Прибыв в столицу Поднебесной империи, отец Иакинф, не утруждая себя церковными делами, пропадал на базарах и в харчевнях, осваивая труднейший для европейца китайский язык. Через два года он уже свободно говорил и писал на нем, скупал древние китайские книги и записывал свои наблюдения. «В таком государстве, — писал он, — есть много любопытного, много хорошего, поучительного для европейцев, кружащихся в вихре различных политических систем». Бичурин первым среди европейских ученых признал самобытность культуры Китая, в то время как его предшественники выводили корни китайцев из Египта и даже Вавилона.
Пекинский православный монастырь и посольский двор.
За 14 лет пребывания в Китае Бичурин приобрел (и затем вывез в Россию на караване из 15 верблюдов) исключительное по научной ценности собрание китайских и иных изданий и рукописей. По существу он открыл для отечественной и мировой науки ценнейшие богатства китайской официальной историографической литературы — династийные хроники, так называемые «доклады с мест», присоединявшиеся к хроникам описания путешественников и т. д.
Первый китайско-русский рукописный словарь.
Кадр "Первого канала"
Поглощенный научными занятиями, Бичурин настолько запустил свои «пастырские» дела, что состояние руководимой им миссии оказалось плачевным. Через 14 лет Бичурина отозвали: Синод предъявил ему обвинения в пренебрежении к церковным делам и плотском пристрастии к китаянкам. «Чего ты в узкоглазых нашел хорошего?», — искренне удивлялись в России. «Китаянки столь приятного обхождения, — следовал ответ, — что во всем мире таковых не сыскать, и никогда они скандала не учинят, как это принято в странах цивилизованных».
Словом, монаха из Бичурина не вышло, зато вышел прекрасный ученый-китаевед, потому что его истинной страстью все-таки были не китаянки, а наука. Вернувшись в Петербург, Никита Яковлевич принялся за писательские труды. За них он получил несколько Демидовских премий, признание востоковедов всего мира; сочинения его Высочайше предписано было иметь в университетах и гимназиях. А его 16-томная история Китая под названием «Всепроникающее зеркало» до сих пор является одним из лучших трудов по истории нашего великого восточного соседа.
Если бы мы, со времен Петра Первого доныне, не увлекались постоянным и безразборчивым подражанием иностранным писателям, то давно бы имели свою самостоятельность в разных отраслях просвещения. Очень неправо думают те, которые полагают, что западные европейцы давно и далеко опередили нас в образовании, следовательно, нам остается только следовать за ними. Эта мысль ослабляет наши умственные способности, и мы почти в обязанность себе ставим чужим, а не своим умом мыслить о чем-либо. Эта же мысль останавливает наши успехи на поприще образования в разных науках. Если слепо повторять, что напишет француз или немец, то с повторением таких задов всегда будем назади и рассудок наш вечно будет представлять в себе отражение чужих мыслей, часто странных и нередко нелепых.
Иакинф Бичурин
(в монашестве – Иакинф) (29 августа 1777, с. Бичурино Казанской губернии – 11 мая. 1853, г. Санкт-Петербург) - выдающийся русский ученый, востоковед, путешественник, писатель.
Н.Я. Бичурин (Иакинф): энциклопедическая справка
Родился в семье дьякона. В 1786 (или 1787) поступил в Казанскую духовную семинарию, в 1799 окончил Казанскую духовную академию. В 1800–1802 был учителем грамматики в той же академии. В 1802 принял монашество и в сане архимандрита был назначен настоятелем и первым ректором . В 1803 обличен в нарушении монастырского устава и отрешен от должности настоятеля. В духовной семинарии требовал дисциплины, что вызывало жалобы и доносы. По указу Св. Синода от 29 января 1806 лишен сана архимандрита, отрешен от должности ректора с запрещением священнослужения и отправлен преподавателем риторики в Тобольскую духовную семинарию, где работал более года. В мае 1807 назначен начальником пекинской духовной миссии и в июле 1807 выехал из в Пекин.
После возвращения на родину в 1821 был обвинен в расстройстве миссии, нерадивости к миссионерским обязанностям, вторично лишен сана архимандрита в 1823 и простым монахом сослан пожизненно в Валаамов монастырь. В 1826 возвращен в Петербург в Александро-Невскую лавру с обязательством обслуживать переводами Азиатский департамент МИДа. В 1828 за исследования по истории Монголии и Китая избран членом-корреспондентом АН. В 1830 в составе экспедиции был командирован в Забайкалье.
С марта по май 1830 находился в – перед отъездом в Кяхту для научных занятий, где пробыл 18 месяцев и начал преподавание китайского языка. В феврале 1835 вновь был откомандирован в Кяхту на должность преподавателя китайского языка в училище, которое было официально открыто. Специально для Кяхтинского училища написал «Китайскую грамматику» и учебное пособие по китайскому языку. Вернулся в Петербург в 1837.
Автор многочисленных научных трудов и переводов по истории Китая, Монголии, других азиатских народов. По эрудиции, объему изученных им вопросов и масштабу использованных для исследования и переводов китайских источников далеко опередил западноевропейских современников. Сочувственно относился к простому народу Китая. Бичурин общался с Пушкиным, Одоевским, Крыловым, поддерживал знакомство, начатое в 1830, с братьями Бестужевыми, Торсоном и другими декабристами. Награжден тремя Демидовскими премиями, член Азиатского общества в Париже.
Умер в Александро-Невской лавре. В Научной библиотеке Иркутского университета хранятся книги с его автографами.
Сочинения
Байкал // Северные цветы на 1832 год. - СПб., 1832.
Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена. - М.; Л., 1950–1953. Т. 1–3.
Записки о Монголии. - СПб., 1828 Т. 1–2.
Статистическое описание Китайской империи. - СПб., 1842. - Ч. 1–2.
Земледелие в Китае. - СПб., 1844.
Китай в гражданском и нравственном состоянии. - СПб., 1848. Ч. 1-4.
Историческое обозрение ойоратов и калмыков с XV столетия до настоящего времени. - СПб, 1834.
Основные переводы
Описание Тибета в нынешнем его состоянии. - СПб., 1828. - Ч. 1–2.
Описание Чжангарии и Восточного Туркестана в древнем и нынешнем состоянии. - СПб, 1833 Ч. 1–2.
Литература
- Тихонов Д. И . Русский китаевед первой половины XIX в. Иакинф Бичурин // Учен. зап. ЛГУ. Сер. востоковедческих наук. - 1954. - № 179. - Вып. 4.
- Бартольд В. История изучения Востока в Европе и России. 2-изд. - Л., 1925.
- Симоновская Л. В. Бичурин как историк Китая // Докл. и сообщения ист. ф-та МГУ. - 1948. - Вып. 7.
- Погодин М. П. Биография Иакинфа // Беседы в Об-ве любителей росс. словесности при Моск. ун-те. - 1871. - Вып. 3.
- Щукин Н. С. Иакинф Бичурин // Журн. Мин-ва народного просвещения, 1857. Сент.
- Моллер Н. С. Иакинф Бичурин в далеких воспоминаниях его внучки // Русская старина. - 1888. - Кн. 8-9.
Иакинф (рус. дореф. Іакинъ; кит. трад. , упр. , пиньинь: Yqnt, палл.: Иациньтэ; в миру Никита Яковлевич Бичурин , кит. упр. , пиньинь: Bqiln, палл.: Бицюлинь; 29 августа (9 сентября) 1777 - 11 (23) мая 1853) - архимандрит Русской православной церкви (в 1802-1823 годах); востоковед и путешественник, знаток китайского языка, один из основоположников русской синологии, первый русский китаевед, получивший общеевропейскую известность.
Происходил из семьи сельского священника, окончил Казанскую духовную академию, в которой был оставлен преподавателем. В 1808-1821 годах находился в Пекине, возглавляя Девятую духовную миссию. Из-за небрежного отношения к миссионерской деятельности был подвергнут суду Святейшего Синода и в 1823-1826 годах находился в ссылке на острове Валаам. После освобождения был избран членом-корреспондентом Императорской Санкт-Петербургской академии наук (с 17 декабря 1828 года), почётный иностранный член Парижского Азиатского общества (с 7 марта 1831 года). Трёхкратный обладатель полной Демидовской премии (1835, 1839 и 1849 годов) и одной половинной (1841). В 1819-1851 годах выпустил в свет 14 книг и около 100 статей о Китае и сопредельных странах, считая своей обязанностью также популяризацию сведений о Дальнем Востоке; многие труды так и остались неопубликованными.
Впервые показал важность китайских источников для изучения всемирной истории и определил развитие российского китаеведения как комплексной дисциплины на многие десятилетия вперёд. Он был также первым русским синологом, который оперировал в большом объёме именно китайскими, а не маньчжурскими источниками; до него никто в мировой синологии в столь большом объёме китайские исторические источники не использовал. Его труды переиздаются и в XXI веке.
Происхождение. Детство
В автобиографической записке утверждалось: «Отец Иакинф Бичурин родился в Казанской губернии в Чебоксарском уезде в селе Бичурино в 1777 году августа 29 дня». Эти сведения использовались практически всеми биографами XIX и ХХ веков и не подвергались критической проверке. Только в 1960-х годах началось исследование чувашских архивных фондов, в результате выяснилось, что Никита Бичурин родился в селе Акулево (ныне деревня Типнеры, по-чувашски- Типнер; не путать с современным селом Акулево, чувашское название которого Шемшер), где его отец Яков Данилов служил диаконом. По происхождению Никита, вероятно, был наполовину или на четверть чувашом, мать - скорее всего, русская; предполагается, что его дед Данил Семёнов был из чувашей. Только в 1779 году глава семьи получил сан священника и перебрался в село Бичурино («Пичурино» в орфографии того времени). Никаких воспоминаний о своих детских и юношеских годах Бичурин не оставил, хотя его эпистолярное наследие свидетельствует, что связи с родственниками он поддерживал до старости.
Судя по архивным данным, детство Никиты прошло в суровой обстановке. В июне 1777 года своими же сослуживцами был убит священник местного прихода Прокопий Степанов; бичуринский приход был отдан его сыну - Петру Прокопьеву, который весьма жестоко обращался с чувашами-прихожанами и членами причта, что было описано в челобитной, адресованной Казанской духовной консистории в 1791 году. 11 августа 1794 года он в пьяном виде «избил до крови» мать Бичурина - Акилину Степанову, но только 4 апреля 1796 года Консистория постановила запретить его в служении на 4 месяца и отправить в Чебоксарский Троицкий монастырь.
Приход Воскресенской церкви включал 5 селений и относился к числу малодоходных. Отец Бичурина занимался крестьянским трудом («упражнение в земледельчестве, яко несвойственного сану»), но не слишком успешно, находясь в «состоянии нехорошем по пьянству». Глава семьи влез в долги, в 1796-1797 годах Консистория потребовала от него срочно вернуть долг в 39 рублей о. Петру Прокопьеву и 75 рублей - певчему Савиновскому.
В 1785 году архиепископ Казанский Амвросий (Подобедов) издал строгое предписание доставлять детей духовенства в Казань для зачисления в Духовную семинарию и штрафовать тех, кто пытался освободить их от духовных училищ. За непослушание полагались «чёрные работы», запрещение в служении и сдача виновных в солдаты. Святейший Синод тогда же не дозволил детям духовного звания обучаться в светских заведениях вместо духовных. Иакинф в автобиографической записке утверждал, что в том же 1785 году в 8-летнем возрасте поступил в Казанскую семинарию, что долгое время тоже не проверялось исследователями. Однако уже А. Н. Бернштам в биографическом очерке 1950 года писал, что Никита начал обучение в училище нотного пения в Свияжске, а оттуда был переведён в семинарию. И. Д. Мурзаев установил, что школа нотного пения в Свияжском монастыре была открыта только в 1786 году, Никита Бичурин в составе семьи Якова Данилова в духовных росписях Воскресенской церкви не упоминался с того же года. Из этого И. Д. Мурзаев и П. В. Денисов делали вывод, что он начал образование в свияжской новокрещенской школе.
Бичурин Н.Я. (Иакинф) (1777–1853)Никита Яковлевич Бичурин - выходец из бедных слоев сельского духовенства, представители которого занимались христианским просвещением чувашей. Его дед Данил Семенов (предполагается, что был из чувашей) в 50-х годах XVIII века служил дьячком Сретенской церкви в с. Чемурша-Типсарино Чебоксарского уезда, в 1764 году посвящен в сан священника и переведен в Успенскую церковь с. Акулево Цивильского (с 1781 года - Чебоксарского) уезда. Следуя традиции церкви, служителями культа стали и его сыновья - Яков и Иван Даниловы. Отец нашего знаменитого земляка - Яков Данилов - родился в 1749 (или в 1750) году, обучался в Казанской духовной семинарии. В 1770 году он стал дьяконом Акулевской церкви, где священником был его отец.
Никита, первенец в семье Якова и жены его Акулины Степановой, родился в 1777 году в с. Акулево, а в 1779 семья переехала в с. Бичурино Свияжского (с 1781 г. - Чебоксарского) уезда, по названию которого он и получил впоследствии фамилию Бичурин. Вот что писал современник Н. Бичурина, историк Н. С. Щукин: «Отец его, дьячок Иаков, не имея даже фамилии, всю жизнь провел в этом звании и крестьянских трудах. Сын его Никита поступил, в восьмом году возраста, в училище нотного пения города Свияжска. В 1985 году перешел в Казанскую семинарию, где и дано ему прозвище Бичурина, по селу, в котором родился». Удивительна историческая атмосфера, в которой рос будущий богослов. Детство Никиты прошло среди приволжских чувашей, отличившихся своей самоотверженной борьбой в повстанческих отрядах Емельяна Пугачева. В годы, предшествовавшие Крестьянской войне, чувашское население подвергалось насильственной христианизации.
Для активного внедрения православия среди нерусского крестьянства преосвященные архиепископы Вениамин (Пуцек-Григорович), Антоний (Герасимов-Забелин) и особенно Амвросий (Подобедов) в годы управления ими Казанской епархией старались подготовить грамотных проповедников за счет пополнения духовной семинарии учениками из семей служителей церкви. «Святым» отцам, пытавшимся под разными предлогами освободить своих детей от духовных училищ, угрожали штрафами, отсылкой на «черную работу», сдачей виновных в солдаты, отлучением от церковной службы. Родителям Никиты Бичурина, как и другим священнослужителям, не приходилось даже и думать об увольнении сыновей из духовного ведомства для получения светского образования, - Синод не дозволял этого. И «Казанского наместничества Свияжской округи села Пичурина священника Якова Данилова сыну Никите» путь был один - в духовное учебное заведение.
Казанская духовная семинария, в которой Никита Бичурин пробыл около 14 лет, готовила священнослужителей для многих регионов - от Волги до «азиатского» Востока.
В 1785 году в Казань для управления епархией переведен в сане архиепископа «талантливый проповедник слова божьи» Амвросий Подобедов. В годы его управления (1785-1799) Казанская духовная семинария была преобразована в академию. Помимо обычных религиозных дисциплин в учебные планы вошли и светские, для работы в семинарии стали привлекать способных воспитанников Московского университета, Московской духовной академии, Александро-Невской семинарии. Эти новшества повышали интерес к учебе, улучшилась подготовка церковников и педагогов. Никита Бичурин выдержал изнурительные испытания голодом, холодом, болезнями и прочими невзгодами, выпадавшими на долю бедных бурсаков. В 1798 году в Казанскую духовную семинарию определили и его младшего брата Илью. Никите Бичурину надо было заботиться и о нем. Сам он все годы учебы - в числе лучших учеников, поражал учителей своими способностями. И был представлен казанскому архиепископу Амвросию Подобедову, который затем «благотворил ему всю жизнь».
«По окончании курса учения, в 1799 году, сделан был учителем грамматики в той же семинарии, переименованной уже в академию. В 1800 году пострижен в монашество и сделан учителем высшего красноречия. В 1802 году произведен в архимандриты и послан в Иркутск ректором тамошней семинарии», - лаконично сообщается в «Автобиографической записке» Н. Я. Бичурина.
После пострижения в монашество он под именем «Иакинф» определен «в число соборных иеромонахов Санкт-Петербургской Александро-Невской лавры, и того же месяца 22 дня произведен во иеродияконы; 1801 года августа 25 дня произведен в иеромонахи, а ноября 7-го препоручено управление Казанского и Иоанновского монастыря» «…»
А заставило Бичурина покинуть родное Поволжье и уехать для служения в Сибирь только одно обстоятельство - в Казани не было солидной вакантной должности для продвижения в церковно-монастырской службе. Архимандрит Иакинф Бичурин прибыл в Иркутск 4 августа 1802 года, принял по описи в свое управление «Вознесенский монастырь, церкви, утварь и церковную ризницу, деньги и все монастырские вещи и припаси» В его ведение перешла и духовная семинария, а с 9 августа 1802 года он стал непременно участвовать в заседаниях Иркутской духовной консистории. Под контролем молодого архимандрита в монастыре стали строить новые хозяйственные помещения, а также готовить черноризцев и бурсаков к миссионерско-просветительской деятельности.
Уже в первые месяцы своего пребывания в Иркутске Бичурин убедился: церковно-монастырские дела в епархии сильно запущены, в здешней семинарии не было дисциплины, семинаристы «иные ходили в классы поздно, а другие - когда был досуг». Иакинф стал строго наказывать за самоволие. Это вызвало ропот и недовольство учеников, и они, в сговоре с недовольными черноризцами из Вознесенского монастыря, установили негласный надзор за личной жизнью своего наставника, чтобы обвинить его в нарушении церковно-монастырских уставов и отстранить от управления монастырем и семинарией. Выяснив, что в покоях архимандрита под видом послушника Адриана Иванова проживает молодая женщина, группа пьяных семинаристов начала ее поиск, закончившийся буйным бесчинством. Так в Синоде появилось дело № 183 на 447 листах о «происшедшем в Иркутской семинарии беспорядке от семинаристов и оказавшегося при сем случае предосудительного поступка архимандрита Иакинфа», получившее широкую огласку. Разбирательства в высших гражданских и церковных инстанциях тянулись долго. Наконец было вынесено решение об отстранении архимандрита от правления монастырем и снятии с ректорской должности. Высочайше утвержденный указ предписывал владыке Иркутской епархии незамедлительно «отправить Иакинфа с пашпортом в Тобольск к тамошнему преосвященству Антонию, архиепископу, с тем, чтобы он употреблен был по рассмотрению его, архиепископа, учительскую по семинарии должность, под присмотром и наблюдением надежной духовной особы, рапортуя о поведении его, Иакинфа, святейшему Синоду по прошествии каждого года». По приговору палаты уголовного суда Иркутска, 9 семинаристов за свой «буйный поступок» были «выключены» из духовного звания, наказаны розгами и по велению царя определены в приказные служители.
В марте 1806 года опальный Иакинф покинул Иркутск и выехал в г. Тобольск - место ссылки государственных преступников.
Здесь Иакинф стал изучать историко-этнографические и географические сочинения о народах Сибири и восточных стран, с особым усердием штудировал литературу о Китайской империи и ее жителях, интересовался сведениями о посольстве в Китай графа Ю. А. Головкина, застрявшего в Иркутске, Зная о благосклонном отношении к себе главы «великого посольства», Бичурин втайне надеялся, что с его помощью сможет занять должность начальника Пекинской духовной миссии и осуществит свою сокровенную мечту - узнает ближе малодоступную тогда Китайскую империю и сопредельные с ней страны.
Надо отметить, что близко познакомившись с Бичуриным, граф Головкин был восхищен его недюжинными лингвистическими способностями, превосходной памятью и деятельной натурой. Это и предрешило дальнейшую судьбу отца Иакинфа - он был назначен начальником миссии. 18 июля 1807 года миссия выехала из Иркутска и 17 сентября из пограничного русского города Кяхты отправилась в столицу Срединной империи.
Сведения по истории и этнографии народов Зарубежной Азии, накопленные за первое столетие существования Российской духовной миссии в Пекине, были весьма скудными. Бичурин по пути в Пекин вел подробный дневник, стремясь описать «проезжаемую страну с селениями и городами, состояние в оной годовых времен… и даже присовокупить к сему статистическое описание Монголии». Часть этих записей была позже использована в его «Записках о Монголии», вышедших в 1826 году в Петербурге. С уверенностью можно сказать, что интерес Иакинфа Бичурина к жителям Монголии и Китая, укладу их жизни и самобытной культуре имел научно-познавательный характер. Проезжая через Монголию, он изучал монгольский язык и с увлечением собирал историко-этнотрафические сведения о монгольских племенах.
Основная цель русской православной миссии в Китае заключалась в распространении православия.
Однако архимандрит Иакинф оказался «малоусердным» наставником миссионеров и до конца своей жизни подвергался гонениям. Но именно ему было суждено стать первым русским ученым, приступившим к тщательному изучению истории народов Центральной и Средней Азии на основе письменных источников на восточных языках. В продолжение четырех лет пребывания в Китае Н. Я. Бичурин составил китайско-русский словарь, послуживший первоосновой для составления многотомных китайско-русских словарей. Наряду с изучением книжного и разговорного китайского языка отец Иакинф занялся письменными источниками по истории, географии, этнографии, медицине.
На седьмом году жизни в Пекине он перевел литературно-исторический свод учений Конфуция, затем приступил к переводам-извлечениям в трех томах из огромного китайского географического сочинения «Дайцин и Тунчжи» и обширного перевода в 16 томах «Тунцзянъ ганму» - сводной истории Китайского государства с древнейших времен до Цинской династии (1644 г.). Видный советский востоковед Л. Н. Гумилев писал, что переводы Бичурина, составляющие 20 рукописных томов, служили для него «колодцем, из которого он черпал сведения для своих работ».
Не только о глубоком интересе Бичурина к жизни народов Восточной Азии, но и о собственных обширных познаниях свидетельствуют его переводы научных сочинений по китайской астрономии, философии, сельскому хозяйству, торговле, судоходству.
Однако нравы эпохи не терпели такого вольнодумства. И пока Иакинф в Пекине без устали занимался наукой, царские министры в Петербурге искали ему замену. 1 декабря 1820 года в Пекин прибыла Десятая духовная миссия с архимандритом Петром Каменским.
15 мая 1821 года члены Девятой духовной миссии во главе с Иакинфом Бичуриным, сопровождаемые 30 верблюдами (15 из них были нагружены вьюками и ящиками с книгами, рукописями и другими предметами огромной научной ценности), телегами и небольшим казачьим отрядом, двинулись из Пекина в обратный путь на родину. Он еще не знал, что в Синоде и Министерстве духовных дел готовится судебное обвинение по донесениям сибирского генерал-губернатора И. Б. Пестеля, иркутского губернатора Н. И. Трескина и архимандрита П. И. Каменского о многочисленных «прегрешениях» отца Иакинфа и отдельных членов Девятой миссии.
Синод приговорил его к ссылке на вечное поселение в Соловецком монастыре, «с тем, чтобы, не отлучая его оттуда никуда, при строжайшем за его поведением надзоре употреблено было старание о приведении его к истинному в преступлениях его раскаянию». Отца Иакинфа лишили архимандрического и священнического сана, но оставили в монашеском звании.
Царь Александр I утвердил указ Синода, но предложил содержать опального монаха Иакинфа Бичурина не в Соловецком монастыре, а под строгим присмотром в монастыре на острове Валаам, что на Ладожском озере. Положение ссыльного в монастырском остроге приводит Бичурина в отчаяние от мысли, что «погибли все надежды сделать труды... полезными отечеству».
Многие просвещенные умы России пыталисъ смягчить участь ученого-монаха. Среди них был и барон П. Шиллинг фон-Канштадт, видный чиновник Азиатского департамента Министерства иностранных дел и член-корреспондент Российской академии наук. По прошествии четырех лет он доложил министру иностранных дел, что в Валаамском монастыре живет бесполезно ученый-китаист, а между тем министерству нужен такой человек. И в 1824 году государь император высочайше повелеть соизволил: «Причислить монаха Иакинфа Бичурина к Азиатскому департаменту».
Началась новая веха в жизни Иакинфа. Знаменитый синолог стал желанным гостем в литературных салонах столицы, посещал субботники князя В.Ф.Одоевского, познакомился и подружился с А. С. Пушкиным, В. Г. Белинским, Н. А. Некрасовым, И. А. Крыловым. В течение многих лет он сотрудничал с журналами «Московитянин» М. П. Погодина и «Московский телеграф» П. А. Полевого.
Пик творческого подъема ученого относится к 1827-1837 годам, когда были завершены исследования в области востоковедения, создано «Статистическое описание Китайской империи». Дважды он совершал научные поездки в Забайкалье. В 1828 году вышло в свет несколько его монографий, а также - «Записки о Монголии», которые сразу были переведены на немецкий и французский языки. За выдающиеся научные труды Академия наук четырежды присуждала ему Демидовскую премию.
Продолжительная экспедиция (1830-1831) в азиатскую часть России не только обогатила ученого новыми материалами. Во время пребывания в Забайкалье он решает оставить монашество. По возвращении из экспедиции, 29 августа 1831 года, в день своего рождения, Бичурин из Троицкосавска, расположенного близ Кяхты, подает в Синод прошение о снятии с него монашеского сана. Однако воля «августейшего» самодержца всея Руси Николая I такова: оставить Иакинфа Бичурина «на жительство по-прежнему в Александро-Невской лавре, не дозволяя оставлять монашества...» В 1835 г. Бичурин был вновь направлен в Сибирь, где проявлял основные поручения Азиатского департамента. В Кяхте ему было поручено организовать училище китайского языка. В столицу он вернулся в январе 1838 г. В этом же году вышла в свет его «Китайская грамматика». В 1840 - еще одно научное исследование «Китай, его жители, нравы, обычаи, просвещение». Это издание было выпущено на средства С. А. Мициковой, дочери близкого друга и двоюродного брата Бичурина А. В. Карсунского. Следующим энциклопедическим трудом неутомимого синолога стало «Статистическое описание Китайской империи», а в 1844 году Н. Я. Бичурин выпустил книгу «Земледелие в Китае с семьюдесятью двумя чертежами разных земледельческих орудий», про которую литературный критик и поэт П. А. Плетнев писала «Русские не могут быть не признательны к ученым трудам отца Иакинфа за множество любопытных сведений, которые он передал им из самого источника». В 1848 году цензура разрешила печатание книги «Китай в гражданском и нравственном состоянии», которой, как писали критики, он наконец-то объясняет загадку этой великой страны.
С января 1846 года, приступив к систематизации, «решив привести в исторический порядок и издать в свет» китайские сведения о древних среднеазиатских народах, Н. Бичурин в течение 10 месяцев заканчивает рукопись «Собрания сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена» - «плод с лишком 20-летних занятий». 12 апреля 1849 года Академия наук присудила за нее Н. Я. Бичурину полную Демидовскую премию. Готовя рукопись в печать, Иакинф Бичурин серьезно заболел: «Май, июнь и июль отняты у меня болезнью, особенно тяжелы и опасны были последствия холеры, поразившей меня в половине июня...»
Его ближайший друг, редактор журнала «Московитянин» М. П. Погодин, отмечал: «Отец Иакинф - истинный ревнитель науки: он не только сообщает сведения, неутомимый в своих трудах, но и наблюдает, пользуемся ли мы ими как должно».
До последних дней своей жизни Н. Я. Бичурин не прерывал связи с родным Поволжьем. Почти все его родственники принадлежали к духовному ведомству. В конце декабря 1844 года иерей церкви архистратига Михаила из Ядрина Казанской губернии Андриан Васильевич Талиев осмелился написать Бичурину простодушное письмо о родстве с ним: «...Я буду внук покойного Василия Прокофьевича, иерея Абашевского, от дочери его Марии Васильевой, выданной за иерея в село Яндашево Чебоксарского уезда Василия Иванова. Ваша родственница, двоюродная сестрица Мария Васильевна, моя родительница, гостит у меня». Переписка их продолжалась в течение нескольких лет и прервалась, вероятно, в начале 1850 года из-за болезни ученого. А. В. Талиев и его родня не теряли надежды, что «любезнейший дяденька, живущий в Петербурге», выполнит свое обещание: «я льщу себя надеждой увидеть Вас, ибо в проезд на Вашу родину или в Казань нельзя миновать нашего города», - сообщал он 22 января 1849 года из Ядрина. Писал Бичурину и его земляк, исследователь языка и этнографии чувашского народа, русский по национальности, В. П. Вишневский, отец которого находился с ученым в дальнем родстве. Личные встречи и переписка с коллегами давали Бичурину богатую информацию о научной жизни в Казани, напоминали о родной земле.
Последствия непрерывных умственных занятий сказывались на здоровье Н. Я. Бичурина. Еще в середине 1840-х гг., и в письмах к М. П. Погодину он жаловался, что «лекари очень советуют оставить сидячую жизнь». Однако он не изменял свои устоявшиеся привычки и, наперекор советам врачей и своему преклонному возрасту, не прерывал научные занятия. Так, 12 декабря 1851 г. в письме к М. П. Погодину он сообщает: «...Я не вовсе оставляю Ваш журнал, а по временам буду доставлять кое-что, в доказательство же сего и теперь прошу принять две статьи, еще не бывшие ни в одном из журналов; в первой из них описано первоначальное вступление Езуитов в Макао и в Пекин, вторая содержит верную родословную Дома Чингисханова. Если одобрите, попрошу поместить их в Вашем журнале, а мне на память прислать пять оттисков и экземпляр».
Он по-прежнему интересуется историей древних народов Центральной и Средней Азии, намеревается написать специальную статью о движении калмыков из Джунгарии в Восточную Европу.
Поистине трагичными были последние месяцы жизни великого ученого. Уже совсем больной и беспомощный, находясь в монастырской лечебнице, он умирал в окружении монахов, которые, по словам современников, «не любили отца Иакинфа и также нимало о нем не заботились». В воспоминаниях Н. С. Моллер дана ужасающая картина предсмертных дней Иакинфа.
Посетив келью отца Иакинфа за несколько недель до его кончины, Н. С. Моллер увидела, в каких неподобающих условиях находился ученый с мировым именем. Жестокосердые монахи-схимники из Александре-Невской лавры, решив ускорить кончину Н. Я. Бичурина, перестали не только ухаживать за больным ученым, но и лишили его пищи, ссылаясь на то, что «отец Иакинф уже покончил земные расчеты, он соборован, и его ждет пища небесная». Приходя в сознание, умирающий Иакинф шептал: «Обижают... не кормят... забыли... не ел...»
В мемуарной литературе о Н. Я. Бичурине Н. С. Щукин описал случай, когда физически ослабевшего, терявшего дар речи больного однажды посетил чиновник Азиатского департамента, бывший член Пекинской духовной миссии, и заговорил с ним по-китайски: «Вдруг старец как бы выздоровел: заблистали глаза, на лице появилась улыбка, ожил язык - и, безмолвный прежде, говорил беспрерывно полчаса на любимом языке своем».
Смерть настигла ученого-монаха в пять часов утра 11 мая 1853 г. В некрологе, помещенном в газете «Северная пчела», об Иакинфе Бичурине напишут: «Его отпевали в кладбищенской церкви Невского монастыря; пекинский архимандрит Гурий совершал литургию. Из многочисленных его знакомых на похоронах присутствовали только четыре человека». Канцелярия Александре-Невской лавры не сочла нужным известить о смерти Бичурина близких и знакомых.
Прах Бичурина был предан земле на старом кладбище Александро-Невской лавры, на его могиле установили лишь деревянный крест без надписи. Для увековечения памяти великого ученого друзья и почитатели его таланта со временем поставили на его могиле черный мраморный обелиск, на котором выбита простая надпись: «Иакинф Бичурин. Род. 1777 ум. 1853 г. Мая 11 д.». Между этими надписями, вдоль памятника, по-китайски написана эпитафия: «Труженик ревностный и неудачник, свет он пролил на анналы истории». Следопытом Востока назвал Бичурина народный поэт Чувашии П. Хузангай.
Научные труды Бичурина не имеют себе равных в мировой синологии. Многие из них увидели свет и принесли ему не только признание в России, но и европейскую славу.
Память о нашем земляке, выдающемся ученом, чтут на его родине. В Чувашии учреждена Государственная премия имени Н. Бичурина, присуждаемая ежегодно за лучшие научные исследования. В с. Бичурино установлена мемориальная доска, в местной школе есть музей. Именем Бичурина названа улица в Чебоксарах.
Никита Яковлевич Бичурин (1777–1853). Следопыт Востока // Выдающиеся люди Чувашии. – Чебоксары, 2002. – С. 25–36.
Биографический словарь, т. 1-4
(в монашесте о. Иакинф) (27.08.1777, с. Акулово Цивильского у. Казанской губ. - 11.05.1853, Петербург), востоковед-китаевед, чл. - кор. АН, почет, б-рь. ПБ с 1829.
Родился в семье дьякона. В 1785-99 учился в Казанской духовной семинарии. По завершении учебы оставлен в семинарии в кач-ве учителя информатория. В 1800 Б. пострижен в монашество под именем о. Иакинфа и определен иеромонахом Петерб. Александро-Невской лавры. Продолжал служить в Казани: в 1800 - преп. Духовной акад., а с нояб. 1801-управителем Казанского Иоановского монастыря. В 1802 переведен в Иркутск архимандритом Вознесенского монастыря и ректором духовной семинарии. В янв. 1806, в связи с конфликтом с семинаристами и нарушением монашеского обета, Б. лишен Синодом звания архимандрита, должности ректора семинарии и настоятеля монастыря и переведен преп. риторики в Тобольскую духовную семинарию. В 1807 назначен начальником девятой духовной миссий в Пекине и архимандритом правосл. монастыря, где и служил с 1808 по 1821, занимался изучением кит. яз., пер. христ. богослужебных кн. на кит. яз. и кит.источ. на рус. По возвращении в янв. 1822 в Петербург Б. Синодом лишен сана архимандрита за пренебрежение миссионерскими обязанностями, растрату церк. имущества и разные "блудодеяния", приговорен к вечному поселению в Соловецкий монастырь (замененный Александром I на Валаамский). В нояб. 1826 по многочисл. ходатайствам ему разрешено возвратиться в Петербург; был зачислен на службу переводчиком Азиат, деп. М-ва иностр. дел, однако, с обязат. жительством в Александро-Невской лавре под надзором монастырских властей. В 1830-31 в составе науч. экспедиции под руководством П. Л. Шиллинга Б. был в Забайкалье; начал обучение детей местных купцов кит. яз. в г. Кяхте. По его проекту в 1835 здесь создано первое училище кит. яз.
В Петербурге у Бичурина устанавливаются связи в лит. и науч. кругах, с А. С. Пушкиным, Н. А. Полевым, М. П. Погодиным и др. Он частый гость субботников В. Ф. Одоевского.
К нач. 1814 Публичная библиотека располагала небольшим китайским фондом, в ней находилось лишь 34 кн. на кит. и маньчжур. яз. К 1843 фонд насчитывал уже 1842 назв. Были установлены контакты со служащими рос. духовной миссии в Пекине, при содействии к-рых уже в 1821 приобретено большое число кн. по истории и этнографии Китая, а также слов. Участие в этом принимал и Б. В 1824 от его имени в ПБ поступили сост. им 49 рисунков кит., маньчжур., монг., кор. и Туркестан, нац. костюмов. Б-ка не располагала сотр., способными сделать описание растущего фонда. А. Н. Оленин считал, что эту работу мог бы выполнить Б. Получив разрешение ими. на привлечение Б. к описанию кит. и маньчжур, кн., 16 янв. 1829 Оленин обращается к министру с письмом, где просит утвердить Б. почет, б-рем. 23 февр. 1829 министр утвердил его почет, б-рем ПБ, при этом было определено, что в случае выполнения каких-либо поручений по Б-ке ему будет выплачиваться "на проезд его из Лавры" денежное пособие в 600 р. в год. Хранителю Отд-ния рукописей А. X. Востокову было дано распоряжение допустить Б. к работе в отд-нии для разбора и описания кн. и рукописей. Б. приступил к этой работе, в кон. 1829 завершил ее, составив "Реестр китайских и маньчжурских книг, находящихся в Императорской Публичной библиотеке", представлявший, по оценкам специалистов, "первую в русском китаеведении и маньчжуроведении аннотированную библиографию". В 1839 Б. по просьбе АН составил описание кит., маньчжур, и япон. кн. из коллекции П. Л. Шиллинга, поступившей туда после смерти владельца. В 1929 в ПБ поступило из Александро-Невской лавры 14 рукописей Б. по истории, археологии, законодательству Китая.
Первая науч. публ.- ст. "Указы и бумаги, относящиеся до английского посольства, бывшего в Пекине в 1816", без указания авт. с прим. ред. о том, что пер. получен с кит. границы - появилась в журн. "Сев. арх." в 1825, когда Б. находился в Валаамском монастыре. После возвращения в Петербург в 1826 одна за др. появляются кн. Б., пер. и ориг. соч. Высокий науч. уровень тр. Б. получил признание пер. его соч. на зап - европ. яз., присуждением ему АН четырежды Демидовской премии (за тр. "Историческое обозрение ойратов, или калмыков с XV столетия до настоящего времени", "Китайская грамматика", "Статистическое описание Китайской империи", "Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена"), избранием его в дек. 1828 чл.-кор. АН по разряду ист. и полит, наук и д. чл. Азиат, о-ва в Париже в 1831, переизд. (и изд. ранее не опубл.) нек-рых из его тр. спустя десятилетия (в 1908 в Пекине - "Китайская грамматика", в 1953 АН СССР - "Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена", Л. Н. Гумилевым и М. Ф. Хваном в 1960 "Собрание сведений по исторической географии Восточной и Срединной Азии", в 1991 в Элисте "Историческое обозрение ойратов, или калмыков с XV столетия до настоящего времени").
Похоронен на Лазаревском кладб. Александро-Невской лавры в Петербурге.
Соч.: Описание Тибета в нынешнем его состоянии. Т. 1-2 (СПб., 1828); История первых четырех ханов из дома Чингисова, с картою походов их в Монголию, так и внутри Китая (СПб., 1829); Описание Пекина: С прил. плана сей столицы, снятого в 1817 г. (СПб., 1829); Описание Чжунгарии и Восточного Туркестана в древнейшем и нынешнем его состоянии. Т. 1-2 (СПб., 1829); История Тибета и Хухонора с 2282 г. до Р. X. по 1227 год по Р. X. Т. 1-2 (СПб., 1833); Историческое обозрение ойратов, или калмыков, с XV столетия до настоящего времени (СПб., 1834); Китайская грамматика. Т. 1-2 (СПб., 1838); Китай, его жители, нравы, обычаи, просвещение (СПб., 1840); Статистическое описание Китайской империи. Т. 1-2 (СПб., 1842); Китай в гражданском и нравственном его состоянии. Т. 1-4 (СПб., 1848); Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена. Т. 1-3 (СПб., 1851); О. Иакинф Бичурин: Автобиогр. зап. //Уч. зап. АН по 1. и 3. отд-ниям. Т. 3, вып. 5. СПб., 1885; Ради вечной памяти / Сост. В. Г. Родионов. Чебоксары, 1991.
Справ.: БСЭ; СИЭ; АН СССР: Перс, состав; Брокгауз; РБС; Рус. писатели.
Лит.: Отец Иакинф Бичурин: (Ист. этюд). Казань, 1886; Моллер Н. С. Иакинф Бичурин в далеких воспоминаниях его внучки //PC. 1888. № 9; Краткий отчет рукописного отделения за 1914-1938. Л., 1940; Тихонов Д. И. Русский китаевед первой половины XIX века Иакинф Бичурин //Уч. зап. ЛГУ. № 179. Сер. востоковед, наук. 1954. Вып. 4; Очерки истории исторической науки в СССР. Т. 1. М., 1955; Федоренко Н. Т. Иакинф Бичурин, основатель русского китаеведения //Изв. АН СССР. Сер. лит. и яз. 1974. Т. 33, № 4; Денисов П. В. Никита Яковлевич Бичурин: Очерк жизни и творч. деятельности ученого-востоковеда. Чебоксары, 1977; Н. Я. Бичурин и его вклад в русское востоковедение: (К 200-летию со дня рождения): Материалы конф. Ч. 1. М., 1977; Скачков П. Е. Очерки по истории русского китаеведения. М., 1977; Черейский Л. А. Пушкин и его современники. 2-е изд. Л., 1988; История отечественного востоковедения до середины XIX века. Л., 1990; Яхонтов К. С. Китайские рукописи и ксилографы Публичной библиотеки: Каталог. СПб., 1993.
История ПБ. С. 33.
Арх.: Арх. РНБ. Ф. 1, оп. 1, 1828, № 17; 1829, № 6; 1830, № 39; Арх. Ин-та востоковедения РАН. Ф. 7.
Иконогр.:
БСЭ; СИЭ; Денисов П. В. Указ. соч.