошел благополучно, адвокату удалось не допустить вынесения смертных приговоров. В начале 1912 года Керенский участвовал в судебном процессе над членами армянской партии Дашнакцутюн. Вместе с другими столичными адвокатами А. Ф. Керенский протестовал против антисемитского дела Бейлиса, в связи с чем был приговорен к восьмимесячному тюремному заключению. Широкая известен пришла к нему в 1912 году связи с Ленским расстрелом. Он возглавлял работу специальной комиссии Третьей государственной думы, созданной по этому поводу. Комиссия пришла к выводу, что основными причинами забастовок рабочих Ленских золотых приисков стали их бесправие и нищета, произвол администрации. На основании этих выводов правительство ликвидировало монопольное положение компании Лензолото, администрация приисков была реорганизована, повышена зарплата рабочих, приняты меры к улучшению их быта.

Известность Александра Керенского, поддержка, которой он пользовался в среде либеральной интеллигенции, позволила ему в 1912 году с успехом баллотироваться в депутаты Четвертой государственной думы по списку Трудовой группы от города Вольска Саратовской губернии. В том же, 1912 году, он был принят в масонскую ложу «Великий Восток народов России». С 1916 по февраль 1917 года Керенский был секретарем этой ложи, входил в думскую масонскую ложу, был членом Верховного совета масонов России.

Депутат Думы

В думе Александр Керенский выступал с критическими речами в адрес правительства и приобрел славу одного из лучших ораторов левых фракций. Он открыто заявил с думской трибуны, что революция является единственным методом и средством спасения Российского государства. Эта фраза вызвала возмущение императрицы Александры Федоровны, убеждавшей Николая II, что за подобные речи бойкий оратор должен быть повешен. Керенский входил в состав бюджетной комиссии Государственной думы и постоянно принимал участие в прениях по бюджетным вопросам.

В начале Первой мировой войны Александр Керенский подписал пацифистскую декларацию меньшевистской фракции Государственной думы, но затем перешел на позиции оборонцев, считая, что поражение России в войне грозит ей потерей экономической самостоятельности и международной изоляцией. Керенский полагал необходимым мобилизовать все общественные и экономические силы России на борьбу с Германией. В то же время Александр рекомендовал и правительству изменить свою политику: провести всеобщую политическую амнистию, восстановить конституцию Финляндии, предоставить автономию Польше, расширить права религиозных и национальных меньшинств, в том числе и евреев, прекратить преследования рабочих и профессиональных организаций.

А. Ф. Керенский прикладывал немало усилий для объединения оппозиционных сил народнического толка. Летом 1915 года он взялся за подготовку Всероссийского съезда социалистов-революционеров, трудовиков и народных социалистов. С этой целью Керенский объехал Поволжье и юг России. Но довести дело до конца ему не удалось: болезнь почек на полгода уложила его на больничную койку. После удачно сделанной операции он вернулся к активной политической деятельности.

В 1916 году по приказу председателя совета министров Б. В. Штюрмера в Туркестане началась мобилизация на тыловые работы 200 тысяч местных уроженцев. До этого по законам Российской империи туземное население не подлежало призыву в армию. Общее недовольство мобилизацией усугубилось злоупотреблениями местной администрации и привело к мятежам, в ходе которых пострадали тысячи русских и местных жителей. Для расследования событий Государственная дума создала комиссию в составе А. Ф. Керенского, К. Тевкелева и М. Чокаева. Изучив события на месте, Керенский, признав подстрекательскую роль немецких и турецких агентов, возложил вину за происшедшее на царское правительство, обвинил министра внутренних дел в превышении полномочий, потребовал привлечения к суду коррумпированных местных чиновников. Такие выступления создали Александру Керенскому имидж бескомпромиссного обличителя пороков царского режима, принесли популярность в среде либералов, репутацию одного из лидеров думской оппозиции.

От Февраля до Октября

Февральскую революцию Александр Керенский принял восторженно и с первых дней был активным ее участником. После того, как в полночь с 26 на 27 февраля 1917 года сессия Думы была прервана указом Николая II, Керенский на Совете старейшин думы 27 февраля призвал не подчиняться царской воле. В тот же день он вошел в состав сформированного Советом старейшин Временного комитета Государственной думы и в состав Военной комиссии, руководившей действиями революционных сил против полиции. В февральские дни Александр Керенский неоднократно выступал перед восставшими солдатами, принимал от них арестованных министров царского правительства, получал конфискованные в министерствах денежные средства и секретные бумаги. Под руководством Керенского была произведена замена охраны Таврического дворца отрядами восставших солдат, матросов и рабочих.

При прямом участии Керенского определялось будущее России. Убежденный республиканец, он приложил максимум усилий для свержения монархии. Под его прямым давлением великий князь Михаил Александрович 3 марта принял решение отказаться от прав на российскую корону. Решительность, целеустремленность, революционная риторика Керенского снискали ему популярность и авторитет как в рабочих и солдатских массах, так и в думской среде, где формировалось Временное правительство. В первые дни революции Александр Керенский стал депутатом Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов, на первом заседании которого вечером 27 февраля 1917 года был избран товарищем (заместителем) председателя Петросовета. Одновременно Временный комитет Государственной думы предложил ему пост министра юстиции во Временном правительстве. 2 марта Керенский принял это предложение, хотя днем раньше Петросовет принял резолюцию о неучастии во Временном правительстве. Вечером 2 марта Керенский обратился к Петросовету за разрешением войти в состав правительства, торжественно пообещав защищать права трудового народа.

Став министром, Александр Керенский поселился в Зимнем дворце. Он старался поддерживать репутацию народного министра, приказал убрать из своего кабинета не только дорогую мебель и предметы роскоши, но и даже портьеры. Для выступлений в Петросовете министр одевался в темную рабочую куртку со стоячим воротничком, а перед солдатскими массами облачался в защитного цвета полувоенный френч. Но главным козырем Керенского были его незаурядные ораторские данные. Он не боялся выступать перед многотысячной аудиторией и охотно ездил на митинги, будоражившие революционный Петроград. Его речи-импровизации, насыщенные эмоциями и некоторой истеричностью, завораживали слушателей. Популярность и политический вес Александра Керенского быстро росли.

Революционный министр юстиции инициировал такие решения Временного правительства, как амнистия политических заключенных, провозглашение свободы слова, собраний, печати, деятельности политических партий, отмена национальных и религиозных ограничений, признание независимости Польши, восстановление конституции Финляндии. Керенский лично распорядился освободить из ссылки большевистских депутатов Четвертой Государственной думы. С первых дней своего пребывания на посту министра Александр Керенский начал судебную реформу. 3 марта 1917 года был реорганизован институт мировых судей - местные суды стали формироваться из трех членов: судьи и двух заседателей. На следующий день были упразднены Верховный уголовный суд, особые присутствия Правительственного сената, судебные палаты и окружные суды с участием сословных представителей. 17 марта 1917 года в России была отменена смертная казнь за уголовные преступления.

В марте 1917 года, с началом легальной деятельности ранее запрещенных политических партий, А. Ф. Керенский вступает в партию социалистов-революционеров, становится одним из самых заметных членов этой партии. Во Временном правительстве Керенский занял активную, наступательную позицию, и, по мнению современников, своей энергией совершенно подавил инициативу министра-председателя князя Г. Е. Львова. Поддержку Керенскому оказывали связанные с ним масонскими узами А. И. Коновалов, Н. В. Некрасов, М. И. Терещенко. Двойственную позицию Керенский занял в отношении войны. Он признавал, что военные действия должны быть продолжены, но считал, что Россия может сражаться только при условии пересмотра Антантой целей войны, отказа от аннексий и контрибуций. В апреле 1917 года министр иностранных дел П. Н. Милюков публично заверил союзные державы, что Россия безусловно продолжит войну до победного конца. Этот шаг вызвал кризис Временного правительства. 24 апреля Александр Керенский пригрозил выходом из состава правительства и переходом Советов в оппозицию, если Милюков не будет снят со своего поста, а правительство не будет пополнено представителями социалистических партий - меньшевиков, эсеров, энесов. 5 мая 1917 года князь Львов был вынужден выполнить это требование и пойти на создание первого коалиционного правительства. Милюков и Гучков подали в отставку, в состав правительства вошли социалисты, а Керенский получил портфель военного и морского министра.

На пике славы и политической карьеры сломалась семейная жизнь Керенских. Ольга Керенская с мужем не поехала в Зимний дворец, а осталась с сыновьями Олегом и Глебом в старой квартире на Тверской улице. Заняв ключевой пост в правительстве и введя в его состав своих единомышленников, Александр Керенский изменил свое отношение к войне. Оставив в стороне разногласия с союзниками, он полагал необходимым принудить Германию к мирным переговорам, а для этого провести на фронте широкие наступательные действия. Такая позиция Керенского вызвала его конфликт с левым крылом партии эсеров. На Третьем съезде партии социалистов-революционеров, состоявшемся в конце мая - начале июня 1917 года, на выборах в Центральный комитет партии кандидатура Керенского была отвергнута. Однако на Первом Всероссийском съезде Советов солдатских и рабочих депутатов (3-24 июня 1917) А. Керенский все же был выбран членом ВЦИК.

В мае-июне Александр Керенский приложил огромные усилия для укрепления дисциплины в армии и на флоте, на повышение боеспособности воинских частей, на подготовку решающего летнего наступления. Он объезжал фронтовые части на автомашине, выступал на бесчисленных армейских митингах, пытаясь силой своего ораторского дара вдохновить солдат на победу. 18 июня началось наступление русских войск, которое, однако, быстро закончилось полным провалом.

Неудачи на фронте обострили внутриполитическую обстановку. Разногласия по украинскому вопросу послужили поводом к отставке министров-кадетов, которая последовала 2 июля. На следующий день в Петрограде начались вооруженные демонстрации, организованные большевиками, которые попытались использовать кризисную ситуацию для захвата власти. В июльские дни Временному правительству удалось удержать власть, но 7 июля князь Львов подал в отставку и Керенский взялся на формирование нового коалиционного кабинета министров.

8 июля Александр Керенский становится министром-председателем, сохранив за собой пост военного и морского министра. Став главой государства, Керенский предпринял ряд мер направленных на стабилизацию политической ситуации, укрепление государственной власти. Он вновь ввел смертную казнь на фронте (12 июля), осуществил замену царских денежных знаков на новые, получившие в народе название керенок. Формирование нового правительства шло с большим трудом. 21 июля Керенский даже подавал в отставку, но все же, после напряженных переговоров с кадетами, 24 июля 1917 года второе коалиционное правительство было сформировано. 19 июля министр-председатель назначил нового верховного главнокомандующего - энергичного и популярного генерала Лавра Корнилова. Тогда же управляющим военного министерства стал эсер Борис Савинков.

Но остановить волну глобального кризиса в России Керенскому не удавалось. Армия разлагалась на глазах, крестьяне, одетые в солдатские шинели, не желали воевать - рвались домой делить помещичьи земли. Стремительно радикализировались городские низы, левыми настроениями пропитывались Советы. Правые, консервативные силы оправлялись от февральского шока. Их лидером стал генерал Корнилов, который предлагал милитаризовать фабрики, заводы, железные дороги, ввести смертную казнь в тылу, восстановить жесткими мерами действенность и престиж органов власти. На этом фоне популярность Александра Керенского стала блекнуть.

Керенский вел с Корниловым сложную игру, пытаясь с его помощью удерживать контроль над армией. С начала августа верховный главнокомандующий просил Керенского подчинить ставке Петроградский военный округ. Корнилов предполагал сформировать Петроградский фронт, ввести в столице военное положение, энергичными действиями уничтожить источник разложения и разрухи. Началась переброска к Петрограду воинских частей, прежде всего казаков, способных, по мнению Корнилова, навести порядок в столице. На словах, соглашаясь с Корниловым, министр-председатель был против передачи под власть главнокомандующего Петрограда, опасаясь его чрезмерного усиления.

Но Корнилов не собирался останавливаться. Под предлогом защиты Петрограда от возможного немецкого десанта он двинул к столице Третий казачий корпус генерала Крымова. Вечером 26 августа на заседании правительства Керенский квалифицировал действия Верховного главнокомандующего как мятеж. Предоставив министру-председателю чрезвычайные полномочия, Временное правительство подало в отставку. Для ликвидации корниловского мятежа Александр Керенский был вынужден прибегнуть к помощи социалистических партий, в том числе большевиков, Советов, рабочих отрядов. Он приказал раздать оружие рабочим, выпустить из тюрем арестованных большевиков.

Под влиянием агитаторов казаки отказались подчиняться своим генералам. К 30 августа движение войск на Петроград прекратилось, генерал Крымов покончил жизнь самоубийством, Корнилов был арестован. Новым главнокомандующим еще 30 августа стал сам А. Ф. Керенский . На следующий день был создан временный орган управления государством - Совет пяти или Директория, который возглавил Александр Керенский. 1 сентября 1917 года в России была провозглашена республика, что соответствовало росту левых настроений в народных массах и отвечало убеждениям самого Керенского. 4 сентября министр-председатель распустил военно-революционные комитеты, образовавшиеся для борьбы с корниловщиной, но реально это распоряжение не было выполнено.

После корниловского мятежа Керенский продолжал вести свою надпартийную линию, направленную на консолидацию демократических сил, формирование правительственной коалиции из умеренных социалистов и кадетов. Но социалисты с недоверием относились к правительству Керенского, они выдвигали программу широких социальных преобразований, передела собственности, прекращения войны с Германией. В условиях резкой поляризации настроений в обществе, роста конфронтации между имущими и неимущими классами, Керенский, занимавший центристские позиции, стремительно терял поддержку и авторитет среди самых различных слоев населения.

Александр Керенский пытался заручиться поддержкой Всероссийского Демократического совещания, проходившего 14-22 сентября. Однако большинство делегатов совещания высказалось против коалиции с кадетами, на чем настаивал министр-председатель. Демократическое совещание приняло решение, что до созыва Учредительного собрания Временное правительство должно быть подотчетно образованному 20 сентября временному Всероссийскому Демократическому совету (Предпарламенту). Керенский протестовал против этого решения.

25 сентября Керенский сформировал последний, третий состав коалиционного правительства, оставив за собой посты военного и морского министра, верховного главнокомандующего. Формально в его руках сосредоточились исключительные властные полномочия, но они имели все меньшее и меньшее реальное значение. Положение постоянно ухудшалось из-за спада производства и инфляции, росла безработица и недовольство среди городского населения. Попытка решать продовольственные проблемы за счет продразверстки вызвала крестьянские волнения. Армия превратилась в аморфную многомиллионную массу озлобленных вооруженных людей. Государственный аппарат работал вхолостую. Большевики, опираясь на военно-революционные комитеты и отряды Красной гвардии, были готовы захватить власть насильственным путем.

Временное правительство осознавало грозящую опасность, но недооценивало силы большевиков. Не желая представать в образе контрреволюционера, Александр Керенский был противником жестких мер, направленных на предупреждение большевистского восстания. Глава Временного правительства верил, что в решающий момент большинство частей Петроградского гарнизона останется верным ему. Во второй половине октября правительство лишь пассивно наблюдало за развитием событий. Только в ночь с 22 на 23 октября, когда Петроградский Военно-революционный комитет начал брать под свой прямой контроль воинские части столичного гарнизона, Керенский призвал к решительным действиям.

24 октября на заседании Предпарламента министр-председатель сообщил о начале вооруженного восстания и потребовал предоставить ему особые полномочия. В ответ собрание приняло половинчатую резолюцию. Вечером того же дня Александр Керенский сообщил о намерении Временного правительства подать в отставку. День 25 октября он провел в Зимнем дворце и штабе Петроградского военного округа. Отряды Красной гвардии при поддержке частей петроградского гарнизона и матросов-балтийцев захватывали важнейшие здания столицы. Какого-либо сопротивления Керенский организовать не cмог и на автомобиле выехал из Петрограда навстречу вызванным с фронта войскам. В Гатчине он едва не был арестован, но вечером того же дня прибыл в Псков, в штаб Северного фронта. В это время красногвардейцы овладели Зимним дворцом. Временное правительство было свергнуто.

Командующий Северным фронтом генерал В. А. Черемисов отказался снимать войска с фронта для подавления восстания в Петербурге и сообщил, что он не может ручаться за личную безопасность Александра Керенского. Но в Пскове оказался командир Третьего конного корпуса казачий генерал Петр Николаевич Краснов. Он заверил Керенского, что подчиненные ему казаки готовы выступить на защиту Временного правительства. Утром 26 октября Керенский и Краснов были уже в расположении корпуса, в городе Острове. Отсюда казаки начали движение на Петроград. В ходе боев на подступах к столице Красной гвардии удалось остановить наступление казачьего корпуса. Под давлением рядовых казаков, командование корпуса 31 октября заключило с большевиками перемирие. Керенский был вынужден скрыться. Так закончилось его пребывание у руля государственной власти.

После Октября

Еще несколько месяцев бывший министр-председатель оставался в России. В двадцатых числах ноября Александр Керенский прибыл в Новочеркасск, где генерал Каледин организовывал сопротивление большевикам. Но генерал отказался сотрудничать с Керенским. Конец 1917 года Александр Федорович провел в отдаленных селениях под Петроградом и Новгородом. В связи с началом работы Учредительного собрания Керенский тайно приехал в Петроград. Он хотел выступить в Учредительном собрании, но после его разгона уехал в Финляндию. В конце января Керенский вернулся в Петроград, а в начале мая 1918 года перебрался в Москву, где установил контакт с Союзом возрождения России. Керенский намеревался примкнуть к антисоветскому мятежу Чехословацкого корпуса, но против этого выступило руководство партии эсеров. Союз возрождения России предложил ему выехать за границу для переговоров с лидерами стран Антанты. В июне 1918 года через Мурманск Александр Федорович эмигрировал из России.

В Западной Европе Александра Керенского принимали главы правительств Великобритании и Франции Дэвид Ллойд-Джордж и Жорж Клемансо. Общего языка с ними он не нашел. Западные союзники сделали ставку на реакционные силы России во главе с бывшими царскими генералами, а не на либеральных демократов, которых олицетворял Керенский. Он даже выступал с осуждением интервенции войск Антанты в Россию.

В эмиграции Александр Керенский оказался , в сущности, в изоляции. Для большинства русских эмигрантов он был одиозной фигурой, символом начала того процесса, который привел их к потере родины. Сам Керенский пытался продолжить активную политическую деятельность. С 1922 по 1932 год он редактировал газету «Дни», выступал с резкими антисоветскими лекциями, призывал Западную Европу к крестовому походу против Советской России. В первые годы эмиграции Керенский побывал в Великобритании, Чехословакии, Германии, а с 1922 года обосновался во Франции, где жил до начала Второй мировой войны. В Париже он вступил во второй брак с богатой австралийкой. В межвоенный период А. Ф. Керенский опубликовал публицистические работы «Дело Корнилова» (1918), «Прелюдия большевизма» (1919), «Гатчина» (1922), «Издалека» (1922), «Катастрофа» (1927), «Гибель свободы» (1934), в которых пытался осмыслить итоги русской революции и ее значение для судеб мира.

Александр Керенский публично приветствовал нападение фашистской Германии на СССР, но позднее, когда стало ясно, что Гитлер ведет войну на уничтожение восточнославянских народов, пересмотрел свои взгляды. Из оккупированного немцами Парижа Керенский с женой уехал в Великобританию, но английские власти попросили его покинуть страну, мотивируя это решение публичными прогерманскими высказываниями бывшего русского премьера. В 1940 году А. Ф. Керенский перебрался за океан, в США. Он жил в Нью-Йорке, долгие годы преподавал русскую историю в Нью-Йоркском и Стенфордском университетах. В 1950-1960-х годах он работал в Гуверовском институте войны, революции и мира. В 1940-1950-х годах Керенский написал трехтомную «Историю России», которая охватывала период с древнейших времен до начала 20 века. Этот труд не нашел издателей. С конца 1950-х годов Александр Керенский работал над книгой «Россия на историческом повороте», которая была опубликована в 1965 году и довольно широко использовалась западными, а затем и российскими историками.

Первая семья А. Ф. Керенского все годы Гражданской войны провела в России. Ольга Керенская с сыновьями была вынуждена уехать в Котлас, где жила в нужде и притеснениях до 1921 года. Затем советские власти разрешили им эмигрировать. Они обосновались в Великобритании. Несмотря на недостаток в средствах, сыновья Керенского получили инженерное образование. Олег стал мостостроителем, а Глеб - строителем электростанций. Прожив более двадцати лет в Англии, они получили британское подданство. В послевоенные годы А. Ф. Керенский неоднократно приезжал к сыновьям в Англию. Олег Александрович Керенский (16 апреля 1905 - 25 июня 1984) стал корифеем в мостостроении, под его руководством был спроектирован и построен мост через Босфор, соединяющий Европу и Азию, множество мостов в Великобритании и других странах мира. За свои выдающиеся заслуги О. А. Керенский был удостоен титула командора Британской империи. После его смерти, с середины 1980-х годов каждые два года стали проводиться «Керенские чтения» - научные конференции, посвященные памяти Олега Керенского, на которые съезжаются виднейшие мостостроители всего мира. Внук А. Ф. Керенского - Олег Олегович Керенский (1930-1993) - балетный и театральный критик, автор книг «Мир балета» (1970), «Анна Павлова» (1973), «Новая британская драма» (1977). О. О. Керенский был близок с Рудольфом Нуриевым. Сам Александр Федорович Керенский скончался на девяностом году жизни и был похоронен в Лондоне. М. Я. Салоникес

Говоря о Керенском, невольно вспоминаешь другую фамилию - Ленин. Судьбы этих совершенно непохожих друг на друга провинциальных интеллигентов связаны мистической нитью. Они действительно родились в один день, в одном городе - Симбирске, только Керенский на одиннадцать лет позже. Они действительно ходили в одну гимназию. Директором гимназии был Федор Михайлович Керенский, отец будущего премьера. Вообще семья Керенских дважды имела возможность обуздать буйную натуру Владимира Ульянова.

Когда Александр Ульянов совершил покушение на царя, власти потребовали удалить из школы младшего брата. Керенский-старший отказался. Второй раз Керенский-младший (успевая к тому времени сделать карьеру адвоката и вступить в партию трудовиков) встретил Ульянова тридцать лет спустя, причем уже не в коридорах симбирской уездной гимназии, а в кулуарах столичной политической элиты. Вскоре Керенский стал премьер-министром Временного правительства, а Владимир Ульянов - лидером еще подпольной, но стремительно набиравшей вес политической партии. Почти через полвека, в 1955 году, у Керенского спросили: "Почему вы не застрелили Ленина, ведь в ваших руках тогда была власть?" - "Я не считал его важной фигурой", - ответил бывший премьер".

КЕРЕНСКИЙ АЛЕКСАНДР ФЁДОРОВИЧ - российский политический и общественный деятель, видный участник Февральской революции, министр юстиции, военный и морской министр, министр-председатель Временного правительства, адвокат.

Происхождение

Родился в семье Федора Михайловича Керенского и Надежды Александровны Адлер. Потомственный дворянин. Отец по происхождению представитель духовенства, сын священника; мать - из дворян русско-немецкого происхождения. Отец одно время занимал должность директора Симбирской мужской гимназии, в которой учился Владимир Ильич Ульянов (Ленин); при этом отец В.И. Ульянова, Илья Николаевич, действительный статский советник и директор симбирских народных училищ, был непосредственным начальником Ф. М. Керенского. Примечательно, что именно Ф. М. Керенский поставил единственную «четверку» в аттестате В.И. Ульянова, закончившего гимназию с золотой медалью, при этом Керенский-старший не только поддержал решение педагогического совета гимназии о награждении В.И. Ульянова золотой медалью за окончание гимназии, но и подписал самую блестящую характеристику выпускника, позволившую Владимиру Ильичу, брату недавно казненного за подготовку покушения на царя Александра III Александра Ильича Ульянова, поступить в Казанский университет. Несмотря на то, что Ленин и Керенский обучались в одной гимназии, друг с другом они знакомы не были, не встречались они, несмотря на ожесточенную политическую борьбу, и в 1917 году.

В детстве Керенский, по его собственному признанию, отличался глубокой религиозностью и исключительной лояльностью к престолу: юный гимназист искренне плакал, услышав о кончине императора Александра III. В гимназические годы увлекался любительским театром, особые дарования обнаружил при исполнении роли гоголевского персонажа Хлестакова. Любопытно, что пользовался репутацией ведущего артиста школьного театра и будущий президент СССР М.С. Горбачев, в биографии которого можно обнаружить поразительные пересечения с Керенским. В гимназические годы подписывал письма родителям как «Будущий Артист Императорских Театров А. Керенский».

Петербургский университет

В 1899 году закончил с золотой медалью мужскую гимназию в Ташкенте, куда по службе был переведен его отец, и поступил на юридический факультет Императорского Санкт-Петербургского университета. В университете слушал лекции выдающихся ученых профессоров Н.О. Лосского, С.Ф. Платонова и М.И. Ростовцева, участвовал в студенческом протестном движении. В июне 1904 года закончил университет, в декабре 1904 года стал помощником присяжного поверенного Н.О. Оппеля. Принимал участие в шествии к Зимнему дворцу 9 января 1905 года, которое охарактеризовал в письме к родителям как «ужасное братоубийство», утверждая, что «кровь, которая обагрила улицы Петер.[бурга], действительно безвозвратно убила «режим». В конце 1905 года был арестован как автор-публицист революционного социалистического журнала «Буревестник», в заключении находился в доме предварительного заключения «Кресты», Арсенальная набережная, дом 5 в Петербурге, обвинялся в принадлежности к «Боевой организации» партии эсеров. По собственному признанию, к 1905 году «пришел к выводу о неизбежности индивидуального террора». По словам Керенского, «тюремные правила не отличались излишней строгостью». Сидел в одиночной камере. 5(18) апреля 1906 года выпущен из тюрьмы, вместе с женой и годовалым сыном Олегом выслан в Туркестан, однако уже в августе 1906 года вернулся в Петербург.

Начало политической карьеры

Возвращение Керенского совпало со знаменитым покушением на убийство П. А. Столыпина на Аптекарском острове в столице империи. В Петербурге развил успешную деятельность как адвокат, в короткие сроки сумел приобрести себе славу одного из самых успешных защитников подсудимых на политических процессах; принимал участие в процессах по делу о Ленском расстреле 1912 года и по делу Бейлиса, за что был подвергнут преследованию властей: в июне 1914 года предстал перед судом на так называемом процессе 25 адвокатов - получил 8 месяцев заключения и был лишен права выставлять свою кандидатуру на выборах. В 1912 году был избран депутатом IV Государственной Думы от партии трудовиков. В Государственной Думе работал в бюджетной комиссии.

В 1912 году вступил в ряды масонов. Был членом, а в 1915-1917 годах Генеральным секретарем Верховного совета «Великого востока народов России».

В период Первой мировой войны политическая активность Керенского-политика резко возросла. Неоднократно выступал в Думе с открытыми оппозиционными речами, пользовался устойчивой неприязнью императрицы Александры Федоровны.

Февральская революция

Накануне Февральской революции обладал широкой известностью, в Думе слыл одним из лучших ораторов. В дни Февральской революции несомненно был центральной фигурой политического процесса. Именно Керенский на заседании Совета старейшин Государственной Думы 27 февраля 1917 года призвал парламентариев не подчиняться указу императора Николая II о роспуске заседаний Думы, тем самым, Дума фактически стала на путь нарушения существующих Основных законов Российской империи, и перешла в лагерь сторонников углубления революции. Утром того же дня, 27 февраля, Дума фактически стала центром революционного восстания в Петрограде, а депутаты Думы агитировали восставших солдат идти к Таврическому дворцу

В эти часы Керенский, фактически ставший символом Февраля, проявлял поразительную способность к властвованию над толпой и усмирению ее агрессивных инстинктов. По справедливому наблюдению биографов Керенского, последний за один день 27 февраля 1917 года, превратился в политика общероссийского масштаба. Керенский вошел в состав Временного комитета Государственной Думы под председательством М. В. Родзянко. Масштаб происходящего в эти мгновения буквально ошарашил матерых политиков - П.Н. Милюкова, А.И. Гучкова, М.В. Родзянко, В.В. Шульгина. «В эту минуту заговорил Керенский:

Происшедшее подтверждает, что медлить нельзя!... Я постоянно получаю сведения, что войска волнуются!... Они выйдут на улицу… Я сейчас еду по полкам… Необходимо, чтобы я знал, что я могу им сказать. Могу лия сказать, что Государственная дума с ними, что она берет на себя ответственность, что она становится во главе движения?...

Не помню, получил ли ответ Керенский…. Кажется, нет… Но его фигура вдруг выросла в «значительность» в эту минуту… Он говорил решительно, властно, как бы не растерявшись… Слова и жесты были резки, отчеканены, глаза горели…

Я сейчас еду по полкам… Казалось, что это говорил «власть имеющий»…

Он у них диктатор… - прошептал кто-то около меня…. Керенский еще что0то говорил… Он стоял, готовый к отъезду, решительный, бросающий резкие слова, чуть презрительный… Он рос… Рос на начавшемся революционном болоте, по которому он привык бегать и прыгать, в то время как мы не умели даже ходить… у Керенского были какие-то маленькие зацепки… Они не годились ни для чего крупного. Но они давали какую-то иллюзию власти. Это для актерской, легко воспламеняющейся, самой себе импонирующей натуры Керенского было достаточно… Какие-то группы вооруженных людей пробивались к нему сквозь человеческое месиво, залившее Думу, искали его, спрашивали, что делать, как «защищать свободу», кого схватить… Керенский вдруг почувствовал себя «тем, кто приказывает»… Вся внешность его изменилась… Тон стал отрывист и повелителен… «Движения быстры»… Я не знаю, по его ли приказанию или по принципу «самозарождения», но по всей столице побежали добровольные жандармы «арестовывать»… Во главе какой-нибудь студент, вместо офицера, и группа «винтовщиков» - солдат или рабочих… Они врывались в квартиры, хватали «прислужников старого режима» и волокли их в Думу. Одним из первых был доставлен Щегловитов, председатель Государственного совета, бывший министр юстиции, тот министр, при котором был процесс Бейлиса (не потому ли он был схвачен первым?). Тут в первый раз Керенский «развернулся»…. Группка, тащившая высокого седого Щегловитова, пробивалась сквозь месиво людей, и ей уступали дорогу, ибо поняли, что схватили кого-то важного… Керенский, извещенный об этом, резал толпу с другой стороны… Они сошлись… Керенский остановился против «бывшего сановника» с видом вдохновенным:

Иван Григорьевич Щегловитов - вы арестованы!

Властные, грозные слова… «Лик его ужасен».

Иван Григорьевич Щегловитов… ваша жизнь в безопасности… Знайте: Государственная Дума не проливает крови.

Какое великодушие! «Он прекрасен!...

В этом сказался весь Керенский: актер до мозга костей, но человек с искренним отвращением к крови в крови», - вспоминал член Временного комитета Государственной Думы В.В. Шульгин.

Арестованных сановников, в числе которых был и влиятельнейший министр внутренних дел А.Д. Протопопов, многими почитавшийся «временщиком», были помещены под арест в так называемый «министерский павильон», где они провели два дня, а затем перевезены в Петропавловскую крепость. По итогам Февральской революции Керенский входит в состав Временного правительства, получив портфель министра юстиции; одновременно Александр Федорович занимал должность товарища Председателя исполкома Петроградского Совета, выступая тем самым в своеобразной роли посредника между «буржуазной» и «советской» демократией. 3 марта 1917 года Керенский присутствовал при отказе великого князя Михаила Александровича от восприятия царского престола, переданного ему согласно акту отречения от престола императора Николая II 2(15) марта 1917 года. После того, как Михаил Александрович оповестил Керенского о решении не принимать на себя бремя правления, Александр Федорович объявил великому князю о том, что тот совершает «благородный, поистине патриотический поступок». В марте 1917 года Керенский вступил в партию эсеров.

Именно на Керенского Временное правительство возложило обязанность надзора и обеспечение охраны и безопасности императорской семьи. По утверждению Керенского, «Николай не представлял ни малейшей опасности для Временного правительства… Тем не менее, нельзя было оставлять его на свободе». Как вспоминал Керенский, «бывший император и члены его семьи больше не были политическими врагами, они стали просто людьми, находившимся под нашей защитой. Зная о крайней враждебности революционных масс, которую все признавали естественной и оправданной, мы считали, что мстительность недостойна свободной России». У Керенского сложились неплохие личные отношения с отрекшимся императором; во всяком случае, история не сохранила негативных отзывов Николая II о новоиспеченном министре юстиции. Вместе с тем обещание, данное Керенским вскоре после победы Февраля, собственноручно довезти Николая II с семьей до Мурманска, для последующей отправки в Англию, выполнено не было: неудачей закончились и предварительные переговоры Временного правительства с Туманным Альбионом, не решившимся принять под свое покровительство Романовых. Видимо, не готовы были принять на себя ответственность о спасении Романовых и министры Временного правительства, понимая, что отправка бывшего царя и его семьи за границу может спровоцировать очередной политический кризис.

На посту министра юстиции Керенский обратил на себя внимание целым рядом политических акций: возвращение из ссылки всех революционеров; «люстрация» множества чиновников министерства, связанных со «старым режимом», или же просто заподозренных в этом; инициирование признания независимости Польши и восстановление конституции Финляндии. Характерной чертой деятельности Керенского в тот период была кипучая, буквально неистовая активность: новый министр хотел и пытался успевать всюду; при этом, в отличие от других министров первого состава Временного правительства его популярность продолжала расти. Одним из символов революции стал знаменитый полувоенный френч Керенского защитного цвета, в котором он появлялся на людях, несмотря на то, что сам Керенский никогда в армии не служил.

Керенский сыграл определяющую роль в удалении П.Н. Милюкова с поста министра иностранных дел вскоре после объявления последним так называемой «ноты Милюкова», провозглашавшей верность России союзническим обязательствам по отношению к Антанте и необходимость доведения войны до победного конца, - спровоцировавшей «апрельский кризис». Вместе с Милюковым из состава Временного правительства вышел и военный и морской министр А.И. Гучков, место которого занял А.Ф. Керенский.

Во Временном правительстве

В последующие несколько месяцев популярность Керенского достигает своего пика, газеты буквально соревнуются в сочинении хвалебных эпитетов в адрес Александра Федоровича - «народный вождь», «спаситель Отечества», «гений русской свободы» - такие характеристики А.Ф. Керенского можно нередко встретить на страницах прессы.

Деятельность Керенского на посту военного и морского министра подвергалась беспощадной критике как в 1917 году, так и в последующие годы. Несомненным выглядит тот факт, что целый ряд распоряжений Керенского на этом посту были и непрофессиональными, и откровенно популистскими, напоминая заигрывания политика с солдатской массой, сочетавшееся с пренебрежительным отношением к представителям генералитета. Вместе с тем нельзя не отметить абсолютно неуемную энергию Керенского, направленную на возвращение в армию патриотического начала. 9 мая Керенским была опубликована знаменитая «Декларация прав солдата», следствием которой стал прямо противоположный задуманному эффект: солдатская масса окончательно вышла из-под контроля своих начальников, все более и более становясь неуправляемой и грозной силой.

Керенским были приложены колоссальные усилия, связанные с подготовкой июньского наступления русской армии: Александр Федорович объезжал фронтовые части, выступал с многочисленными речами, основной темой которых был призыв к солдатам выполнить свой долг и храбро сражаться на фронте против врага. Красноречие Керенского, его готовность, не жалея сил увещевать вчерашние «нижние чины», породило ироническое прозвище «главноуговаривающий». Керенскому не удалось передать войскам его воодушевление, а провал июньского наступления русской армии был воспринят им как личная неудача. Уже в эмиграции В.В. Шульгин писал П. Н. Милюкову: «Я возмущаюсь теми разговорами, которые я постоянно слышу о том, что надо немедленно побить или убить Керенского. Напротив, я отдаю ему должное. На том болоте, которое представлял из себя 1917 год, только он и способен был скакать с кочки на кочку, изображая всероссийского диктатора. Надо было быть поистине талантливым актером, чтобы играть эту роль, играть не на театральных подмостках, а на кровавой трясине революции. Он ее сыграл. За ним числятся два хороших жеста. Первый его лозунг был: «Государственная Дума не проливает крови». Он спас жизнь многим из тех, кто сейчас хочет его убить. Второй жест - его неистовая беготня по фронту в роли «главноуговаривающего». Его речи не спасли фронта, но все же задержали демобилизацию, которая таким образом тянулась несколько месяцев и потому не произвела тех грозных разрушений, каких мы все от нее ждали. Правда кончил он скверно: в последнюю минуту он предал Корнилова и бежал, переодевшись матросом. Но, по правде сказать, я его не особенно виню: я ведь отлично знал уже в то время, что он только актер. Не мог же я ожидать, что Хлестаков окажется Наполеоном…».

После ухода в отставку министра-председателя князя Г.Е. Львова занял его кресло. На новом посту отличался колоссальной работоспособностью; нередким для Керенского был 20-часовой рабочий день, а иногда и бодрствование по несколько суток подряд, современники отмечали феноменальное красноречие Александра Федоровича, для речей которого был характерен исключительный пафос и яркость излагаемых мыслей. Близко знавший Керенского британский генконсул в Петрограде Р. Локкарт вспоминал: «Керенский стал жертвой буржуазных упований, расцветших благодаря его недолгому успеху. Он был честен, если не велик, искренен, несмотря на ораторский талант, и для человека, превозносимого в продолжении четырех месяцев как божество, сравнительно скромен. С самого начала он вел безнадежную борьбу, пытаясь загнать обратно в окопы нацию, уже покончившую с войной. Под перекрестным огнем большевиков слева, на каждом перекрестке и в каждом окопе кричавших о мире, правых и союзников, требующих восстановления порядка царскими методами, у него не оставалось шансов на победу. И он пал, как пал бы любой, попытавшийся сделать то же самое. И все же в продолжении нескольких недель казалось, что его ораторский талант совершил чудо и что его нелепая вера в благоразумие русского народа (разделяемая всеми эсерами и большинством либералов) может оправдаться. Ибо Керенского следует считать одним из величайших, в своем роде, ораторов в истории. В его выступлениях не было ничего обаятельного. Его голос огрубел от постоянного крика. Он мало жестикулировал - удивительно мало для славянина, но он владел речью и говорил с покоряющей убежденностью… из-за кулис показалось бледное лицо военного министра; он направился к кафедре. Все встали. Керенский поднял руку и сразу заговорил. Он выглядел больным и усталым. Он вытянулся во весь рост, как бы собирая последний запас энергии. И с нарастающей силой начал излагать свое евангелие страданий. Ничего не достигнешь без страданий. Сам человек рождается в муках. Величайшие революции мира начались с Голгофы. Можно ли думать, что наша революция окрепнет без страданий? От царского режима мы получили в наследство громадные трудности - разваленный транспорт, отсутствие хлеба, отсутствие топлива, но русский народ умеет страдать. Он (Керенский) только что вернулся из окопов. Он видел людей, месяцами живущих по колено в грязи, в воде. Они обовшивели. Целыми днями у них нет ничего, кроме корки черного хлеба. Нет оружия для самозащиты. Они месяцами не видят своих жен. И все же они не жалуются. Они поклялись выполнить свой долг до конца. Ропот слышен только в Москве и Санкт-Петербурге. И от кого же? От богачей, от тех, кто в шелках и золоте пришел сюда, чтобы в комфорте послушать Керенского. Он обвел глазами ложи бельэтажа, страстными отрывочными фразами он довел себя до исступления. Неужели они превратят Россию в развалины, будут виновны в позорнейшей в истории измене, в то время как покорные бедняки, имеющие все основания жаловаться, все же держатся? Ему стыдно за апатию больших городов. Что они совершили такого, чтобы чувствовать усталость? Неужели они не могут потерпеть еще? Он приехал в Москву с поручением от тех, кто в окопах. Неужто ему придется вернуться к ним и сказать, что их усилия тщетны, ибо люди в «сердце России» потеряли веру? Окончив речь, он в изнеможении упал назад, подхваченный адъютантом. При свете рампы его лицо казалось мертвенно-бледным. Солдаты помогли ему спуститься со сцены, пока в истерическом припадке вся аудитория повскакала с мест и до хрипоты кричала «ура». Человек с одной почкой, человек, которому осталось жить полтора месяца, еще спасет Россию. Жена какого-то миллионера бросила на сцену свое жемчужное ожерелье. Все женщины последовали ее примеру. И град драгоценностей посыпался из всех уголков громадного здания. В соседней со мной ложе генерал Вогак, человек, прослуживший всю жизнь царю и ненавидящий революцию больше чумы, плакал как ребенок. Это было историческое зрелище, вызвавшее более сильную эмоциональную реакцию, чем любая речь Гитлера и других ораторов, когда-либо слышанных мною. Речь продолжалась два часа. Ее действие на Москву и всю Россию продолжалась два дня. Сейчас реакционеры и монархисты, когда-то преклонявшиеся перед ним, не скажут о Керенском ничего хорошего. Он служит им козлом отпущения больше, чем большевикам…».

В бытность Керенского министром-председателем Временного правительства последнее восстановило смертную казнь на фронте, предприняло некоторые меры по восстановлению дисциплины в действующей армии, начало печатать свои денежные знаки, в просторечии называемые в народе «керенками». 19 июля 1917 года Керенским был назначен новый Верховный Главнокомандующий - прославленный боевой генерал Л.Г. Корнилов. 12-15 августа 1917 года в Москве, в Большом театре, проходила работа Государственного Совещания общественных деятелей, представлявших разные политические партии, созванное по инициативе Керенского в попытке выработать единую государственную политику. Несмотря на то, что Керенский, председательствующий на совещании, во вступительной речи обещал подавить любое сопротивление Временному правительству «железом и кровью», совещание стало бенефисом Корнилова, в котором многие политики видели будущего всероссийского диктатора.

25-31 августа 1917 года - знаменитое корниловское выступление, в значительной мере подорвавшее позиции Керенского как лидера свободной России. Среди историков до сих пор идут споры по поводу того, насколько Керенский был осведомлен о планах Корнилова по поводу выступления 3-го конного корпуса генерала А.М. Крымова в направлении Петрограда с целью наведения в столице порядка. До конца своих дней Керенский уверял в том, что заговор Корнилова с целью осуществления в России государственного переворота имел место, а он, Керенский, не был о нем осведомлен. В одной из своих работ Керенский в характерной для себя манере высказался о Корнилове: «несмотря на все признаки готовящегося военного выступления против Временного правительства, несмотря на огромное количество собранных мною о заговоре данных, я до последней минуты не видел, не мог увидеть среди заговорщиков генерала Корнилова. Упорно проводя его наверх, преодолевая при этом сопротивление его начальников и неприязнь к нему левых кругов, оставляя без внимания его чрезвычайно недисциплинированные по отношению к правительству выступления, проявляя иногда даже чрезмерную снисходительность, я твердо до последнего дня был уверен в одном: в том, что отменно доблестный солдат и в политике в прятки играть не станет, и из-за угла стрелять не будет. К величайшему несчастью России - это оказалось не так».

«Корниловщина», по удачному выражению историка В.А. Журавлева, «реабилитировала» большевиков, акции которых были сильно подмочены после июльских событий. Вероятно, что между Корниловым и Керенским существовали какие-то устные договоренности, никак не зафиксированные на бумаге, которые были истолкованы Корниловым, человеком на редкость наивным в политике как руководство к действию. Керенский, по всей видимости, в последний момент увидел в действиях Корнилова стремление низвергнуть себя с политического Олимпа, и объявил его изменником. Поражение Корнилова сделало позиции большевиков гораздо сильнее, чем до его выступления. В одной из своих многочисленных статей, посвященных августовскому мятежу, бывший премьер Временного правительства А. Ф. Керенский писал: «Я совершил большую ошибку, назначив Корнилова на пост Главнокомандующего… Без Корнилова не было бы Октября. Без Корнилова и его попытки, план Ленина и Троцкого был обречен на неудачу. Влияние их после июльского восстания было ничтожно». Уже в эмиграции в беседе Керенского с первым комендантом революционного Петрограда полковником Б.А. Энгельгардтом, последний упрекнул бывшего премьера в том, что Александр Федорович не попытался найти общего языка с Корниловым: «Ведь по существу Вам было по дороге с Корниловым, ведь Вы, как и он, не стремились довести революцию до тех границ, которые теперь так решительно перешли большевики», - говорил Энгельгардт. Керенский горячо запротестовал. Он винил во всем Корнилова, характеризуя его как человека с очень узким кругозором, не понимавшего позитивный характер всей той гигантской оздоровительной работы, которую вело Временное Правительство, обвинив покойного генерала в том, что тот своим выступлением буквально толкнул народные массы в объятия к большевикам. «Корнилов привел к победе большевиков, и они должны были бы поставить [ему] в благодарность памятник», - закончил свои оправдания Керенский.

В свою очередь, генерал М.Д. Бонч-Бруевич в своих воспоминаниях отмечал, что «Корниловское выступление» все опрокинуло и громче всех других печальных событий подало мысль: «долой всякое начальство!», «Бей офицеров!» и что они хотят продолжать войну, не считаясь с желанием солдатской массы и всего народа. В офицерах и генералах солдатская масса стала после «корниловщины» усматривать главных и единственных виновников продолжения войны. Эти настроения развил, после ликвидации «корниловщины», Керенский и еще более, неведомо в каких расчетах, растравил и усугубил создавшееся в армии положение. Армия впоследствии, благодаря этим настроениям, не просто разошлась по домам, а бросилась назад, избивая попутно своих генералов и офицеров». «Корниловщина», созданная «керенщиной», обе вместе, как чума и холера, терзали Россию», - утверждал генерал. Как бы то ни было, после провала корниловского выступления армия окончательно разделилась на две неравные половины: офицерство отныне безоговорочно воспринималось солдатской массой как «корниловцы», то есть «контра», солдаты скатывались к большевизму, а генералитет и рядовые офицеры в лучшем случае не доверяли Керенскому, видя в нем провокатора и человека, который «предал» Корнилова. По стране началась неуклонная большевизация советов, «мятеж» Корнилова, по сути своей, «реабилитировал» большевиков, акции которых были сильно подмочены после июльского выступления.

После корниловского выступления Керенский, ввиду отказа генерала М.В. Алексеева, принимает на себя должность Верховного Главнокомандующего, и образует новый «Деловой» кабинет - Директорию из пяти членов, которую самолично возглавил. Таким образом, А.Ф. Керенский возложил на себя огромные, поистине диктаторские полномочия. Вместе с тем реальный объем власти, сосредоточенной в руках Керенского, неуклонно сокращался. Одновременно Временное правительство 1 (14) сентября 1917 года, предрешая волю Всероссийского Учредительного собрания, провозглашает Россию республикой. Пытаясь добиться поддержки Временного правительства, по инициативе Керенского 7 (20) октября созывается так называемый Временный совет Российской Республики - Предпарламент. Между тем большевики, предводительствуемые В.И. Лениным и Л.Д. Троцким, разворачивают последовательную деятельность по захвату власти в Петрограде.

К моменту падения керенщины всякие надежды на изменение этого режима в лучшую сторону у офицерства исчезли. Поэтому идея «защищать Керенского» в тот момент не могла встретить в офицерской среде поддержки. Во многом типичный взгляд кадрового офицера на Керенского-Главковерха выражен в воспоминаниях Генерального штаба полковника Г.И. Дементьева, красочно описавшего свое впечатление от встречи с Александром Федоровичем в Зимнем дворце в первые же часы после восприятия им высшей военной власти: «тощая нервно-подергивавшаяся фигура нового главковерха. Быстрыми неровными шагами он подошел ко мне и, протягивая сухую длинную руку, слегка прищуренными глазами вопросительно взглянул мне в лицо. Дрожащие влажные пальцы, прикоснувшиеся к моей ладони, узкая впалая грудь, истасканная бритая физиономия иностранца, неестественным блеском сверкавшие зрачки прищуренных глаз, оттопыренные большие уши, улыбка с пошибом на царственность, неуловимая манера искусственной простоты и одновременно напыщенности,- все это маленькое безобидное существо не пробудило во мне ни удивления, ни страха, ни враждебности, ни ненависти и ни поклонения. Чувство самой серой и скучной обыденщины вошло в дущу вместе с приближением ко мне это идола толпы…».

Схожие по своей откровенно отрицательной направленности оценки личности Керенского содержатся и в целом ряде других воспоминаний: «Дезертир Главнокомандующий, из-за спасения своей шкуры бросивший Россию, народ, долг», - характеристика Керенского у белогвардейца И. Эйхенбаума; «неврастеник и кликуша» - по утверждению морского офицера Ф. Рейнгарда, «дурак и полуподлец» - по аттестации крупнейшего русского философа И.А. Ильина. «Истеричный адвокат», «прохвост», «жалкий фигляр», «Саша-адвокат», «балтология», «негодяй», «дурак» - такие эпитеты в адрес премьера можно встретить на страницах дневника штабс-капитана В.М. Цейтлина. В исторические для России дни Октября Цейтлин писал, констатируя, что «Керенский потерял в армии все свое обаяние» и «турманом полетел вниз со своего пьедестала»: «Правительство вело последнее время такую глупую политику, что в результате сейчас на его стороне почти никого нет. Общий голос всех - против Керенского. С ним бороться против большевиков - абсурд. Ни против кого у меня нет такой злобы, как против этого фигляра - Керенского. Никогда он на меня не производил впечатления своими речами. Жалкий адвокатишка, а сколько вреда наделал России. Верховный главнокомандующий, почти диктатор и без характера. Ведь получается невероятная ерунда. Почти месяц он ожидает выступления большевиков, все время говорит, что правительство готово его встретить во всеоружии, и как только началось дело, сразу оказывается, что все ставки правительства биты. А как легко было, если было бы определенное желание и твердость, оздоровить Петроград, заменить часть гарнизона, ввести надежные части и разорить большевистское гнездо. Особенно после июльского восстания. Хотелось бы мне знать, что эта скотина сейчас думает в своем дворце. Наверное, вспоминает свое предательство в Корниловской драме. Ведь получается невероятная ерунда. Почти месяц он ожидает выступления большевиков, все время говорит, что правительство готово его встретить во всеоружии, и как только началось дело, сразу оказывается, что все ставки правительства биты… Даже еще несколько дней тому назад можно было бы спасти положение, но надо было твердо взять курс на порядок, вызвать немедленно надежные кавалерийские части в Петроград, не боясь контрреволюций, ибо таковой и нет, и этим очень умело большевики пугают темные массы. Корнилов в тысячу раз демократичнее и честнее Керенского, но как военный он понимал, что во время войны не до шуток. Да, пожалуй, и Корнилов был недостаточно решителен или он не мог… Пока судить трудно. Словом, революция и война не дали России действительно сильных волей людей и действительно вождей… Сколько честной и хорошей молодежи погибло из-за этого негодяя Керенского. И как глупо погибли среди полного разгилдяйства и нерешительности. Керенский удрал и, вероятно, постарается при помощи войск с фронта взять Петроград, только кто пойдет за этим фигляром. Теперь поздно. Офицерство, которого в Петрограде тысячи, и которое могло бы составить при умелом использовании два-три полка первоклассной пехоты, осталось совершенно пассивным. Конечно, Керенский боялся собрать организованных и вооруженных офицеров, ведь они могли сначала разогнать большевиков и затем уже и Вр. Правительство. Но, по-моему, большинство и не пошло бы драться при такой неопределенной ситуации…».

Действительно, роли лидера государства Керенский никак не соответствовал. Знаменитый экс-революционер, а затем монархист, Лев Тихомиров записывал в те дни в своем дневнике достаточно точные и сдержанные строчки: «По-видимому, у Керенского, при способности развивать нервную силу, далеко нет настоящего характера. Не умеет настоять на своем <…> Нет у него, по-видимому, настоящей силы государственного человека. Жаль. А это был единственный человек, как будто обещавший вывести Россию из тупика».

« Мятеж Керенского-Краснова»

Искренне верящий в свою звезду, Керенский, по сути, так и не сумел сорганизовать защиту своей власти от готовящегося восстания большевиков. 25 октября 1917 года Керенский на машине американского посольства под американским же флагом покинул Зимний дворец и отправился в Лугу навстречу войскам, которые шли на помощь Временному правительству. К вечеру 25 октября Керенский добрался до Пскова, где находился штаб Северного фронта. По иронии судьбы, ядром отряда, который должен был «освобождать» Петроград от большевиков, был 3-й конный корпус, тот самый, который совсем недавно выступал в роли авангарда корниловского выступления. Поход отряда, который возглавил будущий донской атаман генерал П.Н. Краснов, начался 28 октября 1917 года, однако уже к 30 октября, наступление Краснова захлебнулось, отряд не дошел и до Пулковских высот. В Гатчине между отрядом Краснова и красногвардейскими отрядами под командованием П.Е. Дыбенко начались переговоры. В итоге Краснов дал Керенскому разрешение спастись бегством. Экс-премьер переоделся, надев на себя огромные синие шоферские очки, фуражку и матросский бушлат. Ближайшие месяцы Керенский скрывался в лесах под Гатчиной. В начале 1918 года Керенским даже владела шальная мысль - появиться на заседании Всероссийского Учредительного собрания и назвать себя, надеясь на реанимацию своего политической деятельности, но этому так и не суждено было свершиться.

В эмиграции

Летом 1918 года Керенский покинул Россию, рассчитывая развить в эмиграции бурную политическую деятельность. Парадокс, однако, состоял в том, что все политические круги эмиграции, вне зависимости от их политической окраски, воспринимали Керенского в лучшем случае несерьезно, а как правило оценивали его политическую деятельность крайне негативно. Попытки Керенского стать лидером умеренно социалистического крыла эмиграции не увенчались успехом. В 1922-1932 годах Керенский редактировал газету «Дни», занимал последовательную антисоветскую позицию. После оккупации Гитлером Франции в 1940 году, Керенский уехал в США. В Америке Керенский активно работал над своими мемуарами, давал многочисленные интервью, накануне 50-летия Октября встретился с советским журналистом Г.А. Боровиком, сумевшим опубликовать текст этой беседы только 30 лет спустя, в 1997 году. Перу Керенского принадлежат книги и статьи по истории русской революции, незадолго до смерти Александр Федорович продал свой архив одному из американских университетов. Запланированная на 1968 год поездка Керенского на родину, в Россию так и не состоялась. Тело Керенского было предано земле в Лондоне. Обладая по своему характеру, некоторой склонностью к самолюбованию, Керенский крайне неохотно признавал собственные ошибки. В начале 1930-х годов произошел любопытный диалог между Р.-Б. Локкартом, лордом Бивербруком и Керенским.

«- Удалось бы вам победить большевиков, если бы вы заключили сепаратный мир? - спросил лорд Бивербрук.

Ну конечно, - возразил Керенский, - мы были бы теперь в Москве.

Так почему же, - поинтересовался лорд Бивербрук, - вы не сделали этого?

Мы были слишком наивны, - последовал ответ.

Наивность - лучшая эпитафия на могилу Керенского», - вспоминал Р. Локкарт.

ОР РНБ. Ф. 1052. Ед. хр. 33. Л. 20.

Видный российский политический и общественный деятель; министр, затем министр-председатель Временного правительства (1917), дворянин (c 1885).

Начало жизни

Александр Керенский родился 22 апреля (по ст. ст.) 1881 в дворянской семье директора мужской гимназии и школы для девочек Симбирска, Фёдора Михайловича Керенского (1837 -- 1912) и Надежды Адлер.

Отец Керенского вошел в историю России, как человек, который дружил с отцом Ленина - Ильей Ульяновым. После смерти последнего, будучи директором симбирской гимназии, настоял на том, чтобы Владимиру Ульянову при окончании гимназии, невзирая на недостаточный уровень его оценок, присудили Золотую медаль. Он также взял на себя персональную ответственность, дав Ленину положительную характеристику-поручительство для поступления на юридический факультет Казанского университета, так как в политической благонадёжности В. Ульянова существовали большие сомнения из-за его брата - казнённого по политическим мотивам террориста-народовольца Александра Ульянова. После того как В. Ульянов за революционную активность был исключён из университета, Ф. М. Керенскому пришлось держать ответ за свою рекомендацию, что он и сделал, не уронив своего человеческого благородства и дворянского достоинства.

Когда отца в 1889 назначили главным инспектором народных училищ Туркестанского края, семья переехала в Ташкент, где Александр жил с 1889 по 1899 год с родителями на казёной квартире на углу Московской улицы (Энгельса - Амира Тимура) и Воронцовского проспекта (Сталина - академика Сулеймановой) (Воронцовский проспект № 47).

Александр Фёдорович Керенский окончил с золотой медалью Первую ташкентскую мужскую гимназию. Поступил на историко-филологический факультет Петербургского университета, но впоследствии перешёл на юридический факультет. В 1904 закончил юридический факультет Санкт-Петербургского университета. Во время учебы работал в совете землячества ташкентских студентов. Женился на Ольге Барановской, дочери полковника Генерального штаба Л. С. Барановского. Работал помощником присяжного поверенного при Санкт-Петербургской судебной палате, был принят в Коллегию адвокатов Петербурга. С 1909 - присяжный поверенный.

Политическая карьера

Участвовал в комитете помощи жертвам 9 января 1905. В декабре 1905 по обвинению в принадлежности к боевой дружине эсеров был арестован. Находился в предварительном заключении в Крестах до апреля 1906 года, а затем, за недостатком улик, освобожден и выслан с женой и годовалым сыном Олегом в Ташкент. Осенью 1906 вернулся в Петербург.

В октябре 1906 года Керенский начал свою карьеру политического адвоката в судебном процессе в Ревеле - защищал крестьян, разграбивших поместье местного барона. Участвовал в ряде крупных политических процессов. В 1910 году он был главным защитником на процессе туркестанской организации социалистов-революционеров, обвинявшихся в антиправительственных вооруженных акциях. Процесс для эсеров прошел благополучно, адвокату удалось не допустить вынесения смертных приговоров. В начале 1912 года Керенский защищал на судебном процессе террористов из армянской партии Дашнакцутюн. В 1912 году возглавил комиссию государственной думы по расследованию расстрела рабочих на Ленских золотых приисках. Выступал в поддержку М. Бейлиса.

Был избран депутатом IV Государственной думы от города Вольска Саратовской губернии; поскольку же партия с-р приняла решение бойкотировать выборы, формально вышел из этой партии и вступил во фракцию «трудовиков», которую возглавил с 1915. В думе выступал с критическими речами в адрес правительства и приобрел славу одного из лучших ораторов левых фракций. Входил в бюджетную комиссию думы. В июне 1913 года был избран председателем IV Всероссийского съезда работников торговли и промышленности.

Был одним из руководителей российского политического масонства. В 1915-1917 - секретарь Верховного совета «Великого Востока народов Росии». Кроме Керенского в Верховный совет Великого Востока входили такие люди как Н. С. Чхеидзе, А. И. Браудо, С. Д. Масловский-Мстиславский, Н. В. Некрасов, С. Д. Урусов и другие.

В июне-июле 1915 года совершил поездку по ряду городов Поволжья и Юга России.

Февральская революция

Керенский - один из ведущих деятелей Февральской революции, член Временного комитета Государственной думы, товарищ (заместитель) председателя Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов.

Министр юстиции

2 марта занял пост министр юстиции во Временном правительстве. На публике Керенский появлялся во френче военного образца, хотя сам никогда не служил в армии. Инициировал такие решения Временного правительства, как амнистия политических заключенных, признание независимости Польши, восстановление конституции Финляндии. По распоряжению Керенского из ссылки были возвращены все революционеры. При Керенском началось разрушение прежней судебной системы. Уже 3 марта был реорганизован институт мировых судей - суды стали формироваться из трех членов: судьи и двух заседателей. 4 марта были упразднены Верховный уголовный суд, особые присутствия Правительственного сената, судебные палаты и окружные суды с участием сословных представителей.

Военный и морской министр

В марте 1917 года Керенский снова официально вступил в партию эсеров, став одним из важнейших лидеров партии. В апреле 1917 года министр иностранных дел П. Н. Милюков заверил союзные державы, что Россия безусловно продолжит войну до победного конца. Этот шаг вызвал кризис Временного правительства. 24 апреля Керенский пригрозил выходом из состава правительства и переходом Советов в оппозицию, если Милюков не будет снят со своего поста и не будет создано коалиционное правительство, включающее представителей социалистических партий. 5 мая 1917 года князь Львов был вынужден выполнить это требование и пойти на создание первого коалиционного правительства. Милюков и Гучков подали в отставку, в состав правительства вошли социалисты, а Керенский получил портфель военного и морского министра.

На должности военного министра Керенский приложил большие усилия для организации наступления русской армии в июне 1917. Керенский объезжал фронтовые части, выступал на многочисленных митингах, но армия уже была серьезно ослаблена послереволюционными чистками генералов и созданием солдатских комитетов. 18 июня началось наступление русских войск, которое, однако, быстро закончилось полным провалом. По некоторым предложениям именно это позорное поражение в войне и послужило главной причиной свержения временного правительства.

Председатель Временного правительства

С 8(21) июля А. Ф. Керенский сменил Георгия Львова на посту министра-председателя, сохранив пост военного и морского министра. Керенский пытался достигнуть соглашения о поддержке правительства буржуазными и правосоциалистическим партиями. 12 июля была восстановлена смертная казнь на фронте. Были выпущены новые денежные знаки, получившие название «керенки». 19 июля Керенский назначил нового верховного главнокомандующего - генерала Лавра Корнилова.

25 августа 1917 Корнилов, незадолго до этого выступивший на Государственном совещании с требованием «сильной руки» с ведома Керенского, отправил на Петроград 3-й кавалерийский корпус под командованием генерала Крымова. Таким образом, под предлогом введения «надёжных войск» для нейтрализации большевиков Корнилов получал возможность сместить Временное правительство и стать военным диктатором. Вечером 26 августа на заседании правительства Керенский квалифицировал действия Верховного главнокомандующего как мятеж. Предоставив министру-председателю чрезвычайные полномочия, Временное правительство подало в отставку. 27 августа Корнилов был смещён с поста Верховного главнокомандующего. Поход Крымова на Петроград закончился неудачно, войска отказались ему подчиняться. Корнилов был арестован, а Крымов застрелился.

Керенский став верховным главнокомандующим, полностью изменил структуру временного правительство, создав «Деловой кабинет» - Директорию. Таким образом, Керенский совмещал полномочия председателя правительства и верховного главнокомандующего.

Сконцентрировав в своих руках диктаторские полномочия, Керенский совершил очередной государственный переворот - распустил Государственную Думу, которая, собственно, и привела его к власти и объявил о провозглашении России демократической республикой, не дожидаясь созыва Учредительного собрания.

Для обеспечения поддержки правительства пошёл на образование консультативного органа - всероссийского демократического совета (предпарламента) 7 октября 1917. Оценивая положение в Петрограде 24 октября как «состояние восстания», потребовал от Предпарламента полной поддержки действий правительства. После принятия Предпарламента уклончивой резолюции выехал из Петрограда для встречи войск, вызванных с фронта для поддержки его правительства.

Этот поход отряда Краснова-Керенского на Петроград успеха не имел. Керенскому не удалось также выступить на заседании Учредительного собрания и примкнуть к выступлению чехословацкого корпуса.

В июне 1918 Керенский под видом сербского офицера выехал за пределы бывшей Российской империи для переговоров об организации интервенции. Жил во Франции, участвуя в постоянных расколах, ссорах и интригах русских изгнанников.

Жизнь в эмиграции

В 1939 году женился на бывшей австралийской журналистке Лидии Триттон. Когда Гитлер в 1940 г. оккупировал Францию, он бежал в США.

Когда Гитлер в июне 1941 напал на СССР, Керенский предложил свою поддержку Сталину, но не получил ответа. Тогда он наладил радиовещание на СССР в поддержку военных усилий. После войны организовал «Союз освобождения России», но ничего не достиг.

Когда в 1945 неизлечимо заболела жена, он поехал к ней в Брисбен в Австралию, и жил с её семьёй до смерти в феврале 1946, после чего вернулся в США и осел в Нью-Йорке, хотя также много времени п

Роводил в Стэнфордском университете в Калифорнии. Там он внёс значительный вклад в архив по русской истории и учил студентов.

Умер 11 июня 1970 в своём доме в Нью-Йорке. Местная Русская православная церковь отказалась от его погребения, сочтя виновником падения России, масоном. Сербская Православная церковь тоже отказалась[источник?]. Тело было переправлено в Лондон[источник?] и похоронено на кладбище, не принадлежащем какой-либо вере.

Швейцар и министр

При первом посещении Министерства юстиции в марте 1917 г. Керенский сделал символический жест - подал руку швейцару. Этот его поступок породил много неодобрительных комментариев.

Ключевые слова: Когда родился Александр Керенский? Когда умер Александр Керенский? Где родился Александр Керенский? Где умер Александр Керенский? Чем знаменит Александр Керенский? Чьё гражданство у Александр Керенский?